Ботари недоверчиво попятился, и она остановилась, боясь загнать его в
угол.
- Это просто успокаивающее, видите?
- Снадобья зверя опьяняют демонов. Они поют и кричат. Плохое
лекарство.
- Нет-нет. Это хорошее лекарство. Оно заставит демонов заснуть, -
пообещала она.
Говорить с ним - все равно что идти по канату в темноте. Корделия
решила испробовать другой подход.
- Смирно, солдат, - рявкнула она.
Это было ошибкой. Ботари чуть не вышиб у нее ампулу, когда она
попыталась приложить ее к его руке, и железные пальцы сомкнулись у нее на
запястье. Корделия зашипела от боли, но все же сумела извернуться и
прижать распыляющий конец ампулы к его кисти. В следующий миг он отшвырнул
ее в другой конец комнаты.
Корделия упала на спину, проехалась по шероховатому полу (как ей
показалось, со страшным грохотом) и со всего размаху врезалась в дверь.
Ботари кинулся за ней. - "Успеет он меня убить, прежде чем лекарство
подействует?" - отчаянно подумала она, заставляя себя обмякнуть, словно в
обмороке. Ведь находящиеся без сознания не представляют угрозы.
Видимо, Ботари так не считал: руки его сжались вокруг ее шеи.
Твердокаменное колено уперлось в грудь, и она почувствовала сильную боль.
Но тут у него начали стекленеть глаза, руки ослабли, потом разжались. Он
встал на четвереньки, ошарашенно помотал головой, повалился навзничь и
захрапел.
Выждав минуту, Корделия села и прислонилась к стене.
- Хочу домой, - заявила она. - В мои служебные обязанности такое не
входит.
Но шутка не помогла: в горле комком поднимался истерический смех,
поэтому она прибегла к более надежному способу, произнося вслух кое-какие
древние слова. Вскоре к ней вернулось самообладание.
Уложить Ботари на койку было свыше ее сил. Приподняв тяжелую голову
сержанта, она подсунула ему подушку и расположила поудобнее руки и ноги
спящего. Когда вернется Форкосиган со своей тенью, пусть попробуют сами.
Едва успев зайти, они поспешно захлопнули дверь.
- Ну? - спросила Корделия. - Как все прошло?
- Как по маслу - словно прыжок в пекло через п-в-туннель, - бодро
сообщил Форкосиган. Он знакомым жестом повернул руку ладонью вверх, и у
нее сразу защемило сердце.
- Вы такой же непредсказуемый, как Ботари. Как они приняли известие
об убийстве?
- Все устроилось просто великолепно. Я под арестом и должен
находиться в своей каюте - меня подозревают в заговоре. Принц считает, что
это я надоумил Ботари, - пояснил он. - Хотя одному Богу известно, как это
мне удалось.
- Э-э... конечно, я переутомилась и не слишком хорошо соображаю. Но
вы, кажется, сказали - все "просто великолепно"?
- Коммодор Форкосиган, сэр, - прервал их Иллиан. - Не забывайте, что
я должен буду сообщить об этом разговоре.
- О каком разговоре? - удивился Форкосиган. - Мы с вами здесь одни.
От вас же не требуется наблюдать за мной, когда я один - это все знают.
Они скоро начнут удивляться, почему вы здесь задержались.
Такая софистика заставила Иллиана нахмуриться:
- Воля императора...
- Ну-ка, ну-ка! Расскажите мне о намерениях императора! - Голос
Форкосигана звенел от ярости, но лейтенант упрямо продолжал:
- Воля императора, сообщенная им мне, заключалась в том, чтобы
помешать вам себя скомпрометировать. А содержание моих докладов от меня не
зависит, вы это знаете.
- Вы использовали этот аргумент четыре недели тому назад. Результат
вам известен.
Иллиан смутился.
Форкосиган проговорил негромко и властно:
- Все, чего желает от меня император, будет исполнено. Он - великий
хореограф, и он получит свой "танец мечтателей" с точностью до единого
шага. - Он сжал кулак, потом снова раздвинул пальцы. - Я отдал службе все,
что имею, не оставив себе ничего - ни личной жизни, ни даже собственной
чести. Оставьте мне это. - Он указал на Корделию. - Тогда вы дали мне
слово. Вы намерены взять его обратно?
