не менее то, что происходило на Западе в конце шестидесятых - начале
семидесятых, было не чем иным, как их перестройкой, из которой Запад вышел
более демократичным, более раскованным, более усовершенствованным и более
жизнеспособным. В английский язык с легкой руки любимых молодежью кумиров
вошли новые крылатые выражения, и то, что вчера считалось молодежным
жаргоном, сегодня стало нормой. Если в 1956 году американские телевизионщики
показывали Элвиса Пресли в основном выше пояса, явно стесняясь его вихляний
бедрами и находя их излишне сексуальными, если в 1964 году в США пластинки
"Битлз" жгли на кострах за одну только фразу: "Мы теперь популярнее, чем
Христос", если в 1966 году ребят из "Роллинг Стоунз" американские ди-джеи
умоляли как можно невнятней пропеть: "Давай вместе проведем ночь", то теперь
все изменилось. И то, что произносят и откалывают на сцене Мадонна, Майкл
Джексон и иже с ними ( "Я е... твою задницу, ты, красношеий член... " -слова
из песни "Red Hot Chili Peppers" из альбома "Last Hot Minute"), и то, что
крутят в своих кинотеатрах американцы и что говорят в прессе всякие
знаменитости, не вызывает даже тени удивления...
Отгремел первый и последний по своему гигантскому размаху рок-фестиваль в
Вудстоке (попытка реанимировать его спустя почти тридцать лет провалилась с
треском), в 1974 году закончилась война во Вьетнаме. Отшумели молодежные
бунты. К середине семидесятых страсти улеглись, хиппи выросли, постриглись и
занялись серьезными делами. Джон Леннон больше не бегал по улицам с
мегафоном и плакатами протеста, а занимался воспитанием ребенка, то же
делали и другие битлы. Рок-бунтарей сменили подслащенные попсовики. Мессия
американской молодежи Джим Моррисон ушел из жизни в 1972 году вслед за
Джоплин и Хендриксом, ну, а те, что остались, либо успокоились и остыли,
либо просто исчезли из поля зрения. Все вернулось на круги своя. Сами
американцы после всех этих секс-рок-хиппи-революций не стали, в отличие от
европейцев, менее религиозны и более разнузданны. Но многое все же
изменилось - ив искусстве, и в жизни -даже понимание свободы слова, как и
само это слово. Те изменения, что произошли- в языке, оказались
необратимыми. Новые слова окрепли и застыли, как лава после извержения
вулкана. Язык - самый лучший памятник социальным потрясениям, его материал
прочнее камня. Даже пирамида может рухнуть под напором ветра и стихии, а
язык стихии не боится.
ЧУТЬ-ЧУТЬ ЗООЛОГИИ, или Урок, в ходе которого выясняются пробелы в
образовательной системе США
Как-то разговорился я с двумя американскими парнями из колледжской
бейсбольной команды "Gray Hawks" - "Серые Ястребы", с которыми играл на
одном поле. На майках этих ребят был изображен сокол с острыми крыльями и
обтекаемой формой тела и головы.
- Называетесь вы ястребами, а на майках-то у вас - фолкнз (соколы,
значит),- сказал я им.
Парни посмотрели на меня, нахмурив лбы. Я понял, что они не понимают, о
чем это я говорю. Повторил. Они переглянулись, и Даг, мой знакомый,
улыбнулся:
- Да, ты классно зоологию знаешь! Наверное, в биологическом колледже
учишься?
- Нет,- улыбнулся я в ответ.- Вообще-то в четвертом классе я был уверен,
что стану орнитологом, но... не стал.
Я объяснил им то, что у нас любой четвероклассник знает, как отличить
сокола от ястреба (может, и приврал). Они кивнули и ушли. Через минуту, уже
в игре, подавая битой мяч, я стал невольным свидетелем их разговора (слух
бывшего радиоразведчика не подвел). Парни сидели на бровке и трепались:'
- Да, европейцы любят показать, что больше нашего знают,- сказал Даг.
- А что, Майкл разве из Европы? - удивленно спросил второй.
- Из России.
- Из России?! Он что, русский?!
- Да. А ты не знал?
