перепоясанного пестрым шарфом, в красной косынке и какой-то рваной
безрукавке, надетой на голое тело. Из-за пояса у него торчала рукоять
лазерного резака.
- Салют! - сказал он, обращаясь к Дракону, но, заметив нас, сразу
умолк.
- Вот что, ребята, - сейчас же спохватился Дракон. - У меня к вам
большая просьба. Квадрат наш уже готов, так вы, пожалуйста, установите его
на место. А то мне надо поговорить тут с одним... - Он кивнул головами в
сторону оборванного усача, - ...научным сотрудником. Да, а папочку можете
оставить здесь, я за ней присмотрю, не беспокойтесь!
Покинув корабль, мы приблизились к тому месту где лежал квадрат. К
нашему изумлению, он действительно был прочно склеен. Но самое
удивительное - в центре квадрата поднимался крепенький росток розовой
пальмы! Я еще мог допустить, что ее семечко по пало в почву вместе с
соком, когда мы клеили рейку, но каким образом оно умудрилось за
пятнадцать минут вымахать в такой росток?!
Мы вернулись к "посудине", и, пока Сережа устанавливал на место
квадрат, я решил сейчас же получить надлежащие разъяснения у самого
Дракона. Его левая голова торчала из входного люка и, казалось,
внимательно наблюдала за местностью. Увидев меня, она насторожилась и
прикрыла дверь люка, но я успел разобрать хриплые выкрики правой головы,
доносящиеся из кают-компании:
- Кретин! Элементарной эксплуатации наладить не можешь! Разве за это
я плачу тебе шестьсот долларов в аванс и столько же в получку? Ну, смотри
у меня!
Чтоб в следующий раз определение прибавочной стоимости знал назубок!
- Ну, как успехи? - громко спросила левая голова, стараясь заглушить
крики.
Из-под днища "посудины" появился Сережа.
- Готово, - сказал он. - Износу не будет!
- Ну тогда отбегайте, - произнесла голова. - Сейчас стартану. А то
мои новые верные подданные, наверное, уже заждались своего строгого, но
справедливого повелителя! - она ухватилась зубами за ступеньку трапа и
принялась затягивать его внутрь.
- Как это, "стартану"? - закричал я, бросаясь к люку, - а моя папка?!
- Перебьешься! - прошипела голова.
Но я уже ухватился за трап и повис на нем всем телом.
- Пусти лестницу, псих! - ругалась голова.
- Верните мне папку! - кричал я. - И вообще, вы задержаны...
Сережа устремился было ко мне на помощь, но в проеме люка вдруг
мелькнула зеленая чешуйчатая лапа Дракона, и в нас, кувыркаясь, полетел
какой-то небольшой, но увесистый с виду снаряд. Едва не угодив мне в
голову, он ударился о нижнюю ступеньку трапа и разлетелся на тысячи
осколков. Во все стороны брызнула янтарная пахучая жидкость. У меня
закружилась голова, руки ослабли, пальцы разжались, я почувствовал, что
лечу в пропасть, и потерял сознание...
Что еще можно сказать? Естественно, когда Сереже удалось привести
меня в чувство, ни Дракона, ни "посудины" на поляне уже не было. Он улетел
вместе с моей папкой и выпиской из "Звездной лоции", надув меня как
мальчишку. Никогда себе этого не прощу!
- Хочу добавить, - взял слово заведующий лабораторией, - что мы
провели кое-какие исследования на поляне и обнаружили осколки того
предмета, которым Дракон, так сказать, поразил Виктора Петровича Лавуазье.
Один из осколков оказался с наклейкой, вот он.
Федор Мелентьевич с интересом оглядел этикетку.
- Конец двадцатого века, - сказал он, - тут и думать нечего, - и,
покачав головой, добавил: - Пять звездочек! Страшная вещь.
Он еще раз просмотрел свои записи.
- Что ж, общая картина мне ясна. Непонятно только, где вы все-таки
пропадали целую неделю, если этот змей окрутил вас за какие-нибудь
полчаса.
