заднице.
господи, да я совсем свихнулся, должно быть! думал я.
затем перевернул ее и снова вставил, горбатил и горбатил. если честно,
то это было довольно скучно. я представлял себе, как собаки трахают кошек;
воображал, как двое ебутся в воздухе, прыгая с Эмпайр Стэйт Билдинга.
представлял себе пизду, здоровенную, как осьминог, - ползет ко мне,
влажная, вонючая, оргазма хочет до судорог. я вспоминал все трусики,
колени, ноги, сиськи, пизды, что встречал в жизни, резина потела; я и сам
потел.
- я люблю тебя, дорогая! - шептал я ей в резиновое ухо.
как ни стыдно в этом признаваться, но я заставил себя кончить в этот
паршивый резиновый мешок. вообще никакого сходства с Таней.
я взял бритву и раскромсал эту дрянь на говно. вывалил в бак на улицу
вместе с пивными банками.
сколько мужчин в Америке покупает эти дурацкие примочки?
или, к примеру, за 10 минут прогулки по любому центральному тротуару
Америки можно миновать с полсотни таких ебливых машин - единственная
разница в том, что они делают вид, что они люди.
бедный Индеец Майк. со своим 20-дюймовым мертвым хуем.
все эти бедные Индейцы Майки. все, кто карабкается в Космос. все бляди
Вьетнама и Вашингтона.
бедная Таня, ее живот был свинячьим брюхом, вены - собачьими венами,
она редко срала или ссала, только еблась - а сердце, голос и язык взяты у
кого-то взаймы - в то время считалось, что можно пересаживать только 17
органов. Фон Б.
намного их всех опередил.
бедная Таня, она и ела-то чуть-чуть - в основном, дешевый сыр да изюм.
ни денег она не жаждала, ни собственности, ни больших новых машин, ни
слишком дорогих домов. она никогда не читала вечернюю газету, не хотела
цветного телевидения, новых шляпок, сапожек на случай дождя, разговоров у
задних изгородей с женами-идиотками; не желала она и мужа, который был бы
врачом, биржевым маклером, конгрессменом или полицейским.
а парень с заправки все спрашивает меня:
- эй, что стало с той штукой, которую ты как-то сюда притащил и надул
из нашего насоса?
хотя нет, больше не спрашивает. я заправляюсь в другом месте. я даже не
хожу стричься туда, где увидел журнал с секс-объявлением про резиновую
куклу Фон Брашлица. я пытаюсь забыть всё.
а вы бы что сделали?
КИШКОВЫЖИМАЛКА
после того, как тела выдавились из-под пресса, Дэнфорт развесил их одно
за другим. Бэгли сидел на телефонах.
- сколько получилось?
- 19. похоже, неплохой денек.
- черт, ну еще бы. похоже, действительно неплохой, а вчера мы сколько
определили?
- 14.
- недурно, недурно, если так и дальше пойдет, у нас всё срастется.
меня одно только беспокоит - как бы эту херню вьетнамскую не бросили, -
сказал Бэгли-телефонист.
- не дуркуй - слишком много народу на этой войне наживается и от нее
зависит.
- но ведь Парижская Мирная Конференция...
- да ты сегодня просто не в себе, Бэг. сам ведь преркасно знаешь: они
там сидят, прикалываются весь день, зарплата капает, а по ночам парижские
клубы окучивают. эти парни хорошо устроились. им совсем не хочется, чтобы
Мирная Конференция заканчивалась - как нам не хочется, чтобы кончалась
война. мы все тут жируем, ни царапинки. мило. а если случайно вдруг до
чего-то и договорятся, то другие появятся. горячие точки по всему миру
тлеть будут.
- да-а, наверное, я чего-то передумал. - один из трех телефонов на
столе зазвонил. Бэгли снял трубку: -АГЕНТСТВО УДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНОЙ ПОМОЩИ.
Бэгли на проводе.
послушал.
- да. да. есть у нас хороший экономичный бухгалтер. зарплата? 300
долларов в первые две недели, в смысле по 300 в неделю. мы получаем оплату
за первые две недели. затем урезаете его до 50 в неделю или увольняете.
если вы его уволите через первые две недели, мы платим ВАМ 100 долларов.
почему? ну, черт, непонятно что ли - тут вся идея в том, чтобы всё
шевелилось. дело только в психологии, как с Ледом Морозом. когда? ага,
сразу и посылаем, адрес какой? прекрасно, прекрасно, прибудет мухой, не
забудьте обо всех условиях, мы пришлем его вместе с контрактом, до
свиданья.
