чертовски крепкий боксер. Однако, подобно большинству животных, он жил в
постоянной тревоге, был все время начеку.
Я быстро сорвал свой шлем, но мог только гадать, узнает ли он меня,
вспомнит ли. Безымянный верно сказал: Ху-Ху-Хух не думает. Однако мои
жесты и мычание он понял. Я загодя наполнил свои карманы сладостями и
всякий раз, когда он открывал рот, совал ему в рот карамельку, что
приводило самого старшего члена Команды в полный восторг. Так русские
дрессировщики поступают со своими медведями - непрестанно суют им в рот
кусочки сахара.
Это были те еще переговоры. Я, конечно, могу сделать рисуночки своих
жестов, но вряд ли вы их поймете. И мое мычание я мог бы передать
фонемами, но вы опять-таки только руками разведете. Зато Ху-Ху-Хух понял и
знаки, и мое хрюканье-хмыканье. Верно, что он не может думать логически и
запоминать. Он понимает в каждый момент времени что-нибудь одно. Сколько
усвоенное продержится в его сознании зависит от того, когда тревога за
свою жизнь - очередной импульс инстинкта выживания - вытеснит понятое. Тут
помогают сладости.
После того, как я вдоволь нагримасничался, намахался руками,
намычался и нафыркался и скормил ему бездну карамелек, наступило самое
сложное - я чуть не сдвинулся, пока не надел на него принесенный с собой
скафандр. Это был непосильный труд. Приходилось действовать только
уговорами. Если вы когда-нибудь надевали скафандр на неандертальца, не
имея возможности применить хлыст, вы меня поймете. Но привести его с
поверхности планеты в городок без скафандра я, естественно, не мог. У
людей возникли бы разные неуместные вопросы.
Словом, в итоге я впихнул его в чертов скафандр, и мы потопали к
шлюзу шахтерского городка - Колоссу-на-Навозе, Метановой Матушке, Дочери
Разрушения. А нам в спину светил Сатурн, у которого человечество уже
умыкнуло одно кольцо. Проклятый Секвойя был прав относительно того, что
человечество мало-помалу загадит собой всю Вселенную. Как это тяжко -
вести бой с человеком, с которым ты в общем-то согласен!
В наших не ахти каких апартаментах в доме для важных залетных шишек
Натома внимательно обследовала Ху-Ху-Хуха и заявила:
- Его надо обрить. С головы до ног. Мы его повезем назад под видом
нашего слабоумного брата. - Тут она сдвинула брови и спросила озадаченным
голосом: - Кстати, как он умудрился попасть сюда?
- Я думаю, зайцем в трюме грузового корабля. Ведь Молекулярный
человек может месяцами обходиться без еды, воды и воздуха. Точнее,
питаться любыми веществами, которые есть под рукой.
Перемежая успокоительные жесты и конфетки, мы ухитрились выкупать и
обрить Ху-Ху-Хуха. Натома изрисовала его тело непристойными словами, так
что он стал более или менее похож на заурядного хиппаря. Натома Ху-Ху-Хуху
понравилась, и рядом с ней он ощущал себя в безопасности. Быть может, у
парня никогда не было мамочки. Или была, но уж слишком давно. С другой
стороны, ему понравилась и ванная с водой. Но я уверен, что в ванной он
лежал впервые в своей до-о-олгой жизни.
На обратном пути "братец" спал на полу в нашей каюте. Одна беда - ему
наша пища не нравилась, а запах болотного компоста возбуждал у него
невероятный аппетит. Поскольку груз был заперт в трюме, компоста я для
Ху-Ху-Хуха достать не мог, и он принялся есть самые экзотические - в
диетическом отношении - вещи: наше постельное белье, огнетушители,
чемоданы, книги, игральные карты. Приходилось не спускать с него глаз (и
все равно он сожрал мои ручные часы), а не то он мог прогрызть дыру в
обшивке космического корабля.
Привыкнув к метановой атмосфере Титана, Ху-Ху-Хух страдал от обычного
воздуха. Натоме приходилось время от времени распылять перед его носом
инсектициды. Думаю, опыт дрессировки влюбленных в нее воинов в резервации
Эри ей во многом помогал.
