краденая.
- Вот это новость, - сказал Пол Дрейк. - Что-нибудь еще, Мэй?
Она подумала немного и заявила:
- Наверное, это все. Мне пора. Спасибо, мистер Мейсон.
Она ослепительно улыбнулась, встала, потянулась и поправила юбку.
Дрейк тоже встал и открыл ей дверь. Мэй Нолан еще раз посмотрела на
Мейсона, улыбнулась, похлопала ресницами, пересекла кабинет, усиленно
качая бедрами, а затем внезапно остановилась.
- Эй, минуточку, - воскликнула она. - Вы случайно не собираетесь
пересказывать Моррису Албургу все, что я тут разболтала?
Мейсон покачал головой.
- Спасибо, - еще раз поблагодарила она.
Дверь за Мэй Нолан закрылась. Делла Стрит взяла в руки газету и
постаралась разогнать запах дешевых духов.
Мейсон в удивлении приподнял брови.
- Не обратил внимания, что так плохо пахнет, Делла.
- Ну откуда тебе?
- Почему нет?
- Когда тебе показывают ноги и хлопают глазами? Лично я никогда не
стала бы доверять этой женщине.
- Конечно, многое здесь - плод воображения, но не все, - решил
Мейсон. - Давай попробуем дозвониться до Албурга, Делла.
- Десять против одного, - что у тебя ничего не выйдет, - усмехнулся
Дрейк.
Делла Стрит вернулась к своему столу и попросила Герти:
- Соедини меня, пожалуйста, с городской линией.
Услышав сигнал, Делла быстро набрала номер ресторана Албурга.
- Позовите, пожалуйста, Морриса Албурга, - сказала она в трубку,
когда на другом конце ответили. - Это звонят из конторы мистера Мейсона.
Что?.. Когда?.. Когда вы его ждете?.. Попросите его, пожалуйста, связаться
с мистером Мейсоном, как только он вернется.
Делла повесила трубку и обратилась к адвокату:
- Он вышел два часа назад и больше от него ничего не слышно.
- Кто-нибудь знает, где он?
- Очевидно, нет. В ресторане сказали, что не представляют, как с ним
связаться, но как только он появится, они сразу же передадут, что мы
звонили.
Местный телефон на столе Деллы Стрит взорвался тремя короткими
звонками.
- К нам направляется лейтенант Трэгг, - сообщила Делла Стрит Мейсону.
- Это кодовый сигнал, о котором мы договорились с Герти...
Открылась дверь из приемной. На пороге стоял лейтенант Трэгг в
штатском. Он обвел глазами кабинет адвоката.
- Привет, - поздоровался он. - Вы заняты, Мейсон.
- Конечно, нет. Я просто арендую офисные помещения, чтобы меня никто
не беспокоил, когда я раздумываю, как мне лучше сыграть на скачках. Я
раньше заполнял карточку на углу на улице, но меня здорово отвлекал шум
проезжающих мимо машин, так что я решил обосноваться здесь.
Трэгг вошел в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
- Не сердитесь, Мейсон. Я всегда предоставляю Герти возможность
предупредить вас, что направляюсь сюда, и остаюсь в приемной достаточно
долго, чтобы вы успели спрятать то, что не хотите мне показывать. Но я
считаю, что достоинство стража правопорядка унижается, если он долго сидит
в чьей-либо приемной.
- Знаю, - с симпатией в голосе сказал Мейсон. - Следует думать о
деньгах налогоплательщиков, даже если для этого требуется пренебречь
временем одного налогоплательщика.
- Вот именно, - кивнул Трэгг, поудобнее усаживаясь в кресле,
предназначенном для клиентов. Какое-то время он внимательно изучал
адвоката, а потом заметил: - Мне следовало предугадать, что, если я стану
вытаскивать для вас каштаны из огня, то обожгу пальцы.
- И уже обожглись? - спросил Мейсон.
- Чувствую жар. Очень надеюсь, что не появится волдырь. Но, не
исключено, что уже и ожог получил.
- Я что-то вас не понимаю.
- Я тоже не все понимаю. Вот зашел разобраться.
- Боюсь, что не смогу вам помочь.
Пол Дрейк поднялся на ноги и обратился к Мейсону:
- Пойду загляну к себе в контору. Надо проверить, как там без меня
идут дела.
- Мне не хотелось вас отпугивать, Дрейк, - повернулся к нему Трэгг.
- Я и не испугался. Просто ухожу, - ответил сыщик, встречаясь
взглядом с Мейсоном.
Пол Дрейк закрыл за собой дверь в коридор.
Лейтенант Трэгг достал из кармана сигару, откусил кончик и зажег ее.
- Как дела? - поинтересовался он у Мейсона.
- Много работы, мало денег.
- Знаю, - с притворным сочувствием в голосе согласился Трэгг. -
Иногда случаются дни, когда вам удается получить только какую-то жалкую
тысячу долларов... Каким образом вы связаны с делом Албурга?
- Я находился в ресторане, когда началась суматоха. Я время от
времени там ужинаю. Албург задал мне несколько вопросов.
- Каких?
Мейсон улыбнулся лейтенанту.
- Боюсь, Трэгг, что мне их не вспомнить.
Трэгг с минуту изучал кончик сигары, потом улыбнулся в ответ.
- А вы мне нравитесь, господин адвокат.
- Спасибо.
- И вот в этом-то вся проблема.
- Что еще за проблема?
- Моя личная. У нас в Управлении есть люди, которым вы совсем не
нравитесь.
- Нет?
- Нет. Они считают, что вы действуете по другую сторону закона.
- Закон предоставляет человеку право консультироваться у своего
адвоката...
- Только не надо, - перебил его Трэгг. - Может, когда-нибудь, вас
пригласят выступить на торжественном обеде в одном клубе и мне не хотелось
бы, чтобы вы до того времени уже использовали весь свой материал.
- Я просто репетирую.
- Вам не требуются никакие репетиции. У вас прекрасно получаются
импровизации. Иногда даже слишком хорошо... А что там с шубой?
- Какой еще шубой?
- Той, в которой Делла вчера вечером выходила из ресторана.
Мейсон сурово посмотрел на секретаршу.
- Делла, ты что, снова воровала в магазинах? - спросил он.
Она смиренно потупила глаза и кивнула.
- Ничего не могу с собой поделать, шеф. Со мной происходит что-то
ужасное и непонятное. В глазах темнеет, а, когда я прихожу в себя, то
обнаруживаю, что стою на углу в шубе и на ней все еще висит бирка. Я
понимаю, что со мной вновь случился приступ амнезии.
Трэгг рассмеялся и уныло покачал головой.
- Бедняжка, - сказал он Делле Стрит и повернулся к Мейсону. - Она за
себя не отвечает. Не может контролировать свои действия. Наверное
профессиональное заболевание, возникшее после того, как поработала на вас,
господин адвокат.
- Нет, - быстро возразила Делла Стрит. - Это у меня наследственное.
Передалось мне от дедушки по отцовской линии - старого капитана Стрита,
пирата. Он имел привычку брать, что захочется, если ему под руку
попадалась абордажная сабля.
- Почему бы вам не обратиться за консультацией к психоаналитику? -
спросил Трэгг.
- Я уже обращалась. Он объяснил, что моя совесть приходит в
противоречие с наследственными инстинктами. Так что, как только у меня
возникает желание что-нибудь прихватить, у меня темнеет в глазах - таким
образом, я не знаю, что делаю. Психоаналитик назвал подобное механизмом
защиты.
- Назначил какое-нибудь лечение? - поинтересовался Трэгг.
- Предложил лечь на диванчик у него в кабинете и рассказать историю
моей жизни.
- Но это не помогло?
- Нисколько.
- Ну тогда я предложу вам другое лечение, Делла, которое спасет вас
от недуга, - заявил Трэгг.
- Какое?
- Даю вам двадцать минут, чтобы передать мне шубу.
- Какую шубу? - спросил Мейсон.
- Ту, в которой Делла вчера вечером выходила из ресторана Албурга.
- А из чего была шуба, Делла, из ондатры, котика, бобра или еще
какая? - обратился Мейсон к секретарше.
- Из норки, - ответил лейтенант Трэгг.
- Из норки? - с выражением искреннего удивления на лице переспросил
Мейсон.
Делла Стрит вопросительно посмотрела на адвоката.