Бэгли повесил трубку. помычал себе что-то, подчеркнул адрес.
- снимай одного, Дэнфорт. какого-нибудь худого и усталого. нет смысла
поставлять самое лучшее по первому звонку.
Дэнфорт подошел к бельевой веревке и отцепил прищепки от пальцев худого
и усталого.
- веди его сюда. как его зовут?
- Герман. Герман Теллеман.
- черт, он что-то не очень хорошо выглядит. похоже, внутри еще кровь
осталась.
да и в глазах цвет проглядывает... мне кажется. слушай, Дэнфорт, у тебя
прессы хорошо работают, туго? я хочу, чтобы все кишки выдавливались, чтоб
совершенно никакого сопротивления, понятно? ты свою работу делаешь, я -
свою.
- некоторые парни поступают довольно крутыми. у некоторых кишок
больше, чем у других, сам знаешь. на вид не всегда определишь.
- ладно, давай этого попробуем. Герман. эй, сынок!
- чё, папаша?
- как тебе понравится непыльная работенка?
- а-а, да ну ее к черту!
- что? ты не хочешь непыльную работенку?
- на хуй она мне упала? мой старик, он из Джерси был, всю жизнь
пропахал, как проклятый, а когда мы его похоронили на его же бабки, знаете
сколько осталось?
- сколько?
- 15 центов и вся его тупая замороченная житуха.
- а тебе разве не хочется жену, семью, дом, уважение? новую машину
каждые 3 гола?
- да я напрягаться не хочу, папаша. не суйте вы меня в мышеловку эту.
оттянуться - вот это да. какого хера.
- Дэнфорт, прогони этого ублюдка через пресс, да гайки потуже затяни!
Дэнфорт схватил испытуемого, но Теллеман-таки успел завопить:
- мать вашу в сраку...
- и выдави ИЗ НЕГО ВСЕ КИШКИ, ВСЕ КИШКИ ЛО ПОСЛЕДНЕГО! ты меня слышал?
- ладно, ладно! - проворчал Дэнфорт. - черт, мне иногда кажется, что
тебе самый легкий конец бревна достался!
- какие там еше бревна? выдави из него все кишки. Никсон может
закончить войну...
- опять ты эту ахинею понес! мне кажется, ты спишь в последнее время
плохо, Бэгли. с тобой что-то не так.
- да, да, ты прав. бессонница. я все думаю - может, нам солдат
делать? ночами ворочаюсь! вот это был бы бизнес!
- Бэг, мы делаем самое лучшее из того, что есть, вот и всё.
- ладно, ладно, ты уже прогнал его через прессы?
- аж ДВА РАЗА! все кишки выдавил, сам увидишь.
- ладно, волоки его сюда. попробуем.
Дэнфорт подтащил Теллемана обратно. тот действительно выглядел
несколько иначе.
из глаз полностью испарился цвет, на лицо наползла совершенно фальшивая
улыбка.
прекрасное зрелище.
- Герман? - спросил Бэгли.
- да, сэр?
- что ты чувствуешь? вернее, как ты себя чувствуешь?
- я никак себя не чувствую, сэр.
- тебе легавые нравятся?
- не легавые, сэр, - полицейские. они являются жертвами нашей
собственной порочности несмотря на то, что иногда защищают нас, стреляя в
нас, сажая нас в тюрьму, избивая и штрафуя нас. плохих легавых не
существует. полицейских, прошу прошения. понимаете ли вы, что если бы не
было полицейских, нам бы пришлось взять охрану правопорядка в свои руки?
- и что бы произошло тогда?
- я никогда не задумывался об этом, сэр.
- отлично. ты веришь в Бога?
- о, да, сэр, и в Бога, и в Семью, и в Государство, и в Страну, и в
честный труд.
- господи ты боже мой!
- что, сэр?
- извини. так, ладно, тебе нравится сверхурочная работа?
- о, да, сэр! я бы хотел работать 7 дней в неделю, если возможно, и на
2 работах, если возможно.
- зачем?
- из-за денег, сэр. деньги на цветной телевизор, новые машины,
начальный платеж за дом, шелковые пижамы, 2 собак, электрическую бритву,
страхование жизни, медицинскую страховку, ох да всякие виды страховок, и
на образование в колледже для детей, если у меня будут дети, и на
автоматические ворота в гараж, и на хорошую одежду, на ботинки за 45
долларов, фотоаппараты, наручные часы, кольца, стиральные машинки,
холодильники, новые кресла, новые кровати, ковры от стенки до стенки,
благотворительные взносы в церковь, отопление с термостатом и...
