себя повязки и праздновал возможность пользоваться обеими руками,
весьма оживлённо изображая, как Гарри падает с метлы. На первом же
занятии по снадобьям Малфой полурока расхаживал по подземелью,
представляя дементора; Рон в конце концов не выдержал и швырнул в
Малфоя большим, скользким крокодильим сердцем. Оно попало прямо в лицо
обидчику, но в результате Злей вычел у "Гриффиндора" пятьдесят баллов.
– Если на защите от сил зла снова будет Злей, я прогуляю, -
заявил Рон после обеда на подходе к кабинету Люпина. – Посмотри, кто
там, Гермиона.
Гермиона заглянула в кабинет.
– Всё в порядке!
Профессор Люпин вернулся к работе. По нему было видно, что он
действительно тяжело болел. Поношенная роба болталась как на вешалке,
под глазами пролегли глубокие тени; тем не менее, он ласково улыбнулся
ребятам, когда те расселись по местам. Все тут же принялись жаловаться
на то, как с ними обращался Злей, пока Люпин болел.
– Это нечестно, он только заменял, почему он задал нам домашнее
задание?
– Мы ничего не знаем про оборотней...
– ... два свитка!
– А вы объяснили профессору Злею, что мы их ещё не проходили? –
чуть-чуть нахмурившись, спросил Люпин.
Снова поднялся галдёж.
– Да, но он сказал, что мы очень отстали...
– ... он не слушал...
– ... целых два свитка!
Профессор Люпин улыбнулся, увидев столь дружное возмущение.
– Не переживайте. Я поговорю с профессором Злеем. Вы не должны
писать это сочинение.
– О, нет, - расстроилась Гермиона, – я уже написала!
Урок был очень интересный. Профессор Люпин принёс в класс
аквариум с финтиплюхом, маленьким одноногим существом. При взгляде на
него можно было подумать, что он сделан из дыма, и вообще, вид у этого
создания был хрупкий и безобидный.
– Заманивает путников в трясину, - рассказывал Люпин, а ребята
делали записи, - видите, у него на руке фонарик? Он прыгает впереди –
люди идут следом – а потом –
Финтиплюх за стеклом издал пронзительный вопль.
Когда прозвонил колокол, все собрали вещи и направились к
двери, Гарри среди остальных, но...
– Подожди минутку, Гарри, - позвал Люпин, - мне нужно с тобой
поговорить.
Гарри вернулся и стал наблюдать, как профессор Люпин накрывает
тряпкой аквариум с финтиплюхом.
– Мне рассказали о матче, - профессор Люпин снова повернулся к
столу и начал складывать книжки в портфель, - мне очень жаль, что твоя
метла... Есть надежда её починить?
– Нет, - ответил Гарри, - дерево разнесло её в клочки.
Люпин вздохнул.
– Дракучую иву посадили в тот год, когда я поступил в
"Хогварц". Мы тогда играли в такую игру – кто сумеет подобраться к
дереву и потрогать ствол. Кончилось тем, что один мальчик, Дэйви
Просстак, чуть не лишился глаза, и тогда нам запретили приближаться к
дереву. Никакая метла, безусловно, не выдержала бы столкновения.
– А про дементоров вы слышали? – через силу спросил Гарри.
Люпин кинул на него быстрый взгляд.
– Да, слышал. Думаю, никто из нас ещё не видел профессора
Думбльдора в таком гневе. Дементоры последнее время стали очень
беспокойны... рассержены, что их не пускают на школьный двор... Ты,
видимо, упал из-за них?
– Да, - признался Гарри. Он поколебался мгновение, но вопрос,
который ему так хотелось задать, выскочил раньше, чем мальчик успел
остановить себя. – Почему? Почему они на меня так действуют? Я что,
просто?...
– Это не имеет ничего общего с трусостью, - резко ответил
профессор Люпин, как будто прочитав мысли Гарри. – Дементоры действуют
на тебя так сильно, потому что в прошлом ты пережил такие ужасные
события, которых не пережили остальные.
Луч зимнего солнца проник в класс, осветив седину Люпина и
морщины на его молодом лице.
