чавшую с Главным Пиратом. Дзююю определенно не нравилось это жеманное
помахивание яйцекладом. Усиками телепатических восприятий он ощущал эма-
нацию сладкого томления, источаемую Сиии. Вот так всегда. Самка остается
самкой, и ничего тут не поделаешь. Природа отвела на брачный период все-
го одни сутки, но и тут приходится смотреть во все три глаза. Завтра они
расстанутся навсегда. Сиии отправится откладывать яйца, и больше он ее
не увидит. Неужели она не может хоть сегодня вести себя более сдержанно?
- Готово! - сухо сказал он, поворачиваясь к Главному Пирату. - Цель
загнана в свернутое пространство. Теперь они будут там болтаться, пока у
нас хватит энергии. Что прикажете делать дальше? Их там внутри, как
всегда, двое.
- Добыча ваша. Я рад, что могу преподнести вам этот маленький подарок
к свадьбе. - Главный Пират церемонно опустил голову перед Сиии. - Прика-
зывайте вы, о самка среди самок!
Сиии смущенно приняла фиолетовую окраску.
- Право, я не знаю. Ведь мне первый раз приходится участвовать в охо-
те. Как это делается?
- Мы можем причинить им боль несколькими способами. Настроившись на
телепатическое восприятие, вы насладитесь их страданиями. Я лично реко-
мендовал бы удушье. Это ни с чем не сравнимое ощущение!
- Хорошо! - сказала Сиии, - пусть будет удушье.
- Действуйте! - приказал Пират.
Дзююю определил расстояние по локатору и сфокусировал излучение в
тонкий пучок.
- Ах! - Сиии томно подогнула задние лапки. - Это действительно прек-
расно! Они так страдают, что мне их даже жалко!
- Жалко? - удивленно переспросил Пират. - А чего их жалеть? Млекопи-
тающие стоят на самой низкой ступени биологического развития. Они даже
неспособны к телепатическому восприятию. Очевидно, при их создании при-
рода заботилась только о размерах, что касается остального... - Он пре-
небрежительно зашевелил усиками. - В остальном это просто неудавшаяся
попытка.
- Ох!!! - стонала Сиии. - Пожалуйста, продлите это, как можно дольше!
- К сожалению, это невозможно. Доставлять удовольствие самке - прият-
ный долг каждого воина, но мы не настолько безрассудны, чтобы их уби-
вать. Нужно считаться с тем, что, кроме всего, они дают огромное коли-
чество молока во время лактации. У меня в заповеднике четырнадцать пар,
восемь из них уже дали потомство.
- Как?! - воскликнула Сиии. - Они даже способны на любовь?
- Ну, в своем роде, если это можно назвать любовью. У них нет опреде-
ленного брачного периода, он растянут на весь год.
- Не может быть!
- Уверяю вас! Я же сказал, что это очень примитивные животные.
- Они теряют сознание, - вмешался Дзююю. - Прикажете выключить?
- Да, выключайте!
- Неужели все? - разочарованно спросила Сиии.
- Все! - сказал Пират. - Берите их, Дзююю, на буксир.
- Постойте! - Сиии Дала такой залп эманации, что у Пирата закружилась
голова, а Дзююю ревниво щелкнул жвалами. - Вы мне можете сделать еще
один подарок?
- Разумеется, если это в моих силах.
- Отпустите их на волю.
- Это еще зачем?
Сиии позеленела самым соблазнительным образом.
- Видите ли, я думала... что, может быть, у них сейчас как раз любов-
ные игры, а всегда приятно... ну, словом, где угодно, только не в клет-
ке.
Пират от ярости чуть было не взлетел, но вовремя сдержался.
- Не могу. Они стали попадаться все реже и реже. Боюсь, что это -
последние.
- Ну пожалуйста! - Сиии пустила в ход вторую пару усиков. Для меня!
- Воля самки перед откладкой яиц - закон, - сказал сраженный Пират. -
Выбросьте, Дзююю, их отсюда подальше!
* * *
- Что это было? - спросила Инга, открывая глаза. - Мне казалось, что
я уже умираю!
Зиг заглянул на курсограф.
- Не знаю. Вероятно, гравитационный всплеск. Мы сильно отклонились от
курса.
