Все этот проклятый священник. Не надо было отвязывать его от дерева.
Священник обладает волшебным даром: коснувшись одежды разбойника, он
почувствовал зло. Нездешний, запятнав его чистоту, превратил его в убийцу.
Но разве священник не отомстил ему, коснувшись его своей святостью?
Он улыбнулся.
С севера примчался вагрийский всадник и осадил коня перед командиром.
Через несколько минут вагрийцы вскочили в седла и отъехали на восток.
Нездешний потряс головой и ослабил обе тетивы арбалета. Дренайские
солдаты бросились на стены поглядеть, как уходит враг, и над фортом грянуло
нестройное "ура". Нездешний сел, а Ванек зевнул и потянулся.
- Что стряслось? - спросил он, садясь и снова зевая.
- Вагрийцы уходят.
- Это хорошо. Боги, ну и голоден же я.
- Ты всегда дрыхнешь посреди боя?
- Не знаю, это мой первый бой - если не считать того, в котором мы
захватили обоз, а это была скорее бойня. Я дам тебе знать, когда приобрету
некоторый опыт. Ты допил мое огненное зелье?
Нездешний отдал солдату наполовину пустую флягу и побрел к замку. Повар
открыл бочонок с яблоками - Нездешний взял две штуки и съел. Потом он
поднялся по винтовой лестнице на башню, вышел на солнце и увидел Даниаль.
Облокотясь о парапет, она смотрела в сторону севера.
- Все кончено, - сказал он. - Опасность миновала.
- Да, на время, - обернулась она. На лице ее играла улыбка.
- Большего от жизни ждать не приходится.
- Останься, поговорим, - сказала она. Он смотрел, как горят на солнце ее
золотисто-рыжие волосы.
- Мне нечего сказать.
- Я боялась за тебя во время боя. Я не хотела, чтобы ты умер, - торопливо
проговорила она, когда он уже направился к лестнице.
Он остановился и постоял несколько мгновений к ней спиной, а после
обернулся, - Мне жаль, что так случилось с мальчиком, - сказал он мягко. -
Но его рана была смертельной, и он мучился бы еще много часов, а то и дней.
- Я знаю.
- Вовсе мне не нравится убивать мальчиков. Не знаю, зачем я это брякнул.
Я не слишком-то лажу со словами... и с людьми тоже. - Он подошел к зубцам и
стал смотреть, как солдаты запрягают в повозки волов, готовясь к долгой
дороге в Скултик. Геллан вместе с Сарваем и Йонатом распоряжался сборами. -
Когда-то я был офицером - да мало ли кем я был. Мужем. Отцом. Он так мирно
лежал там, среди цветов. Точно уснул на солнце. Накануне я учил его скакать
на пони через низкие барьеры. А назавтра ушел на охоту... и он просился со
мной. - Он уставился на серые камни внизу. - Ему было семь лет, а они его
все равно убили. Девятнадцать подонков, изменников и дезертиров. Он
почувствовал на плечах ее руки и повернулся. Даниаль немногое поняла из его
рассказа, но его боль передалась ей. Он сел на парапет, притянул ее к себе,
приблизив ее лицо к своему, и ощутил на щеках ее слезы.
- У него был такой мирный вид, - сказал он.
- Как у Куласа, - прошептала она.
- Да. Я разыскал их всех - на это у меня ушли годы. За их головы
назначили награду, и я тратил все, что получал, на розыски остальных. Когда
я настиг последнего, я хотел, чтобы он узнал, за что умирает. Я сказал ему,
кто я, но он ничего уже не помнил. Так и умер, не вспомнив. - Что ты
почувствовал тогда?
- Пустоту.
- А теперь что чувствуешь?
- Сам не знаю - и знать не хочу. Она взяла его лицо в ладони, повернула к
себе и поцеловала - сперва в щеку, потом в губы. И отстранилась, заставив
его подняться.
- Ты подарил нам жизнь, Дакейрас, детям и мне. Мы всегда будем любить
тебя за это.
Он не успел ответить - внизу снова грянуло "ура".
Прибыл Карнак с четырьмя сотнями солдат.
Глава 9
Геллан велел отодвинуть повозки, загораживающие брешь, и Карнак въехал в
форт с десятью своими офицерами. Это был огромный, тучный человек,
казавшийся старше своих тридцати двух лет. Он спешился перед Гелланом и
усмехнулся.