- Нет, я думал он из Канады. У него же канадский акцент! Ничего себе, из
России! Я ведь раньше ни разу русского, не видел! - продолжал удивляться
товарищ Дага.
Так я узнал, что похож на канадца (вот что делают пять лет иняза плюс три
месяца Америки) и что европейские студенты умнее. Это, действительно, так.
Американцы сейчас всерьез озабочены тем, что подготовка и общий
образовательный уровень выпускников вузов США резко уступают европейскому и
японскому с сингапурским. Произошло это потому, что в Америке сознательно
облегчали образовательную программу, щадя своих детей. Но переборщили.
Так что я ничуть не был удивлен тем, что американцы всех пернатых
хищников, соколов-сапсанов и мелких соколков, таких, как пустельга, а также
ястребов, ястребов-перепелятников и тетеревятников, коршунов, канюков и
прочих, кто не дотягивает до гордого звания орла, называют hawks. Но каково
же было мое удивление, когда в толковом английском словаре в мягкой обложке
на 68 000 слов я прочитал объяснение, что hawk - это любой пернатый хищник
размером с ворону либо меньше, который ест разную звериную мелочь от ос и
стрекоз до куропаток и мышей... (Но если вы раскроете наш словарь в конце
книги на слове "hawk", то убедитесь, что и братья по континенту англичане
немногим лучше. Так оксфордские языковеды точно так же не разбираются, как
какая хищная птица называется, и не советуются при этом со специалистами.)
"Вот было бы здорово, если бы американцы и всех млекопитающих одним
словом звали, не разбирая, где у них кот, где собака, а где мыши",- весело
думал я. И почти угадал. По крайней мере, всех домашних животных, будь то
кошечка, собачка, ужик, мышка, крыска белая, хомячок или попугайчик, в
английском языке называют одним коротким, но всеобъемлющим словом pet.
Помните группу из Англии "Pet Shop Boys"? Ее по-русски можно было бы смело
назвать "Мальчики из зоомагазина". Нечто похожее случилось и с американскими
жуками. Так первые английские колонисты, заселявшие бескрайние просторы
Северной Америки, были отнюдь не юными натуралистами, и английское слово
"bug" - "клоп" превратилось в Америке просто в "жучка", которым здесь
обзывают и клопа, и майского жука, и даже светлячка (light bug). Их,
светлячков, в Америке очень много, и так приятно идти темно-фиолетовым
теплым вечером мимо кустов, усеянных неоновыми точками... Ну, а с недавних
пор слово "баг" стало обозначать и "жучка" электронного - устройство для
прослушивания и подслушивания. Так что для американца слово "битл" (beetle),
что по-британски "жук", означает лишь участника группы "Битлз", не более.
Примерно то же самое, что с "хоком" и "багом", было и в тот момент, когда
я пытался узнать у американцев, какая же разница между сосной и елкой.
- Как называется дерево, что под Новый год вы украшаете шариками и
прочими игрушками?
- Pine,- ответила моя собеседница Лора, учительница из Массачусетса.
- А вот это что? - показал я на сосны, мимо которых мы проезжали.
- Pines,- пожала плечами Лора.
- Но вот есть еще и эта, как ее, fir-tree...- пытался я вспомнить
"истинное" название елки. Но Лора, как и Даг с его товарищем, кажется, не
поняла, чего же я хочу. Для нее что елка, что сосна, все было едино. Хотя...
В штате Юта есть город Cedar City, что переводится как Кедровый город.
Значит, кедры-то они как-то выделяют! Но тем не менее для янки и с хвойными
деревьями дела обстоят так же, как и с пернатыми хищниками. Они не стали
засорять свой язык лишними значениями и словами. Это спецы из области
ботаники и зоологии, разные орнитологи и энтомологи пусть разбираются, где
falcon, а где hawk, где pine, а где fir-tree, какой там bug обозначает
жужелицу, а какой скарабея...
Счастливый все же народ, американцы.
Кит Третий
SHIT&FUCK Ltd
Вышеупомянутые бранные слова являются противовесом позитивным cool и oh
boy. Выражают они, соответственно, негативные эмоции. "Разве shit
по-английски не "черт"?" - удивилась одна моя знакомая, когда я ей сказал,
что это слово переводится как, извините, "дерьмо". Нет, дорогие мои, shit -
это совсем не "черт". Просто у англичан и американцев это слово вырывается в
те моменты, когда мы, русские, говорим "вот блин!"
- Oh, shit! - комиссар Ле Пешен еле успевает увернуться от дырокола,
который бросает ему сержант Майкл по его же просьбе...
- Oh, shit! - с досадой рубит рукой воздух Джон, наблюдая, как Мик в
падении все же не достигает базы, и его выбивают мячом из игры...
- Get up, Michael, it's time,- будит меня мой супервайзер, когда я сплю
без задних ног после трудной смены на кухне. Я вскакиваю и ору:
-Shit!
Это словцо из меня до сих пор машинально вылетает, и я ничего поделать не
могу. Так что, если увидите на улице парня, чертыхающегося по-английски,
когда гангстеры открывают по нему пальбу или когда в его "линкольн"
врезается на полном ходу чей-то "форд", то знайте: это, скорей всего, я.
Да, ребята, shit - только для "горячих" моментов.
- Oh shit! -раздосадованно сплевывает сержант морской пехоты Тимоти
Тимпсон, промахнувшись из М16 по улепетыеающему джипу "чарли".
- Shit! - скрипит Ле Пешен, споткнувшись на лестнице...
В кино американцы, чуть что, ругаются словечками типа shit и fuck. Но в
быту будьте осторожны. Янки - народ набожный и где-то даже пуританский.
- Что это у вас? - спросил меня президент нью-йоркского отделения
программы международного студенческого обмена, указывая на мой значок с
надписью "Same Shit Different Day" ("Дерьмо то же, но день хоть новый").- В
Европе это, может, и смешно, но в Америке лучше снять.
"Блин!"- выругался я в сердцах, ибо значок этот был как раз американский.
Позже со мной опять произошло нечто подобное. Годом раньше, в Англии, в
фан-клубе группы "Юритмикс" мне подарили майку с надписью "Smokers are butt
suckers " ( "Кто курит, тот сосет дерьмо"). Слово "butt" оказалось синонимом
слова "shit", но мы в родном инязе этого не проходили, и я попросил
объяснить, что значит "батт".
- Яд, - просто сказали мне друзья-англичане. Так я целый год и думал, что
"butt" - это "яд". В американском детском лагере Алдерсгейт, где я больше
двух месяцев работал на кухне, у меня был целый отряд поклонников -
мальчишек лет одиннадцати. Они бегали за мной гурьбой, а я дарил им свои
одноразовые бумажные пилотки, где спереди рисовал звезду и писал "U.S.
кухонные силы ". А сбоку делал пометку о прожитом дне типа: "Сегодня Гуэй
отрезал в салат вместе с луком свой палец. 10 августа 1991 года". Они носили
эти пилотки с гордостью. Однажды я надел ту самую майку. Мальчишки, прочитав
надпись, стали дружно ржать. "В чем дело?" - спрашиваю я их. Мне разъяснили,
что "butt" - это то же, что и "shit". "Shit!" - подумал я (ибо к тому
моменту уже по-английски и думать начал) и стал возмущаться. Вот у нас, мол,
если слово грубое, непечатное, то его и не печатают ни на майках, ни на
трусах! Пришлось-таки заменить майку.
Fuck будет несколько погрубей "шита". Используется он в те моменты, когда
мы хотим кого-нибудь подальше послать. Так fuck you поймут во всем мире. И
киприот, и турок, и немец, и китаец, и швед, и финн, и дикий сын степей
калмык поймет, что его посылают куда подальше (насчет калмыков я, правда, не
уверен).
Как прилагательное fuck используют, во-первых, для того, чтобы показать
всю мощь своего раздражения:
- Get out of my fucking way! - Убирайтесь с дороги, черт бы вас всех
побрал! - кричит преступник, когда полицейские перекрывают ему путь для
бегства.
- Michael! Get to the fucking car! - Майкл! Да садись же ты в машину
наконец! - покрикивает на сержанта комиссар Ле Пешен после того, как уже
сказал своему помощнику идти в машину, а тот все еще треплется по телефону.