– Дементоры – одни из самых отвратительных созданий, населяющих
нашу землю. Они наводняют самые тёмные, самые омерзительные места, они
процветают там, где царит упадок и отчаяние, они высасывают мир,
надежду, счастье из окружающего их пространства. Даже муглы ощущают их
присутствие, хотя и не могут их видеть. Подойди к дементору слишком
близко, и очень скоро в тебе не останется ничего светлого, ничего
доброго, никаких радостных воспоминаний, ничего. При возможности
дементор будет питаться твоими эмоциями до тех пор, пока ты сам не
станешь таким же, как он... лишённым души, полным злобы. С тобой
останутся лишь самые худшие воспоминания твоей жизни. А самого худшего
из того, что случилось с тобой, Гарри, поверь, достаточно, чтобы
упасть с метлы. Тебе абсолютно нечего стыдиться.
– Когда они приближаются, - Гарри уставился в стол, и его горло
сжалось. – я слышу, как Вольдеморт убивает мою маму.
Люпин вдруг потянулся к Гарри, как будто хотел взять его за
плечо, но передумал. После минутного молчания Гарри сказал горько:
– Зачем только им понадобилось приходить на матч?
– Они проголодались, - холодно объяснил Люпин, с шумом
захлопывая портфель. – Думбльдор не пускал их в школу, запас
человеческих жертв постепенно истощается... Думаю, они просто не
удержались от искушения – на стадионе собралась такая огромная толпа.
Столько эмоций, столько возбуждения... это для них пир.
– Должно быть, в Азкабане невыносимо, - пробормотал Гарри.
Люпин мрачно кивнул.
– Крепость находится на крошечном островке посреди моря, но на
самом деле, чтобы удержать преступников, не нужны ни стены, ни вода.
Если они где и заперты, так это в своих собственных страданиях,
неспособные подумать ни о чём радостном. Большинство сходит с ума в
первые же недели.
– Но ведь Сириус Блэк сбежал от них, - медленно протянул Гарри,
- сбежал...
Портфель соскользнул со стола; Люпину пришлось быстро
нагнуться, чтобы поймать его.
– Да, - сказал он, выпрямляясь, - Блэк, судя по всему, нашёл
способ им противостоять. Не думал я, что такое возможно... Считается,
что дементоры лишают колдуна силы, если тот остаётся рядом с ними
чересчур долго...
– Но вы сумели заставить отступить того дементора, в поезде, -
вдруг вспомнил Гарри.
– Есть некоторая... защита, которую можно воздвигнуть, -
ответил Люпин, - но там был только один дементор. Чем их больше, тем
труднее им протидействовать.
– Какая защита? – сразу же заинтересовался Гарри. – Вы можете
меня научить?
– Не стану притворяться экспертом по борьбе с дементорами,
Гарри... совсем напротив...
– Но если дементоры снова придут на квидишный матч, надо же мне
уметь бороться с ними...
Люпин поглядел на исполненное решимости лицо мальчика, подумал,
а затем сказал:
– Что ж... ладно. Попробую тебе помочь. Но, боюсь, с этим
придётся подождать до следующего семестра. Перед каникулами у меня
очень много дел. Для болезни я выбрал самое неудачное время.
Помня об обещании Люпина научить его защищаться от дементоров,
надеясь, что ему, возможно, и не придётся больше слышать голос
умирающей матери, а также зная, что "Равенкло" в конце ноября вчистую
разгромил "Хуффльпуфф", Гарри повеселел. Команда "Гриффиндора" не
потеряла шансов в борьбе за кубок, хотя больше и не могла себе
позволить ни единого поражения. Древ вновь преисполнился маниакальной
энергии и заставлял ребят тренироваться изо всех сил, не взирая на
ледяной дождь, продолжавший идти и в декабре. В школьном дворе
дементоры не появлялись. Гнев Думбльдора надёжно удерживал их за
территорией.
За две недели до конца семестра небо вдруг просветлело до
ослепительной, опаловой белизны, а разлезшая грязь одним прекрасным
утром подёрнулась сверкающим инеем. В замке воцарилась рождественская
атмосфера. Профессор Флитвик, учитель по заклинаниям, уже украсил свой
кабинет мерцающими огоньками, при ближайшем рассмотрении оказавшимися
настоящими, трепещущими в воздухе добрыми феями. Учащиеся с
воодушевлением обсуждали планы на каникулы. И Рон, и Гермиона решили
остаться в "Хогварце". Рон утверждал, что не в силах вынести две
недели в обществе Перси, Гермиона твердила, что ей обязательно нужно
быть рядом с библиотекой, но им не удалось провести Гарри; друзья
просто хотели составить ему компанию, за что он был им очень
благодарен.
