кому.
- Ладно! Там видно будет. В две шеренги становитесь. Командир осмат-
ривать сейчас будет, - старался перекричать Николай красноармейцев.
- Чего осматривать? - со злобной ноткой выкрикнул кто-то. - Али и так
не известно?
Волна глухого раздражения, вызванного острым разочарованием, прокати-
лась по рядам. И недоверчиво, даже озлобленно посматривали красноармейцы
то на командира, то на коптера, усевшегося с грудкой новеньких желтых
ботинок на крыльце, то на свои собственные, закорузлые, с поднятыми
кверху носами, с разъязвленными ртами, через которые виднелись мокрые
серые портянки.
- Вот что, товарищи! - закричал Сергей. - Почти что всем вам одинако-
во нужна обувка, а ее вы сами видите сколько. А потому я отберу из вас
тех, у которых ботинки самые плохие, а они метнут жребий промеж себя.
Заговорили все разом, торопливо, каждый предлагая тот способ дележа,
который давал ему больше шансов получить одну из этих восьми злополучных
пар.
- Зачем отбирать? Пускай все тянут. Все в одно время получали!
- Валяй, валяй, отбирай! У кого может хоть какие подходящие есть. Что
ж ему вторую пару, а кому ничего?
- Для чего по жребию? Ты так давай! Рази не видишь, у меня вон одного
ботинка вовсе нет.
- Заткни глотку, чорт! Ты куда ж его дел? У тебя еще вчера был.
- Вчера был, а сегодня совсем разорвался.
- Совсем! У всех совсем!
- Давай чтобы на всех обувка была! - крикнул кто-то из задних рядов
громче остальных.
- Ладно там! - оборвал Сергей, - как я сказал, так и будет. Не гал-
деть! Выходи вот ты... ты...
Но первые же пропущенные тотчас подняли крик, обступили Сергея, и
каждый, захлебываясь, доказывал ему свое безусловное право на участие в
дележе.
- Меня пошто пропустил!
- Ты вот посмотри, посмотри!
- Ты куда, сволочь, тоже лезешь?
- Дать ему в рыло раза! Сукину сыну!
- Я при Колчаке получал!
- Я вовсе не получал. Свои из дома дотрепываю.
- Пропади я пропадом, если я не токмо в наряд, а хоть куда пойду, по-
ка не получу! В Сибири пальцы обморозил, тут всю дорогу почитай босый
прошел. Довольно!
- И я!.. И я!..
- И мы все!..
- Чтобы их чорт с войной такой побрал, когда не дают, что солдату по-
ложено!
- В штабах все поодетые. По три комплекта имеют.
- Не пойдем без ботинок! На всех пускай присылают!
- Давай комиссара!
- Провались он, комиссар, что от него толку! Довольно ноги пообивали!
Увидал Сергей, что расходились кругом страсти. Кричат, горячатся,
брызжут слюною яростно. Пробовал остановить и так, и этак. Ничего не вы-
ходит. Обозлился, вскочил на ступеньку крыльца и крикнул, гневным и
звонким голосом покрывая всех.
- Замолчать! На свои места живо! Взводные командиры привести людей в
порядок. Смирно! Слушай, что я скажу!
Галдеж стих.
- В то время, когда повсюду наши части наступают вперед и вперед, -
кричал Сергей, - вы заявляете, что дальше без новых ботинок не пойдете.
Другие полки одеты не лучше, а многие и хуже вас, а они идут без всяких
разговоров. Кто из вас хочет, пусть остается. Чорт с ними со всеми вмес-
те взятыми, если правда, что они из-за башмаков готовы предавать Револю-
цию! Если бы все так рассуждали, то давно получили бы вместо ботинок де-
никинские плети да шомпола по спинам...
Красноармейцы молчали.
- ...Но не все еще шкурники в Красной армии, которые наступают на
горло своим командирам, требуя с них то, чего они им не могут дать! Где
я вам возьму на всех ботинки? Где их возьмет комиссар или хоть коман-
дарм, когда их нету? Или тоже грабить мужика, как грабят белые? Вы кри-
чите, что где-то лежат полные цейхгаузы. Враки все! Это полные цейхгаузы
у белых английского обмундирования. Вот куда надо итти получать его!
Стыдно так поступать, недостойно звания красноармейца! Кто не желает,
тот может убираться! Палкой его все равно не удержишь. Но я знаю, что
все-таки есть среди моей команды настоящие и сознательные ребята, кото-
рые всегда пойдут. Мы обойдемся и с ними. Пусть кричит теперь кто хочет!
