понимаешь?
Ну, вроде на патриотизме, честно. А то забалуется. Думаешь, он не
понимает? Он все понимает...- И Алимов на мгновение прижал к себе голову
Абрека, и столько было в коротком этом движении нежности и ласки, и
столько было преданности во взгляде и тихом, еле слышном повизгивании
пса, что я почувствовал что-то вроде зависти.
- Пошли дальше, однако,- сказал Алимов, и мы вышли из будки. Я снова
аккуратно навесил и закрыл замок. Огляделись - было еще раннее осеннее
утро, пусто кругом, ни живой души,- и Алимов скомандовал Абреку: - Ищи!
И снова началась азартная и утомительная гонка по дворам, сараям,
закоулкам и переулкам, пока не вывел теплый еще след на многолюдную
Первую Мещанскую, где уже сотни рабочих торопились в этот ранний час на
фабрики и заводы и каждый оставлял на сыром утреннем асфальте свой
неповторимый и отвлекающий запах, где одинаково непереносимо ранили
чуткий собачий нос ядовитый перегар автомобильных выхлопов, резкие
ароматы простых женских одеколонов, острый смрад гуталина, щекочущий
запах бесчисленных галош; и Абрек замедлил ход, стал оглядываться на
хозяина, петлять, всем своим неуверенным видом демонстрируя сложность
обстановки, а потом и вовсе остановился, недовольно фыркнул, будто
чихнул по-собачьи, и широко, с хрустом зевнул, оскалив свои страшные, но
пока совсем бесполезные клыки.
- Все, кончилась работа,- сказал Алимов со вздохом.- Эх, в деревне
бы...
- Сам ты деревня,- передразнил я.- Сколько вещей нашла собачка - и за
то скажи ей спасибо... Знаешь, Алимов, сказать по-честному, не очень-то
я надеялся, что она найдет что-нибудь...
- Почему же это ты не надеялся? - всерьез обиделся Алимов.- У нас
собачки есть, которые добра людям возвратили побольше, чем некоторые
оперативники за всю свою службу...
- Загибаешь? - спросил я,
- Да что с тобой говорить! - махнул рукой Алимов.- Ты про Эриха
слыхал? Или про Гету?
- Не слыхал,- признался я.
- То-то! Ордена давать бы им полагалось. Их капитан Гетман
дрессировал, у него только Эрих задержал восемь вооруженных бандитов.
Убили пса в схватке. Это был такой пес - уж на что мой Абрек хорош, а по
совести если, то, конечно, ему против Эриха не сдюжить.
- А Гета?
- Та тоже была классная сыскарка. Не чистых кровей она, ее Гетман
где-то щенком подобрал. На два миллиона рубчиков отыскала похищенного,
понял? Ты и не видал таких денег. А собаки плохо живут,- закончил он
неожиданно.
- Почему? - удивился я.
- Да отношение к ним несознательное - вот вроде как у тебя. Ведь это
сейчас стали немного расчухиваться, а раньше, когда было их всего четыре
души, гоняли нас с места на место - жилья дать никак не могли. Потом
дали пустой свинарник, мы его сами с Гетманом и Рубцовым чистили,
ремонтировали, утепляли, для нормального собачьего житья
приспосабливали. А нужен настоящий питомник и по всем правилам - они бы
все расходы на себя оправдали...
- Я вижу, любишь ты собак, Алимов...
- А как же их не любить? Они ведь как люди! - горячо сказал Алимов и
стал мне объяснять тысячелетнюю родословную отбора своего Абрека. Я
узнал, что все овчарки - немецкая, английская, бриарская, боснийская и
астурийская - имеют предком древнюю азиатскую овчарку, а та произошла от
бронзовой собаки, а та является порождением волков и шакалов, общим
родителем которых был первобытный томарктус. И как ни хорош английский
полицейский пес доберман-пинчер, он все-таки в нашем климате против
овчарки не сдюжит - теряет на морозе чутье... И поскольку остановить
Алимова было невозможно, я не спеша шагал рядом с ним и думал, что
благодаря раннему времени нас около трансформаторной будки, скорее
всего, никто не видел и если сейчас там не болтаться, а оставить в
пределах зрительной связи засаду, то жулики непременно явятся за товаром
- тут их и побрать с поличным. И еще надо выяснить, кто из электриков за
этой будкой надзирает, как часто там появляется и, наконец, не причастен
ли сам электрик к этой краже.