Ко всеобщему (кроме Гарри) восторгу, на самый последний уикенд
семестра был назначен поход в Хогсмёд.
– Мы сможем купить там подарки к Рождеству! – обрадовалась
Гермиона. – Маме с папой обязательно понравятся эти мятные зубные
ниткерсы, которые мы видели в "Рахатлукулле"!
Смирившись с мыслью, что он будет единственным
третьеклассником, который не пойдёт в Хогсмёд, Гарри одолжил у Древа
каталог "Ваша новая метла" и решил, что будет весь день изучать его.
На тренировках он пользовался школьной метлой, древней-предревней
"Падающей звездой", она летала медленно и при этом ужасно дрыгалась;
определённо нужно было купить свою.
В субботу утром, в день посещения Хогсмёда, Гарри попрощался с
Роном и Гермионой, обмотанными шарфами и мантиями, а затем в
одиночестве поднялся по мраморной лестнице и направился к
грифиндорской башне. За окнами валил снег, в замке было очень-очень
тихо.
– Пссст! Гарри!
Он обернулся. Посреди коридора третьего этажа, из-за статуи
горбатой одноглазой ведьмы, выглядывали физиономии Фреда и Джорджа.
– Вы что тут делаете? – с любопытством спросил Гарри. – Почему
вы не пошли в Хогсмёд?
– Перед тем как уйти, мы решили преподнести тебе подарочек к
празднику, - Фред загадочно подмигнул. – Зайди-ка сюда...
Он кивнул головой на дверь в пустой класс слева от одноглазой
статуи. Гарри вслед за близнецами зашёл внутрь. Джордж аккуратно
прикрыл за собой дверь, а потом обернулся с совершенно лучезарным
видом.
– Заранее поздравляем тебя с Рождеством, Гарри! Вот подарок! –
объявил он.
Фред изящным жестом извлёк из-под мантии и положил на парту
нечто. Это был большой, квадратный, очень потрёпанный лист пергамента.
На нём ничего не было написано. Гарри, заподозрив, что имеет дело с
одной из шуточек близнецов, уставился на бумагу.
– Ну, и что это такое?
– А это, Гарри, секрет нашего успеха, - Джордж любовно похлопал
по пергаменту.
– Конечно, это безумие, отдавать тебе такую ценность, - сказал
Фред, - но мы вчера вечером подумали и решили, что тебе нужнее.
– В любом случае, мы давно выучили это наизусть, - продолжил
Джордж, - и теперь передаём тебе. Нам, вообще-то, уже не нужно.
– И зачем же мне нужен кусок пожелтевшего пергамента? – Гарри
всё ещё был настроен скептически.
– Кусок пожелтевшего пергамента! – воскликнул Фред, закрывая
глаза с такой гримасой, будто Гарри нанёс ему смертельное оскорбление.
– Объясни ему, Джордж.
– Ну... когда мы были в первом классе, Гарри – молодые,
беззаботные, наивные...
Гарри фыркнул. Какими-какими, а наивными Фред с Джорджем никогда
не были.
– Ну, наивнее, чем сейчас... мы как-то влипли в одну историю с
Филчем...
– Мы взорвали в коридоре навозную бомбу, а он из-за этого
почему-то так распереживался...
– ... что загнал нас в свой кабинет и, как всегда, начал
угрожать...
– ... взысканием...
– ...расчленением...
– ...а мы... не могли не заметить, что в одном из шкафов
приоткрыт ящик... с наклейкой "Конфискованное. Крайне опасное."
– Только не говорите... – губы Гарри постепенно расползались в
улыбке.
– А что нам оставалось делать? – воскликнул Фред. – Джордж
отвлёк его – кинул ещё одну бомбу – а я быстро выдвинул ящик и схватил
– вот это.
– Понимаешь, всё это только звучит криминально, - пояснил
Джордж, - мы думаем, что Филч даже не понял, как с этим обращаться.
Впрочем, он, наверно, подозревал, что это такое, а то бы не стал
