себя в этом мире?
Я думаю, что каждый читатель вашей газеты заинтересуется судьбой
девушки, получившей первый приз на конкурсе красоты двадцать лет назад."
Мейсон вернул заметку своей клиентке.
- Когда вы взяли себе имя Элен Эддар? - спросил Мейсон.
- Как только исчезла из своего города.
- Некоторые мои вопросы, возможно, покажутся вам неожиданными, -
сказал Мейсон. - Отца вашего ребенка случайно звали не Эддар?
Она плотно сжала губы и покачала головой.
- Есть факты, которых вам лучше не касаться, мистер Мейсон.
- Так вы считаете, что газета сможет напасть на ваш след?
- К сожалению, да. Если они начнут раскапывать прошлое моей семьи, то
обязательно обнаружат, что моя мать вышла вторично замуж за Генри Леланда
Берри, и после ее смерти я появлялась в том городе, чтобы доказать, что
являюсь ее дочерью и получить наследство... Можете себе представить,
мистер Мейсон, мое состояние. Я стыдилась попадаться матери на глаза в
течение всего того времени, пока известие о моем бесчестии могло нанести
ужасную травму и ей, и всей моей семье, а потом, после ее смерти,
появилась и забрала все деньги! Но поверьте мне, мистер Мейсон, я сделала
это только потому, что никаких других родственников уже не осталось. И
деньги перешли бы в государственную казну.
- А сейчас вы хотите, чтобы об этой истории не вспоминали. Так я вас
понял?
- Совершенно верно.
- Но если я вмешаюсь, - заметил Мейсон, - у газеты, естественно,
будет основание предполагать, что вы находитесь где-то поблизости от меня.
- В Лос-Анджелесе живет несколько миллионов человек, - ответила она.
- Вы думаете, будет трудно напасть на ваш след?
- Они могут найти меня только одним путем - через Индианаполис. И
единственное, что надо сделать, - это остановить действия газеты до того,
как она обнаружит мой след в Индианаполисе.
Мейсон кивнул Делле Стрит:
- Соедини меня с главным редактором "Гловервиллской газеты", Делла.
- Мне можно сообщить ему, с кем он будет говорить? - спросила
секретарша.
Мейсон кивнул:
- Только будет лучше, если звонок последует с коммутатора.
Делла Стрит кивнула и вышла из кабинета, чтобы заказать Герти
телефонный разговор.
Когда она ушла, Мейсон обратился к своей клиентке:
- Скажите честно, мисс Эддар, у вас есть основания предполагать, что
за всей этой историей скрывается нечто большее, чем просто желание
читателя узнать о судьбе девушки, получившей приз на конкурсе красоты?
Она кивнула в ответ.
- И вы не хотите мне сказать, в чем дело?
- Я не вижу в этом необходимости. А вы скажите редактору, что я -
ваша клиентка?
- Подчеркивать это не собираюсь, - ответил Мейсон.
В кабинет вернулась Делла Стрит.
- Сейчас соединят, - сказала она.
- Делла, дай мисс Эддар долларовую бумажку, - попросил Мейсон.
Делла Стрит вопросительно взглянула на него.
Мейсон глазами показал на маленький выдвижной ящичек для денег. Делла
открыла его, взяла оттуда доллар и с серьезным видом вручила его Элен
Эддар.
- Теперь можете считать, - сказал Мейсон, - что Делла Стрит является
одним из руководителей Голливуда и в данный момент собирается снимать
фильм. Возможно, она захочет, чтобы вы приняли участие в нем...
В этот момент зазвонил телефон. Делла Стрит сняла трубку и передала
ее Мейсону.
- Добрый день! - сказал адвокат в трубку. - Я говорю с главным
редактором "Гловервиллской газеты"?.. Меня зовут Перри Мейсон. Я - адвокат
из Лос-Анджелоса, представляю Голливуд, который заинтересовался делом Элен
Калверт, о которой недавно писалось в вашей газете.
- Ну и ну! - отозвались на другом конце провода. - Для нас это,
конечно, честь! Значит, мы привлекли внимание читателей не только нашего
города...
