- Еще бы ему не знать!
- А когда он умер?
- А кто-то говорил, что он умер? - Морган испуганно вскинул глаза на
Язона.
- Да нет, - растерялся Язон, - только ты сам говорил: прежние време-
на, старик. Я думал, так много лет прошло...
- Э, Язон, Старик Сус еще всех нас переживет.
- Понятно. Тогда в чем вопрос? - обрадовался Язон. - Я должен встре-
титься с ним. На какой планете он сейчас живет?
- На этой, на Джемейке, - ответил Морган бесцветным голосом.
- Ничего себе! Так пригласи его во дворец!
- Его - сюда?!!
На лице матерого пирата отразилась растерянность и какая-то ну прямо
детская беспомощность.
- Или ты не хозяин Джемейки?! - сурово вопросил Язон.
Вот этого, конечно, не следовало говорить, но Язона уже понесло. Так
хотелось додавить Моргана, так хотелось...
Главарь флибустьеров болезненно скривился. А потом его лицо словно
отвердело мгновенно, и глаза блеснули из-под густых, косматых бровей хо-
лодной безжалостной сталью.
- Не указывай мне, динАльт. Я сам решу, как надо поступать. Сам. Ты
понял? Хочешь увидеть Старика Суса - увидишь. Но тогда, когда я решу. А
пока работай. Без этой информации. Тебе и так есть о чем подумать.
Вспомни свои масштабные аферы, вспомни наш совместный полет. Попробуй
совершить в мозгу то и другое. Должны получиться интересные результагы.
Все технические данные, кроме особо секретных, я пришлю тебе с нарочным.
Изучай на досуге. Гуляй по Корольграду. Съезди в другие места. Не бойся
разговаривать с людьми. Обвенчайся с Метой во храме. Я не шучу, это тоже
познавательно. Видишь, как много у тебя дел. А как только придумаешь
чтонибудь действительно интересное, звони, заходи - гостем будешь.
Аудиенция явно подходила к концу. Язон поднялся, готовясь откла-
няться, но Морган остановил его:
- Дай-ка, пожалуйста, свой галактический паспорт. Поставлю туда спе-
циальный штамп, дающий тебе право перемещаться по всей планете. Только в
космопорт не суйся, ради Бога. Там тебе никакой штамп не поможет. Выши-
бут под зад коленом. Обещаю. Ну как, договорились? А паспорт Меты можешь
завезти в любой момент. Секретарша проштампует. Девчонке паспорт не ну-
жен, она с вами. Вот и все. Успехов, друг мой.
Тональность разговора под конец изменилась слишком резко, но Язон
все-таки рискнул совершить еще одну попытку спровоцировать флибустьера
на откровенность. Он спросил этак небрежно, уже от дверей:
- Генри, а все-таки откуда взялся вокруг Джемейки этот чертов экран,
через который не прорваться? Это для меня тоже исключительно важно.
Морган поднялся из-за стола, подошел к Язону вплотную, даже приобнял
его за плечи и доверительно сообщил:
- Понимаю. Даже очень хорошо понимаю, насколько это важно. Но не
только для тебя. Это, видишь ли, как раз моя стратегическая тайна. А ты
обещал не претендовать на секретные рычаги управления.
- Ответ принят, - сказал Язон и дурашливо щелкнул каблуками, как это
делали сотрудники СД и СС-1, приветствуя старших по званию. После чего с
достоинством удалился.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
За десять дней, прожитых на Джемейке, трое инопланетнпков узнали о
ней много нового, но нельзя сказать, чтобы общее впечатление как-то уж
слишком круто переменилось. Просто всплывали интересные детали, забавные
подробности.
Ну, например, на этой планете все-таки ковырялись в земле, несмотря
на хвастливое утверждение свободно плавающего Моргана.
С особенным рвением занимались этим витальеры, которые оказались не
только бандитами и налетчиками второй категории (по привилегиям), но еще
и профессиональными кладоискателями. Их семьи хранили и передавали от
отца к сыну старинные шпанские секреты о спрятанных на Джемейке бо-
гатствах. Откапывали это добро уже в течение двухсот лет, не меньше. Ви-
дать, шпанцы были большими любителями закапывать деньги и драгоценности
в землю. Завоевание их планеты продолжалось не один год. Многие, убегая
в горы, спасаясь в лесах или на островах, надеялись еще вернуться в род-
ные места, вот и прятали нажитое. Большей частью это были именно монеты.
