справедливая. Разве не благородно изымать огромные денежные суммы со счетов
жадных и жестоких капиталистов и потихоньку затягивать удавку на шее ни о
чем не подозревающего Кайзи? Я включил успокоительную музыку и отыскал в
баре несколько бутылочек, успокаивающих еще лучше.
И подумал о том, что нам с Анжелиной и правда пора на отдых. Впереди --
праздные солнечные месяцы. Минимальная зарядка по утрам, только для того,
чтобы вечером был аппетит.
Но долго ли я так протяну, не позеленев от тоски? Я ведь не из
любителей сидеть сиднем. Мы с Анжелиной, конечно, будем чаще ездить в театр,
даже в оперу. А может, и не будем. Я содрогнулся, представив, как часами
внимаю писклявому сопрано
Возможно, изредка буду по ночам тайком выбираться из дома с отмычкой --
тряхнуть стариной, вскрыть сейф-другой.
В раздумьях я задремал. Меня разбудил громкий храп. Мой собственный. Я
освежился винцом и решил больше не смотреть в будущее сквозь темные очки.
Погоди, Джим, погоди. Сначала доведи до конца дело.
В середине дня вернулась Анжелина, возглавляя эскадрон робоносилыциков.
Они сложили ношу в высокий штабель и получили разрешение отправляться
восвояси. Вскоре номер был завален оберточной бумагой. Анжелина одну за
другой демонстрировала мне свои покупки. Не только платья для нее, но и
спортивную одежду для меня. Мы оделись и успели заскучать без дела. Наконец
отворилась дверь. Это, наверное, возвратился Джеймс.
-- Ну, и как все идет? -- выкрикнул я.
-- Точно по плану, -- сказал Кайзи, входя в номер и недрогнувшей рукой
направляя на нас пистолет.
ГЛАВА 27
Подобное в моей жизни приключалось так часто, что выработались
рефлексы, и сейчас они включились, не дожидаясь, когда новая и совершенно
непредусмотренная ситуация уложится в сознании. Эти превосходные рефлексы
побуждали меня заорать:
"Оглянись!" -- запустить в Кайзи торшером, вскочить на диван, ласточкой
перелететь через комнату и выбить пистолет из его руки. Как и полагается
действовать супермену в таких случаях. Но, едва я напряг мышцы, вмешалось
сознание и удержало тело в узде. Я спазматически, как рыба, хватанул ртом
воздух и упал в кресло. Потому что целился Кайзи не в меня. Да, он смотрел
мне в глаза со своей леденящей улыбкой, но держал на мушке Анжелину. Ему уже
случалось убивать, и я знал, что он нажмет на курок без малейших колебаний.
-- Ты правильно рассудил, -- сказал он. -- Пускай эго дурной вкус, но я
ее непременно застрелю, если какое-нибудь твое движение мне не понравится.
Сначала изуродую огненной струей, а не возьмешься за ум -- пущу пулю. А
сейчас вы оба медленно пересядете на кровать. Вот так, отлично.
Анжелина напряженно села, сложила руки на сумочке. Я опустился кулем,
руки сунул в карманы, лихорадочно поискал, чем бы сразиться. Увы, на мне
было новенькое, с иголочки, трико. Нашлась только полоска бумаги со словами:
"Упаковано Моши Лайни".
Кайзи шагнул вперед, затворил за собой дверь. Ни его взгляд, ни
пистолет не колебались. Он обошел вокруг нас, нащупал кресло, осторожно сел.
-- Что ты сделал с Игорем? Он не выходит на связь.
Значит, ему известно не все. Я должен выиграть время. Чем дольше буду
заговаривать ему зубы, тем больше шансов найти спасительный выход.
-- Мы его и пальцем не тронули. Наверное, он все еще в Санкисте-у-Моря.
Отчасти это было правдой. Но Кайзи такой ответ не удовлетворил.
-- ДиГриз, не юли! Игорь отправился в Санкист-у-Моря, потому что твоя
жена доставляла нам хлопоты. А потом он исчез. Учти, я не только убивать
умею, но и калечить. -- Пистолет фыркнул, и из огромной дыры в подушке рядом
с Анжелиной вылетели клочья набивки. -- Последнее предупреждение! Говори!
Я зачастил:
-- Я там побывал, видел, как он уезжает. Если помнишь, я тогда ходил
загримированный под Ибу. Игорь меня увидел и едва не свихнулся, даже разбил
фургон. Наверное, он как-то причастен к исчезновению настоящего Ибы.
