слуховое окно на лестницу и замерла, задержав дыхание. Шум прыжка пока-
зался ей самой оглушительным, но никакой тревоги в спящей миссии он не
вызвал.
Два часа спустя, после бесплодных поисков укромного уголка или щели,
где можно было спрятаться, Женщина-кошка вернулась к слуховому окну и
подпрыгнула вверх. Рама прогнулась под ее пальцами, но старое дерево вы-
держало вес тела, и она с легкостью выбралась на пустынную крышу. Слива-
ясь с ночным небом и чернотой крыши, Селина откинула маску с лица. Лег-
кий ветерок, подсоленный морем, освежил девушку, и она обдумала свое
затруднительное положение.
Розы д'Онофрео в миссии не было. Вспомнив, как она пыталась забраться
под раковину, Селина засомневалась, что девушка могла прийти в себя и
отправиться домой.
Сигнал скорой помощи - он заметно отличался от вопля полицейской си-
рены или рожка пожарной машины - заметался эхом между соседними домами.
До приезда в Готам Селина могла сосчитать секунды от вспышки молнии до
раската грома; сейчас она прислушивалась к удаляющемуся вою сирены и
прикидывала, в какую из крупных больниц везут пострадавшего. Звук уда-
лялся по прямой, стало быть машина не свернула к Главной Готамской
больнице. Она ехала прямо через нижний город к университетскому меди-
цинскому центру. Кто там был в ее чреве - тайна, покрытая мраком.
Может монашки отправили Розу в Главную Готамскую? В миссии был свой
изолятор. Селина проверила и его, но там находился один единственный
страшно шумный, но совершенно безобидный пьяница. Сестры оставили бы Ро-
зу в изоляторе, если б не боялись, что она может умереть до утра, а в
ночь с субботы на воскресенье реанимационные службы в городе так перег-
ружены, что едва ли откликнулись бы на вызов.
Селина вновь натянула маску. Чем ломать голову над тем, где теперь
Роза, лучше проникнуть в офис старой МаЖо и поискать ответ там. Мать Жо-
зефа доверяла Господу, святым заступникам и никому больше. Замок на две-
ри офиса был истинным произведением искусства, но и он быстро сдался
тонким стальным отмычкам, которые Женщина-кошка извлекла из потайного
кармана на поясе. Она вошла в офис и бесшумно закрыла за собой дверь.
Глаза ее привыкли к темноте - она могла держать телефонную книгу и без
напряжения читать с расстояния вытянутой руки.
На столе царил беспорядок - хороший признак; когда она вошла сюда с
котенком, стол был неестественно чистым. Заложив руки за спину, Женщи-
на-кошка склонилась над столом, стараясь ничего не трогать.
- Что это?
Почерк у старой МаЖо был словно прописи приходской школы. Каждое сло-
вечко будто напечатано; беда заключалась в том, что большинство из них
было написано не по-английски. Через минуту Селина решила, что это ла-
тынь.
- Даже Папа не говорит на латыни...
Но это была латынь и оставалась латынью, как бы пристально Селина на
нее не смотрела. Девушка почувствовала острую потребность сбросить эти
бумажки со стола на пол и сломать, раздавить здесь все, что можно. Имен-
но такие побуждения всегда втравливали ее в неприятности. Она тихо сог-
нула пальцы, осторожно вонзив стальные когти в черную кожу перчаток на
ладонях.
- Спокойно, - прошептала Женщина-кошка. - Если старая МаЖо пишет на
каком-то немом, мертвом языке, это еще не значит, что ты не сможешь вы-
яснить, куда она дела Розу.
На столе матери Жозефы стоял телефон: хлипкая электронная штучка с
множеством кнопок и одной мигающей красной лампочкой.
- Спокойно. Думай. Думай.
Стальной коготь дотронулся до ближайшей от лампочки кнопки.
- Алло? Алло? Служба доктора Галлан. Если вы в офисе, сестра, пожа-
луйста, снимите трубку, - гнусавый женский голос сделал драматическую
паузу. - Доктор Галлан просила вам передать, что она получила вашу за-
писку. Она ушла, и мы хотели бы знать, куда она направляется. Она сказа-
ла, что вы можете дать номер, по которому с ней можно связаться. Позво-
ните нам, - и женщина продиктовала свой номер.
