обчелся, так что собрались они быстро.
-- Туда, к лошадям, -- указал мечом доккальв и зашагал
следом за пленниками; его начищенные сапоги вызывающе скрипели,
когда он проходил мимо кучек раненых солдат, у которых еще
доставало силы провожать его ненавидящими взглядами -- ведь это
по вине его и ему подобных они оказались в такой передряге.
Снаружи их поджидал калека-доккальв с тремя лошадьми.
Потрясенный, Бран признал среди них старину Факси -- тот был,
как всегда, не в духе и нерасположен к послушанию. Он
приветствовал Брана дружелюбным ржанием и попытался укусить
конюха.
-- И это лучшее, что ты мог сыскать? -- прорычал
подгонявший пленников доккальв. -- Нам нужны лучшие кони, чтобы
уйти от Миркъяртана. Мои пленники важны для судьбы нашего
королевства.
Конюх бочком, настороженно двинулся прочь, похожий на
огромного волосатого краба, увешанного лохмотьями.
-- Лучше ничего и не осталось, -- пробормотал он. -- Всех
добрых коней давно разобрали. -- Он отошел на приличное
расстояние и тогда отважился крикнуть: -- Чтоб вас всех
разорвало и скрючило -- и тебя, и таких, как ты! -- С этими
словами конюх шмыгнул в черноту туннеля.
Доккальв мрачно хохотнул.
-- Эй ты, принеси-ка эту лампу -- пора нам присмотреться
друг к другу и поближе познакомиться.
Пер повиновался и мгновение помедлил с небольшой лампой в
руках.
-- Надобно тебе знать, что мы не совсем пленники. Бран
способен уйти от тебя, едва пожелает, так что нечего думать...
нечего пытаться нас... нас запугать щегольскими доккальвийскими
штучками и мечами, не знавшими боя. Так и знай, мы не шутим.
Доккальв взял лампу и держал ее на вытянутой руке, затем
поднес ее к лицам скиплингов -- так близко, что они
зажмурились.
-- Что за болтливость, что за дурацкие угрозы! --
проворчал он и вдруг осветил свое лицо. Скиплинги увидели
курчавую черно-седую бороду, крючковатый нос, слегка свернутый
свежим багровым шрамом, и сверкнувшие в ухмылке зубы. Бран на
миг дрогнул -- такой безумной и неуместной в этом месте
казалась эта ухмылка... а потом волосы встали у него дыбом,
когда он осознал, как поразительно похож этот доккальв на
Кольссинира -- если бы только не шрам...
-- Что ты на меня так странно уставился? -- осведомился
доккальв.
Бран отвел глаза.
-- Мне почудилось, что ты похож на одного моего
знакомого... но потом я понял, что ошибся.
-- Разве он мертв? Или ты, может быть, решил, что я --
драуг?
Пер вцепился в руку Брана и жарко прошептал:
-- Ты что, не узнал его, Бран? Это же Кольссинир!
Бран снова поглядел на странную ухмылку.
-- Да, Кольссинир -- но живой или мертвый? Хоть он и был
добрым другом, а я не желаю иметь дело с его драугом.
-- Драугом, вот еще! -- воскликнул Кольссинир своим
обычным голосом. -- На вот, пожми эту руку и сам реши, живая
это плоть или мертвая!
Ладонь Брана хрустнула в крепком пожатии Кольссинира, и
Бран так же сильно пожал его руку, с удовольствием ощутив живую
плоть и кость.
-- Кольссинир! -- воскликнул он. -- Кольссинир, живой и
настоящий! Да еще в доккальвийском плаще!
-- Скальг стащил его для меня. Мы намеревались подобраться
поближе к Хьердис нынче ночью, чтобы при случае убить ее или
захватить в плен, но не повезло -- она успела удрать.
-- Скальг помог тебе? -- недоверчиво переспросил Пер. --
Так это о тебе он твердил все время?
-- Когда на нас напали доккальвы, он сумел удрать, а потом
вернулся, чтобы отыскать меня или нас. Почти всю ночь он волок
меня в Микльборг и там отдал лекарям на лечение, а потом,
счастливо избегнув встречи с доккальвами, еще и вернулся за
тобой, Бран. Когда тебя схватили, он вернулся ко мне за
подмогой. У нас был готов замечательнейший замысел. Я вам
кое-что расскажу поподробнее, когда выберемся их Хьялмкнипа.