На последнем этапе путешествия, когда мы приближались к земле, Натома
устроила вечеринку для экипажа. Мы выложили на стол остатки нашей
провизии, даже подогрели ее - что являлось неслыханной роскошью на убогом
грузовике. Как она сумела получить огонь на космическом корабле, где не
имелось ничего для получения огня? Сделала индейский трут из веревочки и
палочки, зажгла кусочек пластика, а из больших кусков пластика сложила
костерок в алюминиевом баке. Умница моя! Члены экипажа были очарованы ею,
двое из них отводили Натому в сторонку, чтобы сделать предложение (умоляя
развестись со мной). Остальные, более благородные ребята, пообещали
провести моего дебильного братца через охрану космопорта без паспортных
проблем (я наплел, что он сбежал на Титан и потерялся). Это меня
устраивало вдвойне - никакого скандала, который мог бы насторожить Экстро.
И парни сдержали свое обещания. В космопорте действительно не было
никаких проблем. Зато нас ожидал другой сюрприз - после приземления мы
обнаружили на обшивке грузовика космического зайца.
14
Поживите с мое - несколько веков, и вы научитесь воспринимать
небывалое и доселе немыслимое с тем же спокойствием, что и я. Вы вправе
спросить, отчего же я с таким скрипом принимал версию о том, что Раджа -
предатель, если я и бровью не повел, увидев пришельца из космоса? Отвечу:
это разные вещи. "Раджа - предатель" было итогом соотнесения фактов,
объяснением, которое я не мог принять окончательно, в виду отсутствия
важного логического звена. А космический заяц появился из непознанного
космического далека. Его появление не являлось объяснением чего-либо, да и
о мотивах рассуждать не приходилось. Он представлял собой голый факт,
отрицать его было нельзя, просто это существо представляло собой часть
непознанного. Словом, мудрость в том, чтобы голый факт - принимать. Как
Ding an sich - то есть как "вещь в себе".
Было трудно даже гадать, откуда он взялся. С Урана? С Нептуна? Или с
Плутона, на который пока что не ступала нога человека и где могла иметься
совершенно экзотическая флора и фауна? А может, он прежде обитал на малой
планете из астероидного пояса? Или прилетел па хвосте одной из миллиона
комет, которые прошныривают через нашу Солнечную систему? А может, он
представитель некой контр-вселенной или анти-вселенной, который
проскользнул к нам через какую-нибудь прореху в пространстве или времени -
какую-нибудь Белую или Серо-буро-малиновую Дыру.
Его метаболизм? А шут его знает, какой у него метаболизм. Позже он
питался электромагнитными волнами - значит, в открытом космосе у него
недостатка в пище не случалось. Как он передвигался по безвоздушному
пространству? Опять-таки неизвестно. Может, плыл, подгоняемый космическим
ветром, а на космический грузовик присел, чтобы лететь побыстрее.
Воспроизводство? Неизвестно - и точка. Цель существования? А разве
какое-либо живое существо ведает о цели своего существования? Внешний вид?
Ну, это пожалуйста. Когда мы вышли из корабля, то увидели его на
обшивке. Экипаж прямо обалдел, вместе с космопортовскими механиками.
Внешне он напоминал миксомицетов - иначе их зовут слизевики, грибообразные
организмы, вы их, быть может, замечали - такая слизистая масса на
разлагающихся опавших листьях или на гниющих стволах деревьев. Так вот,
если он действительно был чем-то вроде колонии миксомицетов, тогда вопрос
о воспроизводстве проясняется - конечно же, путем образования спор. Итак,
это был гигантский плоский кусок цитоплазмы - что-то вроде живого ковра
метр на полтора. Только этот коврик был прозрачным - внутри виднелись
тысячи и тысячи клеточных ядер и все они были сплетены в какую-то единую
хитроумную сеть. И эти ядрышки помаргивали, как будто подмигивали: а нам
весело, а мы радуемся жизни.
Натурально, я настоял, чтобы мы забрали инопланетный коврик с собой.
