лись фрукты, куски бледного мяса, молюски с илистых берегов, тусклые
флаконы вина. Спокойные жители Кайна двигались среди лавок, покупая про-
дукты и унося их в свои каменные жилища.
За торговой площадью, как сломанные зубы, возвышались ряды обрушившихся
колонн - подпорки арены, которую двести лет назад построил над землей
безумный король Шин, еще дальше - в роще лавровых деревьев - виднелся
блестящий купол дворца, откуда Кандайв Золотой правил Кайном и всей той
частью Асколайса, которая видна с Рубца Порфириона.
Дерна, теперь уже не поток чистой воды, растекалась в паутину каналов и
подземных труб и в конце концов сквозь гниющие гавани просачивалась в
залив Санреаль.
"Постель на ночь, - подумал Лайан, - а утром - за дело."
Он прыжками спустился по зигзагообразным ступеням и оказался на торговой
площади. Сейчас он был серьезным и сосредоточенным. Лайан-Странник хоро-
шо известен в Кайне, и многие здесь хотели бы причинить ему вред.
Он осторожно прошел в тени Паннонской стены по узкой мощеной улице, меж-
ду старыми деревянными домами, густо-коричневыми в свете заходящего
солнца, и ступил на маленькую площадь, на которую выходил высокий камен-
ный фасад "Гостиницы Волшебников".
Хозяин гостиницы, маленький толстый человечек, с печальными глазами, с
маленьким толстым носом, похожим по форме на его тело, выгребал угли из
очага. Он выпрямился и заторопился за прилавок своей маленькой прихожей.
Лайан сказал:
- Хорошо проветренная комната и ужин: грибы, вино, устрицы.
Хозяин поклонился.
- Слушаюсь, сэр... а чем вы будете платить?
Лайан швырнул ему кожаный мешочек, отобранный только сегодня утром у по-
койника. Почувствовав аромат, хозяин от удовольствия зажмурился.
- Почки с кустов списа, привезенные из далекой земли, - сказал Лайан.
- Великолепно, великолепно... Ваша комната, сэр, и ваш ужин - немедлен-
но.
Пока Лайан ел, появились остальные постояльцы гостиницы. Они сели с ви-
ном у огня, и начался общий разговор, который в основном касался магии
прошлого и когда-то живших великих волшебников.
- ...Великий Фандаал знал забытую теперь науку, - сказал старик с выкра-
шенными оранжевой краской волосами. - Он привязывал к ногам ласточек бе-
лые и черные струны и посылал их в разные стороны. И там, где они свива-
ли свою магическую ткань, вырастали большие деревья, усеянные цветами,
фруктами, орехами или пузырями с редкими напитками. Говорят, так он соз-
дал Великий Лес на берегах озера Санры.
- Ха, - сказал угрюмый человек в коричневой с черным одежде, - такое и я
могу. - Он извлек несколько струн, согнул их, связал, произнес негромкое
слово, и струны превратились в языки красного и желтого пламени, которое
плясало, сворачивалось, металось взад и вперед по столу, пока мрачный
человек не погасил его жестом.
- А я могу вот что, - сказал человек в черном капюшоне с серебряными
кругами. Он достал маленький поднос, положил его на стол и бросил на не-
го горсть пепла из очага. Потом достал свисток и извлек из него ясный
звук. Над подносом взлетели сверкающие мотыльки, блестя красным, синим,
голубым, желтым. Они взлетели на фут и взорвались яркими цветами - каж-
дый образовал звезду. Взрывы сопровождались звуками - самыми ясными,
чистыми звуками в мире. Мотыльков стало меньше, волшебник выдул другую
ноту, и взвились в сверкании мотыльки. Еще раз - и еще один рой мотыль-
ков. Наконец он убрал свисток, вытер поднос, убрал его под плащ и снова
замолк.
В состязание вступили другие колдуны, и воздух над столом заполнился ви-
дениями, задрожал от заклинаний. Один показал девять цветков невыразимой
красоты, другой образовал на лбу хозяина рот, который, к большому неудо-
вольствию маленького толстяка, начал поносить толпу, да еще его же голо-
сом. Еще один показал зеленую бутылку, в которой гримасничал чертенок;
еще один - шар из чистого хрусталя, который по команде волшебника катал-
ся взад и вперед; владелец утверждал, что это - серьга знаменитого мас-
тера Санкаферрина.
Лайан внимательно следил за всем этим, сожалея, что мир полон жестоко-
сердых людей, но волшебник с хрустальным шаром остался равнодушным, и
даже когда Лайан вытащил двенадцать пакетов с редкими пряностями, отка-
зался расстаться со своей игрушкой.
Лайан упрашивал:
- Я хочу только доставить удовольствие ведьме Лит.
- Доставь ей удовольствие пряностями.
Лайан негодующе сказал:
- Действительно, у нее только одно желание - кусок ковра, который я дол-
жен украсть у Чана Неминуемого.
И переводил взгляд от одного к другому внезапно замолкшему гостю.
- Что за неожиданная трезвость? Эй, хозяин, еще вина!
Владелец серьги сказал:
- Даже если бы пол по колено был покрыт вином, лучшим красным вином Тан-
вилката, свинцовая печать этого имени все равно висела бы в воздухе.
- Ха! - рассмеялся Лайан, - пусть только вкус этого вина коснется твоих
губ, и пары его все сотрут из памяти.
- Взгляните на его глаза, - послышался шепот. - Они большие и золотые.
- И хорошо видят к тому же, - говорил Лайан. - А эти ноги - быстро бега-
ют... летят, как звездный свет по волнам. А эти руки - быстро ударяют
сталью. А моя магия даст мне убежище вне пределов всякого знания. - Он
глотнул вина из кувшина. - Смотрите. Вот магия древности. - Он надел на
голову бронзовый обруч, прошел сквозь него, внес его в темноту. Когда
ему показалось, что прошло достаточно времени, он вышел из кольца.
Огонь горел, хозяин суетился за стойкой. Вино Лайана стояло на столе. Но
не было ни следа волшебников.
Лайан удивленно осмотрелся.
- А где же мои друзья волшебники?
Хозяин повернул голову:
- Разошлись по своим комнатам. Имя, которое ты произнес, тяжелым грузом
легло на их души.
И Лайан допил свое вино в хмуром молчании.
На следующее утро он покинул гостиницу и по окольной дороге направился в
Старый Город - дикую серую мешанину обрушившихся столбов, выветренных
блоков песчаника, упавших фронтонов с высеченными надписями, террас, за-
росших ржавым мхом. Ящерицы, змеи, насекомые ползали по руинам; больше
ничего живого не было видно.
Пробираясь среди развалин, он чуть не споткнулся о труп - тело юноши,
который смотрел в небо пустыми глазницами.
Лайан ощутил чье-то присутствие. Он отпрыгнул, наполовину обнажив рапи-
ру. На него смотрел согбенный старик. Он заговорил слабым дрожащим голо-
сом:
- Что тебе нужно в Старом Городе?
Лайан убрал рапиру.
- Я ищу Дворец Шепотов. Может, покажешь?
Старик испустил хриплый звук из глубины горла.
- Еще один? Еще? Когда это кончится?..- Он указал на труп. - Этот пришел
вчера. Он тоже искал Дворец Шепотов. Хотел обокрасть Чана Неминуемого.
Видишь, каков он теперь? - Старик повернулся. - Идем со мной. - И он ис-
чез за грудой обломков.
Лайан последовал за ним. Старик стоял возле другого трупа с пустыми ок-
ровавленными глазницами.
- Этот пришел четыре дня назад. Он встретился с Чаном Неминуемым... А
вот здесь, за аркой - великий воин в доспехах из перегородчатой эмали. И
здесь... и здесь... - Он показывал, показывал. - И здесь, и здесь, как
раздавленные мухи.
Он устремил на Лайана взгляд своих водянистых голубых глаз.
- Вернись, молодой человек, вернись, иначе твое тело в зеленом плаще
сгниет здесь на камнях.
Лайан вытащил рапиру и взмахнул ею.
- Я Лайан-Странник. Пусть лучше боятся те, кто меня оскорбит. Где Дворец
Шепотов?
Старик стоял, как обветрившаяся статуя, и Лайан ушел.
"А что если старик - подручный Чана, - спросил себя Лайан, - и как раз
сейчас идет к нему с предупреждением?.. Лучше принять меры предосторож-
ности." Он прыгнул на высокий обломок колонны и, пригнувшись, побежал
назад, туда, где оставил старика.
Вот и старик, что-то бормочет, опираясь на палку. Лайан бросил кусок
гранита размером со свою голову. Удар, вскрик - и Лайан отправился своей
дорогой.
Он прошел мимо разбитого обелиска и оказался во Дворце Шепотов. Прямо
против него был длинный широкий зал, обозначенный наклонной колонной, на
которой выделялся черный медальон - знак Феникса и двуглавой ящерицы.
Лайан укрылся в тени стены и стоял, высматривая, как волк, малейшее дви-
жение.
Все вокруг было неподвижно. Солнечный свет придавал руинам пугающее ве-
ликолепие. Во все стороны, насколько хватало глаз, тянулись разбитые
камни. Пустыня, усеянная тысячами развалин, откуда ушел дух человека и
камни стали принадлежностью природы.
Солнце двигалось по темно-синему небу. Лайан покинул свой наблюдательный
пункт и обошел зал. Он никого не встретил.
Он подошел к зданию с тыла и прижал ухо к камню. Все мертво, ни малейшей
дрожи. Щель в стене. Лайан заглянул внутрь. В конце зала висит золотой
ковер. Зал совершенно пуст.
Лайан огляделся по сторонам. Ничего не видно. Он продолжал обходить зал.
Подошел еще к одному разбитому месту. Заглянул внутрь. Висит золотой ко-
вер. И больше ничего, ни звука, ни движения.
Лайан продолжал обходить зал, заглядывая в приделы. Мертво, как пыль.
Теперь ему стала видна вся комната. Пустая, обнаженная, если не считать
ковра.
Он вошел, ступая широкими мягкими шагами. Остановился посередине. Со
всех сторон, кроме задней стены, лился свет. Не менее дюжины отверстий,
через которые можно убежать, и - ни звука, кроме тупого биения его собс-
твенного сердца.
Он сделал два шага вперед. Теперь ковер находился почти рядом.
Он ступил вперед и быстро сорвал ковер со стены.
За ним стоял Чан Неминуемый.
Лайан закричал. Он неуклюже повернулся на парализованных ногах, словно
они были из свинца. Но ноги, как во сне, отказывались повиноваться ему.
Чан соскочил со стены и приблизился. На его плечах висела черная накид-
ка, к шелку которой были пришиты многочисленные глазные яблоки.
Лайан побежал со всех ног. Он прыгал, он парил. Его башмаки едва каса-
лись земли. Из зала, через площадь, в неразбериху разбитых статуй и
упавших колонн. А за ним, как собака, бежал Чан.
Лайан пробежал вдоль большой стены и прыгнул в разбитый фонтан. За ним -
Чан.
Лайан устремился в узкий проход, взобрался на груду мусора, на крышу,
оттуда во двор. За ним - Чан.
Лайан пронесся по широкой улице, на которой росло несколько чахлых ста-
рых кипарисов, слыша за собой Чана. Он вбежал под арку, вытащил свой
бронзовый обруч, надел на голову, опустил к ногам, переступил через не-
го. Убежище. Он один в темном волшебном пространстве, исчезнув ото всех
земных взглядов, от всего земного знания. Молчание, мертвое пространс-
тво...
Он почувствовал близкое движение, выдох. Рядом послышалось:
- Я Чан Неминуемый.
Лит сидела под лампой на своей кровати и плела коврик из лягушечьих
шкур. Дверь закрыта, окна забраны ставнями. Снаружи в темноте лежал луг
Тамбер.
Царапанье в дверь, скрип испытываемого на прочность замка. Лит застыла,
глядя на дверь.
Из-за двери раздался голос:
- Сегодня, Лит, для тебя две длинных ярких нити. Две, потому что глаза
были такие большие, такие золотые...
Лит сидела неподвижно. Она ждала час; потом, прижавшись к двери, прислу-
шалась. Никого. Поблизости заквакала лягушка.
Она раскрыла дверь, нашла нити и снова заперлась. Подбежала к золотому
ковру и приладила на место спутанный моток.
Она смотрела на золотую долину, больная от стремления в Аривенту, слезы
скрывали от нее мирную реку, тихий золотой лес.
- Ковер все шире... Однажды он будет закончен, и я вернусь домой...
Юлан Дор
Принц Кандайв Золотой серьезно сказал своему племяннику Юлану Дору:
- Договоримся, что новые знания станут нашим общим достоянием.
Юлан Дор, стройный молодой человек, с бледной кожей, черными волосами,
глазами и бровями, печально улыбнулся.
- Но ведь это я поплыву в забытые воды, я буду отбиваться веслом от
