Ночью я проснулся от изжоги, мои птенцы тоже беспокойно
себя вели, просили пить, чтобы успокоить жжение внутри.
Возможно, в змейках было уже немного яда, и мы проглотили его,
когда расклевывали их.
"На что мне были эти соседские дети? -- подумал я тогда.
-- Надо ли быть настолько жадным, да и мясо у них противное!"
Я считал, что змея уползла навсегда и больше мы с ней не
увидимся. Но случилось иначе. Не зря предупреждал меня младший
орленок, самый мудрый из сыновей.
Змея, дождавшись следующего утра, взмолилась Шамашу:
-- Помоги же мне наказать злодея, бог великий и
справедливый!
И Шамаш помог.
Он указал змее на мертвого буйвола. Этот буйвол умер
накануне от старости, и тело его лежало на краю оврага.
Возможно, и сегодня на том месте валяется груда костей -- все,
что остается от умерших буйволов.
Змея заползла во-внутрь, а я, не догадываясь об этом,
разглядел мертвое тело с высоты, устремился к нему, вонзил свои
когти и стал вырывать куски мяса. Тут-то змея на меня и
накинулась сзади.
Она обломала мне крылья, вырвала когти, перья и долго
таскала меня по острым камням. Я стонал и молил о пощаде. Но
она подтащила мое ослабевшее тело к пропасти и швырнула меня на
самое дно. Здесь я и умирал до того мгновения, пока ты, о
могущественный и добрый царь, не нашел меня.
-- Великий Шамаш велел передать тебе, что наказание
кончено, и ты можешь вернуться в гнездо к своим детям, --
проговорил царь Этана.
И тут он увидел, как из глаз орла упали на сухую землю две
большие слезы.
* * *
Из глаз орла упали на сухую землю две большие слезы.
-- Нет у меня больше ни дома, ни детей. Орлята не умели
летать, но постоянно просили есть. За дни, пока я лежал здесь,
они или умерли с голоду, или разбились, упав с высоты, или сами
стали чьей-то добычей. Единственный дом мой теперь -- это твой
дом, о, великий царь! Вылечи меня, и ты получишь верного слугу
до конца моей жизни.
Царь перенес израненного орла в свои покои, сам ухаживал
за ним, сам кормил сырым мясом убитых хищников, и скоро орел
снова научился летать, сначало неуверенно, а потом все смелее.
Прошло еще несколько дней, и он уже парил в небесной высоте,
освещенный лучами бога Шамаша.
Тогда Этана и рассказал ему о своем несчастье. О том, что
посоветовал ему великий Шамаш, когда явился во сне.
-- Садись на меня, добрый царь, прижмешься покрепче к моей
спине, и мы полетим на верхнее небо. Другие орлы мне говорили о
чудесной траве рождения, но никто из них не смог долететь до
той высоты. Я попытаюсь сделать это для тебя. Только прошу об
одном -- знаю, ты -- человек отваги, наберись же еще больше
смелости, чтобы не убояться во время полета.
Рано утром, когда лучи Шамаша едва озарили землю, Этана
надел через плечо суму для травы рождения, чтоб побольше взять
ее с верхнего неба, сел верхом на орла, прижался грудью к его
спине, руки положил вдоль могучих крыльев, и они взлетели над
площадью, над крышами домов города Киша, над землей Шумер, над
реками, горами, лесами и морем.
-- Взгляни вниз, далеко ли земля? -- крикнул орел.
Царь свесил голову и закружилась она от небывалой высоты.
Пустая сума била его по спине. Ветер перемешал волосы на
голове и норовил сбросить их на глаза, но царь не мог поправить
ни суму, ни волосы, потому что крепко прижимался руками к
крыльям орла.
-- Реки, как нити, а люди -- словно пылинки! -- прокричал
Этана. -- Скоро верхнее небо?
-- Еще далеко, -- ответил орел и сильнее замахал крыльями.
Они летели уже давно. Этана старался не смотреть на землю,
прижимался грудью к спине орла и думал об одном: не сорваться
бы вниз.
-- А теперь какой ты видишь землю? -- снова крикнул орел.
Этана взглянул, и так страшно ему стало, что не сразу
сумел он ответить. Никогда, ни один человек в мире не бывал на
столь чудовищной высоте.
