спиртом, плеснул примерно на три пальца в стакан и только потом вылил туда
пиво.
- Зачем ты так делаешь?
- Я не смогу заставить его принять транквилизатор. От этого он опьянеет
- и, может быть, уснет, хотя в таком состоянии, мы рискуем, что он сначала
войдет в совсем буйную фазу.
Пиво вспенилось до краев стакана, и он вылил остаток бутылки в другой
стакан - на всякий случай, для себя.
- Хочешь? - он протянул стакан Арчин. Она отпила глоток, сморщилась и
покачала головой.
- Пол! - окликнула она, когда он уже собирался выходить из кухни. - Это
правда, то что ты сказал? Тебе нельзя: ничего со мной делать? Это не
потому, что ты не хочешь?
- О, мой Бог, - выговорил Пол. - Как ты могла подумать, что я тебя не
хочу?
Она печально улыбнулась и дотронулась до его щеки так легко, что он
едва почувствовал прикосновение ее пальцев.
Морис суетливо мерил шагами гостиную; несколько раскрытых книг валялись
на полу, каминные щипцы были осмотрены и брошены далеко от своего места, а
одна из диванных подушек перевернута.
- Эй, - окликнул его Пол, и он танцующей походкой прискакал за стаканом.
"Я никогда не видел его в таком состоянии. Может он чувствует свою
вину, и это как-то вымещается на всем остальном."
Морис одним глотком залил себе в горло полный стакан фальшивого пива,
потом высунул язык и облизал с усов оставшуюся там пену.
- Х-ха! - воскликнул он. - Не то что в этих вонючих лондонских
посудомойках!
Добрый пинок - как от лягучей лошади. Что значит деревня!
- Еще? - спросил Пол.
"Если пропустить через него три или четыре стакана:"
- Я принесу, - предложила Арчин, протягивая руку за пустым стаканом.
- То же самое, - с нажимом сказал Пол, и она понимающе кивнула.
- Шагай! - Морис облокотился на ручку дивана, но, видимо, счел эту позу
неудобной, потому что снова вскочил на ноги. - У меня для тебя целая куча
новостей, Пол, старый Пол - Полпол, Полопол, хорошее местечко ты себе
нашел, это здорово, что айрисовский старикан устроил вам такой домишко. Он
помер, я слышал, это правда? Неважно, это будет просто идеально для того,
что я тебе придумал, у тебя будет в сто раз больше денег, чем на этой
дурацкой работе, которой ты сейчас занимаешься, ты должен открыть
специальную психиатрическую больницу - вот как она будет называться, СПБ,
стратегическое пиздовое безобразие, тебе нравится? Я сам это придумал,
потому что самое главное для таких людей, как мы с тобой, ты, наверно,
потому и разбежался с Айрис, это то, что у нас никогда не было места,
чтобы привести в порядок рефлексы. - По толстой щеке Мориса поползла
слеза, но поток слов не прекращался ни на секунду, так что Пол даже не был
уверен, переводил ли он дыхание.
- Ты только представь, Пол, беднягу с самого раннего возраста отдают на
растерзание все этим гадским бабам и бабьим сплетням, смотри, пацану
некуда пойти без своей сестры, например, какой-нибудь законник будет
думать, что это что-то вроде респектабельного братства, ты его
организуешь, чтобы заполучить целую кучу привелигированных богатеньких
пациентов, которые заплатят кучу денег, чтобы у тебя лечиться, а значит
никакого общественного надзора, и вообще, это не дурдом, и там можно будет
привести в порядок все эти рефлексы, про которые я говорил, ну, ты
понимаешь, всякие там фотографии хорошеньких телочек с большими сиськами
на всех четырех стенах, а обслугу мы переманим у Майсона, или еще
откуда-нибудь, мне один приятель говорил, что знает парочку таких мест,
может тогда и не будет таких проблем, как у нас с тобой, и ты будешь
вполне счастлив со своей толстомясой коровой Айрис и перестанешь гоняться
за мальчишеским типом вроде этой лососевой целки Арчин.
Он театральным жестом вытянул руку, Арчин отступила назад, при этом
лицо ее подозрительно вытянулось.
- Это уже тысячу лет, я не знаю, почему это не делают в какой-нибудь
Швеции, а может уже и делают, но кто-то же должен заняться и в этой
стране, и может у тебя будут даже мальчики, их пришлют родители, которые
захотят вырастить их так, как считается правильным и гетеро, ну, ты
понимаешь, и никто не узнает, если ты отсортируешь совсем уж безнадежных,
а вот и мое пиво, спасибо.
