- Я вижу, что ты переусердствовала в своей логике, Эмоли.
- Но не без основания. Как часто ты видел блоки весом в двадцать
грималей?
- Только в этот раз, - признался он.
- И имеющий спрессованную форму, проштампованный со всех сторон
печатью, изображающей орла в кольце?
- Да. Но это означает только одного и того же поставщика, его марку.
- И все-таки, я думаю, ты обязан поделиться со мной информацией.
Культяпка потягивал вино маленькими глоточками.
- Хорошо. Я знаю, я могу доверять евнуху. Как насчет другого парня?
- Я наложила на него рабское заклинание при покупке. Кроме того...
Покажи свой язык, Гейдж. - Раб раскрыл рот и обнажил розовый ветвистый
шрам между испорченных зубов. - Он не может ни говорить, ни писать.
- Интересное застолье у нас собралось, - сказал Культяпка. - Не
хватает большого пальца, языка и члена. А чего не хватает у тебя, Эмоли?
- Сердца. И блока кррф.
- Хорошо, - он допил оставшееся вино из своего небольшого бокала и
вновь наполнил его. - При дворе в Рэнке есть человек, занимающий высокое
положение, он старый и скоро умрет. Его сын, который должен унаследовать
титул, ленивый, некомпетентный и нечестный. Советники пожилого господина
предпочли бы видеть дочь в наследницах; она не только более способная, но
и доступнее для их контроля.
- Думаю, я знаю, о какой семье ты говоришь, - сказала Эмоли.
- Когда я был в Рэнке по делу, один из советников связался со мной и
поручил мне избавиться от этого молодого голубка, но сделать это надо было
в Санктуарии. Двадцать грималей была моя цена, а также приманка, крючок,
который он должен был заглотнуть. Мальчик не наркоман, но он жадный, а
цена кррф в три раза дороже при дворе в Рэнке, чем в Лабиринте. Было
подстроено так, чтобы я подружился с ним и предложил ему себя в качестве
оптового поставщика кррф.
Советник добыл отраву в Каронне и поставил меня в известность. Я
выслал назад соблазнительное предложение мальчику. Он замыслил путешествие
в Санктуарий, предположительно, он должен был быть представлен брату
Императора. Он не прибудет на эту встречу.
- Это не его кровь на вашем рукаве? - спросил евнух.
- Ничего подобного; это другой случай. В то время, как его будут
завтра ждать во дворце, он будет плавать в гавани, обезображенный сворой
псов.
- Значит, ты получил кррф, а также деньги мальчишки, - сказала Эмоли.
- Половину денег. Он пытался снизить цену, - Культяпка наполнил бокал
женщины. - Но ты видишь. Здесь нет никакой связи.
- А я думаю, что есть. Анен день был как раз, когда исчез мой блок.
- Ты держала его завернутым в сыр?
Она пропустила вопрос мимо ушей.
- Кто доставил тебе твой?
- Марип, младший сын моего колдуна Мизраита. Он занимается всеми
моими караванными поставками.
Евнух и Эмоли обменялись взглядами.
- Наконец-то! Именно у Марипа я купила свой блок. Не позже, чем через
два часа после прихода каравана, - ее лицо стало наливаться краской от
ярости.
Культяпка побарабанил по столу пальцами.
- Свой я получил не раньше вечера, - признался он.
- Колдун?
- Или более земная форма надувательства, - сказал Культяпка
задумчиво. - Марип изучает ремесло отца, но я не думаю, что он такой
знаток, что может перемещать материальные предметы... не мог твой кррф
быть иллюзией?
- Это не было иллюзией. Я попробовала щепотку.
- Ты не помнишь, с какой части блока ты ее отщипнула?
- С нижнего края, рядом с углом.
- Что ж, мы можем уладить одну вещь, - сказал он, вставая. - Давай
проверим мой блок в этом месте.
Она велела телохранителям остаться и последовала за Культяпкой. У
дверей в его кабинет, пока он пытался открыть ключом дверь, она взяла его
за руку и мягко подняла ее вверх, положив ее ему на грудь.
- Ты не останавливаешься у меня больше. Ты держишь свою собственную
женщину, в имении? Мы что-нибудь сделали...