Взобравшись на коней, беглецы поехали по туннелю, и лишь
тусклое свечение маленькой лампы помогало им объезжать груды
мертвых тел и кучки раненых, которые ожесточенно ковыляли к
выходу. Сзади грохотали повозки и сани, на которых везли
раненых, а кое-кто еще и повис сбоку, цепляясь изо всех сил.
Кто не удирал от наступающих драугов, тот деловито обирал
мертвецов, и никому не было дела до троих всадников. Выехав
наконец из туннеля под звездный свет, они увидали, как
уцелевшие доккальвы удирают на северо-восток, а совсем близко,
из-за отвалов шлака доносился яростный шум битвы.
-- Мы не можем сейчас дожидаться Скальга, -- проговорил
Кольссинир, окинув окрестности быстрым изучающим взглядом. --
Впрочем, я целиком доверяю его умению заботиться о себе.
Они скорой рысью ехали к Хьердисборгу, минуя по пути
беглецов и дезертиров, которые были слишком встревожены или
пали духом, а потому лишь осмеливались бросить взгляд на
всадников и тотчас убирались с их пути. К рассвету путники
благополучно добрались до гор, оставив позади поле битвы около
Хьялмкнипа. Они остановились на отдых и с удовольствием
подкрепились твердой колбасой, которую Кольссинир извлек из
своей сумки вдобавок к пущенной по кругу фляжке.
-- Как это тебе вообще удалось выжить, Кольссинир? --
осведомился Пер, вытягиваясь поудобнее. -- Когда я увидал, как
в тебя ударила ледяная молния, я уж было решил, что с тобой
покончено. У всякого другого хватило бы совести помереть на
месте.
-- Все верно, -- с гордостью согласился Кольссинир, -- я
едва не умер. Однако, при всей моей скромности, должен
признаться, что я и покрепче, и решительней любого другого.
Трус знает, что его жизнь дешева, и не в силах как следует
защитить ее, но храбрец сражается каждой частицей своего
существа, которое, и он это знает, куда больше достойно того,
чтобы уцелеть, чем его противник. С помощью моей великой силы
воли лекари Микльборга почти мгновенно сумели вернуть меня к
жизни. И вот я перед вами, возрожденный их магией и снова
готовый к бою. Жизнь для меня стала еще более прекрасной и
драгоценной -- ведь я едва не потерял ее безвозвратно. -- Он
похлопал по багровому шраму, пересекавшему нос, и наполнил
легкие изрядным глотком чудесного, животворного воздуха.
Бран и Пер обменялись понимающими усмешками. Если кто из
бродящих по земле и заслуживал жизни, так это, несомненно,
Кольссинир. Сам-то Кольссинир давным-давно был в этом убежден,
но его самомнение отнюдь не уменьшало его же обаяния.
-- Ну, -- серьезно начал Бран, -- а теперь о Скальге.
-- Надеюсь, он сумеет как-нибудь нас нагнать, -- отозвался
Кольссинир. -- Нам можно не тревожиться, что разминемся с ним,
разве вы это еще не заметили?
-- Я бы предпочел замечать это пореже, -- сказал Пер. -- А
еще лучше -- никогда.
Кольссинир потер подбородок.
-- Я обязан жизнью старому негодяю. Полагаю, он опять вас
продал с потрохами?
-- Едва нашел покупателя, -- отвечал Бран. -- Должно быть,
его верность жива лишь покуда полно его брюхо. Едва мы попадаем
в передрягу и виды на будущее мрачнеют, как он предает нас
Хьердис и Миркъяртану. Порой мне кажется, что он играет нами,
как шахматными фигурами, против всех остальных, и кто бы ни
выиграл, Скальг останется под его покровительством.
-- Неохота мне с тобой соглашаться, но боюсь, ты прав, --
вздохнул Кольссинир. -- Он то нес меня, то тащил волоком всю
дорогу до самого Микльборга. Это был геройский поступок, только
ничего более стоящего ему уже не совершить.
-- Но мне на глаза он пусть лучше не показывается, --
проворчал Пер. -- Старый плут слишком часто обводил нас вокруг
пальца.
Этим утром они отдыхали несколько часов, прислушиваясь к
шуму разрозненных стычек. Судя по звукам, победители охотились
за остатками рассеянных вражеских войск и уничтожали их.
