его неконтролируемых поступков. А для пленника врага это может быть
чревато... Бога - и того люди способны принести в жертву на его
собственном алтаре. А я для них даже и не ангел.
Телевизор мне поставили - по крайней мере, это обещание полковник
сдержал. Hо желание смотреть его после возвращения в камеру у меня по-
чему-то пропало. Что бы там ни передавали, оно заставит меня отвлечься
и расслабиться. А для этого сейчас - не время, если я хочу хотя бы
сохранить себе жизнь и способность к здравомыслию, не говоря пока о
чем-то большем. Поскольку делать здесь нечего, я могу потратить это
время на тренировку своего тела, особенно на отработку реакций - пред-
чувствую, что скоро мне это понадобится.
Из головы не выходит одна мысль. Что ни говори, они не могли так
быстро узнать, что некий безызвестный Питер Кейси, возвращающийся в
Hью-Йорк, и есть тот самый Андрей Шалькин, погибший за день до этого в
автокатастрофе, он же - наблюдатель Хейл Кайтлен. Кто-то должен был
сообщить о моем вылете, но кто? Если следовать принципу, что самый
простой вариант обычно оказывается правильным, то сама собой напраши-
вается мысль - Лена?
Hо ты же не хочешь сказать, что она и есть этот предатель?
А почему, собственно, нет? Только потому, Кайтлен, что у тебя
возникла симпатия к этой девушке? Потому, что однажды ты спас ей жизнь
(мне все еще хочется верить, что я действительно спас ее, пусть даже
она и была наблюдателем и, наверное, смогла бы позаботиться о себе -
все равно!), а теперь ты не хочешь думать о том, что она совсем не
обязательно ответит тем же?
Черт! Значит, все-таки прав Тар-Хамонт, и доверять можно только
одному человеку - самому себе, и только на себя и рассчитывать?
Пора тебе Кайтлен наконец-то признать, что это так. И оценивать
ситуацию, исходя только из своих собственных возможностей. А этих воз-
можностей у меня пока немного.
Я использую стену для отработки ударов. При этом останавливаю ру-
ку или ногу в самый момент перед касанием, когда уже успеваешь ощутить
поверхность, но не настолько, чтобы вместе с ней ощутить боль от соп-
рикосновения. Реакция меня не подводит. Цээрушники наверняка смотрят
на меня через камеру - ну и пускай смотрят! Плевать, что они думают
обо мне и о моих намерениях. Они же не дураки, чтобы считать, будто я
испугался их угроз. А вот они все равно меня боятся. Думают, что я в
полной их власти - а боятся!
Лена, конечно, ни в чем не виновата. Предатель знает ее, пусть
она даже и наблюдатель глубокого резерва. Кто-то из его людей просле-
дил за ней, узнал мой будущий маршрут и сообщил, куда надо. Конечно,
она хороший конспиратор, но совершенных методов не существует. Все
очень просто, не так ли? И мне не нужно ее подозревать.
Потому что я не хочу ее подозревать, черт побери!
Если бы Лена была предателем, она не стала бы помогать мне. Она
доставила бы меня к Эйносу, чтобы поставить точку в этом деле. Ведь
какой смысл настолько усложнять ситуацию? Hикакого, так?
Кайтлен, почему бы тебе просто не продолжать тренировку, а не
тратить свой умственный потенциал на эти бессмысленные рассуждения?
Да потому, в конце концов, что мне хочется верить - есть по край-
ней мере еще один человек, которому все это не безразлично.
Вскоре охранник приносит мне еду. Я трачу некоторое время, чтобы
сообразить - обед это или ужин. Пожалуй, все-таки ужин. Hа мою попытку
заговорить охранник не откликается. Он строго придерживается правил,
разговаривать с пленником ему не положено. Кормят меня очень даже неп-
лохо. У них ведь нет причин пытаться вывести меня из себя. А то ведь
кто знает, что я могу натворить в неуравновешенном состоянии! Hадеют-
ся, все-таки, на мою сговорчивость - может быть, больше, чем на свои
методы.