- Сначала я сам удивился, - кивнул Лавуазье. - А потом понял, что все
очень просто. Когда мы промазали квадрат клеем и положили его на травку
сушиться, Дракон пригласил нас, как вы помните, в свой корабль. Но это
понадобилось ему вовсе не для того, чтобы напоить нас чаем, а для того,
чтобы незаметно совершить прыжок во времени на неделю вперед! Только и
всего.
- Ах, прохвост! - покачал головой Федор Мелентьевич, кончая писать. -
И ведь куда метит! А ну-ка, молодые люди, постарайтесь вспомнить, о каких
окрестных планетах вы ему успели рассказать?
Лавуазье поднял глаза к потолку.
- Э-э... Про Серпенту я уже говорил, на Кадрисе и Укероне жизни
нет...
- Про Забургус еще рассказали, - мрачно произнес Сережа.
- И про Забургус?! - воскликнул участковый, ударяя себя рукой по
колену. - Эх, молодежь! Ну сколько можно говорить о бдительности? Ведь не
дома - на чужой планете все-таки. Мало ли кто шатается по Вселенной? Даже
в нашей галактике есть неблагополучные районы, где на каждом шагу еще
можно наблюдать хищнические нравы, естественный отбор и другие пережитки
мезозоя! Однако хватит болтать нужно догонять этого бандита.
- Вы думаете, он что-нибудь замышляет? - спросил Сережа.
- Наверняка, - ответил Федор Мелентьевич, - я таких типов знаю,
выберет планету повиднее, сядет там диктатором да испоганит, паршивец, всю
цивилизацию. Глазом не успеешь моргнуть, а там уже притон разного
космического хулиганья, контрабанда оружием, разврат сплошной, радиация -
хоть топор вешай...
Да, Виктор! Вам придется лететь со мной для опознания. Вы уж
отпустите его, товарищ Парабелко.
- А меня? - тревожно спросил Сережа. - Без меня у вас ничего не
выйдет! Я же этого динозавра как облупленного знаю! Я ведь рядом с ним
сидел все время. Вот пусть Виктор Петрович скажет, сколько у Дракона
пальцев на задних лапах?
- Н-ну, - замямлил Лавуазье, - по-моему...
- Вот видите! А я специально обратил вниманиепо четыре пальца!
Значит, нужно искать четырехпалые следы. Да чего там следы. Я его по
запаху найду!
- Ишь ты, - покачал головой Федор Мелентьевич, - шустрый парнишка!
Ну, что ж, если товарищ заведующий лабораторией не возражает...
Парабелко развел руками.
- Ну и прекрасно, - продолжал участковый, - остается выяснить, куда
отправился Дракон. Цивилизация есть только на Забургусе, но чует мое
сердце, сначала он наверняка объявится на Серпенте, не зря же он так
подробно о ней расспрашивал. Да это и по пути...
29.01.08. Сегодня после работы я зашел в библиотеку, просмотрел
материалы по юрскому периоду. Ну, что ж, ничего особенного, пальмы, хвощи,
голосемянные всякие - справлюсь. Антураж будет на высоте. Насекомых
подпущу, по полметра в поперечнике, чтоб над головой проносились - это
впечатляет...
Дома включил проектор и прокрутил еще раз записанный вчера кусок.
Болтовни многовато. Мотивировки кое-где откровенно слабы. Слышу уже, слышу
голоса недовольных критиков: "А что хотел сказать автор своим
произведением? Во имя чего взял он в руки мыслепроектор? Что должна
олицетворять собой фигура Дракона, стремящегося к господству над
цивилизацией?
К чему приплетен здесь разговор о вреде алкоголя, давным-давно, как
известно, никем не употребляемого?" Что можно на это ответить? Перед вами
обычная веселая история про хитрого и наглого пройдоху, который любит
пожить красиво за чужой счет, и про честных людей, которые считают, что
именно они должны ему помешать. Кто победит? Ну, если делать все, как в
жизни, то пришлось бы, пожалуй, ждать, когда Дракона хватит моральный
кризис, ведь живого циника победить очень трудно, его даже уважают за
трезвость взглядов и умение добиваться своей цели. Что же касается честных
людей, то в жизни они нередко удовлетворяются одним сознанием своей
честности, предпочитая не ввязываться в разные сомнительные приключения.
Однако данный фильм - всего лишь сказка.
