Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Классика - Булгаков М.А. Весь текст 146.98 Kb

Роковые яйца

Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
     - Что такое? Ничего не понимаю...
     Запоздалый грузовик прошел по улице Герцена,  колыхнув  старые  стены
института. Плоская стеклянная  чашечка  с  пинцетами  звякнула  на  столе.
Профессор побледнел и занес руку над микроскопом,  так,  словно  мать  над
дитятей, которому угрожает опасность. Теперь не могло быть и речи  о  том,
чтобы Персиков двинул винт, о нет, он боялся уже,  чтобы  какая  -  нибудь
посторонняя сила не вытолкнула из поля зрения того, что он увидел.
     Было полное белое  утро  с  золотой  полосой,  перерезавшей  кремовое
крыльцо  института,  когда  профессор  покинул  микроскоп  и  подошел   на
онемевших ногах к окну. Он дрожащими пальцами нажал кнопку и черные глухие
шторы закрыли утро и  в  кабинете  ожила  мудрая  ученая  ночь.  Желтый  и
вдохновенный Персиков растопырил ноги и заговорил,  уставившись  в  паркет
слезящимися глазами:
     - Но как же  это  так?  Ведь  это  же  чудовищно!...  Это  чудовищно,
господа, - повторил он, обращаясь к жабам в  террарии,  но  жабы  спали  и
ничего ему не ответили.
     Он помолчал, потом подошел к выключателю, поднял шторы,  потушил  все
огни и заглянул в  микроскоп.  Лицо  его  стало  напряженным,  он  сдвинул
кустоватые желтые брови.
     - Угу, угу, - пробурчал он, - пропал. Понимаю. По-о-нимаю, - протянул
он сумасшедше и вдохновенно глядя на  погасший  шар  над  головой,  -  это
просто.
     И он вновь опустил шипящие  шторы  и  вновь  зажег  шар.  Заглянул  в
микроскоп, радостно и как бы хищно, осклабился.
     - Я его поймаю, - торжественно и  важно  сказал  он,  поднимая  палец
кверху - поймаю. Может быть и от солнца.
     Опять шторы взвились.  Солнце  было  налицо.  Вот  оно  залило  стены
института и косяком легло на торцах Герцена.  Профессор  смотрел  в  окно,
соображая, где будет солнце днем. Он то отходил, то приближался,  легонько
пританцовывая, и наконец животом лег на подоконник.
     Приступил к важной и таинственной работе. Стеклянным колпаком  накрыл
микроскоп. На синеватом пламени горелки расплавил  кусок  сургуча  и  края
колокола припечатал к столу, а на сургучных пятнах оттиснул  свой  большой
палец. Газ потушил, вышел, и дверь кабинета запер на английский замок.
     Полусвет был в коридорах института.  Профессор  добрался  до  комнаты
Панкрата и долго и безуспешно стучал в нее. Наконец, за дверью послышалось
урчанье как бы цепного пса, харканье и  мычанье,  и  Панкрат  в  полосатых
подштанниках, с завязками на щиколотках предстал в  светлом  пятне.  Глаза
его дико уставились на ученого, он еще легонько подвывал со сна.
     - Панкрат, - сказал профессор, глядя на него  поверх  очков,  извини,
что я тебя разбудил. Вот что, друг, в мой кабинет завтра утром не  ходить.
Я там работу оставил, которую сдвигать нельзя. Понял.
     - У-у-у, по-по-понял, - ответил Панкрат.
     - Хорошо, - молвил зоолог и легонько потыкал Панкрата в ребра, отчего
у того на лице получился испуг и некоторая тень осмысленности в глазах.  -
Кабинет я запер, - продолжал Персиков, - так убирать его не нужно до моего
прихода. Понял?
     - Слушаю-с, - прохрипел Панкрат.
     - Ну вот и прекрасно, ложись спать.
     Панкрат повернулся, исчез в двери и тотчас  обрушился  в  постель,  а
профессор стал одеваться в вестибюле.  Он  надел  серое  летнее  пальто  и
мягкую шляпу, затем, вспомнив про картину в микроскопе, уставился на  свои
калоши, словно видел их впервые. Затем левую надел на левую, хотел  надеть
правую, но та не полезла.
     - Какая чудовищная случайность, что он меня отозвал, - сказал ученый,
- иначе я его так бы и не заметил. Но что это  сулит?...  Ведь  это  сулит
черт знает что такое!..
     Профессор усмехнулся, прищурился на калоши и  левую  снял,  а  правую
надел.
     - Боже мой! Ведь даже нельзя представить себе всех  последствий...  -
Профессор с презрением ткнул левую  калошу,  которая  раздражала  его,  не
желая налезать на правую, и пошел к выходу  в  одной  калоше.  Тут  же  он
потерял носовой платок и вышел, хлопнув  тяжелою  дверью.  На  крыльце  он
долго искал в карманах спички, хлопая себя по бокам, нашел и  тронулся  по
улице с незажженной папиросой во рту.
     Ни одного человека ученый не встретил до самого храма. Там профессор,
задрав голову, приковался к золотому шлему. Солнце сладостно лизало его  с
одной стороны.
     - Как же раньше я не видал его, какая случайность?..  Тьфу,  дурак  -
профессор наклонился и задумался, глядя на разно обутые ноги, - гм...  как
же быть? К Панкрату вернуться? Нет, его не разбудишь.  Придется  на  руках
нести. - Он снял калошу и брезгливо понес ее.
     На старом автомобиле с Пречистенки выехали трое.  Двое  пьяных  и  на
коленях у них ярко раскрашенная женщина в шелковых шароварах, по  моде  28
года.
     - Эх, папаша! - крикнула она  низким  сиповатым  голосом,  -  что  же
другую-то калошу пропил!
     - Видно, в "Альказаре" набрался старичок, - завыл  левый  пьяненький,
правый высунулся из автомобиля и прокричал:
     - Отец, что ночная на Волхонке открыта? Мы туда!
     Профессор строго посмотрел на  них  поверх  очков,  выронил  изо  рта
папиросу и тотчас забыл о  их  существовании.  На  Пречистенском  бульваре
раздалась солнечная прорезь, а шлем Христа начал пылать. Вышло солнце.



