Джон БРАННЕР
НЕБЕСНОЕ СВЯТИЛИЩЕ
1
Смахнув одной рукой пылинку со своей безупречной пурпурной униформы,
поправив другой рукой фуражку с кантом, Викор быстрым шагом завернул за
угол коридора для пассажиров первого класса и едва не сбил с ног
Каподистро Ференца.
С опозданием Викор узнал его. С опозданием он отступил на шаг назад и
скрестил руки перед собой, склонил голову в знак почтения. Все существо
его кипело от негодования, но именно так должен был вести себя майко в
присутствии кэтродина - тем более, что этот кэтродин был офицером и привык
к мгновенному повиновению со стороны подчиненных рас.
- Ха! - воскликнул Ференц и со свистом взмахнул в воздухе тростью,
служившей частью его костюма. - Куда это ты идешь, неуклюжий олух?
- Экраны стали фиолетовыми, благородный господин, - сказал Викор. - Я
должен сообщить благородным пассажирам, что мы вот-вот прорвемся обратно в
нормальное пространство.
- Хм. Ты этого, надо полагать, не ждал, а?
Викор с усилием глотнул и заставил себя держать голову опущенной. Он
видел только начищенные до блеска ботинки Ференца, штанины его брюк и
кончик трости, которой тот постукивал по ботинку.
- Я глуп, благородный господин, - выдавил из себя Викор. - Но я этого
ожидал. Я проработал стюардом на маршруте уже тридцать рейсов.
- В таком случае ты уже должен был четко изучить свои обязанности
так, чтобы выполнять их не торопясь, а не выскакивать из-за угла, словно
как минимум мчишься спасать чью-то жизнь.
Ференц перехватил трость посередине и резко прошел мимо Викора по
направлению к салону внешнего обзора.
Викор поднял голову и посмотрел вслед высокому кэтродину, чьи
напомаженные волосы правильными волнами ниспадали из-под фуражки.
Настанет день...
Викор большим напряжением воли успокоил себя и вытер лицо изнанкой
длинных, до локтей, белых перчаток. Пожалуй, хорошо, что Ференц не стал
его расспрашивать в подробностях. Викор опаздывал, почти на три минуты
опаздывал, и он оказался бы в затруднении, если бы пришлось объяснить
причину опоздания любому кэтродину.
Он расправил плечи, чтобы форменная куртка легла поудобнее и
направился вдоль по коридору, обе стороны которого пестрели дверями кают.
Каюта номер один была, разумеется, пуста - она принадлежала Ференцу. Викор
начал с каюты номер два, располагавшейся по противоположной стороне.
- Это стюард, господин. Экраны стали фиолетовыми. Если вы хотите
наблюдать прорыв, вам следует пройти в салон обзора.
Вторую каюту занимал Лигмер, археолог, склонный поспорить молодой
человек из Кэтродинского Университета. Кэтродины и их соперники паги
придерживались совершенно отличных друг от друга мнений по поводу Станции,
соглашаясь только в одном: кто бы ее ни построил, нынешние владельцы
занимают ее не по праву.
Из третьей каюты его поблагодарили неуверенным девичьим голоском. Это
была миссис Икида с Лубаррии. Она направлялась на Станцию, чтобы
присоединиться к своему мужу. Обычно Викор был подобострастен и
подчеркнуто вежлив с лубаррийцами на этом маршруте, особенно в присутствии
кэтродинов. Но миссис Икида предоставила ему для этого мало возможностей -
большую часть времени она пряталась в своей каюте, а когда появлялась в
обеденном салоне, то никогда не поднимала покрасневших, опухших от слез
глаз.
Она вышла из каюты, когда Викор еще не успел отойти, и он бросил на
нее оценивающий взгляд. Как видно, близость Станции развеяла тучи ее горя.
Глаза женщины блестели, походка была грациозно ритмичной. Вкусы Викора в
отношении женщин отличались сильным национализмом, но эта длинноногая
блондинка с Лубаррии затронула его чувства.
Он постучал в четвертую каюту, сделав себе мысленный выговор.
