он.
Некоторые из других рекрутов смеются над этой остротой, что заставля-
ет меня немного понервничать, так как по опыту работы в Синликате я знаю
с какой легкостью прилипает дурацкая кличка после того или иного глупого
инцидента. Однако капрал избавил меня от необходимости менять тему, так
как выбрал именно этот момент для того, чтобы начать орать и махать нам,
сбивая в строй для следующего раунда подготовки.
- Брось, - говорю я, нанося ему удар по руке, который был заметно
сильнее того, что он отвесил мне. - Нам предстоит идти учиться быть эф-
фективными бойцами.
___________________________________
ГЛАВА 4
Нажимай на спуск плавно, а не дергай его.
Р.Роджерс
К несчастью, навешенная Нунцио кликуха "Мухобой" прилипла ко мне...
или, по крайней мере, ее вторая половина - "Бой". Но еще больше неу-
добств доставляет то обстоятельство, что сержант наклеил на меня ярлык
и.о. командира отделения в нашей маленькой группе рекрутов, которых я
уже знал по именам, во многом именно по этой причине. Этот пост требует
всего-навсего службы овчаркой при "Жуках". Но это все же руководящий
пост, чего, как я отмечал ранее, я склонен избегать как повестки в суд.
Материал, который мы должны были проходить в порядке начальной подго-
товки, был, однако, на самом-то деле не слишком тяжелым. Большая часть
передаваемой нам информации была и впрямь необходимой, если рассматри-
вать ее как беглый обзор и преподавать просто, но с настоящим усилием
сделать ее достаточно интересной, чтобы удержать внимание рекрутов. Это
стало приятной переменой после моих профессоров в колледже, большинство
которых, похоже, считали себя величайшими специалистами по самым инте-
ресным предметам и полагали, что студенты должны считать за счастье вып-
лачивать существенные суммы денег за честь поклоняться у их ног. И, что
еще хуже, они регулярно проверяли преданность названных студентов поп-
росту делая преподавание достаточно скучным, чтобы уморить мух и высмат-
ривая тех, кому удавалось достаточно долго оставаться бодрствующим, что-
бы усвоить нужное количество данных для сдачи выпускных экзаменов.
Армия же, совсем наоборот, начинает с исходной посылки, что рекруты
совершенно невежественны и меньше всего интересуются данным предметом,
если его не сделать достаточно привлекательным для удержания их предска-
зуемого недолгого внимания, зачастую графически демонстрируя на личном
уровне насколько жизненно важен названный предмет для дальнейшего функ-
ционирования их тел.
(Из любезности к тем из вас, кто ныне вкладывает большую часть своего
времени или времени своих детей в обучение в колледже, я воздержусь от
комментариев о том, какую систему я считаю лучшей для передачи информа-
ции, не говоря уж о реальной жизненной ценности переданной информации, и
ограничусь простым наблюдением, что инструктирование в армии нельзя наз-
вать ни бессмысленным, ни лишенным ценности. И, что еще важнее, она пла-
тит тебе, пока ты учишься. Конечно, дела могли бы обстоять совершенно
иначе, если бы к обучению своих сотрудников активно приложили руку ка-
кие-то иные корпорации, кроме торгующих со скидкой закусочных... но это
уже совсем другая тема и определенно отклонение от обсуждаемой темы, то
есть - армейской подготовки.)
По большей части мы с Нунцио не жаловались на уроки, и даже находили
их исключительно информативными. Как вам, вероятно, известно, в Синдика-
те в основном заботятся о мастерстве в индивидуальной тактике или всеоб-
щей свалке, какие обычно бывают при засадах, и поэтому обучение бою в
строю было для нас истинно новым опытом. Конечно, нам было несколько
трудно допустить, что этот опыт когда-нибудь действительно будет нам по-
лезен.