- Причем украденной, - добавил Трэгг.
- У кого? - решил выяснить Мейсон.
- Этого я пока вам сообщить не в состоянии.
- Возвращайтесь, когда узнаете.
- Нет, Мейсон, мне нужна шуба.
Адвокат зажег сигарету и откинулся на стуле.
- У вас могут возникнуть из-за этого неприятности, - заметил Трэгг.
- Как у нас сегодня работают лифтеры, Трэгг? - вежливым тоном спросил
Мейсон.
- Отвратительно.
- Такое часто имеет место в конце рабочего дня. Некоторые директора,
досрочно уходящие с работы, дают задания своим секретаршам закрыть
конторы, а сами начинают покидать здание и пораньше садиться в машины,
чтобы не попасть в пробки, случающиеся каждый день, когда основная масса
людей возвращается с работы.
Трэгг кивнул.
- Поэтому иногда приходится стоять у лифта именно в это время. Но
люди все равно мирятся с этим неудобством, Трэгг. Они приезжают в центр
города, платят за парковку своей машины, затем ждут, когда лифт, наконец,
остановится перед ними и поднимет их до этажа, на котором находится мой
офис. Они делают это с единственной целью - встретиться со мной и
попросить меня защищать их права. Понимаете, после того, как человек
предпринял такие усилия и вынес столько неудобств, я считаю, что должен,
по крайней мере, хоть как-то компенсировать ему его затраты.
- Кто-нибудь просил вас представлять ее права на шубу?
- Если я отвечу на этот вопрос, то вы, скорее всего, зададите мне еще
один.
- Даже два.
- Я так и думал.
- И я вам кое-что сообщу сам.
- Я весь внимание.
- Вы слышали когда-нибудь о Роберте Кларемонте? - спросил Трэгг.
Мейсон покачал головой.
- Может, читали о нем?
Мейсон снова покачал головой.
- Боб Кларемонт, - с задумчивым видом произнес Трэгг. - Отличный
парень. Я сам работал по тому делу. Прекрасный, честный приятный молодой
мужчина, который всегда мечтал стать полицейским. Полиция была его
идеалом. Грянула война и ему пришлось на время отложить свои амбиции.
Затем он уволился из армии и принялся за изучение наук, требующихся в
работе полицейского. Мейсон, вы можете представить себе человека, который
каждый день ходит учиться - учиться, чтобы лучше нести службу? Очень
многие считают, что полицейские - это угрюмые, насупившиеся гориллы,
расхаживающие по улицам и стукающие людей по головам своими дубинками,
собирающие дань с букмекеров...
- Чтобы провести остаток дней на ранчо в Техасе, - добавил Мейсон.
На мгновение Трэгг нахмурился, а затем продолжил, с трудом сдерживая
гнев:
- Вот в этом-то вся беда, Мейсон. Вот это осложняет жизнь порядочного
полицейского - эти несколько гнилых яблок в корзине. Люди не помнят о
полицейском, пожертвовавшем своей жизнью, чтобы остановить грабителей.
Однако, они не забывают о полицейском с настолько плохой памятью, что он
никак не мог вспомнить название банка, в который положил последние сто
тысяч долларов.
- Я только пошутил, - извинился Мейсон.
- А я не шучу. Вы представляете, что такое быть полицейским, Мейсон?
Ты не на службе. Ты отправляешься в магазин, на станцию техобслуживания
или еще куда-то. Дверь открывается. На пороге стоят двое с обрезами. Это
налетчики. Если ты обычный человек, ты просто поднимаешь руки вверх. Твои
друзья посчитают тебя героем только потому, что ты не потерял сознание. Но
ты полицейский. Если ты поднимешь руки вверх, бандиты обыщут тебя, найдут
револьвер и жетон. Разгневанные граждане завалят Управление письмами,
протестуя против подобной работы. Так что ты тянешь руку к револьверу. У
тебя один шанс из миллиона. Ты не на дежурстве. Преимущество не на твоей
стороне, но на твои плечи давят традиции. Ты решаешь, что все-таки один
шанс из миллиона у тебя есть и надо им воспользоваться. Ты достаешь оружие
и сжимаешься внутри, ожидая, что сейчас в тебя полетят пули. Ты надеешься,
