его привели именно туда, куда хотели, и
ничего поделать уже было нельзя.
Увидев, что я все осознал, Ангелина
громко рассмеялась, чисто и ясно, как
серебряный колокольчик, одновременно
усиливая давление на курок. Она была
настоящая артистка. Точно в тот момент,
когда мое отчаяние достигло максимума,
а безнадежность положения стала очевид-
ной, спусковой крючок был нажат
И не один раз, а снова и снова.
Четыре разрывавшие плоть пули прямо
в сердце. И последний выстрел прямо
между глаз.
Глава 11.
Это был еще не возврат сознания, а
выплывание из красной тьмы. Организм
отчаянно боролся с болью. Было ужасно,
что глаза мои закрыты и открыть их не-
вероятно трудно. В конце концов я сде-
лал это, и из красной тьмы появилось
лицо в виде пятна.
- Что случилось? - спросило пятно.
- Я собирался узнать об этом у вас,
- сказал я.
Я замолчал, поражаясь, как слаб и
безжизненен мой голос. Что-то влажное
коснулось моих губ. Это была салфетка,
вся в красных пятнах.
Когда зрение вернулось ко мне, пятно
превратилось в молодого человека в бе-
лом. Доктор, наверное, и я, должно
быть, в больнице.
- Кто стрелял в вас? - спросил док-
тор. - Кто-то сообщил о выстрелах, и
скажите спасибо, мы приехали как раз во
-время. Вы потеряли много крови - пере-
ливание вам уже сделали - и, кроме то-
го, имеются множественные повреждения
локтевой и лучевой костей от пули, ко-
торая дальше задела правый висок и,
возможно, повредила череп. Вероятно за-
деты ребра, и есть подозрение на внут-
реннее кровоизлияние. Кто-то сильно не-
навидит вас? И кто же?
Кто? Конечно, моя дорогая Ангелина.
Искусительница, соблазнительница,
убийца пыталась расправиться со мной. Я
все вспомнил. Широкий ствол пистолета с
черной дырой, в которой, кажется, может
уместиться целый звездолет. Сверкающее
пламя, пули, ударившие в меня, гаранти-
рованный пуленепробиваемый жилет принял
на себя мощь выстрелов. У меня возникла
надежда, что она этим удовлетворится,
но нет, ствол поднялся к моему лицу.
Я вспомнил последний свой жест, ког-
да закрыл лицо руками и качнулся в сто-
рону в отчаянной попытке спастись.
Это чудо, что попытка удалась. Пуля,
видимо, срикошетила от костей руки и
только задела череп, вместо того, чтобы
пройти через него. Тем не менее, было
много крови и неподвижное тело на полу,
что и ввело Ангелину в заблуждение. Шум
от выстрелов в той маленькой комнате,
мой ненаглядный труп и кровь что-то
сдвинули в ее женской натуре, по край-
ней мере, чуть-чуть. Она быстро покину-
ла комнату до того, как туда пришли.
Если бы она задержалась хоть на секун-
ду, чтобы убедиться...
- Ложитесь, - сказал доктор. - Если
вы не будете лежать, я сделаю вам укол,
который отключит вас на неделю.
Только когда он произнес это, я за-
метил, что сижу и хихикаю, как сумас-
шедший. Во время движения грудь мою
пронизывала боль, и я дал себя уложить.
Теперь мой мозг начала занимать
мысль о том, чтобы выбраться отсюда.
Игнорируя боль, я осмотрел приемную,
думая, как извлечь выгоду из того, что
судьба подарила мне жизнь, в то время
как Ангелина думает, что я мертв.
В приемном покое мне мало чем уда-
лось поживиться. Я стащил только ручку
да официальные формы с полки над моей
головой. Моя правая рука работало неп-
лохо, хотя меня и пронизывала боль при
каждом движении. Робот подвел каталку
под мои носилки и повез в палату. Когда
мы выезжали, доктор просунул какие-то
бумаги в держатель над моей головой и
приветливо кивнул. Я одарил его ответ-
ной улыбкой и продолжал движение.
Как только он скрылся из вида, я
выхватил бумаги и быстро просмотрел их.
