консорт-линию.
Через две секунды виом консорт-канала открыл "окно" в квартиру
Борда. Толстяк завтракал и с бутербродом в руке выглядел хоббитом в
норе.
- Приятного аппетита, - пожелала Боянова, сдерживая усмешку. -
Рене, проверьте связи Ландсберга, но очень тихо, шепотом.
Борда проглотил кусок бутерброда, но ответить не успел, комиссар
уже выключила связь, что вряд ли увеличило аппетит заместителя.
- Обжора, - улыбнулась Боянова, зная, что это единственная
слабость Борда, и вывела поток оперативных сообщений на стол. Три из
них заставили ее задуматься.
При транспортировке к Солнцу вырезанного со льдом на Земле
генератора холода случилось "событие уровня 2" - по классификации
безопасников: драккар, пилотируемый инком, внезапно повернул к
Меркурию, перестал слушаться команд и с ходу врезался в "сферу
Сабатини", растворившись в ней без следа. Столкновение породило мощный
всплеск излучений и частиц от нейтрино до "голых" кварковых пар, и
среди исследователей "сферы" поднялась тихая паника, но вспышка
излучений закончилась, и "сфера" успокоилась, если можно было назвать
покоем ее дыхание и обычные эффекты.
Второе сообщение пришло из секретариата ВКС: в Совет от Ассоциации
общественных объединений поступила официальная жалоба о том, что
служба безопасности использует в своей работе со свободными
неформалами антиконституционные недемократические методы - слежку,
запугивание, навешивание ярлыков, насилие и тому подобное. Обвинение
не соответствовало истине, но Боянову успокоить эта мысль не могла,
она знала, как трудно отмыть доброе имя тому, кто честен, благороден и
принципиален.
Третье сообщение было о похищении психотехники из медицинских
учреждений трех десятков городов по всему земному шару. Поймать
похитителей не удалось, компьютерное прикрытие они обеспечили себе
отличное.
- А это еще зачем? - спросила Боянова Умника. - Разве медицинская
психотехника не может быть заказана прямо на заводах-изготовителях?
- Применение суггесторов и аппаратуры гипнотерапии контролируется
комиссией по борьбе с наркосредствами, - ответил инк отдела. - Кстати,
вся эта аппаратура легко превращается в оружие, доработка
незначительна. Видимо, те силы, которые стремятся к дестабилизации
общества, хорошо знают об усилении охраны на складах оружия, а также
имеют доступ к служебной информации. Предлагаю ввести режим "шлюз" по
всем системам обработки информации отдела и погранслужбы.
Боянова покачала головой. В режиме "шлюз" все запросы на получение
информации из банков данных погранслужбы и службы безопасности должны
были проходить внутреннее рецензирование: определялась важность
запроса, емкость, оперативность и соответствие рангу того, кто
запрашивал. Главное, что абонент при этом не мог остаться анонимным,
имя его становилось известным контролю.
- Вряд ли комиссия по этике разрешит нам применить "шлюз", -
проговорила Боянова. - Причины есть, но нет доказательств. А идея
неплохая.
Умник от комментариев отказался.
- Информацию по секторам и бюро, - вызвала Боянова киб-секретаря.
- Связь через "спрут".
- Только один короткий личный вызов, - торопливо ввернул
секретарь. - Звонил некто Макар Мальгин и просил сообщить, где его
сын.
- Это отец Клима, - пробормотала комиссар, почувствовав, как
неровно забилось сердце. - Если бы я сама знала, где его сын...
Железовский и Забава Боянова медленно шли по набережной, думая
каждый о своем. Математик был рассеян и далек от всего того, что
волновало спутницу. Она с грустью признала в душе, что была права,
называя Аристарха большим избалованным ребенком, к тому же упрямым.
Если он вбил себе что-то в голову, то справиться с этим может только
время. А бороться с его "я хочу" Забава уже устала.
