человечества. Мы вынуждены веками иметь дело с худшими представителями
человеческой цивилизации, наказывая их, перевоспитывая, стараясь
перековать их закоренелые души в настоящие, чистые, благородные.
- А что, у вас тоже сроки дают? - спросил Сидорчук.
- А как же иначе? Не вечно же в котле греться?
- А какие?
- Бывают и большие, - сказал шустрый. - Недавно мы в чистилище Пилата
передали. Две тысячи лет отбыл. А иногда, - шустрый повысил голос, чтобы
перекрыть шум зала, - и полгода хватает.
- Называйте вещи своими именами! - закричал Алик Хренов из ОТК, - вы
же применяете жестокие пытки!
- Только за дело. И, кстати, не мы решаем, кого нам передадут на
воспитание, а кого сразу в чистилище. Наше дело работать. А для этого
нужны нормальные условия. Чтобы не сидело в каждом котле по сто человек,
строгость должна быть разумной.
Черт сел, а потом стали выступать другие.
Поднялся Сидорчук. Он многое понял. Он сказал:
- Я сомневался. А теперь мне ясно - мы же не против людей выступаем,
а против тех, которые наказаны за дело. То есть помогаем порядку и
дисциплине.
Жена Сидорчука аплодировала громче всех. Они планировали купить новый
телевизор.
- Подумаем о чести родного завода, - сказал директор. - Сегодня мне
звонили, поздравили с тем, что наше предприятие вышло из прорыва. Не для
себя стараемся, для народа.
Директор мечтал уехать в область. Подальше от чертей и маминого
призрака. Но уезжать можно только с передового предприятия, иначе на
хорошее место не рассчитывай.
Выступила Сенькина из месткома. Она уже знала, что в обкоме профсоюза
рассматривают этот вопрос о переходящем вымпеле для завода.
- Я собрала цифры по району, - сказала она. - Среди работников нашего
завода резко сократилось пьянство и рукоприкладство. Вчера ко мне
обратилась учительница Кучкарева из третьей школы. Просит привести в цех
детей на экскурсию. У нее в классе много шалунов и даже хулиганов. Она
надеется, что экскурсия поможет укреплению дисциплины. В связи с этим у
меня просьба нашему заказчику. Вы не могли бы присутствовать на экскурсии?
Пускай дети убедятся. Без шляпы, конечно.
- А хвост показывать? - ухмыльнулся шустрый.
- Если вы сможете, - Сенькина смутилась, в зале засмеялись. - Если вы
сможете, не снимая брюк... Там девочки будут.
- Я босой приду, - сказал шустрый. Пускай посмотрят на копыта.
- Так что я заканчиваю на оптимистической ноте, товарищи! - закричала
Сенькина. - Мы с вами вступили на более высокий морально- трезвый уровень
и постараемся его неустанно повышать.
Алик Хренов из ОТК высказал пожелание, чтобы сотрудники "А.Д."
помнили о принципах высокого гуманизма.
Шустрый грубо оборвал его:
- Ты за качеством следи, чтобы швы не текли, гуманист.
В самом конце тетя Шура, уборщица, постаралась внести отрицательную
ноту в общее торжество.
- Что же это получается? - сказала она. - Получается, что мы на врага
человеческого работаем?
Шустрый поморщился.
- Какой же я враг? Приведите мне конкретные факты моей вражеской
деятельности, женщина?
- А ты приведи, приведи! - крикнула жена Сидорчука.
- На пенсию уйду, - сказала тетя Шура. - Чтобы твою мерзкую рожу не
видеть.
- До встречи, - ответил шустрый. - А фактов у вас нет.
Несмотря на то, что из этого поединка шустрый вроде бы вышел
победителем, какая-то неуверенность воцарилась в зале. Так хорошо до этого
было - все друг друга любили, все соглашались. И сомнения были похоронены
коллективно. А тут тетя Шура с ее старозаветными нормами...
Положение спас начальник планового отдела. Он уже имел беседу с
директором, получил твердое обещание, что при расширении административного
корпуса ему достанется отдельный кабинет.