Во-первых, как я только что упоминал ранее, телохранительство обычно
связано с засадами и тем, что в спорте известно под названием "спешная
защита", и это вызывает у нас в душе серьезные сомнения, что бой в строю
будет полезен нам на гражданке после службы, ввиду нехватки теплых тел
для таких маневров, да и сомнительно, что устроившие импровизированную
вечеринку дадут нам достаточно времени для сбора необходимого количества
тел, так как весь смысл их засады в том и состоит, чтобы захватить нас в
тактическом плане врасплох и посадить в лужу.
Во-вторых, и притом существенней, было неясно, как нам предполагалось
использовать эту тактику на службе в армии. Понимаете, на данном этапе
ни для кого не являлось тайной, что армия Поссилтума располагала и самы-
ми крупными, и самыми вооруженными силами в округе, и поэтому немногие
королевства или города решались выступать при таком раскладе, сталкива-
ясь с ними на поле боя, где вступила бы в игру тактика сражений в строю.
Вследствии этого, когда они перемещались в новый район настоящих боев
происходило мало, любое оказанное противодействие носило скорее характер
тайного сопротивления типа вонзи-им-нож-в-спину или перережь-им-глот-
ку-пока-они-спят. Так как построения абсолютно бесполезны для борьбы с
такого рода мелкими беспокоящими действиями, нам было трудно понять, за-
чем нужно тратить столько времени на обучение им.
Однако сержант Лыбби почему-то не считает нужным посоветоваться с на-
ми относительно содержания его программы подготовки, и поэтому мы избав-
лены от неудобства быть вынужденными придумывать как поделиться с ним
своими взглядами, не задевая его чувств.
Схожим образом, когда нам объявили, что мы должны научиться марширо-
вать, так как это "наилучший способ переместить группу солдат из одного
пункта в другой в наикратчайший период времени", нам не дают шанса спро-
сить, рассматривала ли армия вообще или сержант в частности выгоды быст-
рого переезда.
Хотя в ходе нашей подготовки обнаруживается немало проявлений сомни-
тельной логики вроде этого, есть только один момент, против которого мы
серьезно возражаем. Хотя мы изо всех сил стремимся не показывать всем
это отступление от армейского мышления, в один прекрасный день оно нако-
нец привлекает внимание общественности, когда мы находимся на стрельби-
ще.
Армия учит нас стрелять из арбалетов... что вполне понятно, так как
для обучения пользоваться в бою большим луком хоть с какой-то степенью
умения требуется немалый срок, делающий его таким образом сомнительным
предметом изучения при начальной подготовке. Пращи - и того хуже, так
как пока не добьешься почти мастерского владения ей, то наилучшие шансы
причинить вред этим оружием - это удавиться названным оружием, вместо
того, чтобы запустить камень куда-либо поближе к общему направлению це-
ли. Однако даже самые физически неумелые недотепы способны за один день
достичь минимального уровня эффективности при стрельбе из арбалета, поэ-
тому армия несомненно избрала данное конкретное оружие для ознакомления
рекрутов с тонкостями стрелкового боя.
- Как видите, при этом упражнении вы будете стрелять по мишеням, сде-
ланным в натуральную величину и в виде человека, - говорит сержант Люб-
би, уже наоравшись, наконец, по поводу безопасной дистанции и правильно-
го обращения с арбалетом. - Армия предпочитает тренировать вас на них, а
не на кругах с яблочками, так как это лучше подготовит вас, как духовно
так и эмоционально, стрелять из своего оружия в живого противника. В хо-
де этого упражнения вы должны все время внушать себе, что чучело перед
вами - это живой враг, который хочет вас убить, и вести себя соот-
ветственно. Я ясно выразился?
- ДА, СЕРЖАНТ!!
Группа теперь отлично усвоила этот ответ... и ей потребовалось для
овладения им всего несколько дней тренировки. При надлежащем сигнале
присоединяемся и мы с Нунцио, хотя на данном этапе и возникают несколько
вопросов, которые необходимо было бы поднять.
