царапалась, стараясь вырваться, молотила его кулачками по лицу,
кричала, а он, прижимая к себе драгоценную ношу, отползал от обрыва
все дальше и дальше, в то время как второе "я" хирурга делало свое
дело, стирая зарождающиеся ядра изменений психики...
Гора задрожала, с грохотом обрушилась в пропасть соседняя скала,
камень под ногами Клима поехал, как живой, рухнул вниз, но хирург все
же удержался, одной рукой намертво вцепившись в острый выступ породы,
а второй удерживая затихшую женщину. Снова появилось ощущение зависшей
над головой гигантской птицы; ее тень, холодная и тяжелая, накрыла
людей. Свет в глазах померк. Мальгин почувствовал, что слабеет, к тому
же в голове опять заворочался "черный", мешая сосредоточиться, пытаясь
подчинить измученное сознание хирурга, внушить ему свое видение
ситуации (на мгновение Мальгину показалось, что находится внутри
знакомой и чужой одновременно "пещеры" - жилища маатан в окружении
живых угрюмых черных глыб...).
- Убью! - зарычал Мальгин в диком исступлении, так что вскрикнула
Купава, стих ветер, прекратился камнепад и замерли горы. "Черный"
притих, озадаченный, но Клим знал, что это ненадолго. Его психика
раскачивалась все сильней, измотанная колоссальным напряжением сил, и
сдерживать порывы памяти "черного" в сферу сознания хирург долго не
мог.
- Держись, мастер! - прилетел вдруг гулкий басовитый шепот, и еще
чей-то голосок, невнятный, тонкий, совсем детский, полный тревоги и
сочувствия, погладил душу теплой ладошкой ласки и сопереживания...
Путешествие по внутреннему пси-миру Купавы кончилось внезапно:
горы, разбитые машины, тропа над пропастью - исчезли, перед глазами
хирурга медленно проявилась обстановка чужой спальни, лежащая Купава с
мокрым от слез лицом.
Мальгин потянулся к ней, но сил не хватило: сердце стучало, как
насос, грудь разрывалась от хрипа, кровь летела по жилам со скоростью
курьерского когга, кожа на ней светилась, комната плавно кружилась и
куда-то падала, но главное Клим все же увидел - Купава дышала
спокойно, и сердце ее начинало работать в нормальном ритме. В
следующую секунду он отключился... чтобы тут же вскинуться снова,
найти женщину взглядом и... снова уйти в тягучий звон, свет и хрип...
и опять выплыть из беспамятства, дотронуться до Купавы и потерять
сознание окончательно. Последнее, что он услышал, был голос
Гиппократа:
- Кажется, вы победили, мастер...
Он уже не видел, как в квартиру вошли воинственно настроенные,
подогревающие себя стадным инстинктом мальчики в кокосах, а вслед за
ними ворвались Железовский и Джума Хан, и последними - врачи "Скорой
помощи", вызванные Гиппократом.
Глава 11
Борда нашел комиссара безопасности в одном из боксов
вычислительного центра управления, представлявшего, по сути, почти
стандартное кокон-кресло со всеми мыслимыми видами связи с инками
отдела (консорт-линия) - Умником, общим на все управление - Стратегом
и погранслужбы - Большим Духом.
Заместитель комиссара по Земле только с виду казался добрым
толстячком, готовым расплыться в улыбке от любой шутки, на самом деле
его характер ни в чем не уступал железному характеру Бояновой, а
требовательность и жесткая хватка были известны всем в отделе - от
стажера до кобры. Правда, к себе он был еще требовательней, за что его
и уважали.
Все же боксы ВЦ несколько отличались от рубок управления
космической и энергетической техникой, в них еще оставалось место и
для динго-сферы, и для посетителя, пожелавшего побеседовать с
оператором.
- Входите, Рене, я уже закончила, - проговорила Боянова в ответ на
деликатное покашливание заместителя.
Кокон раскрылся, освобождая оператора, в боксе вспыхнул неяркий
свет, вызвав медовые блики в глубине сотоподобных стен, сходящихся над
креслом готическим шатром.
