-- Сердечный приступ? -- спросил я.
Джеймс кивнул и огляделся. Немногочисленные дома стояли на порядочном
отдалении, свидетелей, кроме нас, не было.
-- Все это мне не нравится.
Жалеть Игоря было не за что, но не стоять же над ним, дожидаясь, когда
он испустит дух. Но не я, а Джеймс высказал эту мысль.
-- Не хочу, чтобы его смерть легла на нашу совесть. Давайте-ка вызовем
"Скорую помощь". Он достал телефон.
-- Вызови, -- согласился я. -- Будет не лишним, если ты съездишь с ним
в больницу. Или хотя бы проследишь за машиной. А тем временем мы с Боливаром
обыщем дом. Если ничего не выясним, позвоним тебе, и ты допросишь Игоря,
когда он очухается.
Джеймс вызвал медиков.
-- "Скорая" в пути. Я назвался родственником, мне позволят сопровождать
Игоря. Буду держать вас в курсе.
-- Погоди-ка, -- сказал Боливар. -- Не лучше ли будет, если я тебе
позвоню? Мы хотим незаконно проникнуть в чужой дом, вряд ли будет разумным
дожидаться там звонка. К тому же он может нас выдать
-- Так и сделаем. Идите в дом, а когда что-нибудь найдете, сразу
позвоните.
Послышался вой сирены, и мы скрылись в рощице, что окаймляла поместье с
двух с горой. Под се прикрытием выбрались па задворки. По пути мы
заглядывали в каждое окно -- все не зашторены. Пентхауз был из стекла, и мы,
разумеется, проверили и его.
-- Погляжу с той стороны, -- сказал Боливар. -- А ты лучше подожди
здесь.
Он исчез, не дожидаясь ответа. Безмолвным призраком обогнул широченный
плавательный бассейн и скрылся. Я постоял под деревьями, посмотрел па дом.
За окнами -- ни малейшего движения. На заднем дворе стоял большой гараж на
две машины. Он был на запоре, но это меня не остановило. Однако в гараже я
обнаружил лишь одно средство передвижения -- старинный мопед со спущенной
камерой. Полом служила крепкая плита из замасленного бетона. Я постучал
ногой. Плита звучала, как и полагается массивной бетонной плите.
Я вышел наружу. Через минуту появился Боливар, отрицательно мотая
головой.
-- Ни одного зашторенного окна. Думаю, пора вспомнить твою гипотезу о
потайной комнате.
-- Входим?
-- Сначала позвоним Джеймсу. Он, наверное, уже в больнице. Если
"Скорая" и не доехала, робофельдшер наверняка сообщил все сведения о
пациенте. Сейчас узнаем, что стряслось с нашим приятелем.
Боливар набрал номер.
-- Это дядя Том. Мы очень волнуемся.
-- Да, Том, есть от чего волноваться. Игорь без сознания, у него
обширный инфаркт миокарда. Придется пересаживать правый желудочек. Как
только приедем, ему подключат искусственное сердце. Как ваша охота?
-- Стоим перед красивым домом с замечательным видом из каждого окна.
Сейчас войдем.
-- Обо мне не забывайте.
-- Ну что ты!
-- Бедный Игорь, -- сказал я. -- Знаю, я выгляжу не ахти, но чтобы при
моем виде -- инфаркт... Видать, у кого-то нечистая совесть. Я намекаю на
исчезновение настоящего Ибы. Если Игорь -- соучастник, он принял меня за
призрак или подумал, что его жертва восстала из могилы. Впрочем, сейчас не
до него. Надо проникнуть в дом. Есть идеи?
-- Как насчет того, чтобы позвонить в дверь? Снаружи мы никаких ответов
не получим.
-- Железная логика, дитя мое.
Я нажал на кнопку, и где-то в глубине дома зазвонили колокола. Из
дверного косяка торчала линза телекамеры. Я поспешил шагнуть в сторону,
надеясь, что не угодил в кадр. Чего доброго, еще кого-нибудь доведу до
инфаркта, а это уже перебор. Дверь отворилась.
-- Чем могу служить? -- произнес рафинированно-вежливый голос.
-- Я приехал навестить Имперетрикса фон Кайзера-Царского, -- сказал я.
-- С глубоким сожалением вынужден поставить вас в известность, что
хозяина нет дома. Что ему передать?