- Мы тут взрослые люди, - сказал он. - Может, перестанем друг друга
сказочками кормить? Что за разговоры: черт, дьявол, враг человеческий.
Наука уже твердо доказала - дьявола нет. Ничего этого нет. Так что
расходимся по рабочим местам и куем котел.
- А как же рога? - спросила недалекая Лычикова из бухгалтерии.
- Какие рога?
- На ихней голове.
- Тебе еще рано знать, откуда у мужчин бывают рога, - ответил
плановик.
Зал облегченно засмеялся. Всегда найдется простое и реалистическое
объяснение странному событию. И многие мужья начали шустрому
сочувствовать. Он, правда, крикнул с места, что не женат, но потом махнул
рукой и тоже смеялся вместе со всеми.
Потом все разошлись по рабочим местам, а шустрый зашел к директору в
кабинет. Они за последние недели сблизились.
- Вы уж простите, - сказал директор. - Что так получилось.
- Ничего, я даже доволен. Теперь, по крайней мере, полная ясность
отношений, - сказал шустрый. - А про рога даже смешное объяснение. Правда?
- Почему у нас так получается, - в сердцах воскликнул директор. - Мы
честно трудимся, никому не мешаем, а некоторые люди сеют сомнения.
- В этом беда человечества, - серьезно ответил шустрый.
- Ведь не мы же дрова под котлы подкладываем! - сказал директор.
- Тонко замечено, - согласился шустрый.
- Распустились у нас пресса и даже телевидение. Клеймят тружеников не
по делу. Рыбы в реке нет - сразу кричат - проектировщики виноваты. А в чем
проектировщик виноват? Он ни одной рыбешки в жизни не уничтожил. А то
кричат: архитектор виноват - церквушку разрушил...
- Туда ей и дорога! - подхватил шустрый.
- А он, архитектор, ничего против церквушки не имеет. Не рушил он, не
рушил. За что его обливают грязью?
- За что?
- За то, что честно выполнил свой долг. Стране нужна прямая
магистраль, он ее и нарисовал.
- Приятный ты человек, Коля, - сказал шустрый. - Диалектически
мыслишь. Я рад, что мы с тобой сотрудничаем.
- Спасибо, - потупился директор. И подумал: "Скорей отсюда, скорей в
область. Забыть бы твою поганую рожу".
Когда же они вышли из проходной, черт вдруг остановился, словно
только сейчас вспомнил о важном.
- Есть у меня предложение, - сказал он. - Хоть мы этого не делаем, но
в виде исключения приглашаю тебя на ходовые испытания. Побываешь у нас в
"А.Д.", посмотришь котел в деле, а то еще развалится. Ну как?
Директор вдруг смутился.
- А когда надо ехать?
- Через месяц тебя устроит?
- Через месяц не могу, - с облегчением произнес директор. - Через
месяц я буду в туристической поездке. В Румынии. Так что в следующий раз.
- Ну как знаешь, - вздохнул черт. - А то пропуск тебе уже выписан.
Он протянул директору холодную влажную ладошку и стоял, смотрел ему
вслед.
Директор прошел мимо газона и у своей машины рухнул в разверзшуюся
под ним пропасть.
Здесь не место и не время объяснять, как могла возникнуть пропасть
почти в центре города. И нет смысла тратить время на описание того, как
одна бригада рыла траншею, но засыпала кое-как, потому что план был
выполнен, да как в ту траншею прорвались сточные воды с соседнего завода,
потому что кто-то еще не так спроектировал, да как углубилась эта
пропасть, потому что кому-то, кто должен был ее ликвидировать, пришла пора
уезжать в отпуск...
Тело директора унесло подземными водами, а нематериальная часть
попала на технические испытания нового котла, который уже был доставлен в
"А.Д.".
Директор стоял в стороне, наблюдая, как к котлу, украшенному цветами,
гнали голых изможденных грешников и как грешники были вынуждены хлопать в
ладоши, радуясь тому, что отныне их будут кипятить в более прогрессивных
условиях.