- Может, кто-нибудь будет настолько любезен и растолкует мне, о чем
речь? - взмолилась Корделия.
- У лейтенанта Иллиана вступили в противоречие чувство долга и
совесть, - ответил Форкосиган. Скрестив руки на груди, он словно обращался
к невидимой аудитории. - Этот конфликт неразрешим, пока не пересмотришь
своего понимания либо того, либо другого. Сейчас ему приходится выбирать,
что именно должно измениться.
- Видите ли, тут был еще один случай. - Иллиан ткнул пальцем по
направлению к каюте Форратьера. - Тоже с пленной... несколько недель тому
назад. Командор Форкосиган тогда хотел... э-э... что-нибудь предпринять. Я
его отговорил. Ну... потом я понял, что был не прав, и обещал ему не
препятствовать, если подобная ситуация повторится.
- Форратьер ее убил? - с нездоровым любопытством спросила Корделия.
- Нет, - ответил человек-компьютер, мрачно уставившись на носки своих
ботинок.
- Ну же, Иллиан, - устало проговорил Форкосиган, - если виновных не
найдут, вы сможете предоставить императору свое правдивое сообщение, и
пусть он сам решает, как его отредактировать. Если же их обнаружат - то,
поверьте, достоверность ваших докладов перестанет вас особенно волновать.
- Дьявольщина! Капитан Негри был прав, - с досадой проговорил Иллиан.
- Он редко ошибается. А что он сказал на этот раз?
- Он сказал, что позволить личным взглядам хоть немного повлиять на
мои обязанности - это все равно что слегка забеременеть: очень скоро
ситуация выйдет из-под контроля.
Форкосиган рассмеялся:
- Капитан Негри - человек очень опытный. Но скажу вам по секрету, что
иной раз даже он выносит личные суждения.
- Но служба безопасности перевернет вверх дном весь корабль. Просто
путем исключения они рано или поздно выйдут на верный след. А стоит
кому-нибудь усомниться в моей благонадежности - и все будет кончено.
- Да, рано или поздно это произойдет, - согласился Форкосиган. - Как
по-вашему, сколько у нас времени?
- Они закончат обыск уже через несколько часов.
- Тогда просто необходимо дать их усилиям новое направление.
Расширьте сферу поиска: разве от флагмана не отлетали корабли в промежуток
между смертью Форратьера и установлением кордона службы безопасности?
- Даже два. Но...
- Прекрасно. Воспользуйтесь вашим имперским влиянием. Предложите
любую помощь, которую вы, как доверенное лицо капитана Негри, в силах им
оказать. Почаще упоминайте имя Негри. Подсказывайте. Рекомендуйте.
Сомневайтесь. Лучше не пытайтесь подкупать и угрожать, это слишком
подозрительно, но, может, в конце концов придется прибегнуть и к этому.
Раскритикуйте их методы, сделайте так, чтобы исчезли записи, - замутите
воду. Дайте мне двое суток, Иллиан. О большем я не прошу.
- О большем? - возмутился Иллиан.
- Ага. Еще желательно, чтобы именно вы приносили мне еду и тому
подобное. И не забудьте прихватить несколько лишних порций.
Когда Иллиан ушел, Форкосиган заметно расслабился. Он повернулся к
Корделии с печально-неловкой улыбкой:
- Рад вас видеть, леди.
Она тоже улыбнулась, шутливо отдав ему честь.
- Надеюсь, я не слишком испортила ваши дела. То есть с личной точки
зрения.
- Никоим образом. По правде говоря, вы их значительно упростили.
- Восток - это запад, верх - это низ, а арест по подозрению в том,
что вы перерезали глотку своему командующему, упрощает дело. Похоже, я на
Барраяре. Вы не хотите объяснить, что здесь происходит?
- Нет. Но я, наконец, понял, почему в истории Барраяра было столько
сумасшедших. Они не причина, они - следствие. - Он вздохнул и проговорил
еле слышно, почти шепотом: - Ох, Корделия. Ты не представляешь, как мне
нужно было иметь рядом одного нормального, чистого человека. Ты - как вода
в пустыне.
