не стану избавиться от него. Я пойду к ближайшему телефону, позвоню Полу
Дрейку, дам ему инструкции, выйду из будки, пойду по улице, будто после
разговора с Дрейком о чем-то задумался.
Вы обе выходите из магазина, идете по улице - и находите мою машину,
стоящую у пожарного крана, по правую сторону, два квартала отсюда. Я
выберу первый попавшийся пожарный кран. Делла, у тебя есть ключи от моей
машины. Вероятно, на ней уже будет квитанция на штраф. Может быть, вы даже
застанете фараона, который будет ее прикреплять, и он начнет на вас орать.
Не обращайте на это внимания. Садитесь и поезжайте. Я пойду на
междугородную автобусную станцию. Мой преследователь, конечно, не отстанет
от меня, но его приятель с машиной останутся далеко и до них нельзя будет
добежать. Давайте сверим часы. Я сяду в первый же междугородный автобус,
который отходит точно в течение двадцати минут с той секунды, как я
прощаюсь с вами, девушки. Я займу заднее сиденье с правой стороны, у окна.
Что бы там ни делал мой хвост, а я уеду на междугородном автобусе.
Вы, девушки, едете на Седьмую улицу, ставите машину достаточно
далеко, чтобы мой хвост не мог взять такси. Следите за автобусами. Я буду
наблюдать за вами. Когда мой автобус отойдет, я вам просигналю, и вы
поедете за ним. Я доеду до достаточно пустынного места и выйду. Мой хвост,
разумеется, от меня не отстанет. Но вы с машиной будете тут как тут. Я
сяду в машину - и тогда точно скажу вам, сколько минут я добирался от
конечной станции до того места, где вышел. Хвост будет думать, что я
проделываю эксперимент, проверяя версию свидетеля, и он останется там,
крутя пальцами, надеясь поймать такси, а может быть, попытается остановить
какую-нибудь машину и предложит водителю пять долларов, чтобы не отставал
от меня.
Все будет зависеть от долей секунды. Уехать оттуда нужно будет
быстро, до того, как хвост поймает какой-то транспорт.
- А потом? - спросила Делла Стрит.
- Потом, - объяснил Мейсон, - вы свернете на первый же поворот с
шоссе, и я вам скажу, куда оттуда ехать. Навестим Герти. Герти, вы нас
приглашаете провести у себя день и пообедать. Мы закупим какой-нибудь еды
в деликатесной лавке и подождем в вашей квартире.
- Ух ты, как здорово! - обрадовалась Герти. - Я как раз начала
соблюдать одну из этих диет и считаю каждую калорию, пока не почувствую,
что пряжка от пояса упирается мне в позвоночник. Я как раз искала
предлога, чтобы все это прекратить, и вот оно! Вы всегда любили бифштексы,
мистер Мейсон, а мясник обещал приберечь несколько для меня. В конце
концов, когда девушка из статуса недотроги переходит на положение
краснеющей новобрачной, это всяко нужно отпраздновать!
12
Было семь тридцать. В кухне Герти девушки готовили еду. Целый день
они отсиживались в квартире, играли в карты, слушали радио, звонили Полу
Дрейку, урывками дремали. Перри Мейсон, сидя в одном из мягких кресел,
имевшихся в квартире, курил, пуская дым колечками, и мрачно созерцал
выцветший ковер. Если верить тому, что сказал Пол Дрейк, целая неделя
может пройти, пока они найдут след Боба Флитвуда.
Открытое окно создавало некоторую вентиляцию, впуская немного свежего
воздуха, но этого было недостаточно, чтобы выветрить запахи кухни: аромат
бифштексов и кофе.
В третий раз за десять минут Мейсон нетерпеливо взглянул на свои
наручные часы.
Внезапно зазвонил телефон.
Мейсон подскочил к аппарату, схватил трубку:
- Алло!
Голос Пола Дрейка, звонкий от волнения, ответил:
- Мы его засекли, Перри!
- Засекли Флитвуда?
- Именно!
- Где?
- Он окопался на маленькой ферме - небольшое горное ранчо, в пяти
милях от того места, где машина съехала с дороги.
- Минутку! Делла, бери блокнот и записывай за мной - я буду
повторять. Давай, Пол.