- Боги, да вы настоящее чудо! - Отстегнув свой зеленый плащ, он набросил
его на седло и вскричал: - Все сюда! Я хочу видеть героев Мазина. Это и тебя
касается, Ванек, - и тебя тоже, Парак!
Двадцать пять уцелевших солдат вышли вперед, ухмыляясь до ушей. Многие
были ранены, но держались браво перед обожаемым командиром.
- Боги, как же я вами горжусь! Вы дали отпор самому что ни на есть цвету
вагрийской армии. Более того - вы захватили столько провизии, что нам ее
хватит на целый месяц. Но самое главное, вы показали, какие чудеса способно
творить дренайское мужество. Ваш подвиг воссияет, как факел, на всю страну -
и я обещаю вам, что это только начало. Верх сейчас не наш, но нам еще не
конец, пока у нас есть такие люди, как вы. Мы обернем эту войну против
неприятеля и заставим его поплатиться за все - вот вам мое слово. А сейчас
мы отправимся в Скултик, где и отпразднуем на славу. - Он опустил мощную
ручищу на плечо Геллана. - Ну, а где же ваш колдун?
- Он в замке, командир. Откуда вам известно о нем?
- Потому-то мы и здесь, старина. Он связался ночью с одним из наших
священников и сообщил ему о вашем бедственном положении. Черт возьми, этот
день может стать для нас поворотной вехой!
- Надеюсь, командир.
- Вы действовали молодцом, Геллан.
- Я потерял почти половину своих людей. Надо было бросить обоз еще
третьего дня.
- Чепуха, любезный! Если бы мы не поспели вовремя и вас перебили всех, я
бы еще согласился с вами. Но победа стоит потерь. Скажу откровенно - такого
я от вас не ожидал. Не то чтобы я сомневался в вашем мужестве, но очень уж
вы осторожны.
- В ваших устах это звучит как оскорбление.
- Возможно. Но отчаянные времена требуют отчаянных действий.
Осторожностью вагрийцев не прогонишь. И усвойте себе, Геллан, - я произнес
нынешнюю речь не только ради красного словца. Победа в самом деле будет за
нами. Верите вы в это?
- В ваши слова трудно не верить, командир. Люди уверены, что если вы
захотите перекрасить небо в зеленый цвет, то влезете на гору и сделаете это.
- А что думаете вы на этот счет?
- К стыду своему, я с ними согласен.
- Люди нуждаются в вождях, Геллан. В парнях с огнем в груди. Войску,
павшему духом, победы не видать - запомните это.
- Я это знаю, командир, - вот только оратор из меня неважный.
- Пусть это вас не беспокоит. Говорить буду я. Вы славно потрудились
нынче, и я горжусь вами. Известно вам, что Пурдол все еще держится?
- Рад это слышать.
- Завтра я отправляюсь туда.
- Но город окружен.
- Знаю - но главное в том, что крепость держится. Пурдол связывает
львиную долю вагрийских сил.
- Не дерзну спорить, но ваша жизнь кажется мне гораздо более важной.
Говорят, за вашу голову назначено десять тысяч золотом - почти столько же,
сколько за самого Эгеля.
- Разве вы уже забыли, что я сказал только что об отчаянных временах?
- Если они узнают, что вы в Пурдоле, они удвоят свои усилия и стянут туда
еще больше войск.
- Вот именно!
- Простите, командир, но я считаю это безумием.
- Вот в чем различие между нами, Геллан. Вы смотрите на все слишком узко.
Поглядите на меня! Я слишком большой, чтобы сидеть на коне, и кавалерист из
меня аховый, а вот оборона крепости - моя стихия. В Скултике я не нужен -
там заправляет Эгель, тонкий стратег и хитроумный полководец. И если
вагрийцы стянут войска к Пурдолу, у Эгеля появится шанс вырваться из леса.
- Я признаю правильность ваших рассуждении и не хотел бы показаться
льстецом, но вы нужны нам. Если вас возьмут в плен или убьют, дренайское
дело можно считать проигранным.
- Весьма польщен - однако все уже решено. Хотите отправиться со мной?
- Больше всего на свете, - усмехнулся Геллан.
- Вот и славно. Так где же ваш колдун?