- Как видите, - ответил Мейсон. - Вам удалось что-нибудь разузнать об
Элен Калверт?
- Мы наводим кое-какие справки. Уже получили, например, несколько
хороших фотографий, относящихся к тому времени, когда она победила на
конкурсе красоты. В честь этого события был организован банкет в
Коммерческой палате, остались кое-какие бумаги и фотографии...
- Закройте это дело, - сказал Мейсон.
- Что значит "закройте"?
- Закрыть - это значит закрыть!
- Боюсь, я вас не совсем понял.
- Я сказал, чтобы вы закрыли это дело. Снимите с него ваших людей и
забудьте о нем.
- Могу я поинтересоваться, по какой причине?
- Во-первых, потому, что я вам это советую. И если вы не
послушаетесь, у вашей газеты будет масса неприятностей...
- Мы не привыкли, чтобы нам звонили по телефону, диктовали свои
условия и угрожали!
- Я вам не угрожаю, - ответил Мейсон. - И у меня нет никакого желания
вам угрожать. Я просто представляю интересы одного из моих клиентов и
делаю первый шаг, который является необходимым для защиты этих интересов,
а именно: я говорю вам, чтобы вы забыли об этой истории. Вы, со своей
стороны, тоже можете действовать через адвоката, который будет
представлять вас. Я предпочел бы иметь дело с вашим адвокатом. Ему я и
объясню, на каких с юридической точки зрения законных основаниях я
поступаю подобным образом.
- А мне вы не можете назвать хотя бы одну причину, почему вы этого
требуете? - спросил редактор.
- Вы когда-нибудь слышали о таком термине, как "право личности на
негласность"?
- О чем только не слышат редакторы газет, - прозвучало в ответ. -
Хотя я представляю себе этот пункт закона довольно смутно, но все же
слышал о нем.
- Этот пункт, в частности, предусматривает, что каждый человек имеет
право на то, чтобы его имя не афишировали и не склоняли, если он сам того
не захочет.
- Минутку, - перебил его редактор. - Я не адвокат, но все же знаю,
что этот пункт имеет и исключения. Если человек становится известным или
популярным, он уже не подпадает под этот пункт. И если человек сам
способствует тому, чтобы стать популярным...
- Прошу вас, не трактуйте мне пункты закона, - сказал Мейсон. - А
просто попросите своего адвоката позвонить мне по телефону.
- Вы считаете, что я не прав и хотите обсудить это с адвокатом? -
спросил редактор.
- Отнюдь нет, - ответил Мейсон. - В своей формулировке вы правы. Но
после определенного срока, прошедшего с тех пор, как человек был
популярен, он снова приобретает право на то, чтобы его имя не склонялось в
газетах.
- Боюсь, что не совсем вас понимаю, - сказал редактор менее уверенно.
- Если кассир крадет из банка сто тысяч долларов, это считается
новостью и сенсацией, - ответил Мейсон. - И газеты имеют право
опубликовывать фотографии похитителя, отчеты из зала суда и так далее. Но
после того, как виновный уже заплатил свой долг обществу, был выпущен на
свободу и возвратился к честному труду, упоминать в газетах о
преступлении, за которое он уже рассчитался, вы не имеете права. Этим вы
нарушаете пункт о неприкосновенности личности.
- Все это понятно, - согласился редактор. - Но данный случай под этот
пункт не подпадает. Ведь речь идет о молодой красивой женщине, которой
гордится все общество. Разве есть что-либо постыдное в том, что она стала
победительницей на конкурсе красоты?
- Вы можете публиковать материалы, касающиеся самого конкурса
красоты, но вы не имеете права прослеживать жизнь Элен Калверт начиная с
этого конкурса и кончая нашими днями... Я бы все-таки хотел, чтобы ваш
адвокат созвонился со мной...
- Нет, нет, нет! - воскликнул редактор. - В этом нет необходимости,
мистер Мейсон. Вы придерживаетесь такой позиции, и у нас нет оснований вам
не верить. История эта не настолько важна, чтобы ради нее затевать
судебный процесс. Вы говорите, что представляете интересы голливудского
продюсера... Могу я задать вопрос? Видимо Элен Калверт участвует в
создании фильмов, только под другим именем?