                            3. ПЕРСИКОВ ПОЙМАЛ

     Дело было вот в чем. Когда профессор приблизил свой гениальный глаз к
окуляру, он впервые в жизни обратил внимание на  то,  что  в  разноцветном
завитке особенно ярко и жирно  выделялся  один  луч.  Луч  этот  был  ярко
красного цвета и из завитка выпадал, как маленькое острие, ну,  скажем,  с
иголку, что ли.
     Просто уж такое несчастье, что на несколько секунд луч этот  приковал
наметанный взгляд виртуоза.
     В  нем,  в  луче,  профессор  разглядел  то,  что  было  тысячу   раз
значительнее и важнее самого луча, непрочного дитяти, случайно родившегося
при движении зеркала и объектива микроскопа. Благодаря тому, что ассистент
отозвал профессора, амебы пролежали полтора часа под действием этого  луча
и получилось вот что: в то время, как в диске  вне  луча  зернистые  амебы
валялись вяло и беспомощно, в том месте, где пролегал красный  заостренный
меч, происходили странные  явления.  В  красной  полосочке  кипела  жизнь.
Серенькие амебы, выпуская ложноножки, тянулись  изо  всех  сил  в  красную
полосу и в ней (словно  волшебным  способом)  оживали.  Какая  -  то  сила
вдохнула в них дух жизни. Они лезли стаей и  боролись  друг  с  другом  за
место в луче. В нем шло бешеное, другого слова не подобрать,  размножение.
Ломая и опрокидывая все законы, известные Персикову как свои пять пальцев,
они почковались на его глазах с молниеносной быстротой. Они  разваливались
на части в луче и каждая из частей в течении 2  секунд  становилась  новым
свежим организмом. Эти организмы в несколько мгновений достигали  роста  и
зрелости лишь затем, чтобы в свою очередь тотчас же дать новое  поколение.
В красной полосе,  а  потом  и  во  всем  диске  стало  тесно  и  началась
неизбежная борьба. Вновь рожденные яростно набрасывались друг на  друга  и
рвали в клочья и глотали. Среди рожденных лежали трупы погибших  в  борьбе
за существование. Побеждали лучшие и сильные. И эти  лучшие  были  ужасны.
Во-первых, они объемом приблизительно в два  раза  превышали  обыкновенных
амеб, а, во-вторых, отличались какой-то  особенной  злостью  и  резвостью.
Движения их были стремительны, их ложноножки гораздо длиннее нормальных, и
работали они ими, без преувеличения, как спруты щупальцами.
     Во второй вечер профессор,  осунувшийся  и  побледневший,  без  пищи,
взвинчивая себя лишь толстыми самокрутками, изучал новое поколение амеб, а
в третий день он перешел к первоисточнику, т.е. к красному лучу.
     Газ тихонько шипел в горелке,  опять  по  улице  шаркало  движение  и
профессор, отравленный сотой папиросою,  полузакрыв  глаза,  откинулся  на
спинку винтового кресла.
     - Да, теперь все ясно. Их  оживил  луч.  Это  новый,  неисследованный
никем, никем не обнаруженный луч. Первое, что  придется  выяснить,  это  -
получается ли он  только  от  электричества  или  также  и  от  солнца,  -
пробормотал Персиков самому себе.
     И в течении еще одной ночи это выяснилось. В три микроскопа  Персиков
поймал три луча, от солнца ничего не поймал и выразился так:
     - Надо полагать, что в спектре солнца  его  нет...  гм...  ну,  одним
словом, надо полагать, что  добыть  его  можно  только  от  электрического
света. - Он любовно поглядел на матовый шар вверху, вдохновенно подумал  и
пригласил к себе в кабинет Иванова. Он ему все рассказал и показал амеб.