Натоме эта штуковина категорически не понравилась - она ежилась от
отвращения. Зато Ху-Ху-Хух прямо-таки влюбился в мигающий коврик и накинул
его на плечи, как плащ. Мигала повел своими концами и поплотнее облег
спину Ху-Ху-Хуха, весело помигивая тысячами ядрышек. И провалиться мне на
месте, если Ху-Ху-Хух не подмигивал ему в ответ. Я был очень рад, что у
Ху-Ху-Хуха появился друг. Мигала, впрочем, не лежал спокойно на плечах
неандертальца. Время от времени он срывался с места, похлопывая концами
как крыльями и отправлялся исследовать окрестности. Далеко он не отходил,
а когда возвращался, затевал долгий диалог с Ху-Ху-Хухом.
Космический грузовик приземлился в окрестностях Мехико, откуда был
произведен заказ на органические удобрения с Титана. Мы взяли такси и
поехали в аэропорт, чтобы сесть на самолет, летящий на север. Однако такси
врезалось в столб - причем Натома кинулась и закрыла меня своим телом. К
счастью, мы оба не пострадали.
Моя гордость была уязвлена. Натома упрямо повторяла: "Канцелепра!" И
я не стал ругаться с ней. Мы сели в самолет, но он при взлете сорвался со
взлетной полосы, врезался в ограду и разломился. Опять Натома прикрывала
меня своим телом. Пока мы в растерянности ковыляли к зданию аэропорта,
поблизости взорвались склады с горючим. Снова мы только чудом не
пострадали. Тут уж у меня больше не было сомнений.
- Он поднялся наверх, - сказал я Натоме.
Она молча кивнула. Моя женушка отлично поняла, о ком я говорю, и это
отдавалось болью в ее сердце.
- Итак, сеть под началом Экстро опять действует, - сказал я.
- Но как Экстро узнал, где мы сейчас находимся?
- Вероятнее всего, космический грузовик доложил - сразу после
приземления. Теперь вся сеть стоит на ушах.
- И они атакуют?
- Да. Ты же видишь, лупят прямой наводкой.
- Что нам теперь делать?
- Держаться подальше от всех машин и электроприборов. Идти на север
пешком.
- Тысячу миль?
- Может, удастся найти транспортное средство, которое нас не заложит.
- Но из Мехико непременно сообщат, в каком направлении мы ушли.
- Нет. Они сообщат только то, что мы ушли из города. Они не смогут
проведать, куда мы отправились, если мы поведем себя с умом и не дадим им
возможности выйти на наш след. Но это очень сложно. Придется очень туго. С
настоящего момента мы прекращаем разговаривать друг с другом. Ни слова
больше! Ху-Ху-Хух поведет нас вперед. Экстро никоим образом не сможет
прочитать его мысли - его у них нет. А я буду указывать ему дорогу
знаками.
Тут я вынул листок бумаги (точнее, банкноту) и написал: "И всякий
раз, когда будем проходить мимо электронной хреновины, будем ломать ее".
Она снова кивнула, и мы в полном молчании пошли вон из Мехико - лишь
время от времени я жестами инструктировал Ху-Ху-Хуха. Он в конце концов
понял, чего я добиваюсь, пошел впереди как проводник. И вот мы
превратились в неуловимую армию из трех человек. Мигалу на плечах
Ху-Ху-Хуха я в счет не принимаю.
Это был тот еще поход. Мы дошли до Керетаро, где наш неандерталец
раздобыл трех лошадей - без седел. Я дал ему несколько банкнот, чтобы он
лошадей купил, но он, разумеется, не просек, что это такое, и, думаю, их
просто украл. Мы доехали до Сан-Луис-Потоси, где Ху-Ху-Хух разжился
фургончиком. Впрягли пару лошадей и поехали дальше с большим комфортом. А
вот в Дуранго Ху-Ху-Хух оказался не на высоте: сколько я ни втолковывал
ему, чтоб он раздобыл ножи, он принес два молотка и кувалду. Впрочем, это
упростило задачу уничтожения машин, которые попадались на нашем пути.
Итак, наша армия продвигалась вперед, обходя большие города и
оставляя за собой полосу разрушения, как армия Шермана во время ее
