-- Пусть так, но давайте поедим, прежде чем принимать
решение, -- не сдавался Скальг. -- Может быть, ваши сердца
смягчатся, когда наполнятся животы. Мне ведь и самому пришлось
несладко, вы же знаете.
Трапеза была угрюмая и молчаливая. Когда покончили с едой,
пустили по кругу фляжку, и Скальг, казалось, наслаждался каждым
мгновеньем, хоть немного отдаляющим решение его судьбы. Наконец
Кольссинир заткнул бутыль пробкой и бросил ее Скальгу:
-- Ну, старый ты ворюга, довольно время тянуть. Мы
отправляемся в путь -- без тебя.
-- Позвольте мне сказать последнее слово, -- попросил
Скальг, поднимаясь на ноги.
-- Только если это будет "прощайте", -- ответил Пер.
Скальг метнул на него сердитый взгляд и продолжал с
серьезным видом:
-- Я знаю, вы вправе сердиться на кое-какие мои мелкие
грешки, но знайте и вы -- никогда я не отрекался от верности
нашему делу: найти Дирстигга. Неужели я осмелился бы вернуться
и молить вас о прощении, если б изменил своей клятве? Вы уже
забыли, как я спас вас и вытащил из Ведьмина Кургана, и кому,
как не тебе, Кольссинир, знать, что было сделано мной в
Хьялмкнипе? В ландборге я отнюдь не покинул вас: я присматривал
за тем, хорош ли окажется этот маг, и следовал за вашим
караваном до самого Микльборга, следя, чтобы все было в
порядке. А ведь это было нелегко -- какой-то болван на каждом
шагу расставлял силки и ловушки. Видите теперь, сколько
стараний я приложил, чтобы не упускать вас из виду, как твердо
я решил достичь заветной цели -- вернуть Дирстиггу его
бесценные сокровища? Поражение не остановит доккальвов; они
снова обрушатся на Микльборг и с удвоенной яростью, и как тогда
вам удастся устроить для Хьердис еще одно поражение? Как вы
отыщете Дирстигга без меня? Я один могу указать вам место, где
он скрывается. Прошу вас, друзья мои, не принимайте поспешных
решений. Еще разок простите старого баламута, а? -- Он
буквально пожирал всех троих обеспокоенным взглядом.
Пер горячо запротестовал, но Бран оборвал его:
-- Скальг, нам нужно поговорить об этом без тебя. Жди нас
около коней. Обещаю, мы постараемся быть справедливыми.
-- О, я в этом уверен, -- отозвался Скальг. -- Ты щедр и
добросердечен, Бран, да и здравого смысла у тебя довольно. --
Он отошел к коням, и тотчас вспыхнул спор, причем яростнее всех
протестовал Пер.
Закончил он свою гневную речь так:
-- Если вы возьмете с собой Скальга, то я останусь и буду
на свой лад расправляться с доккальвами, потому что -- вот
увидите! -- он опять продаст им нас при первой же возможности!
-- Короче говоря, ты против, -- заключил Кольссинир. -- Я
тоже. Бран, ты с нами согласен?
Бран едва прислушивался к длинной тираде Пера, обращенной
против Скальга. Мысли унесли его назад в прошлое, к первой
встрече со Скальгом и к тому, как порой Скальг совсем не
походил на обыкновенного бродягу и воришку. Яснее всего
вспомнилось ему, как Скальг избавил Ингвольд от черных чар
Хьердис. Скальг принес им немало хлопот, да и сам не раз
впутывался в такие передряги, что не вынес бы всякий молодой и
крепкий воин -- пусть даже из чистой алчности и измены.
Единственным достаточно сильным побуждением, заставившим
Скальга совершать это все, могла быть лишь его искренняя
верность Дирстиггу, его господину.
И Бран медленно покачал головой.
-- Мы возьмем Скальга с собой в Хьердисборг. Я верю тому,
что он сказал о себе -- без его помощи нам никак не отыскать
Дирстигга
Глава 18.
Скальг выразил свою благодарность Брану самым удивительным
образом. Он попросту отвесил ему поклон, исполненный
глубочайшего уважения, и одарил всю компанию простодушной и
радостной улыбкой. Затем он отправился к подножию холма, где
припрятал добытого на поле битвы коня; множество этих
несчастных животных, по большей части раненые бродили
разрозненными группками среди пара от истаявших доккальвов.