Сергей кончил и нервно правой рукой отер лоб. Так со своими людьми он
говорил в первый раз.
Все продолжали молчать.
- Ну, что же?
- Нету тут шкурников, командир. Зря говоришь, - хмуро, но уже без
злобы сказал кто-то.
- Нету! Нету!
Подтверждали голоса.
- Посуди, товарищ командир, легко ли нам, все ноги поссадили без
обувки-то.
- А пойти,-то, конешно пойдем. Это так с досады уж. Обидно ведь, пра-
во!
И улыбнулся Сергей, сразу почувствовав что-то другое. Улыбнулся и
Владимир, и окрикнул попросту.
- Я ведь так и знал, что с досады языками заболтали. Разведчики у нас
в полку самый надежный народ. Не то, что какая-нибудь третья рота.
- Что верно, то верно! - раздались голоса.
- Мы от своих-то хоть не бегали.
- Пулемета за все время ни разу не бросили.
- Вот и обидно, товарищ командир, а ботинок поди больше им дали?
- Нет! Столько же.
- Совсем бы стервецам давать не надо, а то при казаках они чуть што -
разведка. А к коптеру за обмундировкой так небось первые...
Когда были, уже без шума, розданы ботинки, говорил кто-то, завидуя
вслух.
- Эх, хороши! Подошва спиртовая и каблук с подковой. Крепкие!
- Теперь этих при всяком случае, в очередь или не в очередь, в караул
и на посты. Пусть знают, что не задаром получили, ешь их волки! А мы уж
в своих замечательных до Кавказа как-нибудь дотопаем. Авось там и на на-
шу долю найдется!
- Найдется! Как не найтись!
- У них-то цейхгауз во... Англия!
III.
Невысокая серая лошаденка, худая и некрасивая, стояла возле крыльца
и, поворотив голову, смотрела на Сергея, хлопая ушами.
Весело смеялся чему-то Николай. Улыбался Владимир, похлестывая плетью
по голенищам своих сапог.
На душе у всех было хорошо и спокойно.
Почему? Потому ли, что вновь наступила весна? Потому ли, что близок
уже был некогда далекий Кавказ? А может быть и так, просто, непочему.
Сергей вдел ногу в стремя и вскочил в седло, продолжая смеяться звон-
ко. Тощая лошаденка зафыркала чего-то и подалась назад, - точно настоя-
щий конь.
- Ну, ты скоро?
- Осмотрю посты. Вернусь через час. Гайда.
Он уехал, а они остались еще немного подышать свежим воздухом.
- Чудно, брат, право! - проговорил Николай. - Ведь скоро будет только
год с тех пор, когда мы сошлись втроем. А как кажется, что это было уже
давно, давно. Нет, ведь ты подумай! Только год!
Усмехнулся Владимир и потянул товарища за рукав:
- Пойдем! А говоришь ты правду, времени-то прошло немного, но всевоз-
можных перемен, событий и совместно перенесенных опасностей больше чем
много. Оттого и кажется, что давно. Знаешь, когда я вспоминаю о чем-ни-
будь, то как-то не возникает в голове - это было в феврале... это в мар-
те... а - когда мы были на бандах... когда тебя ранили... и много таких
других "когда".
Они постояли на улице еще несколько минут. С крыши соседнего домика
капало, и слышно было, как, падая, капли негромко и мерно булькали.
На уличках, высыпавши, задорно гоготали около девок красноармейцы.
- Хорошо, Владимир, опять скоро весна, - говорил, оживившись, Нико-
лай. - Я бы хотел, чтобы работалось бы так же дружно, интересно, помнишь
как тогда...
- ...Когда мы были в Киеве? Разве это забудешь? Пойдем!
Долго в этот вечер ждали Сергея товарищи. Прошел час, другой после
обещанного времени, а он все не возвращался. Наступила ночь.
- Неужели у комиссара он засиделся, - начиная уже беспокоиться, выс-
казал предположение Владимир.
- Возможно.
Прошло еще несколько часов, а Сергей все не возвращался.
Совсем встревоженный, Владимир послал одного из красноармейцев в штаб
полка, к комиссару, узнать, не там ли Сергей.
- Да скажи, Петров, комиссару - пускай позвонит... Или постой, я луч-
ше напишу записку.
