-- Нет! Все выходы под наблюдением.
-- Есть еще один путь, -- слегка оживился Дредноут. -- Вниз! Надо идти
вниз!
-- Да, в Агроутилизатор! -- подхватил Неутомимый, заражаясь его
энтузиазмом.
-- К делу, -- устало сказал я, совершенно не догадываясь, о чем идет
речь. -- Богу Сражений угодно, чтобы мы пошли этой дорогой.
Они припустили бегом, и мы поспешили следом. Свернули в очередной
туннель, где сияющий контур на стене означал металлическую дверь. Ни один из
провожатых не дотронулся до ручки; напрашивалась гипотеза, что дверь
заперта. Неутомимый прошел чуть вперед и остановился перед освещенной
клавиатурой, вмурованной в стену возле косяка.
-- Не смотреть, -- распорядился он. -- Код замка совершенно секретен.
-- Бобик, действуй, -- шепнул я.
ИРИНа отреагировала мгновенно: друг человека выпустил острые когти,
высоко подпрыгнул, вцепился в мою куртку и больно оцарапал мне ухо,
карабкаясь на голову. Я подавил искушение ойкнуть и вытянулся в струнку,
помогая песику считывать набираемый код.
Дверь со скрипом отворилась, искусственная зверюшка спрыгнула на землю.
Из проема дунул легкий ветерок, потянуло свежестью и летом. Здесь, в
подземелье? Оступаясь, мы двигались во тьме, пока не лязгнула дверь и не
зажегся свет. Мы находились в тесном зале перед винтовой лестницей. Не теряя
времени, Дредноут и Неутомимый направились вниз, и мы постарались не
отстать.
Когда меня замутило от бесчисленных витков, показалось дно. За
отворенной дверью сияли лампы. Моргая от рези в глазах, я тащился последним.
Миновал проем и оказался среди зреющей кукурузы. Испуганные нашим появлением
птицы захлопали крыльями и отлетели подальше, а в гуще стеблей мелькнуло
что-то маленькое и мохнатое. Я понимал, что мы никак не могли выбраться на
поверхность, разве что прошли насквозь всю планету. Не иначе это гигантская
пещера с мощными источниками света на потолке. Похоже, здешний народ и
впрямь не зависит от обитателей поверхности -- стоит ли удивляться, что Лига
даже не подозревала о его существовании?
Дредноут возглавлял шествие между рядами кукурузы. Было жарко и пыльно,
и усталость никуда от меня не делась, да еще вдобавок нахальная крошечная
мошка так и норовила залететь в нос. Я чесал его, чихал и вдруг уткнулся в
широкую спину Неутомимого.
-- Слава Дому и Счастью Выживания! -- провозгласил он.
-- Слава, слава и добро пожаловать, отважный Защитник, -- ответил
голос. Тонкий и приятный. Женский. Мы снова пошли вперед, и я, чихая и
почесывая нос, поравнялся с коренастой фигурой провожатого. На миг моим
глазам открылась мирная буколическая картинка: женщина и трое или четверо
детей мотыжат поле.
Да всего лишь на миг. Ибо в следующую секунду женщина увидела меня и
завопила:
-- День Вторжения!
Дальнейшее происходило с невероятной быстротой. Дети распластались на
земле, а она ухватилась за тяжелый пистолет, висящий на шее. Вскинула и
открыла огонь.
Мы попадали наземь быстрее, чем дети. Дредноут орал, пистолет трещал,
пули свистели и взрывались среди кукурузы.
-- Прекрати! Не надо! Это не Вторжение! Хватит! Хватит!
По-моему, женщина не слышала. Пытаясь отползти по черному пару, я
видел, как она исступленно нажимает на спусковой крючок: глаза выпучены,
белые зубы утоплены в нижней губе. От верной смерти нас спасала только
сильная отдача пистолета: от первого выстрела мушка вскидывалась на дыбы, и
почти вся очередь уходила в зенит.
Это закончилось так же внезапно, как и началось. Дети исчезли.
Неутомимый, вырвав у женщины пистолет, хлопал ее по спине, чтобы унять
истерические рыдания.
-- Отличная выучка, -- одобрил Дредноут. -- Неподступная -- прекрасная
женщина и хорошая мать...
