приличествует часто показываться перед простыми воинами и сидеть рядом с
ними у костра. Проворные слуги из пленных кандальников вели десятки вы-
соких быстроногих верблюдов, навьюченных разобранными частями шатров,
юрт, грудами расписных войлоков, медными котлами и съестными запасами -
мешками муки, риса, сушеного винограда, копченой и вяленой конины и со-
леного сала.
Звенящие цепями слуги успевали на стоянках поставить несколько юрт
для хана, его жен, военного советника, лекаря, звездочета, писаря, шама-
на, муллы и-главных ханских прихлебателей и приготовить для них обед.
Простые воины сами заботились о еде и питались тем, что сумели дос-
тать в пути. Голод был главной силой, не позволявшей отрядам долго сто-
ять на одном месте,- они должны были двигаться вперед и вперед, пожирая
все запасы, встречаемые на пути.
Хан Баяндер со своим пятитысячным отрядом кипчаков шел впереди монго-
ло-татарского войска. Ему поручено было следить за степью, производить
разведки, узнавая, где находятся передовые сторожевые посты русских, и
пытаться ловить их, чтобы спешно доставлять пойманного "языка" в шатер
Субудай-багатура.
Баяндер выделил из отряда четыре сотни отчаянных нукеров; они гарце-
вали далеко впереди, были глазами, щупальцами отряда и каждый день доно-
сили своему хану обо всем, что замечали в пустынной равнине между бывши-
ми половецкими владениями и русскими лесами.
Эта пустынная полоса, "ничья", представляла собой отлогие холмы, с
редкими дубовыми рощицами по течению реки, оврагами и буераками. Здесь
легко было укрыться и наблюдать за степью. В оврагах могли скрываться
целые полки, поджидая противника. Поэтому отряд хана Баяндера продвигал-
ся в.перед осторожно, останавливаясь на ночь у обрывистых берегов речек,
опасаясь засад, и высылал вперед лазутчиков из наиболее ловких нукеров,
Каждый день от Субудай-багатура скакали гонцы с приказом: "Давайте
пленных! Шлите "языка"! Если не будет дленных, переведу хана Баяндера в
тыл войска плестись в хвосте, питаться объедками будущих побед!"
Хан Баяндер сердился, вызывал к себе и бранил тысяцких - "бин-баши",
тысяцкие вызывали и бранили сотников - "юз-баши", а сотники свирепство-
вали над десятскими - "онбаши".
В одной из передовых сотен находились четыре сына Назара-Кяризека.
Начальник сотни, Тюляб-Бирген, бывший раньше простым нукером-сокольничим
у Баяндера, призвал к себе однажды четырех братьев:
- Вы лихие джигиты, степные волки! Вы, как ящерицы, спрячетесь в пес-
ке! Отправляйтесь сегодня ночью вперед, к той далекой дубовой роще...
Сегодня там были замечены урусутские всадники. Надо их подстеречь. Про-
беритесь незаметно логами до самой рощи. Там спрячьтесь и захватите в
плен хотя бы одного урусута. Свяжите его и притащите в целости...
Начальник сотни, поглаживая блестящую черную бороду, посматривал ис-
подлобья на четырех братьев. Они стояли хмурые: полученный приказ их не
радовал.
- Что же не отвечаете?
Старший, Демир, сказал:
- Если мы приведем урусута, что нам дашь в награду?
- Расскажу про вас хану Баяндеру. В его милости будет вас наградить,
- Э-э, нет! Дай каждому по овчинному тулупу! Видишь, в каких рваных
чапанах приходится нам ночевать в открытом поле. А ты везешь с собой два
тюка шуб, отнятых в кипчакском кочевье. Мы мерзнем...
- Приведите мне завтра урусута, будет вам по тулупу на каждого.
- Верно должно быть твое слово!
Второй брат, Бури-бай, сказал:
- Ты нам приказываешь отправиться ползком до рощи,- ничего из этого
не выйдет! Мы не столько боимся урусутов, как боимся идти пешком. Мы
привыкли ездить на коне и отобьем себе подошвы раньше, чем доберемся до
рощи. Туда надо ехать ночью, в темноте; коней запрягать в овраге. А по-
том мы пошарим в роще,- может быть, засветится костер, где греются их
дозорные. Тут мы на них навалимся... А если урусутов будет много? Как мы
унесем целыми наши головы? Только кони могут нас спасти!