Женщина-кошка улыбнулась, запоминая его, пока аппарат автоматически
отключался. Затем подняла трубку и нажала другую кнопку. Послышалась
быстрая мелодия из десяти нот. Селина не была музыкальным гением. Она не
могла определить высоту звуков, и ей пришлось бы нажимать кнопку повтор-
ного набора несколько раз, чтобы запомнить мелодию, но она была почти
уверена, что это не был номер доктора Галлан.
На том конце провода послышались длинные гудки - один, второй... две-
надцатый. Женщина-кошка собиралась уже положить трубку, когда телефон
ожил.
- Кровь Великомучеников слушает.
Селина опешила от такого загадочного приветствия. К счастью, заспан-
ная женщина на том конце провода решила попробовать еще раз:
- Сестры Чистого Сердца, монастырь Крови Великомучеников, Дом настоя-
тельницы. Могу я помочь вам?
- Надеюсь, что можете, - ответила женщина в черном комбинезоне. Все
встало на свои места, когда она вспомнила, что католические ордена соз-
давались как военные организации. Здешние сестры являлись солдатами ар-
мии Чистого Сердца; старая МаЖо была их командиром; миссия в Ист Энде
представляла укрепление на передовой. А монастырь Крови Великомучеников
был не просто другой крепостью, а штабом армии. - Я пытаюсь отыскать Ро-
зу д'Онофрео.
- Розу д'Онофрео? Я не знаю...
В голосе звучала не растерянность, а настороженность. Женщина-кошка
сменила тактику. "Прошу прощения. На самом деле я ищу доктора Галлан.
Это ее служба вас беспокоит. Мы ее потеряли. Мы знаем только, что перед
отъездом она разыскивала Розу д'Онофрео по этому номеру".
- Доктор Галлан? Да, она была здесь, но давно уже уехала. Я не знаю,
кто... Нет, постойте, это молодая женщина из миссии, - похоже, монахиня,
наконец, вполне проснулась. - А кто это? Откуда вы звоните? Почему вы
спрашиваете о Розе...
Женщина-кошка нажала когтем на рычаг. Фотография, стоявшая рядом с
телефоном, объяснила ей все, что было непонятно. На ней были запечатлены
четыре улыбающиеся монахини, которых Селина не знала. Но это не имело
значения. Зато здание позади них и надпись на нем рассказали о многом.
Слова было довольно трудно прочесть - старой МаЖо не помешали бы нес-
колько уроков фотографии - но они, по крайней мере, были написаны
по-английски: Сестры Чистого Сердца Марии. Монастырь Крови Великомучени-
ков. Дом настоятельницы. Виднелся и адрес, включавший почтовый индекс и
телефонный номер.
В Доме настоятельницы Роза была в безопасности. Что бы ни мучило ее,
оно не проникнет через эти стены. Но Женщина-кошка должна проникнуть ту-
да, поскольку Селина хочет узнать больше, чем знает.
Однако в тот момент Селина хотела одного - домой.
Она взобралась по пожарной лестнице, перелезла через железное ограж-
дение и пошла по каменной кладке карниза. Кошки собрались на подоконнике
и смотрели на нее через решетку на окне. Женщина-кошка прошла мимо и
влезла через боковое окно, предварительно осмотрев квартиру с помощью
особым образом установленного зеркала. Ее костюм и его репутация не га-
рантировали от неприятных сюрпризов.
Селина немедленно сбросила комбинезон и пинком закинула его под кро-
вать. Ее совесть, говорившая голосом матери, посоветовала относиться к
костюму получше. Она проигнорировала эту рекомендацию, как и большинство
из тех доброжелательных и зачастую мудрых советов, которые обычно давала
ей покойница.
Не зажигая света, девушка приняла душ и расчистила себе местечко меж-
ду кошками, устроившимися на ее скомканной постели. Серый полосатый ко-
тенок свернулся клубком на единственной подушке. Он зашипел, когда она
просунула под него руку, и выпустил коготки. Она зашипела в ответ и
сбросила его на пол. Прежде, чем он успел залезть обратно и свернуться
на ее шее, она уже спала.