Когда путники выехали к Хьердисборгу, Скальг рассказал о том,
что ему довелось увидеть, в том числе и о драугах и мародерах,
которые ползали по полю битвы и собирали мертвецов по приказу
Миркъяртана.
-- Итак, чем больше Хьердис теряет, тем больше приобретает
Миркъяртан, -- угрюмо заключил Бран. -- Как бы не пришлось нам
дважды сражаться с одним и тем же противником.
-- Насчет Миркъяртана ты не тревожься, -- заверил его
Скальг. -- Он сейчас слишком увлечен местью Хьердис, куда ему
помнить о нас! Мы захватим его врасплох и отнимем у него плащ
Дирстигга, прежде чем он поймет, что, собственно, произошло.
Пора и Миркъяртану узнать, что мы -- сила, с которой следует
считаться -- как уже узнала это Хьердис, которую мы погоняем
кнутом в нужном нам направлении. Мы ведь не игрушки в чьих-то
руках, верно?
-- Разве что в твоих, -- ядовито отозвался Пер, -- если ты
полагаешь, что я собираюсь воровать у Миркъяртана этот плащ.
Пускай себе Дирстигг сам добывает у колдуна свои одежки --
нам-то какое до этого дело? Не понимаю, Скальг, чему ты так
радуешься. Мы ведь скачем в Хьердисборг, то есть, вероятнее
всего, навстречу собственной погибели. Если б только мы в свое
время отослали Ингвольд в безопасное место... -- он покосился
на Брана, -- прежде чем наши враги сообразили, какие чары
навела она на кое-кого...
-- Нашел тему для дурацких шуток! -- вспыхнув, огрызнулся
Бран. -- И потом, Ингвольд должна отомстить за гибель своих
родителей, а мы обязаны помочь ей в этом, если будет на то воля
Рибху.
-- Будет, будет, еще как будет! -- хохотнул Скальг.
К закату путники разбили лагерь в таком месте, откуда
хорошо были видны окрестности. Бран, первым ставший на стражу,
сидел и смотрел, как сумеречные тени затопляют холмистый край,
и вслушивался, чутко ловя звуки битвы. Скальг присоединился к
нему, источая сильный запах вареного лука, который он обильно
поглощал за ужином. Брана не слишком обрадовало общество
старого мага, однако он подвинулся на камне, и Скальг уселся
рядом, рассыпавшись в благодарностях. Он не упускал ни одного
случая поблагодарить Брана за его благородство и заверить, что
ему никогда не придется об этом пожалеть. Исполнив этот
привычный ритуал, Скальг огляделся и заметил:
-- До чего же мирный вид, правда? Даже не верится, что в
каждой тени кишмя кишат драуги, а в расселинах затаились
доккальвы, ожидая заката, чтобы двинуться в путь. Народ это,
надо сказать, отчаянный и готовый сейчас на все, а ведь они
окружают нас со всех сторон. Было бы куда безопаснее повернуть
к Микльборгу и дождаться, покуда все эти бедолаги не вымрут или
не доберутся до Хьердисборга.
-- Я не могу ждать. Мне надо быть поближе к Хьердис, чтобы
она не забыла о том, что обещала мне меч, и не попыталась
причинить вреда Ингвольд. Если я буду при королеве, уж я
позабочусь, чтобы она не получила никакого преимущества в этой
нашей сумасшедшей игре. -- Бран вздохнул и подпер кулаком
подбородок. -- Я пытаюсь водить ее за нос, но не знаю,
насколько могу согнуться, чтобы не сломаться вовсе.
-- Не такое уж это плохое занятие -- гнуться, -- хитро
заметил Скальг. -- Ты же видел, я все время только этим и
занимаюсь, и вот как далеко это нас завело. Погоди, еще
увидишь, как моя участь переменится к лучшему! Старина Скальг
еще тебе пригодится. Я ведь могу проникнуть почти повсюду. Мне
хочется сделать хоть что-то, чтобы доказать тебе, Бран, свою
преданность и дружбу. Я мог бы пробраться в подземные темницы и
поискать там Ингвольд, я подслушивал бы под дверями или вызывал
слуг на сплетни, и таким образом наконец нашел ее. Ты только
позволь мне проявить себя, Бран, и у тебя никогда больше не
будет причины не доверять мне.
