перестал бороться за власть внутри себя. Он мыслит в основном чужими
категориями и сообразуется с чужими ценностями. Я кое-какие параметры
успел записать, пока длилась фаза "черного", включил диагностер,
нацепил на Даниила датчики. Вот запись. - Математик сунул руку в стену
и вынул из замаскированной ниши, в которой пряталась панель
медицинского диагностера, таблетку кассеты. - Правда, делал это
впопыхах, так что за качество записи не ручаюсь.
- Спасибо, - кивнула Боянова. - И что было дальше?
- Дальше вылупившийся монстр голосом Шаламова потребовал
подключить его к научной компьютерной сети и не мешать
функционированию. Возражать не имело смысла, и для начала я соединил
его со своим рабочим компом, так вот он его буквально высосал! То есть
Шаламов-маатанин уничтожил память инка! Поскольку мне стало жаль
компа, я предложил Шаламову компромисс: я даю ему консорт-линии с
информсетью, он отвечает на все мои вопросы. Думал он долго, минуты
две, пытался зондировать и внушать, но я героически отбился, и ему
пришлось согласиться. И я узнал столько, что волосы до сих пор дыбом.
- И он с вами разговаривал? - недоверчиво проговорила Власта.
- Во-первых, разговор шел в пси-диапазоне, я как-никак интрасенс.
- В голосе Железовского проскользнули нотки самодовольства. -
Во-вторых, Шаламов в состоянии "черного" мыслит многопланово, то есть
как бы пятью-шестью головами сразу, и ему несложно было "одну из
голов" сориентировать на беседу-работу со мной.
Боянова мельком взглянула на браслет, высветивший время.
- Продолжайте, но сжато, у меня мало времени. Кстати, как вы
думаете, куда он двинулся от вас?
- Могу только догадываться о маршруте. Он ищет Купаву и вероятнее
всего начнет посещать всех общих знакомых.
- Он еще способен думать о жене? Зачем она ему в таком состоянии?
- Я задал этот вопрос его второму "я", и "черный" ответил: "Она -
его оптимальный партнер".
Боянова покачала головой.
- Не очень-то убедительно.
- Что имею, то и дарю. Человек без души - всего лишь биомеханизм,
приводимый в движение системой процессов окисления, которые питают
энергией компьютеры тела и движители. У Шаламова же еще что-то
осталось от души, послеличность, сохранившая привязанность к женщине.
- Хорошо, продолжайте, к дискуссии на подобные темы я не готова.
Что интересного он вам сообщил?
- Интересного уйма! От вселенских тайн и масштабов до иероглифов
нечеловеческого духа. Вы знаете, что наша Вселенная из-за хаотической
инфляции подобна мыльной пене? Мы с вами живем в одном из таких
"пузырьков", так называемом метагалактическом домене. Так вот размер
нашего домена - десять в степени миллион сантиметров! То есть то, что
мы видим в телескопы, - ничтожная часть пузырька-домена. И все же
Вершители, невзирая на расстояния, используя уцелевшие реликтовые
"суперструны", смогли построить сеть метро, соединяющую большинство
доменов! Впечатляет, не правда ли? Не менее удивительной вещью для
меня оказалась страсть Даниила к путешествиям. Он успел побывать в
тысяче разных миров с разными физическими законами и узнать столько,
что у меня до сих пор голова кругом. Чего, например, стоит известие,
что человечество - единственная из уцелевших технологических
цивилизаций во Вселенной! Да и то только потому, что у него появился
шанс поворота к биоцивилизации.
- Я и не знала, что мы вымираем. Что за шанс?
- Интрасенсы.
- Это Даниил... м-м... "черный" вам сообщил или ваш вывод?
- Мой, но он хорошо коррелируется...
Движением ладони Боянова остановила математика.
- Довольно, поговорим о тайнах экзосенса Шаламова позже, а сейчас
меня занимают другие проблемы. Кстати, что заставляет его
путешествовать? Я имею в виду, что подобная страсть к странствиям не
совсем обычная вещь для нас с вами.
Железовский кивнул, с усилием возвращая себе бесстрастный вид.
- Вы правы. Я думаю, это уже влияние "черного". Маатане, насколько
нам известно, представляли собой энергоинформационные аккумуляторы,
созданные Вершителями для каких-то своих целей, и смысл их жизни
состоял в постоянном сборе информации и аккумулировании энергии, вот
наш получеловек и включает свою стандартную программу, когда
овладевает сознанием. Да и на психике Шаламова сей факт не мог не
отразиться.
- Это... страшно!
Железовский шевельнул плечом так, что под тонкой тканью костюма
рельефно обозначились мускулы, но возражать не стал.
- Поневоле вспоминается изречение, - продолжала Боянова. -
"Человек в самом себе носит самого страшного из своих врагов" [Ж.
Ламетри.]. К Шаламову изречение подходит идеально. К сожалению. А ведь
у нас в запасе еще два экзосенса: Лондон и Мальгин. Выдержат ли они
бой с чужой психикой или сломаются, как Шаламов?
- За Мальгина можете быть спокойны, он выдержит, а что касается
Лондона... - Математик слегка замялся. - Разве он не дома, в полном
здравии?
Боянова уловила заминку хозяина, остро взглянула на него.
- По-моему, вы тоже знаете, Аристарх: мы имеем дело не с прежним
Майклом Лондоном. Так?
Железовский снова пошевелился, что-то его беспокоило, тревожило, а
может быть, просто он с нетерпением ждал ухода комиссара, чтобы
заняться любимым делом. Боянова подождала ответа, не получила и
собралась уходить.
- Еще несколько моментов. Вы не спрашивали "черного", что такое
"сфера Сабатини"?
- Эйнсоф? - Железовский улыбнулся. - Спрашивал. По выражению
Даниила-"черного", эйнсоф - место, где можно случайно коснуться
чего-то (я не понял, чего именно), что вызовет взрыв вакуума. В моей
интерпретации - взрыв нашего домена.
- Ах, Ромашин, Ромашин, - покачала головой Боянова. - Как же
опасны твои самодеятельные исследования...
- При чем тут Ромашин? - удивился математик, но женщина его не
слушала.
- Еще раз предлагаю перейти на работу в отдел, не нужна будет
конспирация и особые методы связи. К тому же, уверяю вас, работать у
нас не менее интересно, чем в ксеноцентре ИВК, проблем хватает.
- Не хочу, - сказал склонный к прямоте Железовский, не чувствуя
смущения. - Не люблю формальных структур, узаконенной системы методов,
процедур, работы и деловых отношений. Лучше работать на контракте: вам
важен результат, мои личные соображения вас не должны волновать, как и
нормы поведения.
- Что ж, ultima ratio [Последний решительный довод (лат.).]. -
Голос комиссара похолодел. - Как дела с заданием? Завершаете?
- В стадии... э-э... предварительного... м-м... поиска, -
промямлил Железовский.
Боянова молча смотрела на него, не выказывая эмоций, но математик
видел, о чем она думает.
- Впрочем, извините, мне было просто некогда, - сказал он, опуская
голову.
- Вы меня удивляете, Аристарх, - спокойно, с ноткой грусти
проговорила Власта. Она чувствовала, что математик знает, о чем идет
речь. - Вы сами предложили нам помощь, и вдруг оказывается, что вам
некогда! Как это понимать? Мне казалось, что вы уже достигли age of
descretioin [Возраст ответственности (англ.).] и способны отвечать за
свои решения, теперь же убеждаюсь, что поторопилась с предложением
работать у нас.
Комиссар повернулась к двери.
- Завтра будет готов анализ и расчет, - проговорил красный от
стыда Железовский ей в спину. - Я набрел на интересное явление: многие
высокотехнологические заводы-автоматы делают детали, которые потом не
поступают к потребителю продукции. Когда удастся проследить каналы их
вывода, можно ждать открытий.
- Каких? - Боянова оглянулась через плечо.
- Ваши подопечные "эскадроны жизни" делают себе таким образом
какую-то сложную технику. Оружие. Транспорт. Разведсистемы. И все это
- против нас, интрасенсов.