Пиво вылилось ему в глотку как и в первый раз, без остановки.
- Пол, ты должен это сделать, ты должен помочь мне стать нормальным, я
схожу с ума, помоги мне, начни учить меня прямо сейчас, смотри, как она
похожа на маленького прекрасного мальчика, я:
Морис дернулся, пытаясь схватить Арчин, выронил стакан, который тут же
разлетелся по полу мелкими осколками, а в следующую секунду, после
короткого и совершенно незаметного жеста девушки, недвижно растянулся во
весь рост на полу.
- О, Боже! - ошеломленно проговорил Пол.
- Пол! - голос ее звучал испуганно. - Я:
- Тихо, - скомандовал он и опустился на колено рядом с Морисом. - Что
ты с ним сделала?
- Я: я: - Она с усилием проглотила комок в горле. - Чтобы остановить
его, и все.
"Может, и к лучшему."
От этой мысли внутри, несмотря на жару, все похолодело. Он взял Мориса
за руку, пульс был на месте - непонятно, что она с ним сделала, но он был
без сознания и не временно, как после боксерского нокаута, а одному Богу
известно, на сколько.
Он поднялся и внимательно посмотрел на ее полудетское лицо, испуганное,
несмотря на всю мощь, на которую она оказалась способна. Не в силах
отвести он нее взгляд и стараясь не наткнуться ни на что по пути, Пол
добрался до телефона и набрал номер Чента.
Ферди Сильва ответил в ту же минуту.
- Ферди, это Пол. Я дома. Пришли ко мне машину. Экстренный случай. Мой
бывший пациент, еще из Лондона, Морис Дукинс, он появился несколько часов
назад в тяжелом маниакальном состоянии: Нет, он - он без сознания. Я дал
ему пива со спиртом, и оно сработало: Да, Арчин здесь. Я скоро ее привезу.
Он повесил трубку, на лице застыла маска отчаянья.
"Это все, что я могу сделать. Когда ложь про пиво выйдет наружу; тогда
я и буду с этим разбираться. Можно попробовать отослать его завтра в
Лондон к лечащему врачу, пока он не начнет болтать языком. Надо
постараться, чтобы Ферди не упустил его гомосексуальность, подать идею,
что все его слова об Арчин - фантастический бред на почве ревности, все
отрицать:"
Он попытался представить разговор с Холинхедом, но не мог вообразить
даже выражение лица главврача, не говоря уже о результатах.
- Пол!
Чуть не плача и спотыкаясь на ходу, Арчин подошла туда, где он все еще
стоял рядом с телефоном.
- Пол, прости, но я так его испугалась! Я все эти месяцы прожила с
сумасшедшими, и я их очень боюсь.
- Все в порядке, - ответил он тускло. - Ты не виновата. Может, это даже
к лучшему.
Она прижалась к нему и уткнулась лицом в грудь. Автоматически, думая о
другом, он поднял левую руку и погладил ее по голове. Она повернулась,
подставляя щеку механическим движениям его пальцев.
Внезапно, без предупреждения, она подтянула к поясу короткий подол
своего желтого платья, схватила его правую руку и изо всех сил
конвульсивно напрягшихся мускулов зажала ее между бедер. Не в силах
пошевелиться и освободить руку, он смотрел на ее зажмуренные глаза,
полуоткрытый рот и вслушивался в частое пульсирующее дыхание.
Сильнее всего его поразила наждачная жесткость волос у нее на лобке.
38
Пол сидел в ординаторской, вороша в пепельнице размочаленные окурки.
Ферди Сильва не предложил ему осмотреть Мориса; более того, он даже
продемонстрировал достойный Мирзы такт и удержался от комментариев по
поводу состояния Пола.
После той неожиданной вспышки сексуального неистовства Арчин быстро
поцеловала его в холодные губы, убежала наверх и не показывалась, пока
санитары не погрузили Мориса в машину. Потом она материализовалась опять,
полностью одетая, держа в руках узел с больничным платьем, который, когда
они приехали, зачем-то забрала из машины. Сейчас она была благополучно
водворена в палату.
"Где все уже вдоволь насудачились о том, куда скрипач водил свою сучку.