Здесь был мой шанс, если я успею им
быстро воспользоваться. Это было заклю-
чение в четырех экземплярах. Пока эти
формы не попадут в машину, меня не су-
ществеут, я в статистическом забвении,
из которого должен выбраться в палате.
Мертворожденный - вот мое описание.
Я скинул на пол подушку, и робот оста-
новился. Он не обратил внимания на то,
что я пишу, и останавливался еще два
раза, подбирая подушку и давая мне вре-
мя закончить мою фальшивку.
Этот доктор Мквкбоз - именно это
можно было прочитать в его подписи -
оставил много места между подписью и
последней строкой заключения. Я допол-
нил его, стараясь максимально подражать
его почерку. "Множественные внутренние
повреждения, - написал я. - Умер в пу-
ти". Это звучало достаточно официально.
Я быстро добавил: "Все попытки реаними-
ровать не дали результатов". На момент
я усомнился в правописании последнего
слова, но поскольку в слове "множест-
венные" доктор МКвбкоз написал одно
"и", еще одна ошибка ничего не меняла.
Последняя фраза позволяла надеяться,
что меня не будут колоть и оживлять
электричеством, ведь я - труп.
Перед тем, как выехать из коридора,
я положил на место формы и притворился
мертвым.
- Тут Д.О.А., Свенд, - сказал
кто-то, забирая бумаги за мой головой.
Я услышал, как робот укатился прочь,
равнодушный к тому, что его пишущий и
роняющий подушку пациент внезапно умер.
Это отсутствие любопытства всегда мне
нравилось в роботах. Я мысленно предс-
тавил себе смерть в надежде, что соот-
ветствующее выражение отразиться на мо-
ем лице.
Кто-то дернул меня за ногу, стягивая
ботинок и носок. Рука схватила ступню.
- Какая трагедия, - сказал приятный
голос. - Он еще теплый. Может быть, по-
ложим его на стол и попробуем реаними-
ровать?
- Не-а, - сказали из соседней комна-
ты. - Они уже пытались в приемном по-
кое. Положи его в бокс.
Ужасающая боль пронизала мою ногу, я
чуть не закричал. Только огромным воле-
вым усилием я заставил себя лежать не-
подвижно, в то время как этот болван
затягивал проволоку вокруг моего боль-
шого пальца. На проволоке висела таб-
личка, и я от всего сердца пожелал,
чтобы эта табличка висела на его ухе,
стянутом той же самой проволокой. Боль
на пальце передалась вверх, стали ныть
грудь, голова и рука, и мне стоило
больших усилий оставаться похожим на
труп.
Где-то позади меня открылась тяжелая
дверь, и волна холодного воздуха косну-
лась моей кожи. Я позволил себе быстрый
взгляд из-под век. Если трупы в этой
конторе устанавливаются в индивидуаль-
ные холодильники, я был готов внезапно
возродиться к жизни. Я ведь и не мечтал
о большем счастье, как умереть в холо-
дильной камере за закрытой дверью.
Но Леди Удача все еще была со мной,
мой мучитель перетащил меня вместе с
носилками в большую комнату. Там на
стеллажах, расположенных по стенам, уже
лежали усопшие.
Без излишней почтительности меня ки-
нули на заиндевелые доски. Шаги удали-
лись, дверь тяжело стукнула, свет по-
гас.
Мое отчаяние трудно передать. Прошел
только один день, а я уже весь в синя-
ках,контужен и покалечен. Пребывание в
одиночестве в темной запертой комнате
подействовало на меня чрезвычайно угне-
тающе. Несмотря на боль в груди и эту
идиотскую табличку на пальце, я слез со
стеллажа и отправился искать дверь.
Меня бросало то в жар, то в холод,
пока я наконец наткнулся на стену. На-
щупав выключатель, я включил свет, и в
тот же момент настроение мое резко
улучшилось.