Все эти соображения я изложил Глебу, и тот сразу же отправил
оперативников оглядеться и присмотреть место для засады, а потом вкратце
ознакомил меня с результатами осмотра. Бандиты работали грубо: во дворе
обнаружились следы их обуви - эксперт взял гипсовые слепки и уже уехал в
лабораторию сравнивать с позавчерашними,- а на ломике-карасе порошок
аргентората выявил три хороших пото-жировых отпечатка пальцев.
Я слушал Жеглова вполуха, потому что, когда я снова осмотрелся в
кладовке, пришла мне в голову интересная идея.
- Слушай, Глеб, тут вот я проверить хочу...Я взял топор, аккуратно
обернув рукоятку платком, и попытался поднять его над собой - ничего не
получилось, потолок подсобки был слишком низок, всего на несколько
сантиметров выше наших голов. Жеглов с интересом смотрел на мои
манипуляции, а я еще несколько раз попытался взмахнуть топором у себя
над головой, нанося удар невидимой жертве; ничего не получалось, топор
задевал о потолок, даже если я сильно сгибал руку в локте. Я пригнулся,
приняв весьма неестественную позу, и только тогда топор описал дугу в
воздухе, чиркнув все-таки в верхней точке по потолку.
- То есть ты хочешь сказать, что убийца очень маленького роста? -
спросил Жеглов.
- Да вот вроде так получается,- кивнул я.- Но эксперт говорит, что
удар был нанесен с силой?..
- И еще...- Жеглов укрепил мои сомнения: - Человек маленького роста
оставляет маленькие следы ног. Ну то есть у низкорослых обычно и нога
небольшая, это азбука. А мы ни разу на маленькие следы не натыкались.
- Это понятно, но факт, сам видишь: человек нормального роста этим
топором мог бы только сбоку ударить. А сторожа ударили сверху - факт?
- Факт,- признал Жеглов.
- Нормальному человеку чуть ли не на корточки надо сесть, чтобы так
ударить...
Непонятно что-то...
- М-да, непонятно... Надо отметить это в протоколе, потом подумаем,-
предложил Жеглов, но меня осенило:
- Слушай, Глеб, я что вспомнил... Как-то в Польше расположились мы в
одной деревеньке,- кажется, Теплице называется... И вот хозяин, у
которого я стоял, поляк он, горбун был. Десять вершков росту, но силищу
имел невероятную... То есть на спор один раз подлез под першерона - у
нас здоровые такие битюги были, семидесятишестимиллиметровые возили - и,
представь себе, свободно поднял конягу!
Ей-богу, не вру!..
- Это мысль, Шарапов,- сказал серьезно Жеглов.- Это мысль. Молодец,
разведка: ты и меня надоумил - у горбунов размер ноги от роста не
зависит и может быть очень даже большой. Молодец. Если ты прав, нам это
делу может крепко помочь - горбуна-то искать легче... Поимеем в виду...
Опергруппа разделилась: Тараскин с целым взводом переодетых в
штатское милиционеров бросился рынкам - искать оптовых торговцев
продуктами и промтоварами, поскольку было очевидно, что трансформаторную
будку шайка сложила только то, что не смогла унести, а унесенное
попытается сразу же реализовать, благо время такое, что ничего на руках
не задерживается. Пасюк с тремя людьми поехал по адресам барыг -
людишек, про которых знали, что они приторговывают краденым. А Жеглов,
обеспечив снятие остатков и бухгалтерскую ревизию в магазине, дабы иметь
точное представление о похищенном,- чего и сколько? - отправился со мной
в Управление: разобраться в материалах осмотра и доложить о происшествии
по начальству.
Пока Жеглов разговаривал со Свирским, я начертил подробную схему
разбойного нападения на магазин, а потом принялся листать толстую папку
с делами "Черной кошки", которых я еще не знал. Часа в два вернулся из
своего рейда по рынкам Тараскин, и, глянув на его унылую физиономию, я
ему даже вопросов задавать не стал. Около трех появился Пасюк, тоже не
солоно хлебавши, и Тараскин попросил Жеглова:
- Договорись с начальством: может быть, нас по домам отпустят? От
картошки еще не раздохнули и сегодня всю ночь и весь день на ногах...