- ладно, хватит. когда же ты собираешься пользоваться всем этим
барахлом?
- я не понимаю, сэр.
- я имею в виду, если ты работаешь днями и ночами, и сверхурочные
впридачу, когда же ты будешь наслаждаться всей этой роскошью?
- о, такой день придет, такой день настанет, сэр!
- а ты не думаешь, что дети твои вырастут однажды и просто подумают,
что ты придурок?
- после того, как я пальцы до кости стер, работая ради них, сэр?
разумеется, нет!
- отлично. теперь еще несколько вопросов.
- да, сэр.
- ты не думаешь, что вся эта непрерывная тупорыловка вредна для
здоровья и духа, для души, если хочешь...?
- ох, черт, да если б я все время не работал, я бы просто сидел и
кирял, или рисовал бы картинки маслом, или ебался бы, или ходил бы в цирк,
или сидел бы в парке, на уточек смотрел. типа такого.
- а ты не думаешь, что сидеть в парке и на уточек смотреть - это
хорошо?
- я так себе денег не заработаю, сэр.
- хорошо, отъебись.
- сэр?
- я хотел сказать, что я закончил с тобой разговаривать. ладно, этот
готов, Дэн. прекрасная работа. дай ему контракт, пусть подпишет, то, что
мелким шрифтом, он читать не будет. он думает, что мы добрые. отволоки его
по адресу.
его примут. я уже несколько месяцев не присылал им экономичного
бухгалтера лучше.
Дэнфорт заставил Германа подписать контракт, еше раз проверил ему глаза
- убедиться, что они достаточно мертвы, вложил ему в руку контракт и
бумажку с адресом, подвел к двери и нежно подтолкнул вниз по лестнице.
Бэгли же просто откинулся на спинку кресла с расслабленной улыбкой
успеха и стал смотреть, как Дэнфорт прогоняет следующих 18 через
выжималку. куда именно отправлялись их кишки, оттуда видно не было, но
почти каждый терял их где-то по пути. те, что с табличками "женат,
семейный" и "за 40", расставались с ними легче всего. Бэгли сидел,
откинувшись, пока Дэнфорт прогонял их сквозь прессы, и слушал, как они
переговариваются:
- тяжело такому старику, как я, найти работу, ох как тяжело!
другой:
- ох, елки, как же снаружи холодно!
еше один:
- устал я уже - всё ставки, ставки, туда толкнешь, сюда толкнешь, а
потом один арест, другой, третий. мне нужно что-нибудь надежное, надежное,
надежное, надежное, надежное...
еше:
- ладно, повеселились - и будет...
еше:
- у меня нет специальности, у всех должна быть специальность, у меня
нет специальности. что же я буду делать?
еше:
- я по всему миру помотался - в армии - уж я-то знаю.
еше:
- если бы пришлось всё заново начинать, я б стал дантистом или
парикмахером.
еще:
- все мои романы, рассказы и стихи возвращаются. Блядь, я даже в
Нью-Йорк поехать не могу, с издателями поручкаться! Таланта у меня больше,
чем у всех остальных вместе взятых, но нужно что-то внутри иметь! Я за
любую работу возьмусь, но я лучше любой работы, за которую возьмусь,
потому что я гений.
еше один:
- видите, какой я хорошенький? посмотрите на мой нос? посмотрите на
мои уши?
посмотрите на мои волосы? на мою кожу? как я играю! видите, какой я
хорошенький?
видите, какой я хорошенький? почему же я никому не нравлюсь? потому что
я такой хорошенький, они ревнуют, ревнуют, ревнуют...
телефон зазвонил снова.
- АГЕНТСТВО УДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНОЙ ПОМОЩИ. Бэгли на проводе. вам - что?
вам нужен глубоководный водолаз? ёб твою ма! что? о, простите.
конечно-конечно, у нас десятки безработных глубоководных водолазов. его
зарплата за первые 2 недели поступает к нам. 500 в неделю, опасно, знаете
ли, очень опасно - ракушки там, крабы, всякое такое... морская капуста,
русалки на скалах. осьминоги. кессонная болезнь. гайморит. ёбть, да. плата
за первые 2 недели - наша. если вы увольняете его через первые 2 недели,
мы платим вам 200 долларов. почему?
почему? если б малиновка снесла золотое яичко прямо в кресло у вас в