Илья ВАРШАВСКИЙ
В ДОНОМАГЕ
Тараканы
Мне не хотелось просыпаться. Я знал, что стоит открыть глаза, как вся
эта карусель закружится снова. Один оборот в двадцать четыре часа, и так
изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Во сне можно было де-
лать с миром все, что угодно: перекраивать его по своему усмотрению, на-
селять сказочными персонажами, останавливать время и поворачивать его
вспять.
Во сне я был хозяином мира, а днем... Впрочем, об этом нельзя думать.
Рекомендуется лежать десять минут с закрытыми глазами и думать только о
приятном. Дурацкий рецепт. Это значит не думать о том, что есть на самом
деле. Не думать о наступающем дне, не думать о лежащей на столе рукопи-
си, не думать... Древняя, наивная мудрость, детские представления о все-
могуществе человеческой психики. Соломинка, протянутая утопающему. К
черту соломинки, техника спасения тоже идет вперед.
Я протянул руку и взял со столика контакты. Один - на затылок, два на
запястья и один на живот.
Кто ты, мой благодетель, дарующий мне мужество и покой? Может быть,
твой прах уже давно в урне крематория и все, что от тебя осталось, - это
магнитная запись эмоций, размноженная в миллионах экземпляров. Ты оста-
вил людям неоценимое наследство - утреннюю радость. У тебя был веселый
характер, отличное пищеварение и неутомимое сердце. Ты обладал завидным
аппетитом, любил спорт, хорошую шутку и женщин. Твои биотоки наливают
силой мои мышцы, усиленно гонят кровь по сосудам, заставляют меня ухмы-
ляться этой идиотской улыбкой.
Гоп-ля! Жизнь прекрасна! Пользуйтесь по утрам электрическими биости-
муляторами Альфа!
Щелчок реле. Теперь аппарат выключен на двадцать четыре часа. Нужно
попробовать сломать замок и отключить реле. Пролежать несколько суток в
этом блаженном состоянии, а там пусть все катится в преисподнюю: и недо-
писанные книги, и неверные жены, и вы, надежда человечества, господа ло-
поухие! Слышите! В преисподнюю, вместе со всеми вашими проблемами и
проблемками.
Я пытаюсь открыть ножиком черный ящик, но корпус аппарата изготовлен
из твердого пластика. Нигде ни малейшей щели. Ну что ж, ваша взяла, ни-
чего не поделаешь.
Посмотрим, что творится в мире.
На экране - реклама, реклама, реклама.
Больше ешьте, больше пейте, чаще меняйте одежду, обувь, мебель. Сле-
дите за модой, мода - зеркало эпохи. Женщины, старайтесь всегда нра-
виться мужчинам. Мужчины, следите за своей внешностью. Посетите Цент-
ральный магазин, там все товары пониженной прочности. Неограниченный
кредит. Не жалейте вещи, не привыкайте к вещам. Помните, что, надев лиш-
ний раз костюм, вы нарушаете ритм работы Главного Конвейера. Все, что
послужило один раз, - в утилизатор! Берите, берите, берите!
Сводки. Десятизначные числа, бесконечные, уходящие вдаль автоматичес-
кие линии, монбланы жратвы, невообразимые количества товаров. Стрелки
приборов на щитах энергосистем стоят ниже зеленой черты. Потребляйте,
потребляйте, потребляйте! Главному Конвейеру грозит переход на замкнутый
цикл!
Другая программа: лекция для женщин. Рожать полезно, рожать приятно,
рожать необходимо. Вы ищите смысл жизни? Он - в детях! Новое в законе о
браке. Каждая патриотка Дономаги должна иметь не менее пяти детей.
Мы не поднимем потребление, пока...
Хватит! Включаю третью программу.
Сенсация века - мыслящая горилла Макс дает интервью корреспондентам
телевидения и газет. Грузное тело облачено в ярко-красный халат, тща-
тельно застегнутый до шеи. Высокомерное, усталое лицо. Глаза полузакры-
ты. Неправдоподобно большая черепная коробка еще хранит розовый рубец,
след недавней операции.
Сидящий рядом комментатор кажется по сравнению с Максом крохотным и
жалким.
- Скажите, Макс, - спрашивает корреспондент агентства печати, - ка-
кие, по-вашему, перспективы сулят операции подобного рода?
Макс усмехается, обнажая острые желтые клыки.