Хьердис дорого стоила ее игра за власть, и сейчас она должна
быть в ярости. Только страх, что может случиться и нечто
худшее, стоит сейчас между ее местью и Ингвольд.
Кольссинир занял сторожевую позицию на склоне холма выше
стоянки, положив посох на колени. Пер заснул мгновенно, но едва
Бран закрыл глаза, как перед ним всплыли самые неприятные
воспоминания: Скарнхравн в развевающихся лохмотьях савана
гонится за Ингвольд, точно призрак самой смерти; изуродованное
лицо Хьердис; залитые кровью тела, привезенные с поля битвы.
Наконец он погрузился в тяжелую дремоту, но от всякого
малейшего звука тотчас просыпался -- ему чудилось, что их
отыскали доккальвы.
Наконец он заснул крепче, и только-только расслабился,
когда его разбудила приглушенная возня. Бран вскочил и бросился
к Кольссиниру, который с кем-то дрался около коней. Кольссинир
набросился на пришельца сзади и сильной рукой обхватил его
горло, в другой руке сжимая кинжал.
-- Говори, кто ты такой, не то мы увидим, какого цвета у
тебя кровь! -- проревел Кольссинир, угрожающе взмахнув
кинжалом. -- Или стащим с тебя плащ и поглядим тогда, что
сделает с тобой солнце!
-- Пощадите! Я не доккальв! Я только несчастный, ничтожный
нищий! Я хотел лишь взять чего-нибудь съестного, дабы продлить
еще на один горестный день свое ничтожное... Эгей! Бран, ты ли
это? Глазам своим не верю! Кто же это душит меня? Кольссинир!
Кто же еще?
Кольссинир поспешно ослабил свою мертвую хватку.
-- Скальг! Мы как раз недавно говорили о тебе и о том, что
стоит тебе появиться, как наша удача скисает, словно старое
пиво. Вот почему мы оказали тебе такой прохладный прием.
Скальг в экстатическом восторге пожимал им руки и не мог
выговорить ни слова -- так он радовался, что они благополучно
выбрались из Хьялмкнипа и своей -- воистину чудесной -- встрече
с ними. Затем он выволок из кустов грязную суму и с
торжествующим видом извлек оттуда каменную бутыль.
-- А вот и дивный завтрак для всех нас, да еще кой-какие
яства потверже, например, первосортная, отлично зажаренная
конина, свежий хлеб, отличный сыр, и многое, многое другое. Я
ведь знал, что все мы проголодаемся, а до Хьердисборга целых
три дня пути.
-- Ты хотя бы знаешь, что такое честь и совесть? -- гневно
вопросил Бран. -- Ты же не колеблясь продал меня доккальвам. Не
будь ты таким старым и дряхлым, я бы тебя прикончил. Может
быть, я еще так и сделаю, но только если уж суждено мне пролить
первую в моей жизни кровь, пусть это будет кровь врага
поважнее, чем ты, Скальг.
-- Да ладно, -- сказал Пер, -- к чему такая щепетильность?
Ты же только раб, Бран, и наш кодекс чести тебя не связывает.
Ступай и прикончи старого вора и предателя.
Скальг воззрился на Брана с нескрываемой тревогой.
-- Ты ведь дашь мне еще один шанс? Подумай сам -- сколько
раз бы вы из-за меня ни попадали в плен, это всякий раз шло нам
на пользу. Да ведь если бы я не появился в пещере Миркъяртана и
не вызвал бы ссоры между ним и Хьердис, Микльборг неминуемо был
бы уничтожен! -- Скальг сузил глаза и выпрямился с горделивым
видом.
Пер хихикнул.
-- Итак, Микльборг обязан своей победой старому
попрошайке, который запродал своего друга доккальвам, потому
что замерз и проголодался? Нет, все это -- заслуга Брана,
который так перепугал Хьердис, что она бросила свои войска и
помчалась к Ингвольд. Вот что спасло Микльборг!
-- Похоже, дела твои плохи, Скальг, -- сурово проговорил
Кольссинир. -- Хотя я и обязан тебе во всем, потому что ты спас
мне жизнь, я должен согласиться с Пером и Браном. Ты --
пронырливая старая крыса, и тебя должно повесить.