- Нет, не можете, - сказал Мейсон.
- Что не могу?
- Задать такой вопрос.
Редактор засмеялся.
- Хорошо. Вы, конечно, заинтриговали меня и внесли в эту историю
элемент таинственности. К тому же мы понесли кое-какие расходы, чтобы
раздобыть сведения. Например, мы узнали, что мать Элен Калверт вторично
вышла замуж за Генри Леланда Берри и по брачной лицензии мы могли бы...
- В первую очередь вы можете навязать себе на шею очень неприятный
судебный процесс. И я не собираюсь ни стращать вас, ни пререкаться с
вами...
- Меня нелегко застращать.
- Вот и чудесно! - сказал Мейсон. - Пусть ваш адвокат свяжется со
мной по телефону. Меня зовут Перри Мейсон, и я...
- Можете не продолжать, - сказал редактор. - Ведь вы довольно
известный человек. Целый ряд ваших защитительных речей был даже
опубликован в газетах. Мы тоже печатали ваши великолепные выступления в
суде.
- Отлично, - сказал Мейсон. - Попросите вашего адвоката побеседовать
со мной.
- Забудьте об этом, - сказал редактор. - Мы больше не будем
заниматься этой историей... И благодарю вас за телефонный звонок, мистер
Мейсон.
- Я рад, что вы поняли меня, - сказал адвокат. - Всего хорошего.
Он повесил трубку и повернулся к Элен Эддар.
- История не будет иметь продолжения, мисс Эддар.
Женщина открыла сумочку и протянула адвокату пятидесятидолларовую
бумажку. Мейсон сказал Делле Стрит:
- Запиши адрес мисс Эддар, Делла, дай ей тридцать долларов сдачи и
расписку в получении двадцати долларов в качестве оплаты за услуги...
Думаю, что у вас больше не будет неприятностей, мисс Эддар. Но если
все-таки будут - немедленно свяжитесь со мной.
- Большое вам спасибо, - ответила она. - Но я не могу оставить вам
своего адреса.
Она величаво поднялась и протянула руку, давая понять, что разговор
окончен.
- Но мы ведь должны будем связаться с вами, если возникнут какие-то
осложнения, - сказал Мейсон.
Женщина решительно покачала головой.
- Тем не менее я осмеливаюсь настаивать на этом, - сказал Мейсон. -
Со своей стороны уверяю вас, что не нарушу ваш покой, если того не
потребуют ваши же интересы. Мне нужен хотя бы номер вашего телефона.
Какое-то мгновение Элен Эддар находилась в нерешительности, затем
написала на листке номер телефона и вручила его Делле Стрит.
- Никому не давайте этот номер, - попросила она. - И звоните мне
только в случае крайней необходимости.
- Можете не беспокоиться - мы умеем хранить тайны, - заверил Мейсон.
Элен Эддар взяла расписку и сдачу, мило улыбнулась на прощание и
направилась к двери в приемную.
- Вы можете выйти другим путем, - сказал Мейсон, показывая на дверь,
ведущую прямо в общий коридор.
Делла Стрит распахнула дверь.
- Благодарю вас, - сказала Элен Эддар и удалилась.
Когда дверь за ней закрылась, Мейсон многозначительно посмотрел на
секретаршу и сказал:
- Вот и новое дело, Делла.
- Ты так думаешь? И в чем же заключается это дело?
- А вот этого я пока не знаю. Это дело, как айсберг: над водой видна
лишь небольшая часть, а что скрыто под водой - неведомо. Нам известно
только то, что жила на свете девушка, которая получила первый приз на
конкурсе красоты и возомнила после этого, что весь мир теперь будет У ее
ног. А потом, заметив, что забеременела, внезапно исчезла. Это произошло
двадцать лет назад, когда люди не так-то просто смотрели на подобные вещи,
и многие юные леди предпочитали смерть публичному позору. Но в данном
случае мы сталкиваемся с таким характером, которого трудностями не
