-- Нельзя. -- Мы зашли в пустую каюту, я упал в кресло, а паром отдал
швартовы. -- Забыл, зачем я здесь? Кайзи мне поручил диверсию. Только ума не
приложу, как это сделать. Остров -- что разворошенный муравейник, все
мечутся и ждут полицию.
-- На этот счет не беспокойся, перед отлетом все уладим.
Я разинул рот, недоверчиво покачал головой.
-- Что ты сказал?
-- Это просто, как два плюс два. Ты говорил, Кайзи дал тебе взрывчатку.
Надо полагать, она в надежном месте.
-- В баре на берегу.
-- Отлично. Я, пока летел сюда, не забывал о твоем задании. А когда
садился, нашел очень легкий способ его выполнить.
-- Легкий способ? Если я сегодня кажусь тебе идиотом, прости. Это лишь
потому, что я и чувствую себя идиотом. Так что же ты увидел, когда твой
вертолет шел на посадку?
Боливар с ухмылкой ткнул пальцем в небо. Я посмотрел на палец, затем
туда, куда он указывал, -- и на моем лице улыбка расползлась шире, чем на
сыновьем.
И правда, ответ крылся в небе. С острова электроэнергию качали но
толстенным проводам.
-- Через пролив ходи г только одно судно -- наш паром. Башня стоит на
скалистом мысу у самой воды Зданий и дорог поблизости нет. Если точно
направить взрыв, она вместе с проводами упадет в море, и при этом никто не
пострадает.
-- Да, и представляю, как зашипит море! Этот звук услышат все фондовые
биржи! Погаснут лампы и фонари, остановятся магнитолевитационные поезда.
Рад, что нам предстоит лететь, а не ехать.
На берегу мы двинули прямиком в бар. Угостились пивком с
медведьбургерами, а потом я забрал чемодан. И купил банку куриного бульона,
чтобы лицо не свалилось от истощения.
Боливар взял напрокат колымагу. За городом трасса была почти пуста. Мы
дождались на обочине, когда она совсем очистится, и свернули на служебную
дорогу, что вела к электрической башне. Спрятали машину на полпути за грудой
валунов, дальше пошли пешком.
Я задрал голову, поглядел на стальную громадину и тяжело вздохнул.
-- Вынужден признать, я ничего не смыслю в подрывном деле.
Боливар осторожно забрал у меня плайтекс.
-- Ни разу не слышал подобных признаний. Я вырос в уверенности, что ты
разбираешься во всем на свете.
-- Почти во всем.
-- А я, когда занялся изучением лун, в первую очередь освоил подрывное
дело. Даю слово, эта малютка свалится, куда нам надо, и никого не заденет.
Башню огораживал забор с колючей проволокой наверху. Ну хоть что-то по
моей части!
Пока я разбирался с замком на воротах, Боливар на глаз прикинул
габариты башни.
-- Видишь, четыре опоры вмурованы в камень. Они очень прочные, на вид
несокрушимые. Но вверху утончаются и образуют решетку, которая поддерживает
поперечную балку и провода.
Я вглядывался, все сильнее прогибаясь назад. Чуть не упал.
-- Какая высоченная!
-- Правда, красавица? Отличное будет восхождение. Как на горную
вершину. До скорой встречи.
Он положил мину и взрыватель в карманы и тронулся в путь, прежде чем я
успел молвить хоть слово. Впрочем, что я мог сказать? Предупредить, чтобы он
был осторожен? Пожелать удачи?
Боливар знал толк в скалолазании, я многократно наблюдал, как он
справлялся с труднейшими маршрутами, но на сей раз у меня аж дух захватило.
Он поднимался уверенно и размеренно, как автомат. Добрался до стыка четырех
опор. Здесь и заложит взрывчатку? Нет. Он полез дальше, исчез из виду, а
затем появился у огромных изоляторов. Рядом ходуном ходили провода. Там
Боливар и замер -- темное пятнышко на фоне блестящего металла.
Не знаю, сколько он провозился. Но субъективного времени минула целая
вечность. Наконец я увидел, как он спускается -- медленно и уверенно. Когда
до земли остались считанные метры, он спрыгнул, выпрямился, улыбнулся и
отряхнул ладони.