Ну и черт с ними."
Более сложное чувство, чем эта мимолетная досада, владело им в сейчас.
Все его тело заполняло вожделение - такое, какого он не испытывал со
времен ранней юности. Словно кожа его обрела собственную память, пальцы
вновь и вновь чувствовали прикосновение жестких волос Арчин.
И только один связный образ в состоянии был проникнуть сквозь плотный
экран чувственного воображения - пучок, похожий на цепочку нервных
волокон, все расходящихся и расходящихся, пока в самой далекой ветви
последнее из них не упиралось в прекрасную и невозможную страну Ллэнро.
Дверь распахнулась. Пол вздрогнул и чуть не выронил остаток сигареты.
- Все в порядке? - сдавленным голосом спросил Пол.
- У него синяк на груди, - сказал Ферди. - Прямо над сердцем. Ты
уверен, что он отключился именно от алкоголя?
- Думаю, да, - сразу отозвался Пол. - У меня в аптечке стояла бутылка
чистого спирта, половину выпил он.
- Значит, ты его не бил, - настаивал Ферди, ровным голосом, даже без
намека на вопрос.
"Машина!"
- Я знаю, как это могло случиться, - воскликнул Пол. - Он приехал на
взятой в прокат машине и что-то говорил про то, как по дороге из Лондона
столкнулся с "мини". Он мог получить травму во время аварии.
- Интересно, - глаза Ферди смотрели куда-то в стену у Пола над головой.
- Он говорит, что когда въехал в ту машину, даже не почувствовал удара.
- Он разговаривает? Ты дал ему что-нибудь? - Пол чуть не выпрыгнул из
кресла.
- Он пришел в себя, пока я его осматривал, - сказал Ферди. - Я не стал
кормить его лекарствами, пока не убедился, что у него нет физических
повреждений. Потом я дал ему снотворное, и теперь он спит, как ребенок.
Пол сник.
- И: и много он говорил, когда пришел в себя? - рискнул он.
- Нет. Но он сказал одну вещь, которая меня сильно насторожила.
- Что?
"Будь что будет."
- Если напрямую, то он утверждает, что когда вошел, вы с Арчин
занимались любовью. Прости, Пол, но я подумал, что должен тебя
предупредить.
- Предупредить! - Пол рассмеялся со всей убедительностью, на которую
был способен. - Спасибо большое, но я ничуть не удивлен. Бедняга мнителен
настолько же, насколько глуп, и уже много лет зафиксирован на мне. Ради
Бога, не принимай его слова всерьез.
- Я и не собирался. К несчастью, он выбрал не самое лучшее время для
визитов. - Ферди помолчал. - Кстати, с Арчин все в порядке?
- Да. Эта прогулка пошла ей на пользу. За все время, пока она здесь, я
ни разу не видел ее такой спокойной.
- Должен сказать, что я здорово волновался, пока ты не позвонил.
Боялся, что все вышло, как в прошлый раз - весь рентгенкабинет лежит
штабелями, и:
- Если ты хочешь что-то сказать, то не тяни.
Ферди глубоко вздохнул.
- Она ведь могла втянуть тебя в компроментирующую ситуацию и без твоего
согласия, верно? Такие вещи очень часто случаются, а потом ворвался этот
твой друг Дукинс:
- Довольно, - рявкнул Пол. - Этого не было, ясно тебе, не было! Я
полдня возил ее по окрестностям, и мы приехали всего за несколько минут до
того, как появился Морис, я готовил ужин на кухне, а Арчин была в ванной.
Он знает мою жену, и его грязный умишко заработал в том же направлении.
Это все. - Он с отсутствующим видом вытер лоб тыльной стороной ладони. -
Ладно, я пойду. Кроме всего прочего, у меня перед домом стоит разбитая
машина из проката, которую скоро будут искать, так что мне еще надо
связаться с полицией. Кстати, я знаю врача, который вел Мориса в Лондоне;
я свяжусь с ним и скажу, что мы завтра привезем ему пациента.
- Завтра воскресенье, - возразил Ферди.
- Знаю. Его может не быть в больнице, но:
- Пол, у нас нет столько свободных шоферов, чтобы возить больных по
воскресеньям в Лондон! Зато есть несколько свободных коек; и, думаю,
ничего страшного не случится, если он побудет здесь, пока не спадет пик, а
потом мы отвезем его домой на поезде или просто отпустим.