Например, хотя идея, стоящая за применением таких мишеней сама по се-
бе интересна и, возможно, даже достойна восхищения, я за все годы работы
в Синдикате никогда не видывал противника, который бы сделал тебе любез-
ность стоять как скала, на открытом месте, выпрямившись во весь рост и
расправив плечи, пока пытается застрелить тебя. Они больше склонны скрю-
читься и распластаться, прячась за чем-нибудь и двигаться, пока посылают
тебе послание, именно для того, чтобы свести к минимуму твои шансы дос-
тать их, прежде чем они дойдут до последнего приветствия. В свете этого,
думать, будто ты умеешь стрелять по тому, что способен всаживать стрелы
в соломенное чучело любой формы, кажется мне опасным образцом излишней
самоуверенности, которую никак не следовало бы поощрять. Но я помалкиваю
об этом, сочтя, что это только первый раунд для ознакомления всех с ору-
жием и что серьезная подготовка будет в полной мере проведена позже.
Вскоре группа расставлена на линии стрельбы и поочередно сыплет стре-
лами по мишеням в то время, как сержант и капрал рыскают взад-вперед по-
зади строя, поощряя некоторых и оря на медленно усваивающих науку. Этот
стиль руководства является, как я заметил, общим для армии и Синдиката,
и сводится, попросту говоря, к убеждению, что если достаточно громко
кричать на тех, кто делает что-то не так, то они прореагируют делая это
так.
Мы с Нунцио не лезем в первую команду стреляющих, так как мало опаса-
емся сдачи данного конкретного зачета. И сосредотачиваемся вместо этого
на том, как действуют остальные члены группы, так чтобы суметь помочь
тем, у кого возникают трудности.
Братья Слеппни стреляют на удивление хорошо, оба не только попадают
при каждом выстреле в цель, но и садят стрелы в участок площадью всего в
две пяди. Однако, в связи с тем, что мишени стоят достаточно близко,
чтобы попасть в них даже камнем, эта демонстрация меткости не производит
на меня особого впечатления. С другой стороны, Сержант Лыбби, похоже,
искренне доволен их выступлением.
- Вот такое обращение с оружием армии нравится видеть! - громко гово-
рит он так, чтоб его слышали все. - Кто вас, собственно, научил так
стрелять, ребята?
- Наш папаша, - ухмыляется Шу Слеппень. - Возможно, вы слыхали о нем.
Его зовут Куро Слеппень.
- Хотя мамаша стреляет лучше него, - добавляет Хи Слеппень. - Ее зо-
вут Ос Слеппень.
С этого момента я перестаю следить за разговором, потому что у меня
от него живот болит, и потому, что Нунцио знаком подзывает меня к себе.
- У нас есть проблемы, - говорит он, что не удивительно, так как,
зная его так хорошо, я вижу, что он обеспокоен.
- Например?
- Это все Тру-Тень, - говорит он, поскольку именно так мы стали звать
нашего юного мага. Думаю, он не смог бы попасть и в стенку амбара, даже
если б сам находился в нем.
Я бросаю взгляд через плечо, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тру-
тень пускает стрелу, которая разминулась с мишенью футов на пятнадцать,
плюс-минус миля. Капрал тут же очутился рядом с ним, и помогал советами
во всю силу легких.
- Вижу. Ну, ему, похоже, и не придется особо стрелять, раз он числит-
ся магом.
- Может и так, - пожимает плечами Нунцио. - Но нам полагается сегодня
всем сдать норму или же задержится вся группа... помнишь?
- Это может стать проблемой, - киваю я. - А разве у него нет ка-
ких-нибудь заклинаний или чар, способных помочь ему выкрутиться?
Кузен вращает глазами и фыркает с отвращением.
- Шутишь? Он знает всего два заклинания и ни одно из них ничем не по-
может на линии огня.
- Два заклинания? Какие именно?
- Давай-ка посмотрим, он знает заклинание Развей, которое позволяет
ему видеть насквозь всякие чары.
- От этого мало толку, - признаю я. - А какое другое?
- Навей, - морщится Нунцио, - которое не более чем чары личины, но с
дурацким названием.
- Значит, он может всего-навсего надеть на себя личину и видеть наск-
возь других, - говорю я, проворачивая все это в голове.
- Вот именно. Ничего такого, что поможет ему сегодня сдать норматив.
