В нашем микробусе задраены окна, кондиционер гонит прохладный воздух,
Николай вставил кассету в магнитофон и бархатно запел Френк Синатра,
угостил нас "Мальборо", с удовольствием задымили - комфорт есть комфорт.
Свернули с кольцевой дороги и попали в тихий район двух-трехэтажных
вилл с балконами, ухоженными лужайками и газонами и тенистыми садами.
- Поживете пока здесь до моего отъезда, - сказал Николай, представив
нас хозяйке, невысокого роста женщине, полноватой, смуглолицей, с пра-
вильными чертами лица. - Завтра вечером к нам, милости просим. Распола-
гайтесь, отдыхайте, утром заеду за тобой часов в восемь. Ну, я поле-
тел...
Мы поднялись по узкой, крутой лестнице на второй этаж.
Полы серого мрамора, беленые стены, просторный холл гостиной с мягкой
мебелью, лопасти вентиляторов под потолком, спальня, куда слуги перетас-
кали багаж.
Чужое небо, чужая земля, все чужое.
Лена села на широкую кровать и заплакала.
Глава двенадцатая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава двенадцатая
Время то летело, стремительно ускоряясь и достигая высокой концентрации в те
периоды, когда Николай и я работали по плотному графику встреч и переговоров,
то почти замирая, когда мы с Аленой оставались вдвоем в чужестранном доме. Для
Ленки время, похоже, остановилось полностью - целыми днями она ждала моего
возвращения.
За неделю Николай должен был успеть познакомить меня со всеми, с кем
мне предстояло работать, ввести в курс дел, рассказать, пересказать,
объяснить, почему именно так, а не иначе, сложить в единую картину пест-
рую мозаику пребывания в стране и, конечно, завершить свои дела. Я же
должен был, как губка, впитать всю информацию, которая накопилась у Ни-
колая за три с половиной года, и разобраться в десятках новых лиц и фа-
милий.
Первым делом, в первый же день - в посольство.
- Запоминай дорогу, через неделю сам сядешь за руль. Кстати, надо те-
бе оформить местные права, - сказал Николай по пути.
- Долгая процедура?
- За день сделаем. Напиши заявление на имя посла, завизируй его у во-
дителя-механика тогрпредства, в местном ГАИ тебя сфотографируют и выда-
дут лицензию.
- Справку о здоровье не потребуют? - вспомнил я свои мытарства с пра-
вами в Москве.
- Зачем? Твое здоровье - твои проблемы.
Мы выехали на запруженную транспортом, загазованную, шумную кольцевую
дорогу и через пятнадцать-двадцать минут свернули в район широких улиц,
высоких заборов и ухоженных газонов. На флагштоках лениво развевались
флаги различных государств. Вот и наш, алый. Возле каждого посольства
палатка с солдатами и пост, огражденный мешками с песком.
Николай, отыскав тень, поставил машину под деревом.
Рядом с металлическими раздвижными воротами и шлагбаумом - пристрой-
ка. Николай позвонил в дверь с темными стеклами. Щелкнул автоматический
замок, зажужжала отключенная система сигнализации.
Внутри пристройки прохладно после солнечной улицы, за загородкой
сквозь темное стекло различается фигура сидящего дежурного.
- Моя замена, - представил меня Николай смутному силуэту.
Я кивнул головой, дружески улыбнулся.
- Проходите, - сказал усиленный микрофоном голос охранника.
Щелчок замка, зуммер сигнализации.
Я снова пересек границу и ступил на территорию СССР.
Многоступенчатый фонтан, вокруг которого кольцом широкая дорога, ве-
дущая к подъезду с колоннами. Здание - трехэтажное, с не- водом антенн
на крыше.
Я сдал паспорта, Николай получил свои. В обмен мне должны выдать
местные идентификационные сертификаты. Потом прошел ритуал "молитвы" -
так мы называем процедуру беседы с офицером госбезопасности. Его задача
- познакомиться со мной поближе и помочь правильно ориентироваться в той
обстановке, которая складывается на сегодняшний день в стране и городе.
- Не первый раз за рубежом? - поинтересовался он.
- В длительной командировке - первый.
- В капстранах бывали?
- Да.
- Ну, о географии и населении рассказывать не стану. Что касается по-
литического климата, то правящая партия страны придерживается, в основ-
ном, социалистической ориентации, наши отношения дружественные, почти
как с соседней Индией, но сильна здесь и оппозиция, представляющая част-
ный капитал. Экономически отсталая, по укладу феодальная страна в пос-
ледние годы развивается быстрыми темпами, в основном, благодаря нашему
техническому содействию, строительству промышленных объектов экономичес-
кого сотрудничества и привлечению иностранного капитала и высокой техно-
логии, особенно из Японии. С социальной точки зрения общество разделено
на богатую верхушку, которая составляет всего десять процентов населе-
ния, и безграмотный народ, живущий фактически за чертой бедности. Здесь
уживаются, к сожалению, далеко не мирно и индуизм, и ислам, и буддизм, и
христианство. Религиозный фанатизм, террористы плюс коррупция и протек-
ционизм сверху донизу приводят к вспышкам насилия, в столице не так час-
то, а вот в провинции почти ежедневно. К нам отношение в целом доброже-
лательное, но дважды в год, в годовщину апрельской революции и в декаб-
ре, в день ввода наших войск в Афганистан случаются провокации, проходят
демонстрации. Будьте внимательны и осторожны. На встречи с иностранцами
следует ходить, как минимум, вдвоем. Чтобы был кто-то рядом, ситуации-то
разные бывают. Помните постоянно, что вы - не дома, а их разведки тоже
не спят, работают. Если что случится, информируйте меня или дежурного,
но надеюсь, все у вас будет в порядке. Желаю успеха.
Ох, уж эти визиты вдвоем, эта тайная инструкция. С одной стороны,
вроде бы и впрямь вдвоем безопаснее, с другой стороны, действительно,
ситуации бывают разные и мало ли что скажешь, не подозревая, что это мо-
жет быть истолковано превратно, а потом сказанное всплывет, появится в
досье у такого вот офицера госбезопасности, станет ясно, что донес вто-
рой, с кем ты был на переговорах, и начнешь мучительно оправдываться, а
может, не потребуется и этого.
Когда я оформлялся в Аргентину, то должен был дать подписку в том,
что обязуюсь не выезжать за пределы Буэнос-Айреса. Такие у них правила.
Подписывать этот документ, да еще на испанском языке, о котором я имею
смутное представление, надо было в аргентинском посольстве. Кадровик ре-
комендовал мне прихватить с собой кого-то, но я явился один. Это поверг-
ло в изумление работников консульского отдела, они уже привыкли к тому,
что советские обязательно приходят вдвоем, а то и втроем, сбивчиво
объясняя, что вот, мол, шел к вам и встретил кузину, ничего, что она
здесь посидит?
Следующий визит - к секретарю парткома. Почему-то, может быть чтобы
не помешать дипломатическим контактам, заграницей в советских по-
сольствах и представительствах нет парткома - есть профком, нет профкома
- есть местком, нет комитета ВЛКСМ - есть спорторганизация. На партсоб-
раниях строго соблюдают конспирацию: "Слово предоставляется члену проф-
союза... Предлагаю избрать президиум в составе следующих членов профсою-
за... Почему на собрании присутствуют не члены профсоюза, разве собрание
открытое?.." Двойная, полулегальная жизнь коммуниста.
Мой партийный билет - в Москве, в секторе учета Центрального Комите-
та, это хорошо, так намного надежнее, самое страшное для партийца - по-
терять красную книжку члена. Недаром полушутя, полувсерьез рассказывают,
что Госкино, чтобы не отставать от мирового кинематографа, снимает двух-
серийный фильм. Первая серия - фильм ужасов "Молодой коммунист потерял
партбилет", вторая - сексуальная лента "Персональное дело потерявшего
партбилет". За рубежом я вроде бы беспартийный, на самом деле это, ко-
нечно, не так.
Первый вопрос секретаря - про партийный стаж:
- Ты сколько лет в партии?
Между коммунистами можно и на "ты", ничего страшного, но у меня язык
не повернулся сказать "ты" моложавому, но совершенно седому человеку.
