Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#11| Мaneater part 2
Demon's Souls |#10| Мaneater (part 1)
Demon's Souls |#9| Heart of surprises
Demon's Souls |#8| Maiden Astraea

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Детектив - Питер Бигль Весь текст 717.72 Kb

Архаические развлечения

Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5  6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 62
рыжеватыми комками кроличьего  мяса,  приготавливаемого  в  Фуллертоне  по
секретному рецепту и дважды в неделю доставляемого  сюда  грузовиком.  Ему
надлежало также макать эти куски либо в "Волшебный Луговой Соус  Тампера",
пахший горячим гудроном, либо в "Лесной Аромат  Тампера",  переименованный
Фарреллом  в  "Сумерки  На  Болоте".  Вся  прочая  работа  заключалась   в
протирании полов, отскабливании печей и фритюрной жаровни, а также - перед
уходом - в щелканьи выключателем, отчего на  крыше  ресторанчика  озарялся
ухмыляющийся, вращаюший глазами и приплясывающий  кролик.  Предполагалось,
что в лапах он держит "Ведерко Большого Медведя",  наполненное  "Кроличьей
Корочкой", хотя, возможно, в ведерке содержались "Кроличьи  Косточки"  или
"Заячий Закусон". Фарреллу  причиталось  одно  "Ведерко"  в  день,  но  он
предпочитал кормиться в расположенном за углом японском ресторане.
     Как и мистер Макинтайр, управляющий "Тампера". Неуклюжий,  молчаливый
человек с красноватым лицом и  серыми,  липкими,  словно  старый  обмылок,
волосами, он  зримо  кривился,  подавая  "Крольчачьи  Копчушки",  а  яркие
корзиночки с "Булочками Банни" подталкивал через стойку кончиками пальцев.
Фаррелл проникся к мистеру Макинтайру жалостью  и  на  пятый  день  работы
приготовил ему омлет. Это был  бакский  "piperade"  -  с  луком,  с  двумя
разновидностями перца, с помидорами и ветчиной.  Фаррелл  добавил  в  него
особую смесь трав и пряностей, выторгованную им у боливийского адвоката  в
обмен на текст "Оды к Билли Джо", и  подал  омлет  мистеру  Макинтайру  на
бумажной тарелочке с отпечатанными по ней  красными  и  синими  кроличьими
следами.
     Мистер Макинтайр съел половину  омлета  и  резко  отодвинул  тарелку,
ничего не сказав, лишь передернув плечами. Но до конца этого дня он так  и
таскался за Фарреллом, шелестящим  скорбным  шепотком  рассказывая  ему  о
различных грибах и о суфле из куриной печени.
     - Я и подумать  не  мог,  что  под  конец  жизни  придется  управлять
забегаловкой вроде  этой,  -  доверительно  говорил  он.  -  Я  ведь  умел
приготовить мясо по-бургундски или фасоль, запеченную в жженом  сахаре.  А
то еще баббл-энд-скуик. Это такое английское  блюдо.  Напомните,  чтобы  я
показал вам, как его делать. У меня была девушка-англичанка - в Портсмуте,
во время войны. Я потом открыл в Портсмуте ресторан, но мы прогорели.
     - Моя знаменитая ошибка, - рассказывал Фаррелл  тем  вечером  Бену  с
Зией, - вечно я связываюсь с туземцами, Он уже стал  заговаривать  о  том,
как хорошо было бы  поколдовать  над  меню,  протащить  туда  контрабандой
какое-нибудь пристойное блюдо - не все же "Тамперовы  Тушки"  подавать,  -
пока Дисней не подал на эту жалкую шарашку в суд и не отправил ее прямиком
в Банкрот-ленд. Нет, больше мистер Макинтайр омлетов от меня не получит.
     Рассказывая, он настраивал лютню, собираясь  им  поиграть,  и  теперь
начал гальярду, но  из-за  молчания  Зии  сбился  в  первых  же  тактах  и
остановился. Когда он повернулся посмотреть, что с ней такое, Зия сказала:
     - Но ведь тебе это должно было понравиться. Работать на человека, все
еще неудовлетворенного, не желающего списывать  себя  в  отходы.  Чего  бы
лучше, раз уж все равно приходиться на кого-то работать?
     - Э нет, - ответил Фаррелл. - Только не для меня. Когда я  поваренок,
я поваренок, а когда я шеф-повар, это уже  совсем  другой  расклад.  Я  не
отказываюсь давать, но хочу точно знать, что от  меня  надеются  получить.
Иначе  выходит  неразбериха,  приходится  утруждать  мозги,  чтобы  в  ней
разобраться, а это вредит музыке.