- Берите коней! За смелым тенью бежит удача. Но только с пустыми ру-
ками не возвращайтесь и притащите пленного не полудохлым, а невредимым,
чтобы его можно было показать хану Баяндеру! И поджечь ему пятки, чтобы
он все нам выболтал. Аллах вам подмога!
Глава десятая. В ТАТАРСКОЙ ПЕРЕДОВОЙ СОТНЕ
Передовая сотня Тюляб-Биргена стояла в "Долине бродячих покойников".
Здесь протекал ручей, заморозки покрыли его ледяной корой. Сохранились
землянки, окруженные валом и бревенчатым тыном. Раньше это была стоянка
рязанского сторожевого поста. Узнав о наступлении татар, рязанцы отошли
к северу. К этому же посту раньше приезжали русские купцы и торговали с
кочевниками, пригонявшими гурты скота. Повсюду земля была засыпана конс-
ким навозом и бараньими катышками.
Приехавшая в эту долину сотня Тюляб-Биргена застала в ней только одну
тощую старуху с черными горящими глазами и совиным носом. Она равнодушно
сидела па пороге полуразвалившейся землянки. Обшарив землянку, татары
отобрали у старухи все, что нашли, так что у нее остались только широкие
шаровары, изодранный чапан и глиняный треснувший кувшин, которым она
черпала из ручья воду. Вечером, когда татары укладывались спать, старуха
подходила к костру, подбирала объедки и тихо возвращалась к своему поро-
гу.
- Ты кто? - строго спросил се проводник из кипчаков Сентяк, пристав-
ленный к сотне.
- Ясырка... Родом я из Пятигорья. Пока я была сильна, меня держали на
цепи и заставляли работать. А стала я слаба и стара, мне сказали: "Иди
на все четыре стороны!". А куда я пойду? Да еще через степь?
А степь расстилалась кругом пустынная, запорошенная снегом, на кото-
ром скрещивались следы сайгаков, лисиц и волков.
Всадники заглянули в землянки, сырые и развалившиеся, где ползали
мокрицы и сороконожки, плюнули и поставили себе близ костра косые навесы
из жердей и камыша. Они проводили время, лежа у огня, или уходили на
бугры и прятались там в зарослях бурьяна, следя за степью.
Часть стреноженных коней паслась в лощине, где сохранились камыши,
остальные кони, оседланные, были всегда наготове.
В лучшей землянке с непроломанной крышей поместился сотник Тюляб-Бир-
ген. В этой землянке сохранилась в целости пузатая глиняная печь, сло-
женная урусутами, и около нее нары из жердей. Сотник подолгу сидел на
нарах, подобрав ноги, накинув шубу на плечи, и молча смотрел па огонь,
пыливший в печи.
Джигиты проклинали это место с мрачным названием "Долина бродячих по-
койников".
- Куда нас загнал хан Баяндер? Разве в степи нет лучшего места, чем
эти землянки, похожие на разрытые могилы, с тощей старухой, которая сто-
рожит, пока мы все здесь подохнем? То мокрый снег, то мороз - нет време-
ни просушить одежду! Когда же мы пойдем вперед, обогреемся у горящих го-
родов, переоденемся в урусутские шубы из куниц и соболей?! Суеверные
джигиты всю ночь не тушили костров, а дозорные, подымаясь на бугры,
тряслись от страха и осматривались, не бродят ли в степи души непохоро-
ненных воинов, потерявших здесь свои головы. Тревогу усиливал и разжигал
мулла Абду-Расуллы, приставший к сотне еще в Сыгнаке. Тощий, с густой
рыжей бородой мулла своими поучениями не оставлял всадников в покое,
требуя, чтобы они пять раз в сутки совершали моления. При каждом удобном
случае он распевал молитвы, а ночью пугал слушателей рассказами о про-
делках лукавого Эблиса, губителя правоверных, о бродящих по степи мерт-
вецах и о летающих ночью джиннах, которые пьют кровь у спящих людей. Для
спасения от нечистой силы мулла писал узкие бумажки с заговорами, учил
заклинаниям, отгоняющим злых духов, и доказывал, что без его помощи вои-
ны давно бы погибли от болезней и дурного глаза.
Мулла Абду-Расуллы много спал на нарах в землянке сотника, но обладал
особым чутьем: когда начинали что-либо варить или жарить съестное, мулла
немедленно просыпался н подсаживался к огню, чтобы принять участие в
еде. Еды оставалось мало - бараны, захваченные в половецких кочевьях,
были давно съедены,- и воины не особенно радостно посматривали на муллу.