Он почувствовал перемену в ее настроении, хотя причин не знал, да
и не хотел доискиваться. Он давно уже все решил, и просьбу Забавы о
встрече расценил как напрасную трату времени, однако на рандеву явился
секунда в секунду. Разговор был недолгим, Забава заставила его еще раз
пересмотреть свое кредо и цели жизни, но Аристарх, не боясь выглядеть
смешным, считал свою работу выше любого закона и формул
межчеловеческих отношений. На вопрос Забавы: и ты счастлив? - он
ответил, не задумываясь, чеканной фразой древнего философа [3.
Фрейд.]:
- "Формула нашего счастья: да, нет, прямая линия, цель..."
Забава поразилась ответу, вернее, его тону: Железовский был
настолько уверен в своем выборе, что и тень сомнения не приходила ему
в голову.
- Забава, прости, мне нечего добавить к тому, что я сказал. Я -
индивидуалист, все интрасенсы индивидуалисты в большей или меньшей
степени, но я, наверное, индивидуалист по максимуму. Я не люблю толпу
даже из двух человек. - Железовский мрачно улыбнулся, оценив
образность сказанного. - И пока для меня не существует более
интересной работы, рода занятий и образа жизни, какой я веду.
Забава остановилась, наблюдая, как чайки деловито мечутся над
морем, то и дело ныряя в воду.
- Неужели ты видишь смысл только в работе?
Математик продолжал идти, не заметив, что девушка отстала, потом
вернулся.
- Смысл жизни человека - непрерывное самосовершенствование души и
тела посредством работы над собой в морально-этическом и духовном
плане. - В голосе Аристарха проскользнули нотки самодовольства и
снисходительности, было видно, что он цитирует кого-то и верит тому,
кто это сказал.
- Что ж, - улыбнулась Забава, разглядывая неподвижное лицо
Железовского, - уважаю принципы, хотя и не разделяю твои. Наверное,
когда-нибудь ты повзрослеешь, не было бы только поздно. Прими
последний совет мой, мастер, потому что встреча эта тоже последняя:
будь осторожен с... теми, кого ты затронул в последнем своем анализе.
Они наверняка уже знают, что ты получил задание от безопасности, а
математик ты от Бога! Тем и опасен. Помни правило: "Не тяните за
хвост, если неизвестно, что на другом конце". Обещаешь?
Железовский заметил слезы в уголках глаз Забавы, сдвинул брови.
Разговор их шел и в пси-диапазоне - цепочками образов, - и Аристарх
начинал сердиться, понимая, что девушка нравится ему, но заканчивать
разговор вот так, на разрыве, не хотел.
- Я никого не боюсь. Но зачем так мрачно? Можно подумать, что мы
действительно больше не встретимся. Успокойся, все будет хорошо. -
Аристарх подумал и добавил: - Ты очень красивая.
- Как ты добр, - улыбнулась сквозь слезы Забава, протянула ему
руку: на ладони лежал браслет очень тонкой работы из зеленоватого
металла с прозрачным зеленым окошечком, внутри которого плавала
зеленая искорка. - Мой амулет, тебе на память.
Железовский взял браслет, зачем-то взвесил.
- Что за металл?
Боянова засмеялась, смахнула слезу с ресницы, встав на цыпочки,
чмокнула гиганта в подбородок.
- Эй ты, интрасенс, кто тебя только воспитывал? Прощай...
Повернулась и пошла по ступенькам вниз, к морю, не оглядываясь.
Красивая фигурка, водопад волос, танцующая походка...
- Спасибо, - пробормотал ей вслед Аристарх, ошеломленный
поднявшимся в душе тарарамом. Слезы Забавы, ее чувства подействовали
на него сильнее, нежели он хотел, это порождало дискомфорт и желание
что-то исправить, как-то оправдаться, хотя бы и перед самим собой...
Он вспомнил о давно созданных им принципах успокоения, и через
несколько минут сердце заработало в прежнем ритме.