Она немного растерялась:
- Ты похож на... э-э... А ты похудел...
- Ах да. - Он провел рукой по лицу. - Я невнимателен. Ты, наверное,
падаешь с ног от усталости. Хочешь заснуть или еще чего-нибудь?
- Я не уверена, что смогу сейчас заснуть. Но мне хотелось бы
вымыться. Не стала включать душ, пока тебя тут не было, на случай, если
работает слежение.
- Очень разумно. Пожалуйста, мойся.
Она потерла рукой онемевшее бедро: черная ткань была липкой от крови.
- У тебя не найдется какой-нибудь одежды? Этот комбинезон весь
перепачкался. И вообще, он от Форратьера. От него просто несет безумием.
- Сейчас посмотрю... - Вдруг лицо Форкосигана потемнело. - Это твоя
кровь?
- Да, Форратьер играл в хирурга. Мне не больно. У меня там нет
нервов.
- Гмм. - Форкосиган провел пальцами по шраму и чуть улыбнулся. - Да,
кажется, у меня есть как раз то, что надо.
Набрав восьмизначный код, он отпер один из ящиков, покопался там и, к
изумлению Корделии, достал бетанскую астроэкспедиционную форму - ту самую,
которую она оставила на "Генерале Форкрафте": теперь форма была выстирана,
аккуратно заштопана и выглажена.
- У меня нет с собой ботинок, и нашивки устарели, но, кажется, это
будет впору, - церемонно произнес Форкосиган, вручая ей одежду.
- Ты... сохранил мои вещи?
- Как видишь.
- Боже правый! Но... почему?
Он виновато потупился.
- Ну... ты больше ничего не оставила. Не считая катера, который твои
люди бросили на планете, - но он был бы несколько неудобным сувениром.
В свою очередь смутившись, Корделия машинально провела рукой по
бежевой ткани. Но уже стоя в дверях ванной, с одеждой в одной руке и
аптечкой первой помощи - в другой, она отрывисто сказала:
- У меня дома хранится барраярская форма. Завернута в бумагу, в
ящике.
Его глаза вспыхнули.
Когда она вышла из ванной, в каюте было полутемно и по-ночному тихо.
Свет горел только у терминала, где Форкосиган изучал содержание какой-то
дискеты. Она вспрыгнула на его кровать и снова уселась по-турецки, шевеля
пальцами ног.
- Что это?
- Домашняя работа. Это моя официальная должность в штабе Фор...
покойного адмирала Форратьера. - Его губы тронула улыбка, и он стал похож
на довольного тигра из детского стишка, возвращающегося домой с тремя
девицами в желудке. - Мне поручено составление оперативной документации
для сценария вынужденного отступления нашего флота. Как выразился на
заседании Совета сам император, раз уж я так убежден, что произойдет
катастрофа, я обязан, дьявол меня раздери, разработать все планы на этот
случай. А здесь меня считают чем-то вроде пятого колеса.
- Пока что вам сопутствует успех? - удрученно спросила Корделия.
- Мы превосходно распылили силы. Некоторые рассматривают это как
успех.
Он ввел какие-то новые данные, потом отключил компьютер.
Корделия решила, что им лучше побеседовать на менее опасную тему.
- Насколько я поняла, тебя все-таки не обвинили в предательстве? -
спросила она, вспоминая их последний разговор, состоявшийся так давно и
так далеко - над другой планетой.
- А, там получилась ничья. После того как ты убежала, меня отозвали
обратно на Барраяр. Гришнов - это министр политического воспитания, третье
лицо после императора и капитана Негри - прямо слюнки пускал, так был
уверен, что наконец-то меня заполучил. Но мое обвинение против Рэднова
оказалось несокрушимым. В общем, не успели мы пустить друг другу кровь,
как вмешался император и навязал нам компромисс - или, вернее, прекращение
военных действий. Но формально меня не оправдали: обвинение застряло в
каком-то юридическом чистилище.
- Как он это сумел?
- Ловкость рук. Он предоставил Гришнову и генеральской клике то, чего
они давно добивались, - эту эскобарскую авантюру. Более того - он отдал им