И он набросал карандашом на полевом бланке:
"Тов. Григорьев! Не был ли у вас Горинов? Если нет, то позвоните в
первый батальон и спросите, нет ли его там. Вот уже пять часов прошло,
как он уехал по линии охранения и до сих пор еще не возвращался".
Некоторые из спящих красноармейцев, уловив краем уха, о чем идет
речь, - попривстали.
- Неужто еще не ворочался? - раздались сонные голоса.
- Нет еще.
- Нуу! Это не ладно что-то!
Многие проснулись. Столь долгое и загадочное отсутствие встревожило
всех.
- Может, его убили где?
- Негде! Сегодня на всей линии хоть бы один выстрел хлопнул. Когда
вчера, - ну тогда бы еще так.
Через полчаса послышался топот, к крыльцу кто-то подъехал.
Многие было бросились к дверям, рассчитывая увидать Сергея. Но это
был не он, а ординарец-кавалерист, из штаба полка. Ординарец быстро сос-
кочил с лошади и передал Владимиру записку. На ней значилось:
"В штабе полка Горинова нет и не было, в штабе батальона тоже, я
только что сейчас звонил. Срочно узнайте, кто и где видел его в послед-
ний раз! Все, что узнаете, сейчас же сообщайте мне".
Всю ночь, по заставам и полевым караулам, спотыкаясь в темноте, носи-
лись гонцы, расспрашивая - не видал ли кто-нибудь начальника команды пе-
ших разведчиков.
Домой вернулся Владимир хмурый, усталый и сел молча на лавку.
- Ну, что же? - живо спросил его Николай и обступившие красноармейцы.
- Ничего пока!.. - глухо ответил он. - Ничего... Последней его видела
застава четвертой роты. Но что толку-то, что видела! Приехал, - говорят,
- посмотрел, посмеялся и свернул влево.
- И давно?
- Давно, еще с сумерками.
И повторил, чуть-чуть подумав:
... - С сумерками!
И с тех пор исчез бесследно и загадочно, для товарищей, для команды и
для всего полка, краском Горинов.
IV.
Уже начало темнеть, когда Сергей, осмотрев линию сторожевого охране-
ния, мелкой рысцой отправился обратно. Он поехал прямо, вдоль фронта:
- Ближе будет, как раз, пожалуй; на участок второго батальона попаду.
Раззадорившийся Васька, незаметно затрусил побыстрее и, пользуясь
тем, что, задумавшись, Сергей перестал обращать на него внимание, потя-
нул немного вправо, к чернеющим впереди кустам.
- Э-э! брат, - поговорил заметивший его маневр Горинов. - Куда тебя
чорт несет?
Он остановился, приподнялся на стременах и, оглядевшись, вздохнул
глубоко, полной грудью.
Был безмолвен фронт. Впереди, в нескольких верстах, горели огни Ба-
тайска, и чуть слышно было, как гудел какой-то паровоз.
"Крепко засели! - подумал Сергей, - а выбить оттуда надо бы, узел
важный".
- Однако! - вслух подумал он. - Я кажется сдурил порядочно. За каким
чортом попал сюда? Надо к своим поближе поскорей.
Он дернул за левый повод Ваську, круто повернул его и только что хо-
тел стегнуть покрепче плетью, когда из-за кустов выехало человек де-
сять-двенадцать конных.
"Кто это, - вздрогнул Сергей, - наши или казаки?"
И он остановил коня.
Скрыться было абсолютно некуда. Если Сергей сдвинется с места, то его
увидят сейчас же. Если не сдвинется, то увидят минутой позже, - только и
всего. Ускакать же на Ваське - и думать было нечего. - "Эх! была не бы-
ла, - решил Сергей. - Все равно сейчас заметят".
И он встал как-раз посредине дороги так, чтобы он всем был виден.
Кавалеристы сразу заметили его, передние даже сначала шарахнулись в
сторону, но, не увидав на дороге никого другого, направились рысью к не-
му, взяв винтовки наперевес.
Сергей стоял спокойно.
"Сейчас!.. - соображал он. - Сейчас узнаю - кто... Казаки!"
И почти что до крови закусив губу, он сразу же взял себя в руки.
"Застрелиться еще успею! - Попробую все-таки последнее!"
- Эй... кто такой? - крикнул ему первый, подъезжая потихоньку и зорко
всматриваясь, готовый и выстрелить, и рубануть.
- Подъезжай ближе! - ответил Сергей. - Чего горланишь? Хочешь чтоб с
поста сняли?