     Приват-доцент Иванов был поражен, совершенно раздавлен: как же  такая
простая вещь, как эта тоненькая стрела,  не  была  замечена  раньше,  черт
возьми! Да кем угодно, и  хотя  бы  им,  Ивановым,  и  действительно,  это
чудовищно! Вы только посмотрите...
     - Вы посмотрите,  Владимир  Ипатьевич!  -  говорил  Иванов,  в  ужасе
прилипая глазом к окуляру, - что делается?! Они растут на  моих  глазах...
Гляньте, гляньте...
     - Я их наблюдаю уже третий день, - вдохновенно ответил Персиков.
     Затем произошел между двумя учеными разговор, смысл которого сводился
к следующему: приват-доцент Иванов берется соорудить  при  помощи  линз  и
зеркал камеру, в которой можно будет получить этот луч в увеличенном  виде
и вне  микроскопа.  Иванов  надеется,  даже  совершенно  уверен,  что  это
чрезвычайно просто. Луч он получит, Владимир Ипатьевич  может  в  этом  не
сомневаться. Тут произошла маленькая заминка.
     - Я, Петр Степанович, когда  опубликую  работу,  напишу,  что  камеры
сооружены  вами,  -  вставил  Персиков,  чувствуя,  что   заминочку   надо
разрешить.
     - О, это не важно... Впрочем, конечно...
     И заминочка тотчас  разрешилась.  С  этого  времени  луч  поглотил  и
Иванова. В то время, как Персиков, худея и  истощаясь,  просиживал  дни  и
половину  ночи  за  микроскопом,  Иванов  возился  в  сверкающем  от  ламп
физическом кабинете, комбинируя линзу и зеркала. Помогал ему механик.
     Из Германии после запроса  через  комиссариат  просвещения  Персикову
прислали  три  посылки,  содержащие  в   себе   зеркала,   двояковыпуклые,
двояковогнутые  и  даже  какие-то  выпукло-вогнутые  шлифованные   стекла.
Кончилось все это тем, что Иванов соорудил камеру и  в  нее  действительно
уловил красный луч. И надо отдать справедливость,  уловил  мастерски:  луч
вышел кривой, жирный, сантиметра 4 в поперечнике, острый и сильный.
     1-го июня камеру установили в кабинете Персикова  и  он  жадно  начал
опыты с икрой  лягушек,  освещенной  лучом.  Опыты  эти  дали  потрясающие
результаты. В течение 2-х суток вылупились тысячи головастиков.  Но  этого
мало, в течение одних суток головастики выросли необычайно в лягушек и  до
того злых и прожорливых, что половина их была  тут  же  перелопана  другой
половиной. Зато оставшиеся в живых начали вне всяких сроков метать икру  и
в 2 дня уже без всякого луча вывели новое поколение и при  том  совершенно
бесчисленное. В кабинете ученого  началось  черт  знает  что:  головастики
расползлись из кабинета по всему институту, в террариях и просто на  полу,
во всех закоулках по всему институту завывали зычные хоры, как на  болоте.
Панкрат, и так боявшийся Персикова, как огня, теперь испытывал к нему одно
чувство: мертвенный ужас. Через неделю  и  сам  ученый  почувствовал,  что
шалеет. Институт наполнился запахом  эфира  и  цианистого  калия,  которым
чуть-чуть не отравился  Панкрат  не  вовремя  снявший  маску.  Разросшееся
поколение, наконец, удалось перебить ядами, кабинеты проветрить.
     Иванову Персиков сказал так:
     - Вы знаете, Петр Степанович, действие луча на дейтероплазму и вообще
на яйцеклетку изумительно.
     Иванов,  холодный  и  сдержанный   джентльмен,   перебил   профессора
необычным тоном:
     - Владимир Ипатьевич,  что  же  вы  толкуете  о  мелких  деталях,  об
Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (6)

Реклама