-- И, к счастью для нас, никудышный снайпер, -- добавил я. -- Тебя не
затруднит объяснить, что произошло?
-- Тренировка. Выживание. За многие поколения это превратилось в
инстинкт. Пока в Галактике -- война, мы жаждем только мира. Мы выживаем.
Пусть другие истребляют себя, но мы выживем во что бы то ни стало!
Тирада обещала перейти в проповедь, но я помешал этому.
-- Стоп! Одну минуточку. Со времен Раскола и Галактических войн прошло
несколько веков. Сейчас повсюду мир.
Он опустил кулак, стиснутый до белизны в суставах, вздохнул, снова
поднял и почесал им нос.
-- Я знаю. И не только я. Но большинство не хотят смотреть правде в
глаза. Не может. Нас слишком учили выживанию -- и ничему другому. Никто и
никогда не готовил нас к жизни без войны. Без угрозы вторжения. Кое-кто
собирается, думает... О будущем. Мы выбрали предводителя... а большего я
тебе не открою. Не смею.
Он умолк. К нам бегом вернулся Неутомимый.
-- Пришла депеша: пора уходить. Зона поиска расширена. Если не будем
мешкать, обгоним преследователей и доберемся до явки. Поспешим!
Мы поспешили, хотя я уже еле переставлял ноги. Оказывается, подниматься
по винтовой лестнице гораздо труднее, чем спускаться. От Флойда не укрылось,
что я еле дышу, и если бы он не тащил меня за собой, я бы не осилил
восхождение.
И снова -- в темные туннели. Я весьма туманно осознавал присутствие
двух заговорщиков, Флойда и семенящего Бобика. Когда же мы наконец
остановились, я сполз по стенке. Стоит ли ждать, когда подействует яд? Лучше
умереть не сходя с этого места.
-- Вы останетесь здесь, с Дредноутом, -- распорядился Неутомимый. -- За
вами придут.
Мы прождали несколько минут, и за это время наш часовой не ответил ни
на один вопрос.
-- Продолжать движение! -- скомандовал кто-то из темноты. Мы
подчинились. И вошли в тускло освещенный зал, хотя по началу свет нашим
привыкшим к темноте глазам казался невыносимо ярким. В зале наличествовал
стол, за ним лицом к нам восседало полдюжины молодых людей, наряженных по
той же моде, что и наши проводники.
-- Стойте здесь, показал Неутомимый, затем они с Дредноутом подсели к
своим.
-- Как насчет стульев?
Вопрос остался без внимания. Бобик, уязвленный не меньше моего,
запрыгнул на стол и гавкнул, но чтобы не угодить под кулак, был вынужден
мигом соскочить на пол.
-- Заткнитесь, -- предложил один из гостеприимных хозяев. -- Мы ждем
приказа. Альфамега, мы здесь.
Все повернули головы и уставились на стол, посреди которого лежала
красная коробочка. Обыкновенная пластиковая коробочка, ничем не
примечательная, кроме зарешеченного отверстия в боку.
-- Двое Внешних, о которых вы докладывали, тоже здесь? --
поинтересовалась коробка ровным механическим голосом, несомненно,
пропущенным через искажатель речи.
-- Да.
-- Внешние, я обращаюсь к вам. Мне доложили, что вы прибыли, разыскивая
похищенный предмет.
-- Все верно, говорящая коробка.
-- Каково предназначение этой вещи?
-- Это ты нам скажи. Ты же его стибрила. -- Меня уже подташнивало от
всей этой муры с Плащами и кинжалами.
-- Ты ведешь себя неподобающе. Отвечай на вопрос или будешь наказан.
Я набрал полную грудь воздуха... и прикусил язык.
-- А что, меня устраивает, -- весело произнес Флойд, тоже сытый по
горло.
Уж не знаю, к чему бы привела дискуссия, если бы в эту самую минуту не
зазвучал частый топот и в зал не влетел юноша с диким ужасом в глазах.
-- Тревога! Рядом патруль!
Истерическую ноту в его голосе усилило буханье множества ног. И тут же
выяснилось, что заговорщики, по крайней мере, об одном позаботились -- об
отходе. В стене отворилась потайная дверь, и возле нее тотчас возникла
давка. Вновь прибывший, должно быть, предвидел такую реакцию -- он кинулся к
выходу в числе первых.