-- Пара пустяков. Я поставил часовой механизм, через два часа рванет.
-- Полюбуемся! Займем места в первом ряду.
-- Точно.
Наемная тачка отвезла нас в вертопорт. Там оказался уютный робобарчик.
Неописуемой жидкостью, якобы предназначенной для внутреннего употребления, я
смыл чуточку усталости. Боливар пил минералку и поглядывал на часы.
-- Папа, как управишься с этой отравой, встаем и улетаем.
Мы летели над темными берегами, восходящее солнце светило нам в спину.
Внизу все было умыто ночным дождем. "Стрекоза" прошла на бреющем над
толстыми кабелями, лениво описала круг.
-- Паром у причала. Внизу никого. И дорога пуста.
-- Пора бы уже... -- заметил Боливар, и тут в небо рванулся огненный
шар. А затем взвилась клубящаяся туча черного дыма.
Потом долго ничего не происходило. Наконец вертолет тряхнуло -- до нас
добралась ударная волна.
-- Сейчас, -- сказал мой сын.
И тут это произошло. Накренилась макушка башни, сорвалась, и ее падение
было по-своему красивым. Огромные изоляторы неслись к воде, дергались и
корчились толстенные провода.
Из могучих черных змей рвались электрические молнии. Эти змеи
корчились, бились в конвульсиях, летели все быстрее, а вдогонку мчались
исковерканные фермы. И вот все это рухнуло в море, и поднялись высоченные
волны, и разбежались по проливу.
-- Теперь островитянам будет о чем подумать, -- с огромным
удовлетворением сказал Боливар. -- Я не очень-то люблю ломать и портить, но
разве подонки, загоняющие экскурсантов на уборку ядерных отходов, не
заслужили такой урок?
Я был абсолютно с ним согласен и охотно признал это.
ГЛАВА 21
В вертопорте, прежде чем расстаться, мы позвонили Джеймсу. По-прежнему
не было новостей, кроме одной, и то неутешительной: ему так и не удалось
найти логово Кайзи. Оказывается, легче проникнуть в правительственные
архивы, чем одолеть частые барьеры этого элитарного городка. Когда Боливар
улетел, я подхватил чемодан. Но далеко не ушел. Поравнявшись с винной
лавкой, перед которой стояла скамейка для алкоголиков, я понял: вот и конец
путешествия. Получив банку охлажденного пива, я расположился на солнышке и
позвонил Кайзи.
-- Дело в шляпе. Надеюсь, я не покажусь вам нескромным, если скажу, что
поработал на славу.
-- Вы где?
Я объяснил и отключил телефон. Прежде чем я успел осушить банку,
подъехал Кайзи. Отворилась дверца лимузина, я сел, бросил на заднее сиденье
фальшивый паспорт, сорвал физиономию и в последний раз услышал жалобное
"супчику куриного..." Накладная харя отправилась вслед за ксивой.
-- В Шварцлегене меня видела уйма народу. К тому же по этому паспорту и
с этой личиной я брал напрокат вертолет, потому что магнитолевитационные
поезда без электричества не ходят. Вам понравилась моя работа?
-- Понравилась бы гораздо больше, если бы вы не прервали связь со мной.
-- А, вы имеете в виду "жучки"? Естественно, от них пришлось
избавиться. Простите, но я ценю свое уединение.
-- Сегодня вечером поедете в сокровищницу.
-- Как? Разве я не услышу "спасибо"? Не получу денек отгула? Или хотя
бы одобрительный хлопок по спине?
-- ДиГриз, не утомляйте меня. Как я и говорил, осталось последнее
задание По-моему, вам и самому не терпится расстаться со мной.
Тут он был прав Я и в самом деле этого ждал. И не доверял ему ни на
йоту.
На складе он сразу приступил к делу:
-- Игорь, принеси из машины большой ящик и сгинь.
Шаркая и кряхтя, Игорь приволок ящик, взгромоздил на стол и вышел Кайзи
достал фотографию и вручил мне.
-- Этот человек носит имя Иба Ибада. По известным причинам его прозвали
Иба Невезучий.
Трудно было бы ему не обзавестись таким прозвищем. На фотографии я
увидел мужчину среднего роста и рыхлого телосложения. Пожалуй, он бы не
выглядел уродом, если бы не бесформенный шрам Он начинался на лбу, оставлял
на носу глубокий ров и пересекал щеку. Шрам был зашит, но столь грубо, что
виднелись следы стежков.