-- Земля -- как арбуз, а великое море на ней -- словно
несколько чаш и не разглядеть ни животного, ни человека! --
прокричал он, когда совладал со страхом. -- Теперь-то уж скоро
верхнее небо? -- Далеко! -- ответил орел и еще сильнее замахал
крыльями. Снова они летели в небесной выси и не было рядом с
ними ни одной птицы, только Шамаш над ними.
-- Как теперь земля? -- спросил орел. -- Что видишь?
Взглянул Этана, а земля -- словно яблоко где-то внизу. И
кругом -- воздушная бездна.
В этот миг не стало больше храброго царя, повелителя Киша
Этаны. Испуганный старик, дрожащий от ужаса, хватающий крылья
орла слабеющими руками сидел на могучей птице.
-- Ну что? Что видишь там? -- крикнул орел.
-- Я, я не знаю, как тебе и ответить. Земля, словно
яблоко, и не видно ни гор, ни морей.
-- Наконец-то! Отсюда только и начинается дорога к
верхнему небу.
-- Но когда же, когда мы на него прилетим?
-- Не знаю. Старые орлы мне рассказывали, а им говорили в
их детстве другие орлы-старики, что сначала земля должна стать,
словно яблоко, а потом начинается долгий путь к верхнему небу.
-- Но я не хочу лететь дальше! -- прокричал испуганный
царь. -- Орел, слышишь, мне страшно! Орел, я понял, что путь
этот не для человека! Поверни же назад! О, великий Шамаш!
Этана кричал и страх его, слабость тела стала заражать и
орла.
-- Орел, поворачивай же назад! Выше я не хочу! Мне надо
травы с верхнего неба!
И орел подчинился, отвернул от Шамаша к земле, но уже не
так мощно работали его крылья, уже и они затряслись в мелкой
противной дрожи.
-- Что ты сделал, старик! Что ты сделал со мною! --
выкрикнул орел.
И вместе, вдвоем, кувыркаясь, словно бесформенный груз,
полетели они к земле. Где-то, в чужой стране, они разбились о
каменный холм и чужие незнакомые люди похороноли их.
А в городе Кише стали править дальние родственники Этаны,
и последний из них -- царь Агга, который слал теперь каждый год
корабли с зерном в город Урук.
Человеку, даже если он царь, не дано владеть тем, чем
владеют лишь боги. И горе тому, кто об этом забудет.
Богам же позволно многое. Но не все. И когда Иштар однажды
спустилась в подземное царство, где живут только тени, она с
трудом была спасена, пожертвовав мужем своим, Думузи.
Главных богов Шумера было немного. Иногда вчетвером,
иногда всемером собирались они на совет.
В каждом городе люди ставили им святилища -- храмы. Но
каждый из главных богов мог выбрать себе и город, в котором его
почитали бы больше других.
Бог небес Ан и дочь его, ветреная красавица Иштар выбрали
из всех городов Урук.
Всем известно, что храм Эану спустился с небес и первым
верховным жрецом в нем был Мескингашер, сын бога солнца. Могилы
его не найти в Уруке. Состарившись, Мескингашер передал
правление сыну своему, Энмеркару, а сам ушел в горы. И больше
его не видел никто.
Иштар не раз помогала царю Энмеркару.
* * *
Иштар не раз помогала царю Энмеркару.
Если сесть в Уруке в ладью, оттолкнуться шестом так, чтобы
ладью подхватили мутные воды Евфрата, река сама вынесет к
городу Эриду. Отталкивайся вовремя от берегов, обходи опасные
водовороты, направляй ее по течению, и окажешься в городе, там,
куда когда-то давно, еще до потопа, приплыли Шумеры с райского
острова, далекой земли Дильмун. В глубокой бездне, дна которой
не способен разглядеть человеческий глаз, в глубокой бездне,
что зовется Абзу, поселился великий Энки, самый мудрый из богов
и людей. Вот почему в каждом своем городе, где есть жилища
богов, черноголовые устраивают рукотворную бездну. И пусть эта
Абзу больше похожа на бассейн, может статься, ненадолго Энки
селится там.
Но чаще мудрый бог дремлет на дне бездны около самого
древнего из городов, города Эриду.
Туда и направила путь свой великая богиня Иштар. В великий
путь с великой целью направилась она -- добыть для любимого
города правила человеческой жизни -- законы, которыми владел
мудрый Энки, старший ее родственник.
Иштар -- лишь одно из имен великой богини. Ветер носил и
сегодня разносит по миру немало красивых созвучий, которыми
люди обозначают богиню любви.
Иштар решила возвысить свой город над другими жилищами
черноголовых.
Сон мудрого Энки чуток. Он знает причины многих поступков
богов и людей.
-- Исимуд! -- вызвал он своего слугу. -- Ко мне из Урука в
Эриду направляется божественная дева Иштар. Открой же перед нею
все входы Абзу, расставь перед ней угощенье, достойное богов,
подай богине ячменные лепешки с маслом, чашу, наполненную
сикерой, обрадуй богиню словами привета.
Верный слуга Исимуд встретил великую деву, проводил ее в
Абзу и усадил за праздничный стол.
В тот же миг появился и старый Энки, сел рядом с
прекрасной богиней и пил с нею вместе пьянящий напиток чашу за
чашей.
-- Отец мой! -- вопрошала богиня старшего родича, глядя
прекрасными своими глазами, -- ни земной мужчина, ни даже бог
не могли остаться спокойными под этим взглядом. -- Отец мой, я
знаю, ты сделал мотыгу и форму для кирпича и поручил их богу
Кабта. Не ты ли создал и нить, поручив ее богине ткачества
Утту?
-- Ты права, прекрасная дочь! Все это сделал я: что для
забавы, а что -- для пользы людей. Поднимем же еще одну чашу
сикеры, ибо сердце мое ликует, когда я вижу рядом твою красоту.
-- Отец мой, подумай: эта Аруру завладела сосудом из
лазурита, она теперь получила право назначать в городах царей.
Одна из сестер моих, Нинмуг -- завладела золотым веретеном,
другая -- Нидаба получила из рук твоих измерительную веревку и
теперь с умным видом следит за соблюдением границ и договоров.
Что же осталось мне, отец мой? Ведь ты не обидишь меня?
-- Стоит ли так печалиться из-за тех мелочей, --
успокаивал Энки, выпивая очередную чашу сикеры. -- У каждой из
них есть своя должность, но тебе-то, тебе зачем это все при
твоей красоте!
-- Отец мой, я тоже хочу, мне все это нужно, или я не
богиня? Взгляни же, у меня нет ничего, чем владеют они!
Даже и на богов иногда находит затмение. Мудрому Энки
затмила глаза лучезарная красота божественной девы.
-- Не сокрушайся так! Я подарю тебе все эти мелочи, видишь
небесную ладью? Она для тебя. Я прикажу ее нагрузить всеми
установлениями, их я изобретал от нечего делать здесь, в своей
бездне, а теперь они будут твоими. Прими мой подарок,
прекрасная дочь!
Все, чему люди могли научиться в прошлом и будущем,
подарил богине мудрый, но хмельной Энки. Все установления жизни
приказал он свалить в ладью, и небесное судно грузно осело под
их тяжестью. Тайны обработки металлов и плотницкая сноровка,
искусство высекать каменные скульптуры и мастерство лепки из
глины, лежали вместе с царской властью, знатностью рода и
храбростьюж сила воина, чистота помыслов жреца, ловкость
торговца смешались с искусством игры на флейте и арфе.
Лодка, полная законов человеческой жизни, плыла вверх по
реке, веселая Иштар правила этой божественной лодкой,
направляла ее к Уруку, и вместе с ней уплывали великие тайны,
которыми прежде владел единственный из богов.
-- Где мои тайны! Где законы, которые я познавал на дне
бездны? -- воскликнул очнувшийся ото сна великий бог Энки.
И слуги охотно объяснили ему, что он сам подарил их юной
красавице.
-- Догнать и вернуть! -- приказал он слуге Исимуду. -- Тех
тайн, которые я подарил, хватило бы каждому городу, она же
поместит их в своем Уруке, сделает город сильнее других.
Исимуд, собрав морских чудовищ, помчался за богиней
вдогонку. На середине пути он догнал юную деву.