Дверь была - лучше не придумаешь,
без окошка и с ручкой изнутри. У нее
даже был внутренний засов, но невозмож-
но было представить, кто мог им пользо-
ваться. Я занялся исследованием помеще-
ния. В первую очередь я раскрутил
проволоку и растер палец, возвращая его
к жизни. На желтой табличке стояли бук-
вы Д.О.А. и от руки написанный номер,
такой же, как и на форме, которую я
подделал. Тут была возможность. Я снял
такую же табличку с пальца наиболее
сильно изуродованного трупа и заменил
ее своей. Его табличку я убрал в карман
и для смеха поменял таблички у осталь-
ных. Они висели у всех на левой ноге, и
я громко проклинал эту проклятую педан-
тичность. Нога моя замерзла, и мне
пришлось снять правый ботинок с трупа с
самыми большими ногами. Поскольку кос-
тюм и пуленепробиваемый жилет тоже были
испорчены, пришлось позаимствовать теп-
лую рубашку у одного из моих молчаливых
друзей.
Не подумайте, что все было так прос-
то. Меня буквально шатало от слабости.
Закончив, я выключил свет и открыл
дверь из холодильника. На меня пахнуло,
как из доменной печи. тут не было видно
ни души. Я прикрыл дверь в склеп и стал
искать ближайшую другую комнату. Это
была кладовая, в которой единственной
полезной для меня вещью был стул. я
сел, отдышался и снова огляделся. Дверь
рядом была заперта, а следующая - отк-
рыта в темную комнату, где кто-то хра-
пел. Как раз то, что нужно.
Кто бы ни был этот человек, но пос-
пать он любил. Я обошел комнату и соб-
рал всю одежду,какую нашел. Он не прос-
нулся, и это было очень хорошо для
него, ведь у меня была черепная травма.
Как только текущие дела закончились,
вернулась боль. Натянув шляпу, найден-
нюю там же, я открыл запасной выход.
Никто не обратил на меня внимания, и я
отправился пешком по поливаемым дождем
улицам Фрейбурбада.
Глава 12.
Эта ночь и следующие несколько дней не
сохранились в памяти по понятным причи-
нам. Вернуться обратно в свою комнату
было рискованно, но риск был опрадвн.
Почти наверняка Ангелина не знала о
ее существовании, а если она и нашла
ее, то теперь это не имело значения. Я
был мертв и больше ее не интересовал.
Мое предположение оправдалось. После
возвращения меня никто не беспокоил. Я
велел принести мне пищи и пару ботинок,
чтобы создать впечатление длительнего
одинокого запоя.
Тело постепенно восстанавливало свои
функции, я поддерживал его антибиотика-
ми и болеутолящим.
На третье утро я почувствовал себя
человеком, хотя и слабым. Рука приобре-
ла чувствительность, черные и синии
пятна на груди стали светлеть, а голов-
ная боль почти прошла. Пора было поду-
мать о будущем. Я пригубил немного из
бутылки и позвонил вниз, чтобы прислали
газеты за последние три дня. Пневмотру-
ба засопела, чихнула и извергла их на
стол.
Внимательно просматривая их, я по-
нял, что разработанный мною план будет
значительно лучше, чем я ожидал.
На следующий день после моего убийс-
тва все газеты поместили сообщения, по-
черпнутые из больничных отчетов ленивы-
ми обозревателями, кто не удосуживался
хотя бы мельком взглянуть на трупы. И
это все. Ничего о Большом Больничном
Скандале с Переменой Трупов или об Иске
По Поводу Того Что в Гробу Не Дядя
Фрим.
Если мои шуточки в этом мясном моро-
зильнике не опубликованы, значит, это
стало больничным секретом, о котором
будут говорить наедине.
Ангелина, мой снайпер-возлюбленная,
должна теперь думать обо мне, как о
мертвеце, жертве ее несущего смерть
спускового пальца. Ничего не может быть
лучше.
Через некоторое время я снова сяду
ей на хвост, но работать станет значи-
тельно проще, ведь она уверена, что я
превратился в местном крематории в си-
зий дымок.
Вот теперь самое время составить
правильный план. Нет больше вопроса,
кто за кем охотится. Арестовать Ангели-
ну доставит мне не меньшее удовольст-
вие, чем ей, когда она стреляла в меня.
Я должен был признать, что она все
время обходила меня. Она увела линкор у
меня из-под носа, а затем улизнула у
меня из-под пистолета. И совершенно
изумительным было то, что она устроила
мне ловушку, когда я думал, что охочусь
за ней. Вся моя наивность стала мне яс-
на до боли. Задумав исчезновение из
линкора, она вовсе не была в истерике,