-- Производственная травма, -- пояснил Кайзи. -- Иба по неосторожности
угодил в станок. И зашил его малоопытный, судя по всему, санитар Парень
лишился и работы, и надежды когда-нибудь ее найти. Во мне он видит своего
спасителя, ведь я устроил его в бригаду уборщиков сокровищницы. К тому же я
из своего кармана плачу ему хорошее дополнительное жалованье, чтобы он мог
тешить свои отвратительные наклонности. Он это ценит и оказывает мне услуги.
Сегодня вечером вы займете его место.
-- И что, никто не заметит подмены?
-- Никто. Все продумано до малейшей детали. Это были не пустые слова.
Лежащий в том же ящике искусственный шрам ничем не отличался от оригинала. К
тому же он был влагостоек и поддавался лишь специальному растворителю.
Определенной формы прокладки за щеками увеличили мое сходство с Ибой. Его
спецовка была достаточно мешковатой, чтобы скрыть разницу в телосложении.
Тяжелые ботинки были хорошо разношены и не жали.
-- А как быть с удостоверением личности? Я с гримасой отвращения
гляделся в зеркало. Кайзи подал футлярчик.
-- Контактная линза на правый глаз. Не потеряйте. Она очень дорога и
незаменима. На ней рисунок его сетчатки. Вот четыре пары пластиковых
перчаток с отпечатками его ладоней. Этого должно хватить, потому что вам
предстоит побывать в сокровищнице лишь дважды. В первый раз -- чтобы самому
увидеть оборудование и сигнализацию, особенно в хранилище облигаций. На
следующую ночь -- непосредственно кража. У меня есть специальный набор
взломщика, он тоже очень дорог и незаменим. Сумеете им воспользоваться?
Я взял футляр, открыл и ухмыльнулся.
-- Еще до того, как я начал бриться, мне случалось делать наборы
получше. Но с чего вы взяли, что на вторую ночь мне удастся взять
сокровищницу?
-- С того, что у вас нет выбора. Другого шанса не будет. Иба получил
билет и огромную премию. Сегодня он покинет планету. Кроме того, у меня
заложник Вспомните видеозапись.
Я вспомнил. Что ж, похоже, деваться некуда.
-- Взгляните, -- вторгся в мои печальные мысли Кайзи, подавая диск.
Я вставил его в компьютер.
-- Это Иба в ночную смену. Вот таким маршрутом он идет, вот так он
работает. Как видите, он нетороплив. Успеете выполнить и его задачу, и свою.
-- Как я туда попаду?
-- Вас подвезет Игорь. И заберет на том же месте после работы. А сейчас
.мы расстанемся. Есть еще вопросы?
-- Пока ничего в голову не приходит.
-- Другой возможности задать их не появится. Мы не увидимся до вашего
возвращения.
Что может быть скучнее, чем елозить шваброй по полу и опустошать
бумагоизмельчители? Разве что смотреть на это. И не столько на это, сколько
на ковыряние в носу и почесывание задницы. Впрочем, понять Ибу было нетрудно
-- львиную долю уборки выполняли роботы. Я включил ускоренное
воспроизведение. Стало повеселее, но ненамного.
Все необходимое я успел выучить, так как выезжать предстояло около
полуночи. Потом я лег на койку и задремал перед компьютером.
-- Ехать пора! -- прокричал мне в ухо шофер. Пора так пора. Громыхая,
фургон вез нас по темным и тихим улицам. Контактная линза вызывала зуд, я
едва сдерживался, чтобы не тереть глаз. Руки потели в резиновых перчатках,
набор взломщика оттягивал карман. Наконец Игорь остановил грузовик и махнул
рукой.
-- За углом.
Я приступил к делу. Вместе с другими ночными уборщиками, тоже
облаченными в спецовки, я поднялся по ступенькам сокровищницы, прикидываясь,
будто не замечаю их. Совсем как Иба в учебном фильме.
-- Ну, и как твоя подружка? -- крикнул один, и этот вопрос вызвал
огромное воодушевление среди остальных гигантов мысли.
Я ответил, подражая Ибе:
