Антон кивнул.
- Я зайду к ней вечерком, - сообщила Ольга. - Мне кажется, она уже готова
к визитам. А я сумею ее немного утешить... поверь.
Это было правдой. Кто еще сумеет утешить Великую Волшебницу, на долгое
время утратившую магические способности, как не другая Великая, долгие
десятилетия лишенная Силы в наказание за проступок?
- Зайди, Оля, - попросил Антон. - Света будет очень рада.
Гесер легонько кашлянул.
- Успеете, - холодно отрезала Ольга. - Антон, знаешь... я желаю тебе
удачи. Очень искренне желаю удачи.
- Какой еще удачи? - непонимающе спросил Антон.
Вместо ответа Ольга слегка наклонилась над ним и мягко, нежно поцеловала
его в губы.
- Однако! - только и сказал Гесер.
- После того как мы с Антоном менялись телами, - небрежно заметила Ольга,
- ты вряд ли имеешь основания ревновать меня к нему. Тем более к такой
мелочи. Ладно, мальчики! Не шалите, слишком много не пейте, если что -
зовите меня.
- Если что? - нахмурился Гесер. Но Ольга уже выходила. Великий маг
проводил ее взглядом, а когда дверь закрылась, вздохнул и сказал: - Жить
с Великой - испытание. Даже для меня. Как ты ухитряешься, Антон?
- Светлана не успела стать по-настоящему Великой Волшебницей, - заметил
Антон. Взял кружку, отпил. Пиво было замечательным. Таким, каким и должно
быть настоящее пиво.
- Но ты ведь этому рад? - поинтересовался Гесер.
- Нет. - Антон взял кусочек острого козьего сыра. - Не рад.
- Почему? - с мягким любопытством спросил Гесер. - Ведь теперь у вас есть
несколько десятилетий счастливой, равноправной жизни. В идеале - полсотни
лет.
- Гесер, какое может быть счастье, если женщина, которою любишь,
чувствует себя неполноценной калекой? - резко спросил Антон. - И если в
этом - моя вина, пусть даже отчасти?
- Отчасти ли?
Антон кивнул:
- Да, именно отчасти.
Гесер помолчал. А потом задал вопрос, который Антон ждал три недели назад
и который уже перестал ждать:
- Расскажи, что у тебя произошло с Завулоном.
- Он пришел ко мне домой. Снова, как в тот раз.
- Опять воспользовался помощью твоего приятеля-вампира? - поинтересовался
Гесер.
- Нет. После того случая я закрыл для него свой дом. Как Завулон смог
пройти, я просто не понимаю.
Гесер кивнул, отпил пива.
- Потом Завулон предложил мне... предательство. Он сказал, что Виталий
Рогоза - маг-Зеркало, порожденный сумраком в ответ на усиление Ночного
Дозора. Что его основная цель - уничтожить или лишить сил Светлану. И
если я опоздаю на заседание Инквизиции, то Рогоза лишит Светлану Силы и
развоплотится.
- И ты согласился?
Антон подумал, прежде чем сформулировать ответ. Он много раз вел этот
разговор с Гесером - мысленно, разумеется. Но так и не нашел правильных
слов...
- Гесер, единственной альтернативой было бы продолжающееся
противостояние. Очевидно, смерть Светланы или...
- Или? - Гесер явно заинтересовался.
- Или смерть многих... более рядовых сотрудников Дозора. Чтобы в
комплексе мы были ослаблены в той же мере.
Гесер удовлетворенно кивнул:
- Сам понял?
- Нет, не совсем. Порылся в архивах, нашел несколько аналогичных случаев,
один из которых завершился именно разгромом всего Киевского отделения
Ночного Дозора, за исключением его руководителя, Александра фон Кисселя.
Тогда целью Зеркала был, похоже, именно барон фон Киссель, но он сумел
защититься. В результате погибли простые оперативники и маги.
- Но почему ты не связался со мной? - поинтересовался Гесер. - Не
предупредил о визите Завулона?
- Откуда мне было знать, чего он ждет? Возможно, именно того, что я
брошусь к вам советоваться. Завулон явно пытался меня перехитрить, но
найти, в чем ловушка, я не смог. Ошибкой могла оказаться и попытка
связаться с вами, и молчание. Поэтому я выбрал третий путь. Попытался не
пропустить Зеркало к Светлане. Самым примитивным путем - протаранив его
машину.
- Браво, - незнакомым, скрипучим голосом сказал Гесер. - Молодец, Антон.
У тебя не вышло, но попытка была хороша. Но все-таки почему ты никому не
сообщил, кто такой Рогоза?
- А почему этого не сказали вы, Борис Игнатьевич? - спросил Антон,
поднимая голову. - Или вы хотите сказать, что расследование киевских
событий в октябре тысяча девятьсот шестого года вели не вы? Или ваша
память не может удержать какое-то чахлое столетие? Ведь ситуация была
абсолютно аналогична! Некто Владимир Соболев приехал в Киев из Полтавы,
зарегистрировался в Ночном Дозоре, позже был обнаружен у места убийства
гулящей девки, с явными признаками вампиризма, потом его отловили рядом с
разогнанным шабашем...
- Для чего я тебя вызвал? - очень громко возмутился Гесер. - Чтобы
допросить по поводу сомнительных обстоятельств твоих взаимоотношений с
Темными или чтобы выслушивать обвинения в свой адрес?
- Вы меня вызвали, Борис Игнатьевич, чтобы выпить со мной пива. И
попросить о чем-то.
Гесер тяжело задышал. Потом покачал головой:
- Нет, просить я тебя не собираюсь. Пока что имею право приказывать.
- Попробуйте, - с удовольствием сказал Антон. - Спорить не буду, приказ
выполню. От и до. Только вам ведь не это нужно? Не послушный
безынициативный исполнитель.
Гесер развел руками.
- Хорошо. Уговорил. Я хочу тебя кое о чем попросить, Антон...
- Вначале ответьте... про Зеркало.
- Тогда слушай. Зеркало появлялось девять раз - если брать документально
зарегистрированные и доказанные случаи. Из них - только два раза на нашей
стороне. Последние три появления Зеркала - на стороне Темных, каждый раз
там, где намечался значительный перевес сил Света и планировалась...
планировалась та или иная крупномасштабная операция. Бороться с Зеркалом
невозможно, любую магическую атаку он отбивает, поднимаясь до уровня
противника, от нападений обычных защищается магическими методами. Можно
лишь выбрать, кем пожертвовать - десятком-другим рядовых магов или кем-то
из Великих.
- И вы решили отдать ему Тигренка и Светлану.
- Ничего я не решил! Во-первых, до гибели Тигренка у меня не было
уверенности, что перед нами и впрямь - Зеркало! - Гесер трахнул кулаком
по столу, расплескивая пиво. - Да и не должен был никто погибнуть, все
должно было кончиться или пленением Рогозы, что значило бы - никакой он
не Зеркало, обычный заезжий эмиссар, или нашим отступлением. Ну не
предполагал я, что Тигренок взорвется!
- Она была очень импульсивная девушка.
- Нет, Антон. Ты не прав. Она была энергичная, импульсивная, но прекрасно
собой владеющая Иная. И эта ее вспышка... - Гесер помолчал. - Похоже, я
недооценил, насколько она симпатизировала Андрею Тюнникову...
- Они часто встречались последнее время, - признал Антон. - Он даже ездил
к ней за город, а ведь Тигренок очень ценила уединение. И когда Андрей...
ну он-то зачем полез к этому Рогозе?
- Чтобы покрасоваться перед Тигренком... - Гесер вздохнул. - Эх,
мальчики-девочки, молодо-зелено, пыжитесь друг перед другом, хвастаетесь
магией, боевыми шрамами, талисманами и оберегами... ну почему в вас
столько людских глупостей?
- Да потому что мы - люди. Иные люди, но именно люди. А настоящими Иными
становимся не сразу.
Гесер кивнул:
- И снова ты прав, Антон. Надо прожить человеческую жизнь, полноценную,
лет восемьдесят или сто, потерять родных и близких из числа людей,
увидеть, как смешны политики, строящие тысячелетние империи, и философы,
творящие вечные истины для одного-двух поколений... вот тогда становишься
Иным. А пока ты живешь свою первую, обычную человеческую жизнь -
остаешься человеком. Пусть даже умеешь ходить в сумрак, произносить
заклинания и прослеживать линии реальности... Ты пока еще человек, Антон.
И Светлана человек. И Тигренок... и Андрейка... были людьми. Вот на
человеческом-то вас Тьма и ловит. На слабостях, на эмоциях...
- Разве любовь - это слабость?
- Если любовь в тебе - это сила. А если ты в любви - это слабость.
- Мы пока не умеем по-другому.
- Умеете, Антон. С трудом, но умеете... - Гесер посмотрел ему в глаза. -
Ну? Ты по-прежнему обижен на меня?
- Нет. Я верю, что вы пытались... как лучше.
- Да, пытался. И справился - вот ведь что удивительно.
- Гибель Тигренка и Андрея, бессилие Светланы - это “справился”? -
возмущенно воскликнул Антон.
- Да. Потому что все другие расклады были куда хуже. А случившееся, как
ни удивительно, играет на руку не только Завулону с его шавками.
И Гесер улыбнулся. Холодно, иронически. Очень нехорошая вышла улыбка,
многообещающая.
- Светлане это все равно не поможет... - начал Антон. И замолчал, потому
что Гесер покачал головой:
- Все еще впереди, Антон. Все еще только началось. Шеф Ночного Дозора
разлил по второй кружке пива, отхлебнул, откинулся в кресле.
- Борис Игнатьевич...
- Антон, я все понимаю. Ты устал. И я устал, все мы устали, мы полны
горечи, боли, тоски. Но мы на войне, и эта война далека от окончания.
Хочешь выйти из нее - выходи! Живи простым Светлым. Но пока ты в
Дозоре... ты в Дозоре, Антон?
- Да!
- Вот и прекрасно. Тебе пиво нравится?
- Нравится, - буркнул Антон.
- Вот и прекрасно. Потому что ты летишь на родину этого божественного
напитка. В Прагу.
- Когда? - тупо спросил Антон.
- Завтра утром. Точнее - днем, утренний рейс перенесут на шесть часов, и
ты полетишь транзитным.
- Зачем?
- Ты в курсе, что Европейское бюро Инквизиции перебралось из Берна в
Прагу?
- Да, конечно. Из-за Когтя Фафнира, который сперли эти придурки...
- Именно. У Инквизиции и без того традиция раз в пятьдесят-сто лет менять
месторасположение, а тут еще такой щелчок по носу бернских Дозоров... В
общем, они обосновались и наконец-то приняли к рассмотрению наше дело.
- Так вот зачем был этот подарок... Игорь?
- Да. Он уже там. Мы подали официальную жалобу, заявив, что Темные
сознательно подстроили провокацию и Алиса Донникова приворожила Игоря,
чем и вызвала его нервный срыв, чрезмерный сбор Силы с людей... и... этот
досадный инцидент с утонувшим мальчиком. Темные, конечно же, заявили, что
это Игорь очаровал Алису, пытаясь перевербовать на нашу сторону...
Антон фыркнул, оценивая безумие обвинения, - перевербовать! Словно Темный
может перестать быть Темным. Запугать, вынудить к сотрудничеству,
перекупить или шантажировать - куда ни шло. Но перевербовать...
- В общем, трибунал будет решать, кто виноват и какова степень
ответственности Игоря. Парень вызвал Алису на официально
зарегистрированную дуэль, так что на Дозоре вины нет. Но если Инквизиция
обвинит его в превышении самообороны или в сознательной провокации - ему
один путь. В сумрак. Он и так едва жив... и, кажется, даже не хочет
бороться. А Игорь нам нужен, Антон. Ты даже не представляешь, насколько
нужен!
- Борис Игнатьевич, а что там было на самом-то деле? - спросил Антон.
- На самом деле? Не знаю. Мы провокаций не затевали, можешь поверить. Я
отправил Игоря на отдых, потому что парень выложился вконец. Знаешь, как
замечательно восстанавливает работа в пионерлагере? Радостные детские
лица, веселый смех, задорные голоса... - Голос Гесера потеплел. Антону
показалось, что еще миг - и всегда серьезный шеф Ночного Дозора
облизнется и начнет мурлыкать. Но Гесер оборвал сам себя и продолжил: -
Либо наше обвинение справедливо, и тогда есть шанс спасти Игоря. Либо все
случившееся - трагическая случайность... тогда к нам нет и не может быть
обвинений со стороны Инквизиции, но Игорь случившегося не переживет. Сам
себя казнит за гибель того ребенка и... Алисы.
- Алиса-то при чем?
- Да он в нее в самом деле влюбился... еще один недоделанный Иной... -
Гесер понаблюдал за меняющимся лицом Антона и кивнул: - Влюбился, не
сомневайся. Так что ты поедешь в Прагу. Нашим представителем на
Трибунале. Адвокатом и обвинителем в одном лице. Все нужные материалы я
