Язон не придумал, что ответить, хотя слушать это было, конечно, обид-
но. Сказать, что так должен поступать каждый? Красивая благоглупость.
Сказать, что стало жалко Долли? Слишком очевидная вещь. А потому тоже
неправда.
Да ведь и Мета по-своему жалела девушку. За эти дни она не меньше
Язона привязалась к ней и относилась уже почти как к дочери. Однако в
новом составе шансов выбраться на свободу из пиратского плена стало су-
щественно меньше. И это было настолько очевидно, что порою действительно
руки опускались от отчаяния.
Язон старался не соглашаться с Метой и объяснял ей, одновременно уго-
варивая самого себя, что если бы они не проявили твердости, если бы не
отстояли перед Морганом своего права хоть на один благородный поступок,
то, еще не долетев до Джемейки, превратились бы в законченных подонков и
хладнокровных убийц.
- Это почему же?! - агрессивно интересовалась Мета.
- Да потому, что уже через день мы стали бы свидетелями междуусобной
резни, в которой победил бы скорее всего недоброй памяти д'Олоне. У вне-
запно нападающего всегда больше шансов. А став здесь главным, он все
равно потребовал бы тебя в жены. А дальше...
- Ну, что дальше? - спросила Мета с вызовом.
- Либо смерть, либо бесчестье. А с Морганом хотя бы договориться мож-
но.
- А если бы в этой междуусобице победили мы? - сделала Мета, как
всегда, необычное предположение.
Язон думал ровно три секунды.
- Возвращаюсь к тому, с чего начал. В результате сей славной победы
мы и стали бы законченными подонками, возглавив оставшуюся шайку банди-
тов. А вопрос об освобождении из плена отпал бы сам собою.
- Не убеждает, - пробурчала Мета.
Не мудрено: он и себя убедил недостаточно
Все это была, конечно, теория, если не сказать демагогия, и попытка
самообмана.
В действительности Язона все время мучила загадка: что же все-таки
подтолкнуло его к быть может, самому безумному поступку в жизни. Стрем-
ление замолить грехи перед Богом, в которого он никогда не верил? Жела-
ние покрасоваться перед любимой Метой, которая по определению не могла
этого оценить? И то и другое - чушь собачья! Так что же, всему причиной
внезапно нахлынувшее нежное чувство к этой, несчастной девочке, и рев-
ность Меты небезосновательна? Или это обыкновенная проснувшаяся совесть?
Ближе, ближе... Но не то.
Было еще что-то. Промелькнувшее, как комета по ночному небосклону, и
рухнувшее обратно в глубины сознания. Странное ощущение, нахлынувшее
вдруг, когда пьяный от крови Франсуа д'Олене втаскивал рыжеволосую дев-
чонку на корабль. Долли в тот момент еще могла идти сама. Она двигалась
как сомнамбула, как механическая кукла, у которой через секунду кончится
завод толкающей ее вперед пружины. Однако яркие изумрудины глаз смотрели
на Язона осмысленно. Да, он это точно помнит! И был удивительный всплеск
в мозгу. Словно вся его телекинетическая (или какая там еще?) ему самому
неподвластная энергия вдруг всколыхнулась мощной волной. И он почувство-
вал с остротой, доступной лишь экстрасенсу: что-то связывает его с этой
девчонкой, он не имеет права бросить ее. Всплеск был могучим, но корот-
ким. Понять он ничего не успел.
Потом Язон не раз пытался пробраться в сознание девочки. Ведь эту
тайну нельзя было увидеть или услышать - только ощутить своим неведомым
шестым чувством. И он пытался, как некогда в казино, концентрируя энер-
гию на бесчувственных кубиках игральных костей. Однако ничего не выходи-
ло. Эмоции, как и обычно, он читал безошибочно, но и только. Нечто глу-
бинное и очень важное, хранящееся в этой юной головке, оставалось для
него недоступным. Даже когда она заговорила, когда рассказала о себе
все, что помнила. Даже когда они с Метой, частично доверившись ей,
объяснили, что собираются работать на флибустьеров, но в собственных це-
лях, что намерены отстаивать и впредь свой особый статус и на корабле, и
на планете Джемейка, а потому ее, Долли в обиду ни в коем случае не да-
дут.