Они садились тесным кольцом вокруг котла с просяной кашей или с "кавар-
даком" из обрезков вяленого мяса, но мулла настойчиво читал молитву и
без стеснения протискивался в середину сидевших, поближе к котлу.
Начальник сотни Тюляб-Бирген призвал двух десятских - Кадыра и Джаба-
ра:
- Уже двое суток нет четырех братьев. Не бросил ли их аллах на солон-
чак бедствия? Они должны были пробраться к тому дубняку, что виден вда-
ли. Надо пойти по их следам и узнать, что стало с ними. Ты, Кадыр, пое-
дешь по следам четырех лошадей, пока не найдешь братьев. А ты, Джабар,
поедешь сторонкой, сделаешь круг и тоже направишься к дубняку. Если там
укрылись урусуты, они выедут из дубняка и погонятся за одним из вас. Вы
отходите назад и завлекайте урусутов сюда. А я выеду со всей сотней,
наброшусь на них, и тут уже мы наверное захватим хоть одного "языка".
Это поручение важное, оно исходит из ставки Бату-хана; его надо выпол-
нить во что бы то ни стало! Отправляйтесь!
Сотник Тюляб-Бирген стоял, прислонившись к столбу землянки, не спус-
кая со степи нахмуренных глаз. Он был коренаст, угрюм и молчалив. Имел
крепкую руку, мог шутя сдержать пойманного арканом коня. Черную бороду
подстригал лопаткой, выбривая щеки. Один из джигитов, объявивший себя
его нукером, следил за стрижкой бороды сотника и за блеском шерсти его
гнедого жеребца. Он сидел на корточках в двух шагах, готовый броситься
куда угодно по первому знаку сотника. А Тюляб-Бирген всматривался в срез
бугра и дальше в степь, все еще надеясь, что покажутся четыре брата и с
ними пойманный пленный урусут.
Невдалеке вокруг огня сидели джигиты и слушали, что им говорил мулла
Абду-Расуллы:
- Вся степь кругом - безмолвная могила. Здесь бились народы с народа-
ми, и павшие воины остались без погребения, Потому по ночам слышны здесь
стоны и бродят отряды покойников. На призрачных конях они выплывают лег-
ким туманом из оврагов, несутся бесшумной вереницей по полям, сшибаются
с другими отрядами... Тогда ясно слышен звон мечей, ударяющихся по
кольчуге.
Из степи донесся отдаленный отчаянный крик, оборвался и вскоре повто-
рился снова.
- Засыпать костер! - приказал вполголоса сотник.
Джигиты забросали костер землей. Вспышки огня замерли в трепетных
угасавших отблесках. Все погрузилось в темноту, Джигиты бесшумно пробра-
лись на бугры.
Издалека слышался топот. Кони приближались в стремительной скачке. В
мутном свете луны, пробившейся сквозь дымчатые тучи, были заметны приб-
лижавшиеся тени.
- Это они! Покойники! - прошептал в темноте чей-то голос.
- Молчи и гляди в оба! - послышался ответ.
Табун коней в несколько десятков голов примчался к обрыву оврага, за-
держался на мгновение и бешено скатился к ручью. Слышался глухой топот
ног, всплески воды и похрапывание коней, пивших воду.
Что-то их встревожило. С испуганной стремительностью, толкая и давя
друг друга, они снова бросились вперед, в темноту, поднялись по скату
оврага и умчались в степь... Невдалеке слышалась возня, взвизгиванне,
глухие удары копыт.
- Зажигайте костер! Сюда, ко мне! Тащите арканы! - кричал сотник.
Джигиты засуетились. Костер снова разгорелся и осветил пегого коня.
Аркан захлестнул ему шею и натянулся, как струна. Сотник закручивал ко-
нец-аркана за ствол рябины. Дерево вздрагивало от прыжков коня.
- Кончайте коня!-кричал сотник, натягивая аркан.
Джигиты подбежали к дрожавшему от ярости коню. Три длинных краснопе-
рых стрелы пронзили ему бок. Конь упал на передние колени, хотел под-
няться, но один из джигитов навалился и перерезал ему горло.
- Праведный Хызр прислал нам ужин! - сказал мулла.- Не забывайте мо-
литв, соблюдайте рузу, вспоминайте днем и ночью имя всевышнего, и он