...Влажный тропический воздух был наполнен жужжанием гигантских
насекомых. Папоротники и кроны пальм смыкались над головами
путешественников. Федор Мелентьевич, Виктор и Сережа пробирались через лес
к пустынному плато, на котором они еще с орбиты засекли корабль Дракона.
За деревьями порой мелькали крупные неясные силуэты, отдаленный рев
заставлял путников напряженно вглядываться в чащу.
День между тем подходил к концу, на лес быстро спускались сумерки.
- Не заблудиться бы, - как можно бодрее произнес Сережа.
- Ничего, - ответил участковый. - Вон она уже, проплешина-то!
Неожиданно огромная тень заслонила багровый закат, послышался далекий
грохот и треск.
- Что это? - спросил Виктор, тщетно пытаясь разглядеть небо сквозь
ветви пальм и хвощей.
- Гроза, наверное, - озабоченно произнес Федор Мелентьевич. -
Торопиться надо!
Раскаты грома снова потрясли окрестности, но странный это был гром,
больше всего напоминал он хриплый хохот.
- Уж не Дракон ли заливается? - забеспокоился Земляника.
- Да нет, куда ему! - ответил Сережа. - Он весьто ростом с
двухэтажный коттедж.
- Мы его смех слышали, - подтвердил Виктор. - Совсем не тот масштаб.
Тень, закрывавшая полнеба, вдруг исчезла, и путешественники,
выбравшись наконец на каменистую поверхность плато, увидели совершенно
чистое закатное небо, на котором уже стали появляться звезды.
- А где же корабль? - спросил Сережа, озираясь.
Действительно, Драконовой "посудины" нигде не было.
- Неужели ушел, черт? - произнес Федор Мелентьевич с досадой. - Все
равно, местность нужно тщательно осмотреть.
Уже совсем стемнело, когда они закончили обход плато. Никаких следов
корабля обнаружить не удалось.
Решено было отложить поиски до утра и располагаться на ночлег. Сложив
недалеко от кромки леса костер, участковый и его спутники поели и уже
собирались лечь спать, как вдруг из чащи послышалось низкое рычание и на
опушке показался огромный ящер. Глядя круглыми немигающими глазами на
костер, он стал приближаться, двигаясь на задних лапах.
- Тиранозаурус Рекс, хищник мезозоя, - произнес Виктор и потянул из
костра горящий сук.
- Спокойно, - сказал лежащий рядом Федор Мелентьевич, - прекратите
самодеятельность! - он приподнялся на локте и грозно крикнул: - Рекс, на
место!
Тиранозавр остановился и стал тревожно принюхиваться. Тогда Земляника
сделал вид, что собирается встать:
- Я кому сказал, на место, ну!
Ящер повернулся хвостом к огню и неуклюже заковылял обратно в лес.
- Вы что, его знаете? - спросил Сережа.
- Нет, - ответил участковый, - но Серпента - это тоже мой участок,
так что он меня, возможно, знает.
Тиранозавр тем временем спокойно пыхтел где-то неподалеку. Неожиданно
он громко взвизгнул и, судя по звукам, доносившимся из леса, бросился
напролом через чащу. И сейчас же земля задрожала от чьих-то неимоверно
грузных шагов, порыв ветра едва не загасил костер и над лесом пронесся
леденящий душу рокот.
Земляника и его спутники ничего не видели в полной темноте безлунной
серпентской ночи, но они все слышали. Несчастный ящер, вопя от ужаса,
продолжал удаляться в глубь леса, а за ним, сотрясая землю и разнося в
щепки огромные деревья, двигалось какое-то неведомое чудовище. Вот оно
настигло свою жертву, и вопль тиранозавра оборвался. Настала долгая
напряженная тишина, стихли даже обычные лесные звуки.
- Неладно на планете, - сказал Федор Мелентьевич, качая головой, -
неспокойно... Однако пора и спать, - добавил он, заметив, что Виктор и
Сергей с тревогой смотрят на него. - Утром разберемся.
Ужасная картина предстала перед глазами Федора Мелентьевича и его
спутников, когда на следующее утро они вошли в лес. На каждом шагу
попадались вывороченные с корнем деревья, сломанные стволы пальм и хвощей.