Селина Кайл не видела снов. Сны снились другим. Ей же снились одни
кошмары, но она давно уже научилась их забывать. А потому не ведала, что
ей снится Роза, маленький серый котенок, превратившийся в рычащего зве-
ря. Она не помнила, как во сне сама превратилась в Розу и в зверя. Она
не дрожала от страха, не тряслась от ярости, но когда проснулась от сле-
пящего полуденного солнца, то чувствовала себя, будто потерпела пораже-
ние в долгой изнурительной войне. Девушка стала делать упражнения, чтобы
вернуть себе форму.
Кошки, родившиеся кошками, не нуждаются ни в каких упражнениях; они
спят, едят, ухаживают за собой, охотятся или играют - но главным образом
спят. Женщина-кошка была человеком и ей приходилось упражняться, много
упражняться, чтобы поддерживать остроту рефлексов и тонус мышц. Она за-
нималась не меньше четырех часов в день. Иногда она проводила за упраж-
нениями весь день, прерываясь только на сон и еду. Ей некогда было уха-
живать за собой или играть.
В то утро, однако, руки у Селины были вялые, как макаронины, а ступни
будто налились свинцом. Ноги запутались в скакалке, и она упала на пол,
разбив губы. Потом потеряла равновесие в стойке на руках и грохнулась на
спину, словно мешок с цементом. Кошки собрались вокруг, обмениваясь мно-
гозначительными взглядами. Когда серый котенок залез ей на плечо и, пос-
тавив лапки на подбородок, уставился в ее левый глаз, она признала свое
полное поражение.
Женщина-кошка сможет отыскать монастырь Крови Великомучеников, если
Селина снова научится игнорировать свои кошмары. Но прежде всего ей не-
обходимо было выяснить, где находится Ривервик и как туда добраться.
Женщина-кошка ориентировалась в Готаме только в пределах его границ. Она
никогда не брала отпуск, у нее не было даже водительских прав. Только во
вторник, поскольку из-за длительного бюджетного кризиса публичные библи-
отеки были закрыты по воскресеньям и понедельникам, ей удалось разуз-
нать, где расположен монастырь и какой электричкой до него доехать. Ей
пришлось купить билет и нетерпеливо ждать на вокзале вечернего поезда в
толпе работающих готамцев, направлявшихся в пригородные спальные районы.
Деловые женщины просто делали вид, что не замечают ее. Мужчинам явно им-
понировал ее ист-эндский гардероб (ярко размалеванные леггинсы, неоно-
во-зеленый пуловер, серьги величиной с дверной замок - все это было
вполне уместно в нижнем городе), они улыбались ей или отводили глаза. У
одного из них даже хватило наглости поинтересоваться, не будет ли она
свободна вечером, скажем, после десяти? Однако потенциальный ухажер то-
ропливо ретировался, когда Селина остановила на нем свой ледяной взгляд.
Расталкивая постоянных пассажиров, она пробралась к поезду, выбрала
себе место у окна и взгромоздила рядом сумку с костюмом. Мест всем не
хватило, и кое-кто остался стоять в проходе, когда поезд тронулся. Но ни
один из них не положил руку на сумку, не попросил убрать ее. С той же
невозмутимостью она сошла в Ривервике и прошагала около мили по дороге,
когда вдруг сзади ее осветили белые и малиновые огни.
Полиция.
Для общения с полицией Селине не требовалась помощь Женщины-кошки;
она научилась разбираться с законниками еще до того, как приехала в Го-
там-сити.
- Куда вы направляетесь, мисс? - офицер, сидевший на пассажирском си-
денье был так молод, что походил скорее на выпускника средней школы. От
него за версту несло колледжем и курсами аутотренинга. - На этой дороге
редко встретишь незнакомого человека. Может вы заблудились?
Он сказал это так искренне, что Селина ему почти поверила - и даже не
знала, что ответить - но тут взгляд ее упал на второго, сидевшего за ру-
лем. Этот был нормальный, серийного выпуска. Копы они и есть копы. С той
лишь разницей, что эти двое еще могут попасться на удочку, на которую не
попадется ист-эндский жулик средней руки.
- Я ищу монастырь. Я слышала, здесь где-то есть монастырь. Я думала,
может они мне помогут. Знаете, у меня проблемы.