- Я думаю, - говорит он, - что если бы эти операции не давали желае-
мого результата, то я бы сегодня не имел чести беседовать с вами.
Камера панорамой показывает журналистов за столиками, торопливо запи-
сывающих ответ в блокноты.
- Боюсь, что вы меня не совсем точно поняли, - продолжает корреспон-
дент. - Я имел в виду перспективы.... э-э-э... для человечества в целом.
- Я работаю для человечества, - сухо звучит ответ. - Неужели вы дума-
ете...
- Простите, Макс, - перебивает комментатор, - я позволю себе уточнить
вопрос моего коллеги. Считаете ли вы возможным, что подобные операции
когда-либо будут производиться на людях?
Макс пожимает плечами.
- Этот вопрос нужно адресовать тем, кто такие операции разрабатывал.
Спросите лопоухих.
Смех в зале.
- И все же, - настаивает корреспондент, - нас интересует ваша точка
зрения.
У Макса начинает дергаться губа. Несколько секунд он глядит на кор-
респондента остановившимся взглядом. Затем из его глотки вырывается
пронзительный рев. Согнутыми руками наносит себе несколько гулких ударов
в грудь. По-видимому, у оператора сдают нервы - телекамера стремительно
откатывается назад.
- Ну что вы, Макс! - Комментатор протягивает ему связку бананов. -
Стоит ли из-за этого волноваться!
Пока Макс жует бананы, в студии такая тишина, что я отчетливо слышу
тяжелое сопение и глухие, чавкающие звуки.
- Извините! - Он запахивает расстегнувшийся халат. - Так о чем мы?..
- Возможны ли такие операции на людях? - подсказывает комментатор.
- Это скорее вопрос этический, чем научный. Для того чтобы создать
один сверхмозг, двух особей из трех нужно умертвить. Там, где речь идет
о жизни животных, ваши лопоухие не проявляют особой щепетильности. Не
знаю, хватит ли у них решимости, когда дело коснется людей.
Он слишком смело говорит о лопоухих. Комментатор явно чувствует себя
неловко и пытается изменить ход беседы.
- Может быть, вы расскажете, над чем вы сейчас работаете?
Быстрый взгляд исподлобья. Какое-то мгновение он колеблется. Честное
слово, эта горилла умнее, чем я предполагал. Достаточно посмотреть на
улыбку.
- Боюсь, что это не так просто. Я плохой популяризатор, да и сама
проблема выходит за пределы понимания людей с обычным генетическим ко-
дом. Не можете же вы объяснить мартышке законы стихосложения.
Браво, Макс, браво!
- Так... - Комментатор обескуражен. - Есть ли еще у кого-нибудь воп-
росы?
На экране - крупным планом - корреспондентка радио:
- Простите, Макс, возможно, мой вопрос будет несколько... Ну, может
быть, вы сочтете его чересчур... - Кажется, она безнадежно запуталась.
- Интимным? - приходит ей на помощь комментатор.
- Вот именно. - Она облегченно вздыхает. - Ваше прошлое. Ведь его
нельзя так просто списать со счета. Звериные инстинкты. Не появляется ли
у вас иногда желание...
Макс кивает головой:
- Я вас понял. Мы все находимся во власти инстинктов. От них ведь ни-
куда не спрячешься. Разве у вас, когда вы ночью остаетесь наедине со
своим мужем, не появляется желание внимать их зову?
Ржут журналисты, ухмыляется комментатор, только лицо гориллы сморщено
в брезгливой гримасе.
Корреспондентка краснеет.
Отличная вещь цветной экран! Я наслаждаюсь богатством оттенков румян-
ца на лице этой дуры.
- Я... девушка... - с трудом выдавливает она.
Теперь уже хохочет Макс.
- Тем более! - Он достает из кармана халата платок и вытирает им гла-
за. - Тем более: неудовлетворенные инстинкты - самые сильные.
Комментатор пытается спасти положение:
- Спасибо, Макс. Разрешите поблагодарить вас и от имени телезрителей,
которые, надеюсь, с интересом слушали это интервью.
Я выключаю экран. Пора завтракать.
Двенадцатый шифр - диетический завтрак для страдающих ожирением. Од-
нако почему-то вместо обычных двух блюд и стакана чая металлическая рука
выталкивает на поднос все новые и новые тарелки. Я пытаюсь захлопнуть