- Эй, Коля! - крикнул из толпы обнаженный дядя Савелий.
Шустрый представил директора своему начальству, и начальство
укоризненно сказало:
- И сдалась вам эта Румыния! Согласились бы с самого начала, не
пришлось бы вас к нам на вечные времена перетягивать.
Начальство увидело, как побледнел директор, и сказало утешительно:
- Будете у нас консультантом по продукции вашего предприятия.
Когда вода уже согрелась, но еще не закипела, черти стали загонять в
котел грешников. Когда загнали всех, шустрый обернулся к стоявшему рядом
директору и спросил:
- А ты что не раздеваешься? Тебя что, в костюме кипятить?
- Как так? Да я же консультант!
- Консультировать можно и изнутри, - ответил шустрый, подталкивая
директора к котлу, а тот, будучи бесплотной душой, не мог сопротивляться.
Он только надеялся, что котел, выкованный на его заводе, обязательно
развалится.
Кир БУЛЫЧЕВ
РЕЧНОЙ ДОКТОР
(фантастическая история)
Там был родник. Вода в нем была целебная. Тысячу лет назад, а
может, больше, росло у родника дерево. Люди думали, что в нем живет
бог реки, которая брала начало от родника. Еще и сегодня не очень
старые старики помнят, как со всей округи приходили сюда за водой с
банками, бидонами, даже с ведрами. У родника был деревянный помост, а
сам он обложен валунами.
Когда здесь начали строить новый район, пятиэтажные дома
выстроились по откосу, а разбитые бетонные плиты, мусор, арматуру,
мешки из под цемента - все, что не нужно, строители сбрасывали с
откоса вниз и погребли родник.
Конечно же, сколько на родник ни сваливай мусора, он всё равно
пробьётся. Только вода перестала быть целебной, потому что родник, сам
того не желая, захватывал своим быстрым течением крошки штукатурки и
цемента, ржавчины и краски. А раз овражек стал свалкой, то и люди,
которые жили в новых домах, и не знали о целебном роднике, кидали в
него ненужные вещи.
Часов в девять утра по пыльной улице микрорайона шел молодой
человек, одетый просто и легко. Был он на первый взгляд обыкновенный,
только если присмотреться, увидишь, что его волнистые волосы были
какого-то странного зеленоватого оттенка.
Через плечо у молодого человека висела небольшая сумка из
джинсовой ткани.
Молодой человек задержался возле сломанного тополя у шестого
корпуса "б", достал из сумки рулон широкой синей ленты, перевязал
ствол, отыскал поблизости палку и приспособил её к деревцу.
Потом молодой человек дошёл до последнего дома, за которым
начинался спуск к свалке, и стоял там довольно долго, рассматривая
наполненный мусором овражек и прослеживая взглядом, как между
бетонными плитами, консервными банками и ломаной мебелью пробивается
родник, как он вытекает из овражка, пропадает в ржавой трубе.
- Жуткое дело, - произнёс молодой человек вслух и осторожно,
видно, не желая замарать кроссовки, начал опускаться к роднику.
Со свалки на встречу ему прибужали две бродячие собаки. Они не
испугались молодого человека. Но близко не подходили, сели рядом.
Молодой человек открыл сумку, вынул из нее небольшую штуковину,
похожую на пистолет с дулом-раструбом. Потом сказал собакам:
- Я начинаю.
Собаки не возражали.
Молодой человек направил раструб на ближайшую к нему бетонную
плиту и нажал на курок своего пистолета.
Из раструба вырвался широкий луч, невидимый под солнцем, но не
совсем прозрачный. Если смотреть сбоку, то предметы за ним казались
туманными и дрожащими.
Это и заметили Гарик Пальцев и Ксюша Маль, которые как раз
спускались к роднику.
В том месте, где луч дотронулся до мусора, тот начал съёживаться,
таять, словно был снежный.
Сильно пахло озоном. Стало теплее, со свалки доносилось шуршание
и тихий скрежет. Когда самые большие плиты растворились и серый дымок
над ними рассеялся, молодой человек подошел еще ближе. И начал