У меня на пути оказался стол. Я перевалился через него, подскочил к
двери, но она лязгнула перед носом. Я дал ей пинка, однако толку не добился
и оглянулся не притихшую коробочку.
-- Альфамега, говори! Как отсюда смыться?
Коробка затрещала и вспыхнула, растекшись пластмассовой лужицей.
-- Спасибо, -- сказал я.
-- А что, другого выхода нет? -- полюбопытствовал Флойд.
-- Пока не вижу.
Топот раздался совсем рядом. Пока я выуживал из кармана газовую
гранату, в зал ворвалась лавина вооруженных людей.
Пришлось заняться ею вплотную. Флойд повалил первых трех, я сцепился с
двумя следующими. Дело приняло серьезный оборот: подбегали все новые
солдаты. Кое-кто носил панцирь, и все без исключения -- островерхие шлемы с
прозрачными забралами. Стрелять они не пытались, зато с удовольствием
размахивали винтовками, точно дубинами.
Кто-то славно двинул меня по затылку, я зашатался и рухнул. Прежде чем
они накинулись, я увидел Бобика -- он как паук вскарабкался по стене и исчез
во мраке под потолком. Тут меня еще разок треснули по черепу, и я тоже
погрузился во мрак. Надо сказать, не без удовольствия.
-- Джим, тебе не стало лучше? -- донеслось издалека, и я ощутил на лбу
что-то влажное и прохладное.
-- Шбша... -- выдавил я. Или что-то вроде. Пожевал пересохшими губами и
открыл глаза. Перед ними раскачивалась мутная физиономия Флойда. Он снова
положил мне на лоб мокрую тряпку. В жизни не испытывал ничего приятнее.
-- Ты здорово схлопотал по затылку, -- объяснил он. -- А мне не так
круто досталось.
Я хотел было спросить: "Где мы?" -- но вовремя сообразил, что не стоит
задавать глупые вопросы, когда и так все ясно. В данном случае хватило
одного намека, чтобы понять все -- решетчатой двери. Я сел. Боже, какая
пытка! Флойд подал пластмассовую чашку с водой. Я, булькая, осушил ее и
протянул обратно -- хочу, мол, еще. Потом ощупал карманы и швы брюк.
Напрасная надежда: все припрятанное оружие исчезло.
-- Ты собак тут поблизости не видал?
-- Не-а.
Вот, значит, как? Получил по башке. Угодил в плен. Брошен в беде лучшим
другом человека. И все это -- в земных недрах, где челюстефон, скорее всего,
бесполезен. На всякий случай я стиснул зубы и воззвал о помощи, но не
услышал даже треска статики.
-- Ничего, могло быть и хуже, -- бодро заявил Флойд, и мне захотелось
его пристрелить. Но я не успел даже послать его к черту. К решетке подошел
человек, и Флойд получил заслуженную отповедь:
-- Будет и хуже. Вы моментально умрете, если попытаетесь дотронуться до
меня или до Смертомата. Ясно?
Я оглядел его повнимательней. Седой, лицо суровое, одет по здешней
моде, то есть в полевую форму; на голове островерхая каска, с той лишь
разницей, что шпиль -- золотой, со стилизованными крылышками. Тюремщик
шагнул в сторону, чтобы продемонстрировать нечто мобильное и крайне опасное
на вид, этакую коллекцию смертоноснейшего оружия. Стволы, палицы, шурикены,
ножи и металлические зубы. Зубы-то зачем? Чтобы разорвать нам глотки?
Выяснять почему-то не хотелось.
-- Идите за мной.
Надзиратель повернулся и отошел. Мы с Флойдом выползли из камеры и
побрели за ним, строго соблюдая дистанцию. Позади лязгал, щелкал и
погромыхивал Смертомат.
Коридор в гнетущих серых тонах имел, по крайней мере, одну
положительную черту -- хорошее освещение. На стенах висели ряды фотографий
-- по всей видимости, одного и того же субъекта. Или разных угрюмых вояк,
отличающихся друг от друга разве что количеством шевронов и медалей.
Конвоир свернул в дверной проем между двумя шипастыми колоннами из
стали. Мы последовали его примеру, ни на миг не забывая о лязгающем позади
агрегате.
-- Впечатляет, -- сказал я, окинув взором громадный зал. Стены и пол --