Психологический контакт установился между ними идеальный, а вот самый
главный, сверхчувственный, по-прежнему никак не получался. Но Язон знал:
что-то поможет ему, что-то должно произойти. И терпеливо ждал этого мо-
мента.
Раньше настал другой момент. Как всегда бесшумно и неощутимо вынырну-
ли они из кривопространства и со слегка увеличенным тяготением начали
тормозить. То ли спешили к какому-то конкретному времени, то ли это
просто была традиция - на подлете к дому выдать экипажу полтора g, чтобы
все утихомирились немножко и посерьезнели. Пираты, как успел заметить
Язон, увеличенную силу тяжести переносили спокойно, тренированные были.
Хотя она и не являлась для них естественной - это тоже чувствовалось.
Так что Язон и сам старался не подать виду и Мете объяснил: полезнее бу-
дет изображать подавленность и вялость. Не надо Моргану знать, что Мета
родилась и выросла при двойном g, да и Язон прожил не один год при таком
тяготении. Во-первых, планет земного типа с подобной силой тяжести не
так уж много в обитаемой Вселенной, а во-вторых, вообще лучше скрывать
свои козыри по возможности долго.
Трудно сказать, как именно Язон догадался, что они подлетают к Дже-
мейке, но предположение оказалось абсолютно верным. Выяснилось это, ког-
да Морган позвал к себе в капитанскую рубку всю троицу пленников.
- Следующая остановка - конечная - поведал он и счел нужным пояснить:
- Так говорили в общественном транспорте на моей родной планете Казан.
Знаете, что такое общественный транспорт?
- Привычка разговаривать с идиотами, Генри, делает твою речь порою
очень утомительной от обилия в ней лишних вопросов и слишком подробных
разъяснений.
Язон уже мог себе позволить обратиться к Моргану в таком тоне. Морган
поморщился, но в словесную дуэль вступать не стал, а сразу перешел к де-
лу:
- В таком случае, выслушайте, пожалуйста, необходимый краткий
инструктаж. Вы прибываете на планету, носящую гордое имя Джемейка. Ат-
мосфера азотно-кислородная, тяготение ноль девять g, солнечный спектр
стандартный... Нестандартно другое. Планета живет по закону фли-
бустьеров, и все жители строго соблюдают его. С полным текстом закона вы
еще познакомитесь. А сейчас скажу о главном. Категорически запрещается
воровать, потому что брать у своих - величайший грех, а на Джемейке все
- свои. По любым конфликтным вопросам следует обращаться в СС, Службу
Справедливости. Если вы не успели обратиться и сгоряча кого-то убили,
вами займется Суд Справедливости. И вынесет решение. За нарушение Закона
вас могут посадить в яму или лишить головы. Об этом следует помнить.
Кроме нас, флибустьеров, на планете живут буканьеры, витальеры и почти
не привлекаемые к боевым действиям приватиры. Все категории населения
равны перед законом. Флибустьеры, к которым вы будете временно или, ска-
жем так, условно причислены, являются категорией высшей и пользуются не-
которыми привилегиями, но лишь в отдельных случаях. Об этом вы узнаете в
свое время. И наконец, еще одно. Последнее, но, может быть, самое важ-
ное. Перемещения граждан, а равно и чужестранцев по планете принципи-
ально ничем не ограничены. Но ни одна живая душа не имеет права покидать
Джемейку без разрешения СМ, Службы Миграции. В вашем случае это будет
означать - без моего личного разрешения.
Он помолчал, очевидно, вспоминая, что бы еще сказать, несколько раз
переводил взгляд с приборной панели на внимательных слушателей и обрат-
но, а потом, зевнув, добавил:
- Да и посмотрел бы я, как вы без этого разрешения станете улетать в
космос...
Страшно довольный этой фразой, Морган вдруг хохотнул, повернулся к
пульту и нажал кнопочку под экраном гравитометра.
Гравитометр показал не диск небесного тела, как можно было предполо-
жить, а просто яркую точку в центре и расходящееся от нее свечение,
плавно угасающее к краям. Не только Мета, но и Язон слишком хорошо пони-
мали, что это означает: картина ближних замеров гравитационного поля, то
есть корабль уже фактически висит над поверхностью планеты. Подтвердил
это и газоанализатор, показавший стремительное вхождение в разреженные
слои атмосферы. Меж тем на всех прочих экранах, включая фронтальный, по-
прежнему мерцало звездное небо, и даже электромагнитные датчики показы-
вали абсолютное отсутствие сколько-нибудь заметных возмущений в прост-
ранстве.
- Так, значит, ваша планета полностью экранирована от внешнего мира?
- напрямую спросила Мета.
- Вы удивительно догадливы! - съязвил Морган. - Вот только бьюсь об
заклад, что о таком экране, как этот, вы никогда не слыхивали. Через не-
го не только лучи, но и корабли не проходят без моего личного разреше-
ния.
И он, довольный, захохотал.
Мета не знала, что значит "бигься об заклад", даже Язон схватывал
лишь приблизительный смысл этого архаичного оборота. Но ни тот, ни дру-
гая не посоветовали бы главарю флибустьеров в его ситуации биться обо
что-нибудь, скажем, головой. А вдруг этот заклад все-таки твердый? Ведь
не с подобным, а скорее всего именно с таким же непроницаемым экраном
они были знакомы лучше, чем кто-нибудь.
Только сейчас об этом стоило помолчать.
Морган очень быстро набрал на клавиатуре сложную комбинацию букв и
цифр - возможно, как раз пароль, и уже в следующую секунду все экраны
словно взорвались буйством красок, вспышками бегущих кривых, столбиками
данных и яркими, словно рекламные открытки, видами гор и моря. Одновре-
менно грянула бодрая мелодия и красивый юный голос запел на весь ко-
рабль:
Джеме-э-э-йка
Ты прекраснее всех во Вселенной
Джеме-э-э-йка
Здесь бананы растут круглый год
Джеме-э-э-йка
Я скажу вам, друзья, откровенно
На любимой планете
Под любимой звездой
Правит бал мой счастливый народ
Стихи были не ахти, но вместе с музыкой звучало красиво. Во всяком
случае, создавалось праздничное настроение. И в какой-то момент Язону
причудилось, будто они просто посещают еще один курорт. Кассилия, Дар-
хан, теперь вот Джемейка. Как это мило! Что у нас дальше по плану
большого круиза? Ах, ничего? Как это ничего?
"А вот так, Язон! - сурово ответил он сам себе, чтобы немножечко
встряхнуться. - Именно здесь тебе велели остаться навсегда".
- Сэр Генри, - громко окликнул Язон, пытаясь перекричать музыку. - У
вас тут наливают что-нибудь с приездом? Или такое событие отмечать не
принято?
- Очень даже принято, - сказал Морган и заорал в микрофон: - Шампанс-
кого в рубку!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Как могут встречать пиратов? Известное дело. Либо как преступников:
из засады, под прицел и всех вязать. Либо как врагов: ураганным огнем и
криками "No pasaran!" Либо, в конце концов, как героев - с цветами и ор-
кестром. Раз уж к себе домой прилетели. Оказался четвертый вариант. Их
встречали как высших лиц в государстве, но без торжеств - спокойно, буд-
нично, по-деловому. А флибустьеры с "Конкистадора" и являлись верховной
властью на Джемейке.
Под ярко-голубым небом, по которому лениво проплывали маленькие пу-
шистые облачка, было тепло, но не жарко. Казалось, уже на взлетном поле
пахнет морской солью, экзотическими цветами и фруктами. Огромная надпись
над зданием терминала извещала вновь прибывших, что их корабль причалил
в космической гавани с помпезным названием Порт-Король или, может, точ-
нее, Королевский Порт. Очевидно, от дарханцев Язон заразился страстью к
переводу географических названий.
- А столица у вас называется Город-Король? - в шутку поинтересовался
Язон.
Шутка получилась неудачной. Главный город назывался именно так - Ко-
роль-город, или Корольград.
Едва они успели оценить ласковый климат и вдохнуть местных ароматов,
как свежий воздух оказался сильно подпорчен выхлопами поданного к трапу