Кайзи бесстрастно внимал.
-- Игоря потрясло мое внезапное появление. До того потрясло, что его
отвезли в больницу с инфарктом.
-- Ты убил его! -- Он приподнял пистолет.
-- Нет! Он жив! Ему сделали операцию, и сейчас он в реанимационной
палате. Не веришь -- позвони в больницу.
Он не верил. И позвонил. Его разговор с врачами показался мне очень
интересным.
-- Да. Сегодня принят? Идет на поправку? Хорошо. Кто я? Его брат.
Обеспечьте ему наилучший уход, я оплачу счета.
-- Брат? -- спросил я, когда он убрал телефон.
-- Да. Наша мать была техником, работала с рентгеновской установкой.
Утечка радиации. Лучшие гены достались мне, худшие -- Игорю.
-- А почему ты не в банке? -- поинтересовалась Анжелина. -- Кажется,
сейчас самое время делать деньги.
-- Если вы мните, что я не в курсе ваших махинаций с "Банко Куэрпо
Эспесиаль", то жестоко ошибаетесь. Что бы вы ни предприняли, мне это на
руку. И обещаю: пока вы исполняете мои приказы, вам ничто не грозит.
-- Если будем исполнять твои приказы, ты нас обязательно убьешь, --
сказала Анжелина. Он кивнул.
-- Да, не исключено. Но, пока вы живы, у вас остается надежда на
благополучный исход. А сейчас дайте подумать, как извлечь из этого максимум
выгоды. Итак, передо мной любящие супруги. Но вы, Анжелина, -- женщина и,
как полагается женщине, более эмоциональны. Вы будете действовать, как
диктуют чувства, то есть верить в спасение. Сейчас вы позвоните вашему сыну
Джеймсу и передадите мои инструкции. Воспользуйтесь этим телефоном, он не
прослушивается.
Кайзи достал из кармана и бросил на кровать телефон.
Анжелина даже не посмотрела на него.
-- Чувства чувствами, но с чего вы взяли, что я это сделаю?
Ответом был выстрел. Мое предплечье пронзила жгучая боль. Я поспешил
другой рукой закрыть рану, увидел, как между пальцами сочится кровь.
-- Звоните, -- сказал Кайзи. Анжелина позвонила, не сводя с меня глаз.
Она была бледна, но совершенно спокойна.
-- Свяжитесь с Джеймсом диГризом. Да, я знаю, что он на собрании.
Передайте: звонит его мать, это срочно. Ах, работу потерять боитесь? Юная
леди, если вы сейчас же его не позовете, то лишитесь не только работы. Я
сама приеду и вырву вам глаза.
Потом она ждала. Безучастно и безмолвно. Она еще ни с кем так не
разговаривала. Но, хотя снаружи Анжелина была холодна, как айсберг, я знал,
что внутри она корчится от жара.
-- Да, Джеймс, это крайне важно...
-- Передайте, пусть будет готов перевести в мой банк фонды, которые я
назову.
-- У меня для тебя инструкции. Здесь Кайзи с огромным пистолетом. И по
причинам, которые я сейчас излагать не могу, я уверена, что он им
воспользуется. Он хочет, чтобы ты перевел какие-то фонды...
И тут это произошло. Раздался громкий взрыв, и в двери образовалась
огромная дыра. Кайзи подпрыгнул, мушка пистолета дрогнула. Я ринулся к нему,
а Анжелина запустила в него телефоном и сумочкой. Он выстрелил, затем моя
окровавленная рука схватила его за запястье. Снова и снова хлопал пистолет,
с потолка летела штукатурка. Вдруг Кайзи взвизгнул от боли -- острые каблуки
Анжелины вонзились ему в руку. Тут и Глориана, разбуженная шумом, молнией
пронеслась по комнате и всадила клыки в его лодыжку.
Крик захлебнулся. Рука Джеймса обвила шею нашего мучителя, потянула его
назад, а другая рука выкрутила пистолет из ослабевших пальцев. В считанные
секунды мизансцена полностью изменилась. Джеймс прыгнул в номер через
пробитую дверь. Теперь он держал пистолет и ввинчивал каблук в шею
корчившегося на полу афериста. Глориана оставила свою жертву в покое --
видимо, мясо Кайзи ей не понравилось -- и теперь вытирала рыло о ковер.