-- Я скажу, что ему передать.
Я шагнул к привратнику.
Разумеется, им оказался роскошный робот. Выше меня. Сверкающий
великолепно отполированной сталью. Глазами служили громадные бриллианты
отменной огранки. Вдобавок робот носил белые перчатки. И от него на версту
веяло механическим чванством.
-- И что же вам угодно передать моему хозяину, сударь?
-- Не твое, железка, дело. С дороги! Я двинулся вперед, но меня
решительно остановила металлическая десница в белой перчатке.
-- У меня строжайший приказ этого не допускать.
Извольте сейчас же выйти вон.
-- Я не уйду, и ты меня не остановишь. Я нажал, и робот убрал руку.
Затем сложил металлическую кисть в кулак и врезал мне в челюсть.
-- А как же законы роботехники? -- возопил я, хватаясь за ушибленный
подбородок. -- Робот не может причинить вред человеку.
-- Вы, милостивый государь, не человек. Вы гадкая инопланетная форма
жизни.
Боливар вставил ногу между дверью и косяком. Робот наступил ему на
ботинок и захлопнул дверь.
-- Эй! -- вскричал мой сын, прыгая на одной ноге и держась за другую.
-- И правда, "эй", -- согласился я, потирая челюсть. -- Не уверен, что
этот робот мне понравился.
С этими словами я достал молекуразлучник, включил и быстро провел им
вокруг замка. Тот вывалился на коврик. Отошедший в конец коридора робот
вернулся.
-- Вход воспрещен! Я немедленно обращусь в полицию.
-- Мы и есть полиция! -- заорал я. -- Офицер, предъявите этой штуковине
ваш жетон.
Боливар сверкнул роскошным, хоть и фальшивым, жетоном с позолотой и
рубинами.
-- К нам поступила жалоба, что по этому адресу бесчинствует сумасшедший
робот. Собирайся, поедешь с нами.
-- Мне запрещено покидать эти апартаменты. Соблаговолите немедленно
уйти.
-- Не соблаговолим, потому что попран закон! Ты меня ударил, хотя не
мог не знать, что наносить побои человеческому существу -- ужасное
преступление. Ты арестован.
-- Я знаю законы. Но вы никакой не человек.
-- Тебе прекрасно известно, что я человек. А ты -- конструкция. Значит,
существует и твой конструктор. Тебя сделали люди, и я, как видишь,
принадлежу к их числу. Следовательно, я -- представитель сконструировавшей
тебя человеческой расы. А конструкция обязана подчиняться своему
конструктору.
Подумать только, я веду философский диспут с роботом. Докатился!
-- А я вижу, что никакой вы не человек. Хозяин мне объяснил, что люди
-- это налогоплательщики Феторра. Инопланетяне к человеческой расе не
относятся. Еще он дал мне список всех настоящих людей в этом городе. Вы туда
не включены. Следовательно, вы должны уйти. Если не уйдете, я выполню приказ
уничтожать все инопланетные формы жизни.
Он двинулся вперед, и Боливар поспешил отойти в сторону, так что мы с
ним оказались на одинаковом расстоянии от робота. Дворецкий остановился,
растерянно завертел головой, не зная, кого уничтожить в первую очередь.
-- Вы обязаны удалиться. Инопланетным формам жизни входить сюда
запрещено. Наказание -- уничтожение на месте.
Я зашел роботу за спину и тем самым вывел его из логической западни.
-- Вы оба обязаны уйти. -- Он повернулся и схватил меня. -- Вы прошли
дальше, чем ваш спутник, а потому уходите первым, иначе будете
демонтированы.
Он держал меня мертвой хваткой и, судя по интонациям, наслаждался
своими умозаключениями.
Боливар проскочил мимо нас и закричал:
-- А я прошел еще дальше! Заставь меня выйти первым, это твой долг.
-- Прошедший дальше должен выйти первым. В тон дворецкого вторглась
нотка растерянности. Он отпустил мою руку и потянулся к Боливару. Я пробежал
по коридору с криком:
-- А я -- еще дальше! Меня первым надо выгнать.
Робот держал Боливара за руку, но бриллианты уже уставились на меня.
-- Я дальше! -- крикнул я.
Раздался непонятный скрежет -- я надеялся, что это лопаются логические
цепи. Казалось, робот забыл о Боливаре. Вдруг дворецкий пошел за мной, не
выпуская его руки.