Борда смотрел вопросительно, и комиссар добавила:
- Я не очень сильный аналитик, но иногда хочется сделать прогноз
самой, убедиться в правильности интуитивных выводов. Сегодня я решила
сделать квастерный анализ [Математическая процедура многомерного
анализа, позволяющая на основе множества показателей сгруппировать их
в классы (кластеры).] социальных отклонений и прикинуть масштабы
общественной деградации, и вы знаете, что я почувствовала?
- Вы пришли в ужас, - ответил Борда серьезно. Глядя на заместителя
пристально и печально, Боянова кивнула.
- Да, я пришла в ужас. Масштабы душевного нездоровья общества
нарастают по экспоненте, возникают паранойяльные системы, усиливается
эскалация зон конфликтов на национальной и религиозной почвах, что
породило касту принципиального невежества с полной расторможенностью
животных влечений. Это... это страшно, Рене! Мы так старались в
течение сотен лет освободить детей от какой бы то ни было
ответственности, что наконец вырастили великолепное поколение
абсолютных потребителей! И ни одна из программ интеграции, повышения
духовности и культуры не сработала! И не работает.
- Кроме одной.
- Какой же?
- Интрасенсы.
- Интрасенсы - другая стать, они - реакция природы на вырождение
человечества, по словам Железовского, и тут я с ним согласна. В
обществе, а еще больше в молодежной среде, царят разобщение,
дифференциация, потеря интереса к динамике, отсутствие жизнерадостного
ощущения жизни и прочие негативные явления. И стоило кому-то подкинуть
в эту среду патологический вирус сверхидеи...
- Как появились "хирурги", готовые засучить рукава и "излечить"
человечество от "чумы инородцев". Что ж, у них были отличные предки:
фашисты, сионисты, националисты, фанатики всех мастей... прочие убийцы
души - ахма-ха индуистов. - Борда поднял глаза, вспоминая что-то, и
продекламировал: - "Асурья нама те лока андхена тама савритаха гамете
тамсге бхиггагханти йе ке чатмаханоджанаха". - Перевел: - "Убийца
души, кто бы он ни был, должен попадать на планеты, известные, как
миры безверия, полные темноты и невежества!" Шри Ишопанищад, мантра
третья. Кстати, на такой мир мы наткнулись.
Теперь Боянова смотрела на собеседника вопросительно, и Борда
пояснил:
- Маат. Планета действительно напоминает потухший ад.
Комиссар вздохнула, зажмурилась, потрясла головой, потерла
покрасневшие от усталости глаза.
- С удовольствием отправила бы туда все эти "Клубы по интересам":
дилайтменов, функционеров "Братства зрячих" и "эскадронов жизни",
мазохистов, трахолюбов, "чистых наслажденцев", травников, созерцателей
любви, хочушников, любителей острых ощущений, наркоманов,
проповедников "гонок за лидером"...
- Да, - вставил заместитель.
- Что? - очнулась Боянова.
- Хорош зоопарк! Но у этой нечисти есть лидеры и Лидер, это
несомненно, иначе "хирурги" не выступили бы со своим ультиматумом, а
их не поддержали бы "эскадроны". Выйти бы на этого Лидера, а главное,
определить, кто такие "хирурги".
- Да не главное это, - тихо сказала Боянова. - Задача помасштабней
- заставить человечество посмотреть на себя со стороны, глазами... да
хотя бы тех же "черных людей".
- Если бы они не ушли, - пробормотал Борда.
- Они не ушли.
- Да? - На лице заместителя появилось озадаченное выражение.
- На сегодняшний день их у нас трое: Шаламов, Лондон и Мальгин.
Может быть, будет больше.
- А-а... - Борда помолчал.. - Но Мальгин... как бы это сказать...
- Вы знаете, что он отколол? Он провел неинвазивную [Неинвазивный
- бескровный.] операцию без компьютерного сопровождения. То есть
вообще без хирургической инконики.
Борда недоверчиво взглянул на женщину.
- Это невозможно.
- Значит, возможно. Жена Шаламова не выдержала психотропного
давления наркоклипов, и Мальгин вытащил ее из транса, проведя глубокое
пси-зондирование.
- Факт удивительный. - Заместитель помолчал. - И тревожный. Такое
не под силу обыкновенному человеку.
- Он специалист экстра-класса, может быть, единственный на всю
планету.
- Все равно он человек... был, во всяком случае.
- Значит, теперь он не человек... а экзосенс, и чего от него можно
ждать, неизвестно. Итог битвы между человеческим и нечеловеческим в
его душе, увы, не предрешен, что бы там ни говорили его друзья. Нужна
перестраховка.
- Мне кажется, вы преувеличиваете масштабы личности Мальгина.
Кстати, лично мне он нравится. То, как выглядит подруга мужчины,
обычно отражает его внутреннюю сущность, его идеал и вкус, а подруга у
Мальгина красоты необычайной.
- Вы имеете в виду Карой Чокой? В таком случае вы не видели его
бывшей жены, Купавы. Ее недаром называют феей печального очарования,
но от Мальгина она ушла. К Шаламову.
Борда не нашелся, что сказать в ответ.
- Зачем вы искали меня, Рене? Не доверяете компьютерной связи?
Заместитель выдержал взгляд комиссара.
- События нарастают лавинно: отмечены уже четыре нападения на
информбанки с уничтожением информации об интрасенсах, утечки оружия,
спецснаряжения, транспортных средств... - Борда замолчал, заметив, что
Боянова морщится. Комиссар знала об этих событиях не меньше, чем он, и
тогда заместитель нехотя признался: - В отделе происходит утечка
информации, Власта, работать стало очень сложно, вы не находите?
Боянова рассматривала лицо Борды так долго, что пауза стала
неловкой. Правда, ее это не смутило.
- Может быть, вы правы, Рене. Назревают события, необходима
координация действий всех тревожных служб, СЭКОНа, общественных
комиссий по социоэтике, а мы - как на ладони! Б-р-р!
- Не иронизируйте, Власта, вы же понимаете, что...
Боянова успокаивающим жестом подняла руку.
- Успокойтесь, Рене, и не обижайтесь, я действительно все понимаю.
Отделу нужна помощь извне. Нужен психопрогноз с максимально возможным
сокращением альтернатив. Кто, по-вашему, может его сделать?
- Психопрогноз, по образному выражению, - тень, отбрасываемая
будущим, - проворчал Борда, - не всякий интрасенс способен ее
заметить. Я поразмышляю над кандидатурой. Кстати, от интрасенсов
поступила...
- Знаю я. Смешно и грустно.
Боянова имела в виду поступившее в отдел заявление группы
интрасенсов с просьбой о защите и недвусмысленной угрозой в случае
"неприятия мер" избрать методы защиты, которые будут необходимы и
достаточны.
- Что еще вас беспокоит?
- Не что, а кто: Майкл Лондон. Он на Земле и, как оказалось, живет
с семьей уже третий день, но... Но это не тот Лондон - вернее, тот,
но... обыкновенный... Черт! - Заместитель взмок. - Власта, он перестал
быть экзосенсом. Ничего не помнит, что с ним было после бегства,
вернее, путешествия, не реагирует на пси-команды, не излучает в
пси-диапазоне, как раньше, ну и так далее. Вежлив, тверд, спокоен.
Собирается работать охотоведом. Все. У меня лично сложилось
впечатление... его словно подменили.
Боянова встала из кокона и молча направилась к выходу из ВЦ.
Самообладанием она владела колоссальным, но взгляд ее был настолько
красноречив, что Борда вдруг сам испугался своего предположения.
У выхода из вычислительного центра они нос к носу столкнулись с
Ландсбергом, но озабоченный чем-то председатель СЭКОНа не заметил
коллег, и Боянова впервые пожалела, что она не интрасенс.
Мальгин бездумно смотрел в окно во всю стену, ожидая приговора
врачей, и грезил с открытыми глазами. Сам он давно "починил" себя,
очистил тело от шлаков нервного стресса и психологической усталости,
но не хотел объясняться и клясться, что практически здоров и не
нуждается в услугах медицины.