Геллан проводил начальника в замок, где сидел с детьми Дардалион.
- Это он и есть? - спросил Карнак, воззрившись на молодого человека в
серебряных доспехах.
- Он самый.
Дардалион встал и поклонился генералу.
- Вас зовут Дардалион?
- Да.
- А меня - Карнак.
- Я знаю, генерал. Мы счастливы видеть вас здесь.
- Никогда еще не встречал человека, который меньше походил бы на колдуна.
- Вряд ли меня можно назвать колдуном - я не владею магией.
- Однако околдовали же вы вагрийцев и тем спасли форт и всех, кто был в
нем. Не хотите ли поехать со мной?
- Почту за честь.
Карнак улыбнулся детям, и они спрятались за спину Дардалиона.
- Знаете, мне кажется, что прилив оборачивается в нашу сторону. Если бы
нам удалось пробраться в Пурдол, минуя проклятое Черное Братство, мы могли
бы нанести славный смертельный удар вагрийским надеждам.
- Черное Братство преследует вас? - спросил Дардалион.
- Уже много месяцев. Вдобавок поговаривают, будто известный убийца
Нездешний подрядился убить меня.
- Это не может быть правдой.
- Вот как? Так вы еще и пророк?
- Нет... просто на Нездешнего это не похоже.
- Вы разве знаете его?
- Знает, - сказал Нездешний, сходя по лестнице с арбалетом в руке. Карнак
медленно обернулся, и Геллан встал перед ним. - Я Нездешний, и если бы я
хотел убить вас, вы были бы уже мертвы. Поэтому беспокоить вас должно только
Братство.
- Ты полагаешь, я тебе поверю?
- В нынешних обстоятельствах это было бы разумнее всего.
- У меня под началом четыреста воинов - стоит только позвать.
- Но сейчас их нет здесь, генерал.
- Это верно. Так ты явился сюда не для того, чтобы убить меня?
- Нет. Я здесь по другому делу.
- Не мешает ли оно нашей борьбе с вагрийцами?
- А что, если мешает?
- Тогда я сверну тебе шею.
- На мое счастье, я призван как раз помочь вам. Меня попросили справить
Эгелю новые доспехи.
***
Они ехали осторожно, выслав дюжину разведчиков по бокам отряда. Генерал
следовал в середине под охраной шести всадников. Дардалион держался по левую
руку от него, Геллан по правую. За ними тянулись повозки, каждая -
запряженная шестеркой волов. Даниаль и дети ехали в передней телеге,
сопровождаемой солдатом Ванеком. Он веселил их всю дорогу. Однажды, когда
два головных вола стали тянуть в разные стороны, он пресерьезно заявил:
- До чего ученая скотина - каждого моего слова слушается. Это я им так
велел.
За телегами двигался арьергард во главе с Дундасом, адъютантом Карнака,
белокурым молодым человеком с открытым дружелюбным лицом. Рядом с ним на
положении пленного ехал Нездешний: четверо всадников тесно окружали его,
держа руки на рукоятях мечей.
Нездешний скрывал свое недовольство и думал о другом, любуясь зеленой
красой Сентранской равнины, сливавшейся вдалеке с голубовато-серыми
северными горами. Какая, в конце концов, разница, если его даже и убьют?
Разве он не убил их короля? И что такого хорошего в его жизни, чтобы
стремиться к ее продолжению?
"Все это пустяки, - думал он, глядя на растущие впереди горы. - Сколько
смертей видели эти вершины? И кто вспомнит об этой жалкой войне через тысячу
лет?"
- Вы не очень-то разговорчивый спутник, - заметил Дундас, снимая шлем и
прочесывая пальцами волосы. Нездешний, не отвечая, направил коня влево и
пустил его рысью вперед. Солдат тут же загородил ему дорогу. - Генерал
желает, чтобы мы сохраняли строй, пока движемся через опасную местность, -
спокойно сказал Дундас. - У вас нет возражений?
- А если есть, тогда что?
- Это ненадолго, уверяю вас.
К концу дня Дундас оставил попытки завязать разговор с темноволосым
воином. Офицер не знал, зачем Карнак приказал его охранять, и не слишком
задумывался над этим. Так уж заведено у Карнака - объяснять только самое
необходимое и требовать неукоснительного исполнения. Из-за этого служить у
него под началом бывает порой очень солоно.