- Вы, наверное, знаете Ленинский райком партии в Москве. В основном,
вузы да институты, квоту нам давали на вступление в партию - одну, две
единицы в год. Очередь до меня дошла в семьдесят четвертом. Был зам сек-
ретаря по идеологии, пропагандистом.
- Выберем вас членом методического совета по пропаганде, - невозмути-
мо перешел на "вы" секретарь. - Договорились. А ты, Николай, подводишь
меня. Я когда тебя просил справку по пропаганде дать? К понедельнику,
вот у меня на календаре записано. Сегодня что? Вторник. Где справка? Не
шутите, товарищ Марченко, у тебя еще характеристика не подписана.
- После обеда, ровно в три положу вам на стол, - тоже на "вы" проси-
тельно заверил Николай.
- Придется вместо обеда справку писать да еще печатать, - вздохнул
Николай, садясь в машину. - Чувствуешь, как раскалилась? Это еще в те-
нечке. Да сними ты пиджак, расплавишься.
Почти все мужское население советской колонии носит сафари - светлая
рубашка-пиджак из легкого материала с погончиками. Накладные карманы на
груди набиты авторучками, визитными карточками, блокнотами. Рашенз, как
называют советских заграницей, можно чем-то сразу отличить. Здесь может
быть потому, что шьют эти сафари у одного портного или покупают их всем
скопом на одной распродаже.
В торгпредстве атмосфера подемократичнее, чем в посольстве. Не щелка-
ют замки, за прозрачным стеклом не охранник, а дежурная, чья-то жена,
подрабатывающая как нештатный сотрудник. Надо бы и мою Ленку пристроить
- и ей целый день дома не торчать, и в семейный бюджет какой-никакой
вклад будет.
В передней на диванчиках несколько местных бизнесменов в ожидании пе-
реговоров лениво просматривают брошюрки и журналы издания АПН, разложен-
ные стопками на низких столиках. Позже для меня станет ежеутренней обя-
занностью пополнять арсенал нашего идеологического оружия, следить, что-
бы постоянно имелась в наличии пропагандистская литература, вдруг кто-то
и проникнется.
Справа, за дверями - большой холл, уставленный мягкими креслами и ди-
ванами, в углу рояль, на стенах друг против друга портреты Ленина и Гор-
бачева. Владимир Ильич изображен в полный рост кистью местного художни-
ка, который невольно придал лицу явные черты азиатского этнического ге-
нотипа. Подобные портреты я видел в разных странах, их обычно преподно-
сят в дар советской стороне по случаю юбилейных торжеств, и вряд ли мо-
жет идти речь о художественных достоинствах полотна, но на каждом из них
вождь мирового пролетариата похож на местного уроженца. Михаил Сергеевич
нарисован без родимых пятен на высоком лбу и выглядит намного старше
своего возраста.
Слева - холл с переговорными, разделенными раздвижными деревянными
перегородками и занавесками. Прямо - дверь на второй этаж, где секрета-
риат, кабинеты торгпреда, заместителей торгпреда, начальников отделов,
экспертов.
Николай зашел к дежурной за перегородку, проверил, нет ли писем из
Москвы, отвел меня в комнату, где стоял стол, которому предстояло стать
моим со следующего понедельника.
Поднялись на второй этаж, Николай заглянул в чей-то кабинет. Пусто.
- Здесь должен бы сидеть начальник отдела Поляков Андрей Савич, -
прокомментировал Николай. - Не видали давеча вы Андрея Савича? Не вида-
ли, нет, ни на завтрак, ни в обед, в понедельник по субботу он не ходит
на работу, в воскресенье выходной - вот какой он заводной. Такой стишок
мы ему прочли на новогоднем концерте. Не обиделся. Мужик он невредный,
должность у него такая, зарплата на триста крошек больше, чем у старшего
инженера, а из обязанностей - только справки составлять да нас погонять.
Но мы его не трогаем и он нас. Уж ты его не обижай, заходи к нему. Если
застанешь, конечно...
Крош, в просторечье советской колонии "крошка" или "грош" - название
местной валюты.
Замторгпреда Юрию Викторовичу Пономареву я передал пластиковый пакет
