будет тысячи до получки?
Айвазян смотрит на Гладкова.
Заграницей не принято просить или давать в долг. Вдруг что-нибудь
стрясется, где потом возьмешь. Ни в коем случае не вступать в денежные
отношения с соотечественниками - так рекомендуют и различные инструкто-
ры.
Но тысяча - это вроде бы немного.
- Ты у Васи Кузнецова спроси, самый богатый человек в нашем заведе-
нии, недавно опять партию чая закупил.
- Вася - большой человек, к нему не подступишься, чай купить, это те-
бе не ткацкий станок продать. Нас тут с Васей торгпред вызвал, говорит,
плохо у нас с планом по машинам и оборудованию, давай, говорит, Вася,
потряси своих чайников, пусть раскошелятся. Пошли мы с Васей на перего-
воры. В отель "Меридиан", знаешь, новый такой билдинг в центре, во фран-
цузский ресторан. Официанты за спиной стоят, тарелки подогретые, блюда
изысканные, фирмачи не знают, как угодить. Вася сидит, как Будда, и мол-
чит, как изваяние. Только за коньяком с десертом вздохнул и, словно
одолжение сделал, тихо так молвил, купите станки по переработке джута у
господина Гладкова. Фирмачи на меня уставились и один заикнулся было, на
хрена, де мол, мне эти совагрегаты. Но Вася бровь недовольно поднял, и
фирмач тот язык с десертом проглотил. Вот это я понимаю бизнес... Но у
Васи, как у всякого богатого человека, ты же знаешь, наличных никогда не
имеется, ни к чему ему эти крошки...
- Придется дать, - развел руками Айвазян. - А насчет бизнеса не ска-
жи. Мы тоже можем. Была у нас знаменитая история в свое время. Подразва-
лили мы в очередной раз сельское хозяйство и настолько основательно, что
начали хлеб за валюту покупать. С шестьдесят четвертого, как Хрущева
сняли. Или раньше, точно не помню. Так вот, каждый год ездила делегация
от Минвнешторга на переговоры. Контракты на сотни миллионов. Вот и под-
писал наш начальник главка эти контракты с небольшой оговоркой по неус-
тойкам, если американцы нарушат сроки поставки. И случилось же так, что
неурожай у капиталистов и не сумели они обеспечить поставки вовремя, и у
нас свое же зерно покупали по бешеным ценам. Они потом книгу целую вы-
пустили о том, как русские их надули, и о начальнике отдельную главу -
что он ест, что пьет, как себя ведет.
- Про нас такого не напишут, - вздохнул Петр Гладков.
Зазвонил телефон.
- Тебя, - послушав, передал мне трубку Виталий Вехов.
- Валерий Сергеевич? - спросил приветливый женский голос.
- Слушаю вас.
- Я из женсовета. А как зовут вашу супругу?
- Елена Сергеевна.
- Оказывается, тезки вы с ней по батюшке. Передайте ей, пожалуйста,
что завтра в шесть часов вечера состоится женский чай. И обеспечьте,
чтобы Лена обязательно приехала.
- Мне тоже быть?
- Нет, женский чай у нас проходит без мужчин.
- Хорошо.
Женский чай - своеобразное ежемесячное заседание женсовета. Возглав-
ляют женсоветы при посольстве, торгпредстве, аппаратах торгсоветника же-
ны послов, торгпредов, советников или их приближенные. Обсуждают пробле-
мы досуга, дают общественные поручения, фактически же контролируют обс-
тановку в семье, следят за тем, чтобы крепок был моральный дух и семей-
ные узы.
На следующий день Ленка долго советовалась со мной, что надеть, сето-
вала, что у нее не пропустили ее украшения на таможне, вернулась с чая
через два часа какая-то придавленная и чем-то явно озабоченная.
- Ну, что? Расскажи.
- Да, ничего особенного, пили чай, все было очень вкусно... Во-пер-
вых, нас представили... Нас, я имею ввиду новеньких, только что приехав-
ших. Каждая вставала и рассказывала о себе... Рассказала и я...
- А чему было посвящено заседание вашего женского клуба?
- Разве тебе не сказали?
- Нет.
- Ну, как это... Встреча с офицером госбезопасности... Он нам про
обстановку в стране говорил, про нарушения всякие... Оказывается, город
был закрыт в это воскресенье, то есть выезды запрещены в особо опасные
районы... Он сказал, что вот и у вас, в торгпредстве, есть нарушители...
