статуя или музыка. Человек этот не будет знать о
снах двух некогда живших людей, и, быть может,
этому ряду снов не будет конца, а ключ к ним ока-
жется в последнем из них".
Ньютон и Шопенгауэр верили в абсолютное время.
Щопенгауэр считал, что равномерность течения вре-
мени в наших головах как ничто другое указывает на
то, что мы все - сон единого сущства. Эта идея про-
возглашается в древних восточных религиях. Борхес
рекурсивно развивает ту же мысль: и жизнь, и сон,
и персонажи жизни-сна - все только чей-то загадоч-
ный сон в еще более загадочном сне. В этих рекурсив-
ных играх есть определенный реальный смысл - мир
рекусивен независимо от того, чем его объявить:
сном, жизнью, сном сна или лабиринтом снов.
В литературе нового времени все чаще и чаще по-
является мотив странных, страшных снов. В них вы-
деляется несколько уровней сна. Проснувшись, чело-
век вдруг с ужасом замечает, что сон продожается.
Разум генерирует новые кошмарные образы. Человек
опять в страхе просыпается, возможно, снова во сне.
Теряется восприятие реальности мира, тревога усили-
вается, возможен даже трагический исход. Такие сны
встречаются крайне редко и свидетельствуют о серь-
езных нарушениях психики. Эта тема уже исследова-
лась ранее/84, но к ней полезно вернуться еще раз -
с новыми данными. Уровней вложенности подобных
снов в реальной жизни обычно не более двух - но в
это уже вызывает страх. Писатели описывают рекур-
сивные сны глубины вложенности 3 и более. Они все-
гда ассоциируются с трагическими событиями.
Анна Каренина накануне трагического финала
увидела такой сон. Художник Рябинин из рассказа
В. М. Гаршина "Художники", заболев тяжелым нерв-
ным расстройством, не может выкарабкаться из кру-
говерти кошмарных снов. В довершение ко всему, во
- - - - -
/ 83 Борхес Х. Л. Сон Колриджа// Проза разных лет. - С.
205.
/ 84 Анисимов А. В. Информатика. Творчеств. Рекурсия. -
С. 193 - 200.
сне он видит самого себя, занесшего над собой, коф-
чащимся на земле, тяжелый молот. Классическое опи-
сание рекурсивного сна глубины три привел Н. В. Го-
голь в повести "Портрет".
Художник Чартков купил загадочный портрет ста-
рика. Больше всего художника удивили глаза. Они
казались живыми, грозная сила ощущалась во взгля-
де старика. Во сне Чартков видит, как страшный ста-
рик выходит из рамы и пересчитывает золотые моне-
ты. Бедный художник, всегда нуждавшийся в деньгах,
сделав отчаянное усилие, дотягивается до закатив-
шейся монеты и просыпается. Немного придя в себя
и успокоившись, он вдруг с ужасом замечает, что ста-
рик протягивает к нему руки, пытаясь схватить его.
С криком отчаяния Чартков опять просыпается. На-
конец, в третий раз художник наблюдает, как старик
старается сбросить простыню, которой накрыт порт-
рет. В полубезумном состоянии художник опять про-
сыпается.
Комиссара Рубашова, героя романа А. Кестлера
"Слепящая тьма", со времени первого ареста пресле-
дует кошмарный сон. Здесь автор натуралистически
передает ощущения переживающих сны во сне.
"А за час до этого, когда два работника Народного Комис-
сариата внутренних дел стучались к Рубашову, чтобы арестовать
его, ему снилось, что его арестовывают.
Стук стал громче, и Рубашов напрягся, стараясь прогнать
привычный сон. Он умел выдираться из ночных кошмаров, потому
что сон о его первом аресте возвращался к нему с неизменным
постоянством и раскручивался с неумолимостью часовой пружины.
Иногда яростным усилием воли он останавливал ход часов, но
сейчас из этого ничего не вышло: в последние недели он очень
устал, и теперь его тело покрывала испарина, сон душил его...
Часы остановились; стук стал громче; двое людей, пришед-
ших за Рубашовым, попеременно барабанили кулаками в дверь
и дыханием согревали окоченевшие пальцы. Но Рубашов не мог
пересилить сон, хотя знал, что начинается самое страшное; они
уже стояли вплотную к кровати, а он все пытался надеть халат...
Бредовая беспомощность нескончаемо длилась - Рубашов стонал,
метался в кровати, на висках у него выступил холодный пот,
а стук в дверь слышался ему, словно приглушенная барабанная
дробь; его рука дергалась под подушкой, лихорадочно нашаривая
рукав халата, - и наконец сокрушительный удар по голове изба-
вил его от мучительного кошмара.
С привычным ощущением, испытанным и пережитым сотни
раз за последние годы, - ощущением удара по уху пистолетом,
после чего он и стал глуховатым - Рубашов обычно открывал
глаза. Однако дрожь унималась не сразу, и рука продолжала
дергаться под подушкой, пытаясь найти рукав халата, потому
что, прежде чем окончательно проснуться, он должен был про-
йти последнее испытание: уверенность, что он пробудидся во сне.
а наяву снова окажется в камере, на сыром и холодном камен-
ном полу... "/85
Карташов, герой рассказа Ф. Искандера "Мальчи-
ки и первая любовь", в тревожных, беспокойных снах
все время искал свою первую юношескую любовь -
девушку Зину. Однажды во сне он нашел ее в полной
уверенности, что видит не сон, а явь.
С точки зрения программирования жизнь и сон
можно трактовать как две подобные алгоритмические
процедуры, циклически вызывающие друг друга.
В нормальном состоянии психики человека процедура
"жизнь" считается главной, жизнь вызывает сон, а по
сле окончания процедуры "сна" управление опять
возвращается к жизни. В случае рекурсивных снов
после достижения состояния окончания сна управле-
ние допускает сбой и возвращается не в процедуру
"Жизнь", а снова в сон. Обычно рекурсивные сны,
последовательно закрываясь, все-таки достигают воз-
вращения к процедуре "жизнь". Человек во сне не
фиксирует вызовы снов, хотя известно, что сон связан
с погружением по некоторым слоям сознания. Зато
окончания снов (просыпания) четко регистрирует соз-
нание. Поэтому описания рекурсивных снов содержат
только фазы просыпаний. Само погружение в сны час-
то остается незамеченным.
В принципе возможны разнообразные варианты
рекурсивных снов. Например, сон 1 вызывает сон 2,
сон 2 вызывает сон 3, сон 3 закрывается, сон 2 закры-
вается, продолжается сон 1, сон 1 закрывается
(рис. 10).
В программировании процедуры при вызовах по-
лучают информацию от вызывающей процедуры. При-
менительно к снам это означает, что некоторые объек-
ты из реальной жизни, изменяясь, могут действовать
в снах и наоборот. Такой прием создает психологи-
ческое ощущение загадочной иллюзорности жизни и
реальности сновидений. Для обуздания Пегаса Бел-
лерофонт получил волшебную уздечку во сне. Герои
Гоголя часто появляются в снах, а в реальной жизни
наблюдают эффект своих действий. И, наконец,
вспомним сны А. Тарковского.
Иногда процедуры "жизнь" и "сон" в результате
взаимодействия могут даже обмениваться именами -
/85 Кестлер А. Слепящая тьма//Нева.
- 1988. - Э7 - С. 118-119
жизнь становится сном, а сон жизнью. Например, ге-
рой рассказа Кортасара "Ночью на спине, лицом
кверху" после автокатастрофы во сне попадает в дру-
гую жизнь, которая становится реальностью.
"В последней надежде он стиснул веки, пытаясь со стоном
пробудиться. Секунду ему казалось, что он вот-вот проснется,
потому что он снова неподвижно лежал в постели, хотя
и чув-
ствовал, как болтается все его тело и свесившаяся вниз
голова.
Но пахло смертью, и, открыв глаза, он увидел окровавленную
фигуру жреца, готового приступить к жертвоприношению:
жрец
двигался к нему с каменным ножом в руке. Ему вновь удалось
закрыть глаза, но теперь он уже знал, что не проснется,
что он
уже не спит и что чудесный сон был тот, другой, нелепый,
как все
сны; сон, в котором он мчался по диковинным дорогам удиви-
тельного города, навстречу ему попадались зеленые и красные
огни, не дававшие ни пламени, ни дыма, и огромное металличе-
ское насекомое жужжало под ним. В бесконечной лжи того
сна
его тоже подняли с земли, и кто-то с ножом в руке приблизился
к нему, лежавшему с закрытыми глазами навзничь, лицом
кверху,
среди костров" /86.
Писатели давно подметили связь между угнетен-
ным состоянием психики и рекурсивными снами. Час-
то эти сны предшествуют самоубийству героев. Сама
смерть описывается как погружение в рекурсивный
сон без возвращений. В "Преступлении и наказании"
Ф. М. Достоевского тяжелый сон Раскольникова пред-
шествует рекурсивному сну Свидригайлова, а сон
Свидригайлова заканчивается самоубийством.
"Он уже забывался: лихорадочная дрожь утихала; вдруг
как бы что-то пробежало под одеялом по руке его и по
ноге...
Дрожа от лихорадочного холода, нагнулся он осмотреть
постель, -
- - - - - - - -
/86 Кортасар Х, Другое небо. - М.: Худож. лит., 1971. -
С. 79,
ничего не было; он встряхнул одеяло, и вдруг на простыню
вы-
скочила мышь. Он бросился ловить ее, но мышь не сбегала
с постели, а мелькала зигзагами во все стороны, скользила
из-под
его пальцев, перебегала по руке и вдруг юркнула под подушку...
Он нервно задрожал и проснулся. В комнате было темно,
он ле-
жал на кровати, закутавшись, как давеча, в одеяло, под
окном
выл ветер" /87
Затем в полудреме Свидригайлову пригрезилась
девочка-самоубийца, покрытая гирляндами цветов,
лежащая в гробу.
Стряхнув дрему, он решает совершить прогулку
по ночному городу и в гостиничном коридоре неожи-
данно находит плачущую продрогшую девочку лет
пяти. Уложив ее спать, Свидригайлов переживает
второй кошмар. Лицо ребенка вдруг превращается в
"нахальное лицо продажной камелии из француже-
нок".
"А, проклятая! " - вскричал в ужасе Свидригайлов, занося
над ней руку... Но в ту же минуту проснулся.
Он на той же постели, так же закутанный в одеяло; свеча
не зажжена, а уж в окнах белеет полный день" /88.
Свидригайлов бессмысленно пытается поймать
муху над холодной телятиной. Затем, очнувшись, ре-
шительно выбирается на улицу. Грязная собачонка,
валяющийся пьяный на тротуаре, каланча, серый про-
мозглый день, сторож Ахиллес в серой шинели. Ко-
роткий бессмысленный диалог. Свидригайлов пристав-
ляет пистолет к правому виску и нажимает курок.
Достоевский для усиления эффекта рекурсивности
в сны персонажа вносит повторяющиеся сюжетные
фрагменты: девочка-утопленница и промокшая девоч-
ка, ловля мыши и ловля мух, диалог с маленькой
девочкой, коверкающей слова ("мамася", "плибьет",
"лязбила"), и диалог с Ахиллесом ("А-зе, сто-зе вам
и здеся на-а-до? Здеся не места"). Свидригайлов
вполне мог посчитать свой роковой выстрел совершае-
мым в продолжающемся кошмарном сне.
Норвежский писатель К. Гамсун в романе "Мисте-
рии" также использовал аналогичный прием рекур-
сивного сна.
... Странный путешественник Нагель впал в тре-
вожное забытье. К вечеру он наконец уснул, проснул-
ся утром часов около десяти. Бежит к пристани, пыта-
- -
87 Достоевский Ф. М. Преступление
и наказание. - М.: Худ.
лит., 1983. - С. 485.
" Там же. - С 439
ется достать со дна морского свой талисман - желез-
кольцо. Совершает сложные действия, борется,
отчаивается, слышит властный зов с моря, падает на
землю лицом вниз - и вдруг просыпается. Минутное
облегчение. Но властная сила уже овладела им. Он
бежит к причалу и бросается в море.
В романе Г. Гарсиа Маркеса "Сто лет одиночест-
ва" сны одного из героев Хосе Аркадио Буэндиа опи-
сываются как постепенный последовательный переход
из одной комнаты в другую, точно такую же - и так
до бесконечности. Просыпаясь, он совершал обратный
путь, пока не достигал самой первой комнаты. Ему
нравились такие путешествия - как будто идешь по
галерее между параллельными зеркалами... Однажды
Буэндиа не захотел покинуть последнюю комнату.
Там он остался навсегда. Его уже не смогли разбу-
дить.
В стихах еще Шекспир в знаменитом монологе
Гамлета вопрошает:
... Умереть, уснуть,
Уснуть... И, может быть, увидеть сны.
Ах, в зтом-то и дело все, Какие
Присниться сны нам могут в смертном сне,
Когда мы бросим этот шум земной? /89
У М. Ю. Лермонтова есть удивительное пророчес-
кое стихотворение "Сон", написанное им в 1841 г. -
году своей смерти.
В полдневный жар в долине Дагестана