Чеканили их на старой Джемейке не скупясь, потому как золото добывали
здесь же в богатейших месторождениях. И не только золото, но и самород-
ное серебро. Когда Язону рассказали про самородное серебро, он сразу
усомнился - не бывает такого, тем более что серебро это ценилось поче-
му-то выше золота. У более грамотного аборигена удалось выяснить, какой
именно металл добывали дремучие шпанцы на Джемейке. Это ж надо было до-
думаться чеканить монеты достоинством в одну десятую реала с портретом
короля Педро Гомеса Пятнадцатого из химически чистого иридия! А всякий
космоэлектронщик знает, что для навигационных приборов нет лучше катода,
чем иридиевый с оксидно-иттриевым покрытием! В общем, как только на Дже-
мейку опустился первый после Эпохи Регресса межзвездный корабль и шпанцы
предложили в уплату за оружие серебро и золото, тут же выяснились истин-
ные цены. Законы рынка возобладали над примитивной хитростью залетных
торговцев: за золотой реал давали восемь кредитов, а за серебряный деци-
реал - аж целых две тысячи. Позднее золото сделалось еще дешевле.
Ну а в период завоевания планеты флибустьерами шпанцы уже хорошо зна-
ли, что именно надо прятать прежде всего. Вот почему в первые сто
лет-кладоискатели обнаруживали в основном золото и камни, и только ны-
нешнее поколение вигальеров докопалось наконец до насгоящих залежей ири-
диевых монет.
Менее интересным оказалось знакомство с приватирами - эти-то ковыря-
лись в земле самым допотопным образом, то есть тащили на себе аграрный
сектор планеты. Конечно, с пиратскими замашками можно было всю еду дос-
тавлять населению в виде награбленных консервов. Но руководителям Дже-
мейки все-таки хватило здравого смысла не губить некогда возделанные
шпанцами земли, а завести на них свои собственные фермы. Никто же не
станет спорить, что свежее молоко, мясо, хлеб, овощи, яйца никакими пи-
щевыми поставками, неделю проболтавшимися в трюме звездолета, заменить
невозможно, пусть даже все эти продукты будут упакованы и сохранены по
последнему слову галактической техники.
В общем, сельское хозяйство процветало, тем более что климат спо-
собствовал. Еды было даже слишком много, ведь об экспорте никто и не по-
мышлял, а планированием здесь заниматься не любили. Существующая Служба
Планирования (СП) расписывала лишь четкую календарную сетку боевых выле-
тов. Так что излишки фруктов, мяса, муки или кофе просто топили в море
или сжигали, чтобы не умножать количество и без того несимпатичных гнию-
щих свалок.
Фермерами были, конечно, не флибустьеры. Лишь некоторые из представи-
телей высшей категории иногда скуки ради, для разнообразия или отдыха
переключались на занятия аграрно-животноводческие, и то их любимыми де-
лами становились в этом случае сбор фруктов или забивание скота. А более
нудную и тяжелую работу выполняли профессиональные крестьяне, именуемые
здесь приватирами. Люди в общении наискучнейшие, но удивительно добро-
душные на первый взгляд, а может, просто безразличные ко всему.
Крестьянство на Джемейке не было потомственным. Оно формировалось из
ушедших на заслуженный отдых бойцов и пленных, добровольно принявших
флибустьерский закон. В последние годы наметилась тенденция к снижению
числа фермеров, и Морган был вынужден принять поправку к закону, соглас-
но которой дети приватиров временно лишались права становиться бу-
каньерами, витальерами, а тем более флибустьерами. Что означало слово
"временно", никто толком не расшифровывал, и молодым приватирам остава-
лось только мечтать о космосе.
Как это было понятно Язону, выросшему на заштатном Поргорсторсаанде с
его намного более жесткой системой деления на касты!