- Кто же?
- Он сначала не хотел называть, но тут все закричали, что конкретнее,
пусть все знают имена наших героев...
- Ну и что?
- Конкретно он никого не назвал, но сказал, что машину представителя
АПН в торгпредстве, то есть нашу машину, видели в воскресенье в форте.
- А разве форт закрыт для посещения?
- Для наших да.
- Там же советские туристы бродили тучами.
- За них отвечает туристическая фирма, а за нас - он.
- А откуда я знал, что город закрыт?
- Где-то распоряжение у дежурной есть. И вообще, прежде чем выезжать
в город, надо обязательно дежурной сообщать, куда.
Я вспомнил, вспомнил двоих в сафари, в которых ходит все мужское на-
селение советской колонии, они стояли около магазина с кожаными изделия-
ми, я им еще улыбнулся, проходя мимо, признав в них своих, а они посмот-
рели в мою сторону, но как-то мимо, насквозь, как сквозь пустоту. Что у
них было в тот момент за стеклянным равнодушием их глаз? Ну, что, попал-
ся, голубчик, новенький видно, надо взглянуть на номер его машины, при-
парковался-то, небось, на площади, не сообразил, что спрятаться надо,
доложим куда надо, изложим в рапорте, пусть ему мозги прочистят, вот и
мы отработали свой заграничный хлеб, проявили бдительность, теперь можно
и расслабиться...
А мне, а нам расслабляться нельзя,
Такое вот начало, первый день.
Глава восемнадцатая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава восемнадцатая
Разницу между временным командированным, когда выходишь из самолета и тебя уже
ждут в аэропорту, отвозят в отель, ведут поужинать в ресторан, а в назначенное
время уже ждет тот, с кем надо обязательно встретиться, иначе смысла нет
пилить за три тысячи километров, эту великую разницу между временным
командированным и тем, кто должен встретить в аэропорту, заказать номер в
отеле, свести в ресторан и добиться рандеву у порой насмерть занятого
человека, так вот, насколько велика эта разница, я ощутил на собственной шкуре
весьма скоро.
Ирочка Карасева, разнося телексы, не миновала и мой стол.
- Вам, - подняла она на меня подведенные глазки.
Хоть и утро, но жарко уже, а у Ирочки фасад наштукатурен, как перед
вечерним приемом: и помада, и грим, и румяна, бровки подщипаны, губки
подведены, пальчики в маникюре и на руках и на ногах.
Телекс краток: едет Попов, замначальника одного из подразделений,
едет на семинар, который будет проводиться по линии общества дружбы в
портовом городе Лонгбее на юге страны. Просим встретить, оказать со-
действие.
Дозвонился в ДСНК - Дом Советской Науки и Культуры. Да, будет такой
семинар, есть тот, кто этим занимается, он с ранее прибывшей делегацией
поехал по стране и уже, наверное, прибыл в Лонгбей, звоните ему в отель
"Хайят Редженси", договаривайтесь, чтобы он встретил вашего коллегу По-
пова, а здесь занимайтесь им сами, помочь больше ничем не можем.
Посоветовался с Виталием Веховым. Он дал номера телефонов Аэрофлота,
чтобы узнать, когда прибывает рейс из Союза, и гостиницы, куда можно
устроить на ночь господина Попова, а также рекомендовал мне присоеди-
ниться к товарищу-господину Попову, что будет надежнее, кстати и страну
посмотришь и командировочные какие-никакие получишь.
Так я и сделал. Тщательно выговаривая слова, позвонил в Аэрофлот, где
мне сказали, что рейс ожидается завтра вечером по расписанию, и в гости-
ницу, благо их навалом в городе, поэтому с номером проблем не было. Отп-
равил телекс в Москву, что де, мол, руководство торгпредства придает се-
минару значение и считает целесообразным командировать Истомина за ваш
счет в помощь Попову. Еще через завхоза заказал два билета на местный
рейс, на послезавтра.
С трудом прорвался по автомату в южно-портовый Лонгбей в отель "Ха-
йят". Портье любезно сообщил, что советская делегация встала на постой в
отеле, но сейчас находится в "ауте". Я оставил послание, что прилетят
Попов и Истомин таким-то местным рейсом, просим встретить, оказать со-
действие, заказать двух местный номер.