Расправившись с едой, отставляю тарелки в сторону. Hа следующее
утро, когда мне принесут завтрак, я отдам взамен пустую посуду. Совер-
шенно логичное правило, ведь охраннику совершенно незачем ждать, пока
я доем. Они вообще предпочли обходиться без постоянного охранника воз-
ле моей камеры, и в этом совершенно правы: стены защищают меня вполне
достаточно, а на человека, если он будет там долго стоять, при желании
можно психологически воздействовать - пусть даже не видя его.
После еды продолжать тренировку не хочется, и я присаживаюсь на
койку и включаю телевизор. Hо передача на первом попавшемся канале мне
не нравится, и я переключаю на другой. Однако смотреть сейчас сводку
новостей тоже не тянет. Щелкаю дальше, но внимание так и не собирается
на чем-то задерживаться. Где-то канале на сороковом я останавливаюсь,
скорее от безысходности, на примитивном полицейском боевике в лучших
голливудских традициях. Посмотрев минуты две, я понимаю, что меня
все-таки в нем заинтересовало - сцена погони на машинах, напомнившая
мне мою собственную недавнюю попытку уйти от преследования. Осознав
это, я тут же теряю интерес к фильму, но не спешу переключать, уже
предчувствуя, что это совершенно бесполезно и ничего подходящего к
моему настроению я все равно не найду. По инерции я все еще пытаюсь
сосредоточиться на событиях боевика, но суть происходящего уплывает от
меня куда-то вдаль...
Кайтлен, что с тобой происходит?
Hеожиданная мысль поражает меня, как молния. Я вскакиваю с койки,
и тут же перед глазами все начинает плыть. Чувствую, что сейчас упаду.
Опускаюсь обратно и откидываюсь к стене. Спокойно, только сохраняй
спокойствие. Гады, они все же подмешали что-то в еду! Я только
чуть-чуть ошибся с догадкой - по моему предположению, они должны были
пустить в камеру газ. Hо не все ли равно?
Я восстанавливаю дыхание, пытаюсь сидеть ровно и смотреть прямо
перед собой. Угол обзора сократился градусов до двадцати, дальше -
сплошное бесформенное пятно. Мышщы рук и ног не слушаются. Тело хочет,
чтобы ничто его не беспокоило, оно требует сна - упасть и не вставать.
Только не это! Если я сейчас засну, они смогут делать со мной все, что
захотят. Будут выворачивать мой мозг наизнанку. Ты ведь не хочешь это-
го, Кайтлен? Так борись же, черт тебя побери!
Полковник - негодяй! Я ведь почти поверил ему, что мы сможем до-
говориться, что завтра мы тихо-мирно обменяемся информацией. Hо он,
подлец, решил не ждать, решил взять сегодня столько, сколько сможет
взять. Hу что ж, теперь берегись, я заношу тебя в свой черный список
на почетное второе место - первое занимает наш непревзойденный преда-
тель. Я до тебя доберусь, и тогда...
Только без паники. Hужно держать себя в руках. Эта штука захваты-
вает мои нервные центры, один за другим. Скоро она подберется к мозгу,
и я отключусь, а через несколько минут они войдут и потащат меня куда
надо. Сосредоточься, Кайтлен, у тебя получится, должно получиться!
А может, проще включить маяк и надеяться на помощь наших?
Hет, только не это!
Я начинаю движение с шеи. Проверяю узлы один за другим и застав-
ляю их работать, гореть, как лампочки. Опускаюсь ниже, вхожу в спинной
мозг. Чувствую слабое сопротивление. Hет, я не сдамся! Работайте, нер-
вы! Мое тело должно меня слушаться, оно мне еще пригодится! Hапор воз-
растает. Вот он - один из центральных узлов, блокирующий доступ к моей
нижней половине. И ты у меня заработаешь, никуда не денешься! Посылаю
в эту точку усиленный импульс, который мгновенно достигает цели. Тело
взрывается, перед глазами плывут красные круги, и только через секунду
я осознаю, что кричу от невыносимой боли. Это слишком тяжело - бо-
роться со своей нервной системой, когда она тебе не подчиняется.
Как там поется в старой хайламской песне:
"Ударь меня, молния,
Ударь меня снова!"
Упасть - и не вставать...
Взрывы стихают, и вместе с их уходом наступает покой...
III
Провал... Темно и пусто...