- Ты не можешь знать все мои секреты, женщина.
И действительно, вот уже больше года он не имел женщину нормальным
способом, ему нужна была острота насилия. Это была единственная сторона
его порочной жизни, которая он стыдился, и, безусловно, не из-за женщин,
которым он причинял боль и даже дважды убивал. Он страшился своего
бессилия больше, чем смерти, и сам задавал себе вопрос, какой орган ему
откажет в следующий раз.
Эмоли лениво поглядывала сквозь зеркало, пока Культяпка возился с
сейфом. Она повернулась к нему, когда услышала, как он судорожно начать
ловить горлом воздух.
- О, боги!
Кожаная обертка лежала на дне сейфа, мягкая и пустая.
На какое-то мгновение они оба уставились на нее.
- Марип пользуется защитой своего отца? - спросила Эмоли.
Культяпка покачал головой.
- Это отец сделал _э_т_о_.
Колдуны не всемогущи. С ними можно сторговаться. Их даже можно убить,
хитростью и вероломством. Заклинания обычно невозможно поддерживать без
определенных усилий; хороший колдун может удерживать шесть или даже дюжину
заклинаний одновременно. Мизраит славился тем, что он поддерживал сто
заклинаний, хотя хорошо было известно, что он проделывал это благодаря
напусканию второстепенных заклинаний на более слабых чародеев, вытягивая
из них энергию без их ведома. И все же, сбор всех этих нитей и удерживание
их в своих руках, а также непосредственные заклинания по защите
собственной жизни и состояния, требовали от него наибольшей концентрации и
придавали ему безумный вид. Некоторые-опрометчиво могли бы расценить это
как глубокое одряхление - полувековое отсутствие сна оставило свой
отпечаток - и попытаться отобрать у него кошелек или жизнь, в качестве их
последнего долга перед ним.
Однако Мизраита редко можно было видеть на улицах и, безусловно,
никогда рядом с шумом и вонью Лабиринта. Обычно он оставался в своих
роскошных апартаментах в восточной части города с видом на море,
окруженных с торцов гостиницами Набережной.
Культяпка предупредил кока-пирата, что тот, возможно, будет работать
сегодня две смены, взял бутылку отличного бренди для Мизраита и мех
обычного вина для храбрости по дороге к человеку, который управлял его
жизнью. Опустошенный мех присоединился к плавающему в гавани мусору
прежде, чем они успели пройти половину Набережной и далее продолжала свой
путь в зловещем молчании.
Старший сын Мизраита впустил их и, казалось, не выразил никакого
удивления от их прихода.
- Телохранителям остаться здесь, - сказал он и сделал жест рукой. -
Вам необходимо также оставить здесь все свое оружие.
Культяпка почувствовал, как кинжал, прижатый к его лодыжке, стал
теплее; он метнул его в сторону, а также бросил меч и нож, прикрепленный в
ножнах к предплечью. Такое же швыряние оружия последовало и со стороны
остальных троих. Эмоли повернулась лицом к стене, залезла под свои юбки,
внутрь себя, чтобы достать свое основное противозачаточное средство,
что-то, вроде диафрагмы со вставленным в нее при помощи пружины лезвием
(никто не сможет обладать ею, не заплатив нужную сумму). На короткое время
оружие вспыхнуло тускло-красным светом, затем погасло.
- Марип дома? - спросил Культяпка.
- Он заходил ненадолго, - ответил его старший брат. - Но вы же пришли
к моему отцу.
Он повернулся, чтобы проводить их по винтовой лестнице наверх.
Бархат и шелк, вышитые потайным стежком. В углу золотой самовар,
мягко бурчащий; ароматный цветочный чай. Обнаженная девочка, едва
достигшая возраста, когда можно рожать, сидящая с ногами, сложенными
крест-накрест, рядом с самоваром, уставившаяся в одну точку.
Телохранитель, более внушительных размеров, чем те, что стояли внизу, но
слегка прозрачный. В центре всего этого сидел Мизраит на куче подушек,
или, может быть, золота, сверкая глазами в темных впадинах и улыбаясь во
весь рот чему-то невидимому.
Здесь брат Марипа их оставил. Колдун, телохранитель и девочка - все
проигнорировали их приход.