- "Эскадроны" здесь ни при чем, - вздохнула женщина, глядя на
математика с неопределенным интересом. - С ними еще как-то можно
мириться, но они связаны с экстремистами разных мастей, от нацистов до
"непримиримых" - фанатиков пострелигиозного толка, а это уже другая
компания, требующая постоянного внимания. Плюс Орден.
- Ничего, я доберусь и до них.
Боянова улыбнулась.
- Нашему б теляти вовка зъисты! Все-таки вы пока больше мальчишка,
Аристарх, а не мужчина-интрасенс. От вас требуется только расчет
центра, прогноз готовящейся потасовки, остальным займутся криминальные
подразделения. Не вмешивайтесь не в свои дела. Почему бы для ускорения
расчета вам не воспользоваться эм-синхро? У безопасности есть своя, и
довольно обширная, система банков данных, не хватит - включим
европейскую, азиатскую или американскую компьютерную сеть...
- Нет. - Железовский бросил взгляд исподлобья. - У наших
противников тоже есть системы защиты информации, и если начать
работать в открытую...
Боянова кивнула и вышла, услышав последнюю фразу математика уже из
коридора:
- И вся любовь...
Фраза вызвала невольную усмешку, но Боянова тут же забыла о ней,
увидев возле дома Шевчука. Заместитель молча посторонился, пропуская
ее в салон пинасса, и аппарат взмыл в небо.
- Что ты тут делал?
- Проходил мимо, - серьезно сказал Шевчук, успевший дать отбой
оперативникам подстраховки. - Не успела?
- Сними прикрытие.
- Снял. Шаламова четверть часа назад засекли в Хатанге. Взял
курьерский когг и отбыл куда-то в неизвестном направлении. Служба
пространства работает, скоро узнаем, куда он направился. И еще
любопытная деталь: вместе с фигурантом розыска наблюдался странный
объект - в форме полупрозрачного облака с глазами.
- Тысячеглазый орилоунский автомат. Или как там его?.. "Аргус-3".
- По-видимому, он.
Пинасс достиг транспортного узла метро, лихо воткнулся в
финиш-поле машин малого класса. Шевчук вылез первым, подал руку
Бояновой, зашагал рядом, чуть косолапя.
- Куда теперь? В отдел? Я только что с Меркурия, работал с
пограничниками по сетке защитных станций. "Сфера Сабатини" мигает, то
начинает светиться, то "проваливается" в черную яму, как бы исчезает.
Но впечатление... - Шевчук пригладил усы, подумал и коротко добавил: -
Абу-ль-Хавл!
- Что? - не поняла Власта, входя в кабину метро.
- Отец страха, - перевел заместитель, - арабское имя Сфинкса.
Подсознание реагирует на "сферу Сабатини" как на жуткую тайну, явление
с непредсказуемыми последствиями.
- Так оно и есть на самом деле. "Призраки" оттуда все еще
вылетают?
- Реже, но интереснее. Это уже не маатанские проникатели, а что-то
другое, сказочно красивых геометрических форм. Можешь посмотреть
записи.
В управлении они разделились: Боянова направилась в столовую, а
Шевчук в погрансектор.
Сообщение от дежурного по отделу пришло в тот момент, когда Власта
заказывала обед.
- Звонил Лондон, - сказал инк. - Посоветовал немедленно вернуть
кокон "эскалатора" - бывший "объект 141" - Шаламову. Раздраженный, он
способен причинить много бед.
- Откуда он звонил?
- Включение в сеть связи не локализуется, вероятно, снова
"блуждающая программа". Можно попробовать поговорить с ним?
- С тем, кто вернулся? Вряд ли он имеет какое-то отношение к
предсказаниям, он и провидец - два разных Лондона. - Боянова
вспомнила, что хотела сделать в первую очередь. - Включите в сферу
действия "Дхияны" Железовского, ему требуется подстраховка.
Пообедав, комиссар позволила себе расслабиться на полчаса,
побродив по парковой зоне управления, затем посетила научный сектор, а
когда вошла в кабинет, там ждал ее чуть улыбающийся Джума Хан.