Забава уже скрылась за поворотом набережной, стук ее каблуков
перестал быть слышен, и только печальная нота пси-связи все еще билась
в голове Железовского, как шелест крыльев раненой птицы, но и она
постепенно затихла. Тогда он спрятал подарок в карман, чтобы вспомнить
о нем только через несколько лет, вызвал такси и выбросил из памяти
все, что мешало мыслить.
Около часа он тренировался с динго-фантомом наставника-инка,
доводя до автоматизма приемы славяно-горицкой борьбы, потом принял душ
и просидел полчаса в тадасане - позе горы, расслабляясь до потери
телом чувствительности. Достигнув высшей стадии дхараны -
сосредоточения, Аристарх включил контур компьютерной пси-развертки,
осторожно перешагнул границу допустимого личного участия в
вычислительном комплексе и с головой ушел в нематериальный,
призрачный, но по-своему реальный и ощутимый мир математического
анализа, выкладок, уравнений и символов. Только он, обладая
колоссальным запасом здоровья и сил, мог выдержать гонку вычислений с
компьютером в режиме "один на один", и только он мог из миллионов
разрозненных деталей построить стройную и непротиворечивую конструкцию
эфпрогноза. За два часа работы Аристарх проанализировал программы
нескольких тысяч заводов-автоматов сложной молектронной и
энергетической техники, рассчитал их технологические цепочки: банк
данных - управляющий инк - база - цех - линия - результат - и нашел
то, что искал. И не поверил глазам: те, кто рассчитывал весь этот
цикл, используя разные заводы и каналы доставки исходных материалов,
делали совсем не то, что думал Железовский - не антигравы, транспорт
индивидуального пользования, и не гипноиндукционные излучатели, они
делали кое-что пострашней!
Несколько минут Аристарх просидел, оглушенный результатом расчета,
потом набрал номер Бояновой. Ответил секретарь:
- Комиссар отсутствует по делам. Что передать?
- Я Железовский. Насчет меня есть какие-нибудь распоряжения?
- Нет, - вежливо ответил видеопризрак.
- Прошу дать мне консорт-линию с Умником, - это очень важно.
- На ввод или вывод информации?
- На ввод.
- Это проще. Давайте параметры вашего компа.
Железовский проследил, чтобы выводы его расчета были записаны
Умником по консорт-каналу, с удовлетворением хлопнул себя по колену и
привычно похвалил свой комп, который перенял некоторые черты хозяина и
был, по сути, если не вторым, то третьим его "я".
- Рад стараться! - бодро ответил инк.
Отдохнув полчаса (шавасана - поза мертвого, сукхасана - приятная,
подмасана - поза лотоса), Железовский с аппетитом пообедал и вызвал
такси. Ему захотелось самому убедиться в правильности расчета и найти
завод, на котором собиралась из деталей, сделанных подпольно на других
заводах в обход стандартных программ, конечная продукция: летающие
"шмели", способные нести несколько порций сильнодействующего яда и
самоуничтожаться после поражения целей. Завод, судя по анализу потоков
деталей, находился на Меркурии, в сумеречной зоне.
Железовский знал только один завод на Меркурии, отвечающий
требуемой для сборки "шмелей" сложности и мощности, но завод этот
выпускал МК-батареи - "энергоконсервы" для звездного флота
человечества.
Попасть на завод мог далеко не каждый человек, был он полностью
автоматизирован, и лишь контроль продукции и ремонт сложных систем
доверялся людям. Проникнуть в компьютерный контур управления заводом
Аристарху с Земли не удалось, не помогло ни его мастерство, ни
расшифровка режима - код рабочего файла остался неизвестен и программа
входа не хотела реализовываться. Поэтому Железовский захватил с собой
приставку памяти с двумя десятками "вирусных" программ и персональный
комп типа "Знаток", с помощью которого можно было вести расчет в темпе
инка практически любой мощности.
Прямой линии пассажирского метро между заводом и земной сетью не
существовало, а может быть, она была заблокирована, во всяком случае,
координатор метро не знал кода станции, и Железовскому пришлось