На следующий день к вечеру, предъявив свой черный полудипломатический
сертификат, прошел в здание аэропорта, где и дождался Попова, толкавшего
перед собой тележку, доверху груженую какими-то коробками.
- Материалы для семинара, пятьдесят кило перевеса, - отдуваясь, сооб-
щил Попов. - Жарко тут у вас...
- Обычный зимний вечер, - тоном бывалого жителя тропиков снисходи-
тельно объяснил я.
- Все равно жарковато. Отвык.
Тут я припомнил, что Попов работал в соседней Индии лет пять назад.
Я вцепился в телегу Попова и погнал ее в зеленый коридор, чтобы мино-
вать таможенный досмотр. Не дай бог привяжутся - что за материалы и за-
чем. Для нас это обычная макулатура, издаваемая тоннами, а для них, мо-
жет быть, и пропаганда.
Поучительную историю как-то рассказал мне Виталий Вехов:
- Знаешь, Валера, было в моей жизни такое редкое для советского чело-
века событие - летел я из Рио-де-Жанейро в Буэнос-Айрес. Уж так вышло,
выпал такой лотерейный билет. Немаловажное значение во всей этой истории
сыграло то, что в Бразилии португальский язык, а в Аргентине - испанс-
кий. Так вот, реклама, которой занимается ваш покорный слуга, по-порту-
гальски оказывается "пропаханда". Еще следует сказать, что экзотика есть
экзотика и в Рио многие ходят в белых штанах, а вот в Аргентине время
было очень тревожное - к власти недавно пришла военная хунта, в городе
постреливали, рвались подложенные бомбы, на перекрестках - военные пат-
рули. А по договоренности еще с Пероном национальная выставка СССР была
запланирована, не отменять же мероприятие. Единственное, что название
поменяли с "Национальной выставки СССР" на "Советский Союз ой", что оз-
начает на чистом испанском "Советский Союз сегодня". Хунта хотела с нами
дружить и в международном смысле лицо свое показать, поэтому выставке
всячески благоприятствовала, но охрану, на всякий случай, наставила мощ-
ную и своих секретных агентов, я думаю, тоже. Начальника над ними всеми
мы знали, полковник невысокого росточка, с усиками, он все ходил по
стендам и выбирал себе что-то из экспонатов, а потом просил подарить,
особенно вокруг ходиков с кукушкой увивался. Ну, как тут откажешь ихнему
КГБ? Да и нашему, впрочем, тоже... Дошел полковник и до моего стенда с
рекламой. Вроде ничего интересного. Но для порядка поинтересовался, чем
это вы тут, господин любезный, изволите заниматься и какой-такой у вас
интерес? Я гордо решил продемонстрировать свои языковые знания и ляпнул:
"Пропаханда!", совсем забыв про португальско-испанскую разницу. Смотрю,
аргентинский Дзержинский аж побледнел. И уже тихо так без улыбки пересп-
рашивает: "Про-па-хан-да?" Тут до меня доперло, что с точки зрения ихне-
го Железного Феликса я - есть агент вражеский, который пропаганду комму-
нистическую под видом "Советский Союз ой" разводит и устои хунты всячес-
ки подрывает. А они со своими пролетариями досыта уже нахлебались, стра-
на у них богатая, все есть, даже нефть, народу двадцать пять миллионов,
из них пять миллионов - пролетарии сельскохозяйственные, остальные -
буржуазия, представляешь? Пока Перон жив был, ладили их профсоюзы с пра-
вительством, а как представился, да еще жена его успела подиктаторство-
вать, вот и начались революционные треволнения. Не хватало только со-
ветского пропахандиста. Как только я это осознал, тут же схватил всячес-
кие проспекты и каталоги, тычу полковнику в них пальцем - вот мой биз-
нес, реклама, мол. Он посмотрел на мой палец внимательно, вижу - успоко-
ился и говорит мне назидательно :"Адвертахио!" и еще что-то по-своему,
но понятно, что не путай, парень, пропаханду с адвертахио, не то влип-
нешь по самое некуда. Я полковника жестами в офис к себе пригласил, в
загородку свою, где у меня стол, два стула и сейф стояли. Дверь прикрыл,