     Зия  поднялась  на  ноги  движением  столь  окончательным,  что   оно
уничтожило даже воспоминания о том, как  она  когда-то  сидела.  Голос  ее
остался низким и насмешливым,  но  Фаррелл,  уже  проживший  с  ней  рядом
неделю, знал, что она движется быстро, лишь когда сердится.
     - Кокетка, - сказала она и вышла из комнаты, а Фаррелл  замер,  более
чем наполовину уверенный, что лампы, ковры и стереопроигрыватель  поскачут
следом за ней, и пианино медленно закружится в ее кильватерных струях. Все
струны на лютне снова расстроились.
     Фаррелл сидел, положив на колени лютню  и  гадая,  не  существует  ли
греческого слова, звучащего так же, как то, которое он только что  слышал.
Он решил спросить об этом  у  Бена,  но  увидев  в  противоположном  конце
комнаты плечи, трясущиеся за наспех сооруженным несостоятельным прикрытием
из чрезмерных размеров  альбома  репродукций,  передумал,  снова  настроил
лютню и с жаром заиграл "Lachrimae Antiquae" ["Старинная  Жалоба"  (фр.)].
Пожалуй, в начальные такты он вложил слишком много  пыла,  но  дальше  все
пошло замечательно. Гостиная Зии была словно создана для паван.
     Сама  Зия  неподвижно  стояла  где-то  посреди  дома.   Фаррелл,   не
отрывавший глаз от своей струящейся, тающей левой руки, знал это, как знал
точный миг, в который Бен отложил альбом. Снаружи в  темноте  скулила  под
кухонным  окном  Брисеида.  Басовая  партия  чуть  запаздывала  -  в  меру
истинного совершенства, почти болезненно  переступая  по  его  сухожилиям,
балансируя на нервах, словно на высоко натянутой проволоке, а  дискантовая
танцевала под корнями волос и пронзительно отзывалась под кожей на  щеках.
Он думал об Эллен, и мысли его были добры. {Я добрый, когда играю.  Играя,
я становлюсь по-настоящему добрым малым.}
     Когда он закончил и поднял глаза, она стояла, положив  руку  Бену  на
плечо и медленно расплетая другой длинную  косу.  Фаррелл  обнаружил,  что
ладони и губы у него похолодели. Он сказал:
     - Иногда получается.
     Зия промолчала, а Бен ухмыльнулся и произнес:
     - Эй, мистер, а здорово вы играете, -  он  поднес  к  губам  Фаррелла
воображаемый микрофон. - Мистер Фаррелл, не могли  бы  вы  рассказать  нам
немного о технике, необходимой для правильного исполнения музыки Дауленда.
     То была давняя их забава, которой они  еще  ни  разу  не  предавались
после его приезда. Лицо Фаррелла мгновенно обвисло и поглупело.
     - А я чего же, Дауленда, что ли, играл? Черт, всегда думал,  что  это
вот тот, другой, ну, вы  знаете  -  как  его,  тоже  такой  весь  из  себя
англичанин. Во-во, Вильям Берд! Так  вы,  выходит,  уверены,  что  это  не
Вильям Берд?
     - Для меня вся эта  волшебная  музыка  звучит  одинаково,  -  ласково
ответил Бен. - А вот насчет вашего легато, мистер Фаррелл. Я  уверен,  что
каждый молодой лютнист в нашей стране сгорает  от  желания  узнать  секрет
такого гладкого, беглого, чувственного легато.
     - Еще бы они не сгорали, - гоготнув, произнес  Фаррелл.  -  Передайте
им, пускай "Клорокс" сосут.
     Он встал, намереваясь отправиться спать,  и  уже  почти  добрался  до
лестницы, когда Зия негромко окликнула его:
     - Мистер Фаррелл.
     Она не сдвинулась с места,  просто  стояла,  протянув  к  нему  руку,
серьезно предлагая свой  микрофон.  {Королева  Виктория  с  трезубцем},  -
подумал Фаррелл. Лицо Бена у нее за спиной  на  краткий  миг  вновь  стало
прежним лицом, лицом из подземки,  мягким  и  бескостым,  сморщившимся  от
смущения за толстую женщину в длинном платье.  Плоть  ее  протянутой  руки
провисала, как набрякшая влагой туча.
     - Мистер Фаррелл, - продолжала она, - будьте добры, не  могли  бы  вы
нам сказать, во что обошлось вам умение так играть? От чего  вам  пришлось
отказаться?
     - От фасоли, запеченной в жженом сахаре, - ответил он  и,  поднявшись
по лестнице, обернулся на самом верху, хоть и не собирался  этого  делать.