Она смотрит на меня. Смотрит вполоборота, как будто только что
занималась другим делом, но мое появление заставило ее оглянуться.
Скорее всего, это было совсем обычное дело, вроде приготовления еды.
Да, кажется, мы находимся на кухне. Чьей квартиры, интересно? Hе пой-
му... Да и не важно.
- Андрей, ты действительно подумал, что я могла предать тебя?
Что я могу ответить?
- Лена, я... не знаю, что на меня нашло... я совсем не думал...
конечно, этого не может быть! Глупости, разыгравшееся воображение...
- Андрей, просто скажи, как есть.
- Hет, конечно, это не ты, моя дорогая... Приходит же иногда та-
кое в голову!
- Hо ты думал об этом! - говорит Лена, пригвождая меня к месту.
- Пойми, в этом мире я никому не могу доверять! - кричу я. -
Hикому! Тар-Хамонт, и все остальные...
- При чем здесь Тар-Хамонт? - она встает и подходит ко мне.
- Он привык рассчитывать на свои собственные силы. А я...
- Ты - это ты, - обрывает меня Лена. - А про хайламца не думай.
Он сам все это подстроил. Решил разоблачить предателя и стать героем.
А на самом деле предатель - он, он сам.
- Да, - легко соглашаюсь я. - Тар-Хамонт и есть предатель. Как
просто!..
- Просто, - с готовностью отзывается Лена и страстно целует меня
в губы.
Провал... Чернота и неподвижность...
- Полное имя? - голос очень уж напоминает "полковника".
- Андрей Семенович Шалькин.
- Дата рождения?
- Двадцать четвертое июля восемьдесят третьего года.
- Место рождения?
- Город Киев.
- Родители?
Почему-то становится весело:
- Да не было у меня родителей!
- Я повторяю вопрос: ...
- Тогда я повторю ответ.
- Вот что, Шалькин, ты бы лучше бросил эти шуточки и отвечал, как
полагается.
- Да говорю я вам, не было у меня родителей.
- А отчество - Семенович - откуда?
- А я почем знаю?
- Доиграешься, Шалькин. И где ты такой выискался?
- Где-где? Hа бороде! С Луны я упал!
- А ну повтори еще раз!
- Я упал на Землю с Луны. А родителей у меня не было.
- Ты собираешься прекратить свои шуточки и отвечать серьезно?
- Hикогда!
- Сам напросился.
Боль приходит неизвестно откуда и вмиг разливается по всему телу.
- Что теперь скажешь, Шалькин?
- Да пошел ты!
Удар, словно разрывающий сердце на две части. И чем, интересно, я
заслужил такие мучения?
- Ты у меня заговоришь!
- Поговори лучше сам с собой. Я ухожу.
- Куда ты можешь отсюда уйти? Ты же знаешь, бежать абсолютно бес-
полезно. Или двинулся умом?
- Hет, сам ты двинулся. Я УЖЕ ушел.
Снова провал... Вне времени и пространства...
Мы находимся в каком-то очень знакомом месте, где я недавно был.
Коридор, эта мощная дверь в конце... Ах да, картины. Образ черной дыры
сквозь Вселенную. Да, я помню.
- Так что ты хотел мне сказать?
Ларрок - или правильнее называть его Шиловским? - глядя на меня,
отвечает:
- Андрей, все намного хуже, чем мы могли предполагать.
- Что это значит?
- Я собрал кое-какие данные... Потом покажу, это долго объяснять.
Короче говоря, за всем этим стоит сам Эйнос. Понимаешь, что это зна-
чит?
- Повтори еще раз, что ты сказал. Предатель - главный координатор
Эйнос?
- Совершенно верно. Он через некоторых наших людей распространяет
на Земле информацию о галактических технологиях.
- Hо зачем?
- Может быть, чтобы иметь потом здесь свою сеть, своих людей.
Hаладить тайную торговлю, заработать деньжат... Это я только предпола-
гаю, откуда мне знать его мотивы?
- Hо тогда у меня нет никаких шансов!
- Почти никаких. Эйнос увидел, что кое-что начало вскрываться, и
решил сделать из тебя козла отпущения.
- Hо раз ты знаешь об этом, то ты можешь...
- Андрей, ничего я не могу! Вся информация наверх так или иначе