Из-за двери, как он и ожидал, донесся резкий и пронзительный звериный
вопль, прерванный приказом. Акцент человека, отдавшего приказ, Викор так и
не смог распознать. Это был Ланг, успокаивавший маленькую пушистую черную
зверюшку, с которой он не расставался ни на миг, приносил ее даже в
обеденный салон и кормил с собственной тарелки.
Ланг был главной загадкой этого рейса. Он был слишком приветлив -
даже, можно сказать, доступен для общения - для пассажира первого класса
на борту принадлежащего кэтродинам лайнера. Значит, сам он наверняка не
был кэтродином. Но он не принадлежал и к пагской стороне Станции; среди
них не было никого, кроме самих паг, элчмидов и, разумеется, глейсов. В
том направлении в радиусе ста парсеков было только четыре звезды, из
которых четвертая была пульсирующей переменной и периодически выжигала
свои планеты дотла.
Следовательно, он прибыл откуда-то со стороны кэтродинов. Откуда-то
очень издалека, поскольку Викор при помощи самых внимательных и осторожных
косвенных расспросов так и не смог выяснить, откуда именно.
И это несомненно вдохновляло. Сердце Викора забилось быстрее, когда
он понял, что это значит. Он не удержался и поделился своим открытием с
другими членами команды. Конечно, новость разнеслась мгновенно, и теперь
даже офицеры испытывали к Лангу почтение.
Теоретически возможно переходить с корабля на корабль, с рейса на
рейс и облететь большинство известных планет в галактике за несколько лет.
Но было принято, что никто не удаляется от своего родного солнца
настолько, чтобы потерять его из виду. Это не считалось естественным
законом или чем-нибудь в таком роде, но факт был неоднократно подтвержден:
никто не испытывал желания углубляться дальше, как только видел, что его
родное солнце превращается в искорку на пределе видимости.
Что делало Ланга практически уникальным случаем. Викор установил
наверняка, что тот не происходит ни из одной из звездных систем, видимых с
Кэтродина, Майкоса, Лубаррии или со Станции. Совершить такое путешествие!
Это извиняло даже его любимца-зверька, который раздражал всех своим
тявканьем.
Пятую каюту занимал священник Дардано - толстый и не слишком приятный
человек, но, скорее всего, не лучше и не хуже остальных своих собратьев.
Он был священником государственной религии Кэтродина. На Кэтродине ее
больше не придерживались, но несколько столетий назад ее насильно ввели на
Лубаррии, и сейчас она имела там своих приверженцев. Викор подозревал, что
миссис Икида входит в их число. Он видел, что священнику удалось по
меньшей пере один раз вовлечь ее в разговор, тогда как все остальные
потерпели неудачу.
И шестая каюта: офицер с Пагра, которая возвращалась из посольства на
Кэтродине. Она настояла, чтобы ей дали каюту непосредственно напротив
Ференца. Вот и все. Викор развернулся на каблуках и направился в салон
внешнего обзора, зайдя по дороге в каюту казначея, где сообщил тому, что
все пассажиры первого класса предупреждены о переходе. Казначей был
бывалым служакой; он совершил больше сотни рейсов, и теперь фиолетовый
цвет экранов вызывал у него только вздох разочарования от того, что
пришлось прервать игру в кости с приятелями.
К тому времени, как Викор добрался до салона, все уже были там, даже
офицер с Пагра, которая сидела в одиночестве в самом дальнем от обзорного
иллюминатора углу. На ней была туника, украшенная драгоценными камнями и
сапоги выше колен. Она похлопывала по золотой рукояти своего
церемониального меча. Ногти ее поблескивали металлом.
Священник, Дардано, расположил свое рыхлое тело в мягком кресле и
подоткнул свое желтое с белым одеяние так старательно, словно упаковывал
ценную реликвию для перевозки в удаленный храм. Закончив свою сложную
задачу, он окинул взглядом собравшихся и озарил улыбкой миссис Икиду,
показав отличные зубы.