Они смотрели не ему вслед, но  друг  на  друга:  Зия  подняла  лицо,  лицо
гадалки, к рассеченному шрамом  лицу  Бена.  Оттуда,  где  стоял  Фаррелл,
выпуклость Зииного живота казалась элегантной  и  мощной,  как  изгиб  его
лютни. {Как это у них происходит?}  Он  впервые  поймал  себя  на  попытке
вообразить медленно смещающуюся тяжесть грудей, покрытых, словно  песчаные
дюны, мягкими складками, угадать,  какого  рода  дразнящие  непристойности
может позволить себе этот своевольный голос. {Не следует подобным  образом
помышлять об этих делах - ибо сие обратит нас в безумцев.} Он  усмехнулся,
передернулся и пошел спать.
     В ту же ночь он почувствовал, что они занимаются любовью. Спальня  их
располагалась  на  другом  конце  дома,   единственным   звуком,   который
когда-либо долетал до него оттуда, было  повизгивание  Брисеиды,  напрасно
просившей, чтобы они впустили ее  к  себе.  Но  пронзительность  ощущения,
которое охватило его, не нуждалась во вскриках или скрипе пружин, то  была
уверенность столь сильная, что он сел, потея в темноте, впитывая запах  ее
наслаждения, кожей чувствуя смех Бена - как будто  он  очутился  вместе  с
ними в постели.  Он  попытался  снова  заснуть,  но  нечестивое  соучастие
вливалось в него отовсюду, мотая его по постели, как мотает гладкую гальку
прибой. Пристыженный и напуганный, он закусил губу и крепко обхватил  себя
руками и все же, в конце концов, крик вырвался из него  наружу,  и  помимо
воли тело его содрогнулось, беспомощно отозвавшись  на  чужое  блаженство,
воспользовавшееся им, чтобы придать себе еще большую  пряность  и  тут  же
забывшее  про  него,  едва  оно  подчинилось.  Он   сразу   провалился   в
беспамятство и увидел во сне Тамперова кролика, напавшего на него с  явным
намерением прикончить. Неоновые глаза источали пламя, кролик  тряс  его  и
вопил: "Ты шпионил! Шпионил!" - и во сне он знал, что это правда.
     За завтраком Бен  правил  экзаменационные  работы,  а  Зия  сидела  с
газетой в небольшом кухонном эркере, поглощая любимую утреннюю размазню  -
йогурт, мед, манго и высушенные зерна хлебных злаков - и негромко  хихикая
над рассказом в картинках. Один раз  она  перехватила  взгляд  Фаррелла  и
попросила заварить ей травяного  чая.  Когда  он  уходил  на  работу,  она
дремала - пыльно-серая  персидская  кошка,  подрагивая,  растянувшаяся  на
угреве - а Бен, стуча карандашом, расставлял точки и клял средний класс за
безграмотность.
     {Ибо сие обратит нас в безумцев.}
     Выходя из дому, Фаррелл буквальным образом налетел на Сюзи Мак-Манус.
Не заметить Сюзи было до опасного легко, так мало  места  занимала  она  в
пространстве и так бесшумно обитала в нем. Женщина она была  худая,  почти
изможденная, и бесцветная - глаза, кожа, волосы - и голос  ее,  когда  она
говорила с кем-либо, кроме Зии, был столь же обескровлен, лишен  каких  бы
то ни было интонаций. Лишь беседуя с Зией, она обретала какие-то краски, и
Фаррелл, время от времени застававший их  наедине,  всякий  раз  изумлялся
тому, насколько она молода. Он  довольно  быстро  установил,  что  тоже  в
состоянии ее рассмешить, но  то  был  единственный  доступный  ему  способ
вызвать ее на подобие разговора, не говоря уж о том, чтобы понять, что она
бормочет в ответ на его вопросы и прибаутки.  В  этот  раз,  подхватив  ее
прежде, чем она упала, Фаррелл игриво сказал:
     - Сюзи, вот уже третий раз я сбиваю вас с  ног  и  наступаю  на  ваше
поверженное тело. Наверное, теперь я уже просто обязан вас содержать, нет?
     Сюзи ответила - насколько он смог разобрать  -  совершенно  серьезно,
обычным ее потупленным шепотком:
     - О нет, для этого меня нужно топтать гораздо дольше.
     Она резко нагнула и повернула набок голову  так  что,  казалось,  еще
чуть-чуть и она посмотрит ему прямо в лицо: была у нее  такая  манера,  но
при всем том, Фарреллу ни единого раза не удалось заглянуть  ей  в  глаза.
Затем она исчезла (другая ее манера), скользнув мимо него к кухонной двери
и растворившись в воздухе, двери еще не достигнув. В тот день на работе  у
Фаррелла все валилось из рук.

     Немалую часть своей взрослой жизни Фаррелл провел  в  поисках  нового
жилья. В любом другом городе он  не  стал  бы  особенно  привередничать  и
обосновался достаточно быстро.  Но  образ  Авиценны,  сложившийся  у  него
Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5  6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 62
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама