лита, возвышающегося над его головой. Сознание его, казалось, было пара-
лизовано. Если бы какой-нибудь ледник сползал в море, он мог бы понять,
что это результат воздействия непреодолимых сил природы, но это же зда-
ние, воздвигнутое людьми... невозможно, чтобы оно наклонялось. Нет сом-
нений, что его остановят и не позволят упасть совсем! Ведь такая грома-
дина просто не может... Она же должна находиться под каким-то контро-
лем... Но какие же мыслимые причины могли быть, чтобы... Здание наклоня-
лось, здание приближалось к земле, здание двигалось! Этого не могло слу-
читься, но это происходило. Он бежал качая головой, как бы отрицая то,
что видел собственными глазами.
Его остановил полицейский: один из десяти, стоящих редкой цепочкой
поперек 8-й авеню и пытающихся оттеснить толпу на север, подальше от
50-й улицы. Некоторые люди поворачивались и убегали, другие же, вроде
Лузетти, находились в состоянии какого-то транса и не могли оторвать
глаз от поразительного зрелища медленного падения шестидесятиэтажного
здания. Свершалась невообразимая по масштабам катастрофа, нечто вроде
землетрясения, извержения вулкана, и воздух был пропитан пылью, дымом и
ужасом.
- Назад! Назад! - орали полицейские, пытаясь перекричать нарастающий
гул и периодически оглядываясь назад. - Здание падает! Разбегайтесь!
Люди уже не толпились на перекрестке, он был совершенно пуст и только
засыпан обломками. Лузетти видел, что полицейские машины и машины "ско-
рой помощи" на большой скорости отъезжают от тротуаров, стремясь уб-
раться подальше от наклоняющегося с восточной стороны здания. Несколько
брошенных легковушек и грузовиков стояло посередине улицы рядом с пожар-
ной машиной, сплюснутой гранитной плитой, словно пустая пивная жестянка.
Здание осело так сильно, что дверей вестибюля и окон магазина на первом
этаже больше не было видно. Трущиеся друг о друга, ломающиеся и падающие
куски стали и бетона громыхали так, будто рядом шумел Ниагарский водо-
пад.
Разорванные концы тросов платформы мойщиков окон болтались над сере-
диной улицы, а сама платформа висела футах в ста над землей, ближе к
восточной, чем к западной стороне 8-й авеню. Откинув голову назад, Лу-
зетти видел, что верхушка здания Залияна находилась прямо над ним, но
чем дольше он смотрел, тем все большую часть неба заслоняла огромная
стена гранита и стекла.
Лузетти привел в чувство какой-то мужчина, который, пробегая мимо,
едва не сшиб его с ног. Это был тот самый полицейский, что остановил Лу-
зетти: у него не выдержали нервы, и теперь он занялся спасением своей
собственной шкуры. Ведь когда здание упадет, здесь будет куча покойни-
ков. Лузетти сделал несколько шагов назад и уже тоже был готов повер-
нуться и бежать, когда увидел нечто, заставившее его остановиться. Крыш-
ка люка у перекрестка на углу здания Залияна приподнялась, и показалась
голова какого-то человека. Потом появился и сам человек - в каске и ра-
бочем комбинезоне. Он отбросил крышку люка в сторону и вылез наружу, в
замешательстве оглядываясь по сторонам. Из оконного проема на верхнем
этаже здания летели на улицу столы и стулья. Рабочий заметил Лузетти и
полицейского, находящихся к нему ближе всех других людей, и бросился к
ним.
- Он не успеет, - услышал Лузетти слова полицейского.
Звук летящего над крышей здания вертолета прервал рыдания Рона Яра-
госки. Он вцепился в корпус моечной машины и посмотрел на небо, почти
очистившееся от дождевых туч. Пробивающиеся солнечные лучи слепили гла-
за. Где эта стрекоза? Легкое жужжание, похожее на звук скользящей по
озеру моторной лодки, наполнило его таким бурным восторгом, что закружи-
лась голова. Этот вертолет спасет его! Сдернет с карниза, аккуратненько
и четко! Вон он, вон там, в нескольких сотнях футов над ним, с западной
стороны. Не видят они его, что ли?
- Сюда! - заорал Ярагоски, размахивая руками над головой. - Вот он я!
Вертолет сделал вираж, разворачиваясь для нового захода, но он был
все еще слишком высоко. Они меня видят, торжествовал Ярагоски, карабка-
ясь на моечную машину. Они возвращаются! Я сделаю так, чтобы им было
легче забрать меня, я залезу как можно выше!
Со своей новой позиции он мог дотянуться до карниза у нижнего края
медной пирамиды. Осторожно, помогая себе коленями, он подтягивался
вверх, пока не встал на водосточный желоб, и, переводя дыхание, присло-
нился к пирамидальной покатой крыше. Держась одной рукой, он размахивал
другой, когда вертолет пролетал над ним.
- Сюда! Сюда! - вопил он, рыдая теперь уже от радости, а не от безыс-
ходности.
Вероятно, для них слишком рискованно опускаться ниже в такой ветреный
день, подумал он. Я уж лучше заберусь на самую верхушку. Упираясь рука-
ми, животом и рантами ботинок в крышу, он рывками продвигался вверх,
примерно на фут за один рывок. При нормальном положении здания крыша бы-
ла бы слишком крутой, чтобы лезть на нее подобным образом, в особенности
если она трясется, словно "форд" модели "Т", однако здание так сильно
наклонилось, что уклон западного фасада сгладился. Рон не отрывал глаз
от самой верхушки пирамиды, отмеченной остроконечным медным шпилем высо-
той в шесть футов. Он полз все выше и выше, и ветер помогал ему в этом.
Добравшись до вершины, Рон ухватился обеими руками за шпиль и встал на
ноги.
Вертолет кружил над площадью, похоже, летчик оценивал ситуацию. Он
был все еще как минимум футах в двухстах от крыши. Ярагоски чувствовал,
что здание оседает и смещается. Если бы он посмотрел вниз, то понял бы,
что ему придется либо снова подниматься вверх, либо умереть от страха.
Он размахивал рукой, но вертолет оставался довольно далеко и высоко от
него.
- Давайте же! - кричал Рон. - Бросьте веревку! Давайте! Поближе! Сю-
да!
Вертолет немного приблизился. Летчик, по всей видимости, пытался за-
виснуть над крышей, но обнаружил, что при таком ветре это невозможно. У
них же есть веревки, подумал Ярагоски. Они могут сбросить мне веревку
подлиннее, а сами так и останутся в безопасности.
Вертолет немного опустился вниз, оказавшись примерно на одном уровне
с Ярагоски. Машина медленно развернулась, и вот уже одна сторона ее фю-
зеляжа оказалась прямо напротив Ярагоски. И тогда он увидел большой но-
мер, нарисованный на дверце. Это был вертолет с телецентра. Он маневри-
ровал, делал съемку и выбирал нужный угол для кинокамеры. На нем, веро-
ятно, даже не было необходимого спасательного снаряжения.
Ярагоски видел, как летчик усиленно старается удержать машину на мес-
те, как оператор энергично кивает ему головой, нацеливая объективы. О
да, это будет грандиозный кадр. Великолепный кадр. По меньшей мере дос-
тойный Пулитцеровской премии.
- Вызовите помощь, вы, сукины дети! - заорал, потрясая кулаком, Яра-
госки.
Но даже если они уже вызвали ее, Рон знал, что в этом не было никако-
го проку. Времени не оставалось. Здание падало. У него свело желудок. Он
закрыл глаза и сосредоточился на том, чтобы удержать рвоту: ведь его
семья будет смотреть вечерние новости. Рон сжимал шпиль изо всех сил, а
мир уходил от него...
Глава 26
Никто не ответил на предупреждающие крики Кори Хейл на десятом, девя-
том, восьмом, седьмом и шестом этажах, но когда она открыла дверь пято-
го, то обнаружила там встревоженную молодую парочку, торопливо натягива-
ющую на себя одежду.
- Сматывайтесь отсюда, и поживее, - сказала она, держа дверь откры-
той, - и не тратьте время.
- А в чем дело-то? - нахально спросила девушка, натягивая нейлоновые
чулки. - Что стряслось?
- Точно не знаю, моя сладенькая, но я уверена, что если мы не уберем-
ся отсюда прямо сейчас, то в любую минуту можем погибнуть. Вы разве не
слышали сирены?
Мужчина застегнул брючный ремень и передал своей подружке ее сумочку.
- Мы были заняты.
- Если вы ничего не заметили, - сказала Кори, пока они проходили мимо
нее на лестницу, - то это, должно быть, было какое-то замечательное за-
нятие. Как бы хотелось, чтобы и мне выпала такая удача.
Пол угрожающе накренился, и со стороны кабинетов донесся звон разби-
вающегося стекла.
- Вот невезуха-то, Боб, - на ходу с досадой бросила девушка, торопясь
вниз по ступенькам с зажатыми в руке туфлями на высоких каблуках, - ты
же мне говорил, что сирена - просто какое-то учение. Всякий раз, когда я
тебя слушаю, происходит что-нибудь в этом роде.
- Отстань, Диана. Можно подумать, что ты не имеешь к этому никакого
отношения. Мне тоже не надо было тебя слушать. - А у Кори он спросил: -
Вы ведь не будете поднимать шума? А то нашего босса кондрашка хватит.
- Кто, я?! Я вообще ничего не видела.
На площадках четвертого и третьего этажей Кори открывала пожарные
двери и кричала:
- Уносите побыстрее свои задницы! Здание падает!
Вибрация и грохот усиливались, и на стенах лестничного пролета появи-
лись трещины. На площадке второго этажа дверь была приоткрыта, и куски
бетона, валявшиеся на полу, не давали ей закрыться. Кори прокричала свое
предостережение на ходу.
Женщина начала плакать. Пол вестибюля был усыпан кусками, отваливши-
мися от стен и потолка, и все новые куски отваливались и сыпались вниз.
Вся троица старалась пересекать вестибюль в тех местах, где потолок уже
обвалился. Вдруг Кори остановила своих спутников, заметив, что из-за
сильной усадки здания нижняя часть выходных дверей оказалась на нес-
колько футов ниже уровня тротуара и неуклонно продолжала опускаться.
Кори устремилась к отдельно стоящей винтовой лестнице, ведущей в по-
луподвальный этаж. Они с трудом карабкались по частично разбитым и усы-
панным битым камнем ступенькам. В тот момент, когда они добрались до
верха, вся нижняя половина лестницы обрушилась. Прикрывая головы руками,
они побежали по коридору к более высокой стороне здания, мимо разбитых
вдребезги магазинных окон и обвалившихся стен. Отчаянные вопли молодой
женщины заглушил грохот.
На западной стороне здания был балкон, выходящий на площадь. Его
стеклянная дверь оказалась частично зажатой перекосившейся рамой, так
что им всем троим пришлось одновременно рвануть ее, чтобы открыть. В об-
разовавшуюся щель можно было протиснуться наружу. Футов пять осадки
приблизили балкон к земле, и теперь высота составляла примерно семь фу-
тов. Между стеной здания и мостовой виднелась брешь шириной в два фута,
но они сумели миновать ее, спустившись с внешнего ограждения балкона. От
стоявших поблизости машин различных служб по чрезвычайным ситуациям к
ним бежали полицейские, чтобы помочь спуститься вниз.
Оказавшись на земле, Кори Хейл тут же попыталась забраться обратно на
балкон, отчаянно вырываясь из рук полицейского, который крепко держал
ее.
- Черт побери, да что это вы пытаетесь проделать, леди, хотите убить
себя?
- Джерри еще там, внутри! Он же шел позади нас!
- Надо уходить отсюда, - сказал полицейский, увлекая ее за собой, -
здесь опасно оставаться.
И как бы в подтверждение истинности его слов от южного угла здания на
двадцатом этаже оторвалась стеклянная панель. Скользнув, как сани с го-
ры, по фасаду здания, она исчезла в расщелине у основания. Относительно
небольшие куски гранита и бетона катились вниз по краю здания, градом
падая на площадь.
Плача навзрыд, Кори больше не сопротивлялась и позволила полицейскому
оттащить себя в сторону.
- Джерри там, внутри, - повторяла она снова и снова, - вы должны
спасти его!
- Он должен сам спасти себя.
- Это я виновата! Это ведь я, я послала его туда, вверх по лестни-
це...
С расстояния в 150 футов, из-за капота полицейской бронированной ма-