Дрейк стал объяснять дорогу:
- Возле заграждения есть указатель направо от дороги, там сказано:
"Впереди - пятьдесят миль подъем в гору. Проверьте, чтобы у вас было
достаточно бензина, воды и масла". Увидишь указатель - устанави спидометр
на ноль.
- У подножия подъема? - уточил Мейсон.
- Так. Как раз перед тем, как начнешь подниматься, за тридцать ярдов
или около того.
- О'кей, понял. Потом?
- Проедешь точно тридцать одну и две десятых мили от этого знака, -
сказал Дрейк. - Окажешься довольно высоко в горах, за первой грядой
попадешь в долину. Через нее протекает ручей, но он узкий и неглубокий.
Посмотришь по сторонам, и кажется, что на сотню миль в округе нет никаких
ферм. Однако, там есть боковая дорога. Свернешь на нее, она приведет к
небольшому магазинчику и к почтовому отделению, ровно через одну и четыре
десятых мили после поворота. Потом поедешь прямо, мимо почты, сворачиваешь
на первую же дорогу налево. Это скверная дорога среди скал, выглядит она
так, будто на первых ста ярдах кончится тупиком. Но ничуть не бывало. Она
идет дальше, постепенно поднимается и приводит к красивому горному плато с
хорошей землей, там десять или пятнадцать акров прекрасного горного луга.
Там стоят два ранчо. Тебе нужно первое. Увидишь имя на почтовом ящике -
П.Э.Овербрук. Не думаю, что он в курсе происходящего. Электростанции на
его земле не видать. Нет и радио.
- Он что, знакомый Флитвуда? Это убежище?
- Не могу этого утверждать, - сказал Дрейк. - Все, что мне известно -
это, когда один из моих людей остановился возле ранчо, он увидел, что
Флитвуд ходит вокруг дома. У него было только описание внешности Флитвуда,
но он уверен.
Мейсон повторил названия, расстояния и направления.
- Правильно, Пол?
- Правильно.
- О'кей, - сказал Мейсон. - Выезжаем. Ты в контакте с тем парнем,
который там?
- В магазинчике есть телефон, но я не знаю, сколько он еще там
пробудет. И помни, что в этой местности линия прослушивается. Много людей
могут услышать ваш разговор.
- Знаю, - сказал Мейсон. - Если будут какие-то изменения и ты
захочешь меня остановить, пошли туда, в магазин, кого-нибудь, чтобы
предупредить. Время будет.
- О'кей.
Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле Стрит:
- Записала, Делла? Названия, расстояния?
- Записала, шеф.
- Поехали.
Через пятнадцать секунд после того, как адвокат повесил трубку, они
уже выходили из квартиры. Герти втирала себе косметический крем.
Мейсон заранее позаботился, чтобы заправить машину, и она, способная
выжать девяносто миль в час, как только адвокат взялся за руль, помчалась,
точно скаковая лошадь, по проспекту, подбираясь к самой высокой скорости,
но все-таки удерживаясь перед опасной чертой, за которой могло последовать
тюремное заключение. Оставив позади городские окраины, Мейсон нажал газ и
оставил Спрингфилд со скоростью девяносто пять, начав карабкаться в горы.
Через двадцать минут Делла Стрит, которая наблюдала за спидометром,
заметила:
- Что-то ты слишком разошелся, шеф.
Мейсон снизил скорость, а Делла Стрит следила за поворотами.
Через несколько минут они свернули, выехали на грязную дорогу,
проехали мимо почты, нашли левый поворот и начали взбираться по узкой
скалистой дороге, которая петляла и кружила, постепенно ведя вверх, а
затем выбралась на ровное плато.
Сбоку от дороги они увидели ограду из колючей проволоки. Фары
осветили богатую зелень пастбища. Еще сотня ярдов - и свет фар отразился
от алюминиевой поверхности почтового ящика. На металле было начерчено имя:
"П.Э.ОВЕРБРУК", и Мейсон свернул на короткую въездную дорожку.
Дом был темным, а за ним силуэтом на фоне звезд выделялся сарай.
Хрипло залаяла собака, и лучи автомобильных фар отразились в глазах
животного.
Мейсон выключил мотор.
Не слышалось никакого шума, кроме лая собаки, а через минуту что-то
затрещало в радиаторе, когда холодный ночной воздух гор подействовал на
разгоряченный автомобильный двигатель.
Собака подбежала к машине с лаем, забегала кругами, обнюхивая шины,
но рычала не угрожающе. Мейсон решительно сказал:
- Кажется, это друг, - и открыл дверцу машины.
Собака подбежала на негнущихся ногах, забежала ему за спину,
обнюхивая икры. Мейсон окликнул:
- Хелло, есть дома кто-нибудь?
Чиркнула спичка, зажглось красноватое пламя керосиновой лампы.
- Хелло! В чем дело? - спросил мужской голос.
- Очень важное дело, - заявил Мейсон. - Откройте, пожалуйста.
- Хорошо. Минутку.
Они могли видеть, как неуклюжая тень движется по комнате. Через
минуту яркий свет газолинового фонаря усилил освещение. Они услышали в
доме шаги, и дверь отворилась. Овербрук, заспанный великан в ночной
рубашке, заправленной в джинсы, стоял на пороге с фонарем в руке.
- О'кей, Герти, - тихо произнес Мейсон, - ваш выход.
Герти пробралась вперед, в круг света от фонаря.
- Вы мистер Овербрук? - спросила она, задержав дыхание.
- Правильно, мэм.
- О, - облегченно произнесла Герти. - Скажите мне, Уильям у вас? Он
здоров?
- Уильям? - непонимающе переспросил Овербрук.
- Ее муж, - с сочувствием объяснил Мейсон.
Хозяин ранчо медленно покачал головой.
- Это мужчина, который потерял память, - подсказал Мейсон.
- О, - оживился Овербрук. - Конечно. Вы родственники?
- Он мой муж.
- Откуда вы узнали, где он?
- Да мы его уж сколько ищем! - воскликнула Герти. - Скажите мне, он
здоров? Можно войти?
Овербрук замялся:
- Здесь не роскошно, холостяцкая берлога, но вы все-таки заходите.
Немного холодновато, правда.
Они прошли в маленькую комнату в передней части дома.
- Где Уильям? - спросила Герти.
- Да там он. - Овербрук открыл дверь: - Эй, дружище!
- А? - прозвучал заспанный мужской голос.
- Кое-кто тебя видеть хочет. Выходи.
- Не хочу я никого видеть. Я спать хочу.
- Этих ты захочешь видеть, - уверил его Овербрук. - Давай. Извините
меня, друзья. Я его подниму. Он здорово крепко спит. Трудный день у него
был.
Они слышали голоса из маленькой комнаты, которая примыкала к
гостиной. Делла Стрит тихонько спросила:
- А он не может улизнуть через задний ход, шеф?
- Если он это сделает, - сказал Мейсон, - это будет признанием вины.
Если я прав и он валяет дурака, он начнет притворяться, что ничего не
помнит.
Внезапно голоса в спальне позади гостиной прекратились. Босые ноги
зашлепали по полу, потом в комнату вернулся Овербрук.
- Не знаю уж, как вы управитесь, - сказал он. - Вы собираетесь
сказать ему обо всем осторожно?
- Вы ему не сказали, что тут его жена?
- Нет. Просто сказал, что какие-то люди хотят его видеть.
- Думаю, что лучше всего, - сказал Мейсон, - обрушить это на него
внезапно. Понимаете ли, амнезия обычно бывает результатом нарушения
равновесия мозговой деятельности. Это попытка части мозга уйти от чего-то,
что сознание дибо не хочет вместить, либо не может с этим справиться. Это
убежище. Человек затворяет дверь своего сознания перед чем-то, что
причиняет беспокойство. А раз дело в этом, лучшее лечение - быстрый
мозговой шок. Мы захватим парня врасплох. Не говорите ему, кто здесь, и
ничего такого. Просто скажите, что какие-то люди хотят его видеть. Как он
сюда попал? Его кто-нибудь привез?
- Да пришел он к двери вчера вечером, - сказал Овербрук, - так и
шатался. Собака начала лаять, я сначала подумал, что там скунс или что-то
такое. Потом, по тому, как собака замолчала, я понял, что это человек.
Выглянул я посмотреть, светятся ли автомобильные фары, да нет, ничего, -