Анжелина ласково усадила меня на диван и зажала вену, чтобы остановить
кровь. Другой рукой она держала телефон и говорила спокойнейшим голосом:
-- Да, Боливар, все в порядке. Тут Джеймс, он позаботился о незваном
госте. Мы тебе перезвоним через несколько минут.
-- Как ты узнал? -- спросил я Джеймса.
-- Забыл? У тебя же в ухе передатчик. И он отлично работает. Как только
я услышал голос Кайзи, бросился сюда. Но вас не предупреждал -- боялся
спугнуть его. Решил, что в такой ситуации лучшая тактика -- внезапность.
-- И оказался прав, -- согласилась Анжелина -- Когда угомонишь
животное, на котором ты стоишь. дай мне, пожалуйста, простыню с кровати.
Раздался болезненный возглас, и Кайзи умолк.
-- Ай да мы! -- вяло восхитился я. Анжелина нежно дотронулась до моего
лица.
-- Милый, успокойся, теперь все будет хорошо. Как ни странно, она
оказалась нрава. Джеймс разорвал простыню на ленты, Анжелина сплела из них
жгут и остановила кровотечение.
-- Помогу тебе перейти в спальню, -- сказал Джеймс. -- Тут скоро будет
людно и шумно.
-- Мне помощь не нужна, -- сказал я, опираясь на его сильную руку н
медленно выползая из комнаты.
За нами семенила Глориана. Кровать была мягкая. Анжелина забинтовала
пульсирующую рану.
-- Нужно принять антибиотик и обезболивающее.
-- В той комнате, в баре, целая бутылка обезболивающего. Надо ее
перенести, пока толпа не набежала.
В гостиной уже звучали громкие голоса. Анжелина вышла, ТУТ же вернулась
и заперла за собой дверь. Она принесла бокалы н вожделенную бутылку.
-- Не злоупотребляй.
-- Помилуй, как можно? -- Я бросил взгляд на дверь. -- Что там
творится?
-- Настоящий переполох. Объявился гостиничный детектив, Джеймс велел
ему вызвать полицию и заодно врача. Сказал, что Кайзи вломился к нам с целью
ограбления. Вся эта кровь -- из ран на ноге преступника. Когда началась
стрельба, жильцы над нами подняли тревогу. Прибыли пожарные, но мы их
отослали. Врач дал обезболивающего получше, чем это пойло. А сейчас будь
паинькой и объясни все Боливару.
-- С удовольствием.
Дожидаясь Боливара, я сделал еще несколько глотков. Мой сын выглядел
встревоженным.
-- Не волнуйся. Это всего лишь налет. К тому же бандит уже без оружия
Джеймс с ним разобрался.
---- Кто это был?
-- Кайзи. Можешь себе представить? Ухитрился нас выследить.
-- Невероятно! Мы подкупили человека в его банке Кайзи там со
вчерашнего дня, ни разу не выходил.
-- Но...
Я не нашел слов. К счастью, Боливар не утратил сообразительности.
-- Должно быть, их двое, и это многое объясняет. Наверное, они
близнецы, как мы с Джеймсом. Мне надо срочно вернуться к разрушению
экономики. Держите меня в курсе.
Вошла Анжелина, тщательно затворила за собой дверь, отсекла нас от
голосов в гостиной.
-- Полиция, страховой инспектор, врач... Я всем дала на лапу. Даже
Пьюссанто здесь.
-- Кайзи все еще в банке... Хотя он лежит в соседней комнате...
-- Подними руку.
Она припудрила рану антибиотиком.
-- Боливар считает, их двое. Кайзи и Кайзи.
-- Вполне возможно. И это объясняет, как ему удавалось держать меня в
подвале, пока он занимался с тобой. Я и сама подозревала...
-- Подозревала? Что у него есть двойник? Почему же не сказала?
-- Да, знаешь ли, решила не полагаться на женскую интуицию. Ждала
возможности убедиться.
Она обвязала рану эластичным бинтом, затем приставила к моему
предплечью ультразвуковой инъектор. Он вогнал под кожу обезболивающее. Очень
скоро передо мной все зарозовело. Я нахмурился, когда Анжелина унесла
бутылку и бокалы. Но расслабился и погрузился в золотое сияние, когда
отворилась дверь. Только появилась не моя жена, а атлетическая туша
Пьюссанто.