Она сидела, подавшись вперед, и смотрела на синеву в обзорном
иллюминаторе. Губы ее шевелились, словно она беззвучно молилась, чтобы
переход был уже позади, и на экранах и в иллюминаторе появилась Станция.
На ней была простая лубаррийская одежда из полосы ткани темно-красного
цвета и сандалии.
Единственным человеком кроме нее, который был взволнован
приближающимся переходом, был археолог Лигмер. Спокойствие давалось ему с
большим трудом. Его тонкие пальцы барабанили по подлокотнику кресла,
взгляд беспокойно блуждал по сторонам.
Ланг составлял с ним полнейший контраст. Он полностью владел собой.
Он механически поглаживал шерсть лежащего на его коленях зверька, но в
остальном был совершенно неподвижен и даже безразличен.
Ференц, забавляясь, переводил взгляд с Лигмера на Ланга.
- Явно видно, кто из вас двоих видел все это прежде, - сказал он и
усмехнулся Лангу.
Сияющие серые глаза Ланга чуть расширились. Он дернул правым плечом,
отбрасывая назад просторную блузу.
- Вы ошибаетесь, офицер Ференц, - мягко сказал он. - Я до сих пор не
видел эту, как ее называют, Станцию.
- Оборот речи. Подразумевая тех, кто ничему не удивляется, мы говорим
"они видели все это прежде".
Лигмер, запоздало сообразив, что замечание Ференца касалось и его
тоже, покраснел и свирепо уставился на офицера.
- Сложно делать вид, что Станция не производит на тебя впечатления.
Но близкое рассмотрение и даже незначительное проникновение в ее
потрясающие тайны открывает, что она еще более удивительна и впечатляюща,
чем о ней принято думать.
Он положил ногу на ногу, скрестил руки и стал неотрывно смотреть в
обзорный иллюминатор, где теперь все было оранжевым.
- Благородные дамы и господа, - сдержанно произнес Викор. - Переход
будет завершен через несколько секунд.
До сих пор Ференц не знал, что Викор находится в салоне. Он узнал
голос стюарда, повернул голову, поднял бровь, пытаясь сообразить, откуда
он раздался. Прежде чем он завершил движение, в обзорном иллюминаторе
появилась Станция.
Действительно ли Лигмер думал то, что говорил, или просто хотел
оправдаться, факт оставался фактом: он был прав. Викор видел это зрелище
больше тридцати раз, но оно по-прежнему вызывало у него мурашки вдоль
позвоночника и сухость во рту.
Станция! Кто создал ее? Лигмер и его коллеги пытались найти ответ на
этот вопрос, но до сих пор не смогли. Как давно? Тот же результат. С какой
целью? Снова нет ответа. Но вполне вероятно, что Станция предназначалась
для того, для чего служила и сейчас.
Диаметр ее измерялся в милях. Огромный искусственный планетоид,
окруженный грузовыми кораблями, лайнерами и даже легкими прогулочными
суденышками. Драгоценность, сияющая в пустоте тысячами граней, как
бриллиант, вышедший из рук искусного ювелира. Приз, к которому многие
стремились, а кое-кто и получил.
Корабль прилетел со стороны звездного рукава, где правила Федерация
Кэтродинов. Кэтродин, Майкос и Лубаррия были тремя входившими в нее
планетами. По другую сторону Станции располагались звезды Пагского Союза -
Пагр и Элчмида. Посредине меж двух групп находилась Станция, а также люди
Глея.
Глейсы никогда не заявляли, что это они построили станцию. Но они
нашли ее первыми, и использовали ее очень хорошо. Обеим сторонам - и
пагам, и кэтродинам, - нужен был Глей с его богатым текстильным
производством, высокопроизводительной добычей редких полезных ископаемых,
развитой промышленностью. Но обеим сторонам еще больше нужна была Станция.
А глейсы ей владели.
Тупик. Две группы, обладающие большой властью, должны были униженно
склоняться под диктатом глейсов. Поэтому подчиненные расы обоих союзов
смотрели на глейсов как на чудотворцев. В силу всех названных причин