-- Ну да... ладно, поглядим, как сложатся дела, -- с
сомнением пробормотал Бран.
Пока они говорили, стемнело, и теперь они различали на
вершинах холмов отдаленные огни, мерцавшие в бархатно-черном
небе мириадами алых искр. Бран поднялся, собираясь вернуться к
костру, но вдруг замер и прислушался, сделав Скальгу знак
помалкивать. Он услышал перестук конских копыт -- отзвук
галопа, прозвенев по кремнистому склону холма, утонул в
расселине неподалеку от лагеря.
-- Чтоб мне съесть мои сапоги, если это не доккальвы, --
прошептал Скальг. -- Они удирают, спасая свою шкуру, а за ними
по пятам гонится жаждущий мести Миркъяртан. Он будет рваться к
Хьердисборгу, сметая все на своем пути и стирая в порошок тех,
кто преградит ему дорогу. Вряд ли нам сейчас удалось бы
добраться до Микльборга, даже если б ты передумал.
Пока путники седлали коней, мимо них, нахлестывая своих
скакунов, промчались еще два отряда уцелевших доккальвов и, не
заметив путников, исчезли в расселине у подножья горы. Тем, кто
добыл коней, еще повезло; пешие беглецы едва плелись, иные с
ног до головы в засохшей крови, они еле-еле переползали от
одной тени к другой. Прячась в щелях, бедолаги следили за
проезжающими всадниками и порой грозили им кулаком, кляня их
последними словами за трусость.
Кольссинир все время заверял Брана и Пера, что на них
никто и не глянет, когда они будут направляться к Хьердисборгу,
однако Бран неизменно натягивал капюшон пониже на лицо и
оставался настороже. Беглецы-доккальвы были слишком увлечены
спасением своих драгоценных жизней, однако судя по их кратким
репликам, по пятам рассеянного войска следовали драуги.
Миркъяртан подошел уже к позициям доккальвов у Хьялмкнипа и
скоро должен был одолеть сопротивление небольшого отряда,
который предпочел защищаться, нежели спасаться бегством, даже
если этот выбор означал смерть.
Ближе к рассвету большинство доккальвов выискивало
расщелины потемнее в лавовых потоках, чтобы укрыться там до
наступления ночи. Редкие смельчаки закутали лица, завернулись
поплотнее в плащи с капюшонами и продолжали путь, держа оружие
наготове.
К ночи драуги продвинулись довольно далеко, чему немало
способствовали пасмурная сырая погода и черный туман, насланный
Миркъяртаном. Вскоре после того, как последние отсветы заката
истаяли в небе, до путников донесся шум сражения. Доккальвы,
удиравшие от врага, прибавили ходу, бросая по дороге раненых и
обессилевших, которые оглашали ночь отчаянными воплями. Из
слов, которыми перебрасывались иные всадники, Бран заключил,
что драуги взяли штурмом Хьялмкнип и неудержимо двигались к
Хьердисборгу с обычной стремительностью, свойственной этим
тварям, которые маршируют, покуда их истрепанные тела не
рассыплются в прах под ногами их собратьев. Всю ночь драуги
безостановочно шагали в направлении, указанном Миркъяртаном,
подгоняемые со всех сторон Призрачными Всадниками -- точно
жуткие пастушьи собаки, опекающими чудовищную отару.
Весь следующий день прошел у путников в вынужденном
отдыхе. Хотя они и вышли в путь незадолго до полудня, после
утреннего привала в безопасном месте, через пару часов пришлось
им остановиться. Факси захромал и при каждом шаге болезненно
мотал головой. Бран в растерянности осмотрел его копыто в
поисках припухлости или ссадины, но так ничего и не нашел.
Когда Бран выпустил его ногу, Факси осторожно приподнял ее,
точно его конечность была чересчур нежной, чтобы ставить ее на
землю.
-- Придется нам его бросить, -- объявил Кольссинир, сверля
злобным взглядом старого коня. -- Свихнуться можно прежде, чем
поймешь, как он ухитрился захромать в самый неподходящий
момент! У него и прежде было немало возможностей сделать это,