-- Эй! -- вскричал Боливар, пытаясь вырваться. А в следующий момент
робот и меня схватил за предплечье. Значит, время точить лясы вышло. У меня
не было желания подвергаться демонтажу. Я выхватил из кармана
молекуразлучник и показал роботу.
-- Знаешь, что это такое? А коли знаешь, советую припомнить остальные
законы роботехники. Не допускай, чтобы тебе причинили вред. А ну, отцепись,
не то манипуляторы отрежу! Учти, в наши дни безрукой жестянке нелегко найти
работу.
Снова раздался скрежет, и металлические пальцы разжались. Робот стоял
столбом, над макушкой курился дымок.
-- Молодец, папа. В диспутах ты силен. Особенно с роботами. Ну, а
теперь пойдем поищем.
Мы поискали, но ничего не нашли. Одну за другой осмотрели комнаты --
пусто. Боливар заглянул во все чуланы, а я поднялся в пентхауз. Ничего. И
ничего похожего на дверь, ведущую вниз. Хоть бы один винный погребок на всю
хоромину.
-- Робот должен знать.
-- Да, если только ты ему мозги не расплавил. Я топнул. Судя по звуку,
внизу -- земля.
-- Мы только в одном месте не посмотрели, -- сказал Боливар. -- В будке
у бассейна, где пульт нагревателя н фильтра.
Он не договорил, а я уже открывал дверь, ведущую к бассейну. Но в будке
не было ничего, кроме обычной техники. И стояло это сооружение на монолитной
плите.
-- Значит, в доме, -- решил я. -- Уверен, мы что-то проглядели. Давай
вернемся, я хочу осмотреть каждый квадратный сантиметр.
Так мы и сделали. Во всех комнатах. Отодвигали мебель, пинками
отшвыривали ковры. Даже холодильник оттащить попытались. Ничего.
-- Последняя комната, -- заметил Боливар, заглядывая в дверной проем. В
голосе сквозила тревога. -- Хозяйская спальня.
Сначала мы осмотрели ванную. Вся сантехника -- на своих местах, ничего
не сдвинешь. В спальне -- полированный паркет, между планками даже ногтю не
влезть. Посреди внушительной комнаты возвышалась кровать. Я тяжело опустился
на нее -- давали себя знать усталость и увечья. Уронил голову на ладони. До
чего же я услал...
Эге! А это еще что? Едва заметная царапинка на паркете. У ножки
кровати.
-- Ага! -- Я упал на колени и вгляделся.
-- Папа, что-нибудь не так?
-- Что-нибудь так! Погляди-ка. Видишь, на полу, у ножек, царапины?
Похоже, кровать отодвигали. Вот так.
Я изо всех сил толкнул ее. И ничего не произошло. Сначала.
Затем раздался металлический щелчок, и сопротивление прекратилось. Я
упал ничком, а кровать легко поехала но комнате. И в считанных дюймах от
собственного носа я увидел утопленную в полу ручку. Мы с сыном потянулись к
ней одновременно. Победила молодость. Боливар схватил ручку, повернул,
дернул на себя
Крышка люка была даже шире, чем в банке, но снабжена превосходно
отрегулированными противовесами и поднялась, как перышко. Снизу в отверстие
хлынул свет.
Анжелина смотрела на нас и улыбалась.
-- Какая замечательная картина! -- сказала она.
ГЛАВА 25
-- Мы спускаемся! -- крикнул я.
-- Сделайте одолжение. С удовольствием бы сама к вам запрыгнула, но я в
связана. Ты там не видишь кнопку или рычажок?
-- Да, есть. В раме люка.
-- Нажми.
Она отошла в сторону.
Я до отказа вдавил кнопку. Загудел мотор, заскрежетали шестеренки и в
подвал спустилась металлическая лестница. Я оказался на ней еще до того, как
она коснулась пола. В доли секунды слетел, пересек комнату и заключил свою
подругу жизни в крепкие объятия.
-- Я... рада тебя видеть... даже с таким лицом... Но мне бы и вздохнуть
хотелось.
-- Извини. -- Я отстранился от нее, но удержал за плечи. -- Ты как,
цела?
-- Вроде да, хотя еще секунду назад уцелеть не надеялась.
-- А где наша Глориана?
-- Вон она.