А всего население планеты Джемейка составляло не больше двух миллио-
нов человек. Поэтому своей промышленности здесь явно не требовалось.
Награбленных вещей, доставляемых чуть ли не ежедневно легкими катерами,
канонерками и огромными рейдерами, хватало на всех. Распределение мате-
риальных благ происходило строго за наличную плату, причем местный золо-
той реал имел хождение наряду с галактическими банкнотами и коэффициент
пересчета - два кредита за один реал - не менялся, говорят, уже лет сто.
Доходы всех категорий населения были достаточно высоки для приобретения
любой бытовой техники, любого личного оружия, любой одежды, любых самых
умопомрачительных игрушек для детей.
А некое подобие производства на Джемейке существовало лишь в форме
ремесленничества феодального уровня развития. Наиболее характерной спе-
циальностью местных мастеров была профессия ремонтника. Ну и конечно,
джемейкские слесаря пошли несколько дальше средневековых. В скобяных
лавках и кузницах, оставшихся от шпанцев, чинили теперь все: телевизоры,
визифоны, холодильники, дископлейеры, компьютеры, камеры, браслет-теле-
фоны, необычайно популярные здесь кофемолки и кофеварки, ну и конечно,
автомобили - эти четырехколесные чудовища на плохом керосине с отврати-
тельным рулевым управлением и ненадежными тормозами.
А вот в чем здесь понимали толк, так это в игрушках. Не только чинили
привезенные издалека, но и делали сами, не скупясь на озорную выдумку и
настоящую инженерную изобретательность.
Это была еще одна забавная особенность Джемейки. Жестокие и бесчело-
вечные в космосе пираты с невыразимым, удивительным трепетом относились
к подрастающему поколению. Холили своих детишек и лелеяли, разрешая им
почти все. В разумных пределах, конечно: алкоголь, наркотики, порнозре-
лища - с этим до шестнадцати лет было очень строго. А что касается ос-
тального, самой распространенной служила поговорка: "Чем бы дитя ни те-
шилось, лишь бы не плакало". И еще здесь любили повторять, цитируя како-
го-то датчанина, жившего много веков назад: "Детей надо баловать, только
тогда из них вырастают настоящие разбойники".
Несколько дней Язон даже обдумывал вариант воздействия на политику и
экономику планеты непосредственно через детей, раз уж им придают здесь
столь большое значение. Но никакого серьезного проекта в итоге не полу-
чилось. Пираты были, конечно, не совсем такими, как все остальные люди в
Галактике. Но дети их, как это ни странно, практически не отличались от
обычных.
Во всяком случае, жутковатые детишки Пирра, в шесть лет способные за-
щитить себя самостоятельно, в восемь - обучающие других, а в двенадцать
- готовые к продолжению рода, в свое время напугали Язона гораздо
сильнее. Флибустьерская же детвора на самом деле никакого феномена собою
не представляла.
- И окончательно пришлось убедиться в этом, когда Долли, уже перес-
тавшая бояться выходить на улицу одна, познакомилась во время концерта
на базарной площади и привела в дом своего ровесника - пятнадцатилетнего
мальчишку Робса. Робс был сыном флибустьера, ушедшего в очередной полет
и не вернувшегося. Так рассказывала мать, выросшая в семье буканьера. На
самом деле, как теперь уже понимал Язон, отец Робса скорее всего был
жив, просто у флибустьеров не принято возвращаться к женщинам и тем бо-
лее привязываться к детям.
Нравы же буканьеров были наиболее загадочной для Язона темой. Появле-
ние Робса мало что прояснило в этом вопросе. Сам мальчишка, доброжела-
тельный к чужакам и смышленый не по годам, просто слишком мало знал об
истории своего народа - не полагалось ему в этом возрасте знать много. А
его мать ни при каких обстоятельствах с инопланетником откровенничать бы
не стала. Это Язон и сам понимал. Он уже пробовал заводить беседы с бу-
каньерами. Даже пожилые мужчины оказывались крайне неразговорчивы.
Робс понравился им всем, - не только Долли. А в девушку он влюбился
без памяти и очень красиво за ней ухаживал. Воспитанный в строгих прави-