Жеглов обвел нас взглядом, и мы ему, наверное, не понравились, потому
что он хмыкнул, надул толстую нижнюю губу и сказал:
- Эх, слабаки! Меня бы покормили сейчас хорошо, много мог бы я
насовершать...Но к начальству идти согласился: - Ползаете тут, как мухи,
толку от вас ни на грош.
Правда, сходить к начальству он не поспел, потому что отворилась
дверь и вошел полковник Китаин, замнач МУРа, поздоровался и спросил:
- Ну как дела, орлы?
И ответа ждать не стал - все про наши дела он знал, и орлами нас не
считал, поскольку сказал Жеглову :
- Стареешь, брат, стареешь... Цепкость твоя хваленая ослабла,
результатов не вижу, одни разговоры и полная сеть всякой уголовной
шушеры. Мы от тебя другого ждем...
Сказал он это добро, с легкой усмешкой, но словно он Жеглова по щекам
с размаху хлестнул - налилось темной кровью смуглое его лицо, казалось,
от ее напора лопнет сейчас на скулах тонкая кожа и брызнет она цевкой. А
глаза Жеглов опустил, и смотрел он вниз не от стыда или застенчивости, а
от сдерживаемого бешенства, поскольку дисциплину разумел хорошо, и
смирение это было злее гордости, оттого что Китаин распекал его в
присутствии подчиненных.
- Спасибо за доверие,- только и сказал Жеглов.- Спасибо, ждете еще
чего-то от меня...
Но Китаин не обратил внимания на жегловские амбиции и на тон его
подковыристый даже не чихнул, а велел нам срочно собираться:
- Ваша бригада будет проходить курс самбо...
- А шо це за фрухт, и с чем его едят? - спросил Пасюк.
- Новая система рукопашного боя,- усмехнулся Китаин.
- О це дило! - обрадовался Пасюк.- Мэни зараз без борьбы як без
хлиба: сидим целые дни на одном месте, спим подолгу - уси косточки
замлили. Самый раз размяться трошки, а то аппетиту не будэ...
...Группа выстроилась в спортивном зале "Динамо", куда нас отвез -
большое ему спасибо - Копырин. В зале было холодно, сумрачно, пахло
потом и лежалыми волосяными матами. Инструктор, худощавый парень с
постным лицом, переставил меня в конец шеренги - по росту, вслед за
Тараскиным,- сказал сухо Грише, который вертелся вокруг с фотоаппаратом:
- Прошу вас не мешать занятиям.- Потом повернулся к нам и как-то
бесстрастно, глядя поверх наших голов, заговорил тусклым голосом, и мне
казалось, что у него зубы болят: - Моя фамилия Филимонов. Занятия будут
проходить с вашей группой два раза в неделю. В связи с тем что вас не
предупредили, а также в связи с плохим отоплением сегодня будете
заниматься в одежде. Впредь на занятия будете приходить в трусиках и
тапочках...
- Я последние шисть лит только в солдатских невыразимых хожу,- сказал
Пасюк в надежде, что его выгонят с занятий, и добавил для
убедительности: - В сиреневых...
Инструктор не повернул головы:
- Отставить разговоры!
Я видел, как Пасюк смотрит на неширокие плечи инструктора, на его
вытянутое серое лицо. Пасюк его явно жалел. И еще ему было смешно, что
этот задохлик будет учить нас борьбе.
Жеглов катал по спине толстые комья мускулов, стоял он против
инструктора, чуть откинув голову и прищурив глаза. У него тоже
инструктор не вызывал особого доверия.
А Филимонов, все так же глядя поверх нас, сказал бесцветно и
негромко:
- Я буду заниматься с вами изучением новой системы борьбы, которая
разработана в нашей стране преподавателями физической культуры
товарищами Спиридоновым и Волковым.- Он морщил невысокий лоб под косой
челкой, будто сразу не мог припомнить фамилии изобретателей новой
борьбы.- Эта система называется "самбо", что обозначает "самозащита без