- Мизраит? - обратился к нему Культяпка.
Маг слегка переместил свой взгляд на него и Эмоли.
- Я ждал тебя, Ластел, или как тебя там зовут в Лабиринте,
Культяпка?.. Я могу вырастить для тебя эту задницу, ты знаешь.
- Я и так обхожусь...
- А, ты принес мне подарки! Бутылку и погремушку - она скорее моего
возраста, чем этот лакомый кусочек, - он скорчил гримасу в сторону девочки
и подмигнул.
- Нет, Мизраит, эта женщина и я, мы оба думаем, что ты был не прав с
нами. Обманул и обокрал, - сказал он смело, но голос его дрожал. - Бутылка
- подарок.
Телохранитель двинулся в их сторону, бесшумно ступая.
- Замри, дух.
О_н_о_ остановилось, бессмысленно глазея.
- Принесите эту бутылку сюда.
Пока Культяпка и Эмоли шли к Мизраиту, перед ним материализовался из
воздуха низкий столик, затем три бокала.
- Ты можешь нас обслужить, Ластел, - ничто не пошевелилось в его
теле, кроме головы.
Культяпка наполнил бокалы до краев, один из них превратился в
сковородку с ручкой, зависшую над столом, содержимое ее высохло, затем
сковорода-стакан исчезла.
- Очень хорошо. Спасибо. Обманул, говоришь? Вот тебе на! Обокрал?
Ха-ха! Да, что у тебя есть, что мне может понадобиться?
- Только мы в этом нуждаемся, Мизраит, и я не знаю, зачем ты захотел
нас обмануть с этим - особенно меня. У тебя не может быть более выгодных
комиссионных, чем мои.
- Ты можешь удивиться, Ластел. Ты можешь удивиться. Чай!
Девочка нацедила чашку чая и поднесла ее, находясь как бы в трансе.
Мизраит взял чашку, и девочка села у его ног, играя своими волосами.
- Украл, а? Что? Ты мне не сказал. Что?
- Кррф, - сказал Культяпка.
Мизраит сделал небрежный жест свободной рукой, и небольшой "снегопад"
из серой пудры посыпался на коврик, а затем исчез.
- Нет, - Культяпка протер глаза. Когда он смотрел на подушки, они
были подушками; когда он смотрел в сторону, они превращались в слитки
золота. - Не волшебный кррф.
В целом это имело подобный эффект, но в нем не было остроты, особого
нюанса.
- Двадцать грималей черного кррф из Каронны, - сказала Эмоли.
- Украденного у нас обоих, - продолжил Культяпка. - Он был послан мне
одним человеком из Рэнке в качестве платы за оказанные услуги. Твой сын
Марип получил его спрятанным в сыре в хранилище каравана. Каким-то образом
он извлек его из сыра и продал этой женщине, Эмоли.
- Эмоли? Вы хозяйка, э... "Гадкой Лилии"?
- Нет, "Сада Лилий". Есть такое заведение в Лабиринте, прекрасное
местечко для сифилитиков и прочей грязи, - продолжал Культяпка. - После
того, как он ей его продал, кррф исчез. Вчера вечером он принес его мне.
Сегодня вечером наркотик исчез из моего сейфа.
- Марип не мог этого сделать, - сказал Мизраит.
- По части колдовства, не мог - вот почему я утверждаю, что за этим
мог стоять ты. Это что? Шутка?
Мизраит отхлебнул из чашки.
- Хочешь чая?
- Нет. Так что же это?
Колдун протянул наполовину пустую чашку девочке.
- Еще чая.
Он наблюдал за тем, как она шла к самовару.
- Я купил ее из-за походки. Правда, она у нее прекрасна. Со спины ее
можно принять за мальчика.
- Пожалуйста, Мизраит. Для Эмоли это означает финансовый крах, а для
меня - величайшее оскорбление.
- Шутка, а? Ты думаешь, я способен на глупые шутки?
- Я знаю, что иногда ты совершаешь такие действия, причины которых
мне не понять, - ответил он тактично. - Но это серьезно...
- Я ЗНАЮ ЭТО! - он взял в руки чашку, выудил оттуда цветочный
