на голых баб. Слишком много у них было субботних вечеров, когда им
приходилось смотреть на лишенных таланта, несмешных комедиантов. Тоби
продолжал говорить, несмотря на их безразличие, продолжал, потому что ему
ничего другого не оставалось. Он посмотрел в глубину зала и увидел
Клифтона Лоуренса и ребят, которые с обеспокоенными лицами следили за его
выступлением.
Тоби работал. В зале не было публики, люди разговаривали друг с
другом, обсуждали свои проблемы и свою жизнь. Им абсолютно наплевать,
здесь ли Тоби Темпл или за миллион миль отсюда. Или вообще на том свете. У
него пересохло в горле от страха, и стало трудно произносить слова.
Боковым зрением Тоби увидел, как директор направляется к возвышению, на
котором сидели музыканты. Он скажет им, чтобы начинали играть, собирается
"отключить" его. Все кончено! Ладони Тоби взмокли, а внутри все
превратилось в кисель. Он почувствовал, как струйка горячей мочи побежала
у него по ноге. Тоби был в таком смятении, что начал путать слова. Он не
смел взглянуть ни на Клифтона Лоуренса, ни на писателей. Чувство стыда
переполняло его. Директор клуба уже подошел к музыкантам и что-то говорил
им. Они посмотрели на выступавшего и кивнули. А Тоби в отчаянии все
продолжал и продолжал говорить, желая чтобы все побыстрее закончилось,
чтобы можно было убежать куда-нибудь и спрятаться.
Женщина средних лет, сидевшая за столиком прямо напротив Тоби,
хихикнула в ответ на какую-то его остроту. Ее соседи умолкли, чтобы
послушать. Тоби продолжал говорить в каком-то припадке безумия. Теперь уже
слушала и смеялась вся остальная компания за этим столиком. Потом смех
перекинулся на соседний столик.
Потом на следующий. Мало-помалу разговоры начали стихать. Они его
слушали. То тут, то там стали возникать вспышки смеха - продолжительного,
настоящего; они становились громче и разрастались. Люди в зале
превратились в публику. И он завладел их вниманием. Да, черт побери, он
владел их вниманием! И теперь не имело значения, что он выступает в
дешевом кабаке, набитым простыми рабочими, дующими пиво. Для него важны их
смех и симпатии. И все это накладывалось на Тоби волнами. Сначала он
заставил публику смеяться, потом визжать и плакать от смеха. Они никогда
не слышали ничего подобного ни в этой вшивой забегаловке, ни в другом
месте. Они аплодировали, ободрительно вопили, а под конец чуть не разнесли
все заведение. Эти люди были очевидцами рождения феномена. Конечно, они об
этом не подозревали. Но Клифтон Лоуренс и О'Хэнлон с Рейнджером это знали.
И Тоби Темпл тоже знал.
Бог наконец дал о себе знать!
Преподобный Дамиан сунул пылающий факел к самому лицу Жозефины и
прокричал: "О Господь Всемогущий, выжги зло в этом грешном ребенке", а
паства откликнулась громовым "Аминь!". И Жозефина почувствовала, как пламя
лижет ее лицо, а преподобный Дамиан возопил: "Помоги этой грешнице
избавиться от дьявола, о Господи! Мы изгоним его молитвой, выжжем его
огнем, утопим его в воде". И вот чьи-то руки схватили Жозефину и внезапно
окунули ее головой в деревянную лохань с холодной водой, и так держали ее,
пока разносившиеся в ночном воздухе голоса взывали ко Всемогущему о
помощи, а Жозефина вырывалась, борясь с удушьем, и когда ее наконец
вытащили в полубессознательном состоянии, то преподобный Дамиан
провозгласил: "Благодарим тебя, Господь наш Иисус, за твою милость. Она
спасена! Она спасена!". И все вокруг очень радовались, и каждый ощутил,
что стал сильнее духом. Кроме Жозефины, чьи головные боли стали еще
мучительнее.
10
- Я сделал тебе ангажемент в Лас-Вегасе, - сообщил Тоби Клифтон
Лоуренс. - Договорился, чтобы Дик Лэндри поработал над твоим номером. Это
лучший постановщик эстрадных номеров во всем бизнесе.
- Фантастика! А в каком отеле? "Фламинго"? "Буревестник"?
- В "Оазисе".
- В "Оазисе"? - Тоби посмотрел на Клифтона: не шутит ли? - Я
никогда...
- Знаю, - улыбнулся Лоуренс. - Ты никогда о таком не слышал.
Согласен. Но и они о тебе никогда не слышали. И не тебя они, в сущности
ангажируют - они ангажируют меня. Они мне верят на слово, что с тобой не
прогадают.
- Не беспокойся, - пообещал Тоби, - не прогадают.
Тоби сказал Элис Тэннер о своем ангажементе в Лас-Вегасе перед самым
отъездом.
- Я знаю, что ты обязательно станешь звездой первой величины, -
обрадовалась она. - Пришло твое время. Публика будет обожать тебя, милый.
Она прижалась к нему и спросила:
- Когда ты едешь и что мне надеть на премьеру молодого и гениального
комика?
Тоби с сожалением покачал головой.
- Рад был взять тебя с собой, Элис. Но беда в том, что мне придется
работать днем и ночью: надо придумать кучу нового материала.
Она попыталась скрыть свое разочарование.
- Понимаю. - Она прижалась к нему еще крепче. - Сколько ты будешь в
отъезде?
- Еще не знаю. Видишь ли, это что-то вроде открытого ангажемента.
Элис почувствовала легкий укол тревоги, но поняла, что ведет себя
глупо.
- Позвони мне, как только сможешь, - попросила она.
Тоби поцеловал ее и вышел танцующей походкой.
Казалось, будто город Лас-Вегас, штат Невада, был создан
исключительно для удовольствий Тоби Темпла. Он это почувствовал, как
только увидел его. Город обладал какой-то дивной кинетической энергией, на
которую Тоби реагировал, в нем пульсировала мощь, созвучная той, которая
пылала у Тоби внутри. Тоби прилетел вместе с О'Хэнлоном и Рейнджером;
когда они приземлились в аэропорту, их уже ждал лимузин отеля "Оазис". В
этот миг Тоби впервые ощутил вкус того чудесного мира, который скоро будет
принадлежать ему. Он с удовольствием откинулся на спинку сиденья огромного
автомобиля и услышал вопрос шофера:
- Приятный был полет, мистер Темпл?
"Именно маленькие люди всегда первыми чуют успех еще до того, как он
приходит", - подумал Тоби.
- Обычная скучища, - небрежно бросил он и, перехватив усмешку,
которой обменялись О'Хэнлон и Рейнджер, ответил им широкой ухмылкой. Он
почувствовал, что очень близок с ними. "Все вместе, мы - команда, лучшая,
черт побери, команда во всем шоу-бизнесе!"
"Оазис" находился далеко от фешенебельного Стрипа, на большом
удалении от самых известных отелей. Подъезжая к отелю, Тоби увидел, что он
не такой большой и не такой причудливый, как "Фламинго" или "Буревестник",
но зато здесь было нечто такое, что ему понравилось гораздо больше. Над
входом возвышался огромный рекламный щит с анонсом:
ПРЕМЬЕРА 14 СЕНТЯБРЯ
ЛИЛИ УОЛЛЕС
ТОБИ ТЕМПЛ
Имя Тоби было написано ослепительными буквами, которые казались
стофутовыми в высоту. Зрелища прекраснее не было во всем этом треклятом
мире.
- Вы только посмотрите, - воскликнул он, охваченный невероятным
восторгом.
О'Хэнлон глянул на анонс и сказал:
- Да, действительно! Как вам это нравится? Лили Уоллес!
И он засмеялся.
- Не волнуйся, Тоби. После премьеры сверху будешь ты.
Управляющий "Оазиса", мужчина средних лет с желтовато-бледным лицом,
которого звали Паркер, сам встретил Тоби и лично проводил в отведенный ему
номер. И всю дорогу льстиво его обхаживал.
- Не могу выразить, как мы рады, что вы будете у нас выступать,
мистер Темпл. Если вам что-нибудь будет нужно - что угодно, - вы сразу
звоните мне.
Тоби понимал, что таким приемом он обязан Клифтону Лоуренсу. Впервые
легендарный импресарио снизошел до того, чтобы сделать одному из своих
клиентов ангажемент в этом отеле. Управляющий "Оазиса" надеялся, что
теперь в отеле начнут появляться и некоторые из действительно
первоклассных звезд Клифтона Лоуренса.
Люкс был огромен. Он состоял из трех спален, большой гостиной, кухни,
бара и террасы. На столике в гостиной стояли бутылки с разнообразными
напитками, цветы и большое блюдо со свежими фруктами и разными сортами
сыра - от администрации отеля.
- Я надеюсь, что вам подойдет, мистер Темпл, - любезно сказал Паркер.
Тоби посмотрел вокруг и подумал обо всех тех мрачных и тесных,
кишащих тараканами комнатушках в дешевых гостиницах, где ему доводилось
жить.
- Да, нормально.
- Мистер Лэндри зарегистрировался час назад. Я распорядился
освободить зал "Мираж" для вашей репетиции в три часа.
- Спасибо.
- Так помните: если вам хоть что-нибудь понадобится...
И управляющий удалился.
Тоби остался стоять на месте, смакуя то, что его окружало. Он теперь
до конца жизни будет жить в таких отелях, как этот. У него появится все -
женщины, деньги, аплодисменты. Больше всего - аплодисментов. Люди будут
смеяться, кричать ему что-то одобрительное, обожать его. Вот это и есть
его "пища". Ничего другого ему не надо!
Дику Лэндри было под тридцать: худощавый, хрупкого сложения молодой
человек с лысеющей головой и длинными, изящными ногами. Он начинал в роли
цыгана на Бродвее, выделился из общей группы в ведущие танцоры, потом стал
хореографом, потом режиссером. У Лэндри был вкус и чутье на то, чего хочет
публика. Он не мог плохой номер сделать хорошим, но он мог сделать так,
чтобы он казался хорошим, а уж если ему давали хороший номер, то Лэндри
делал из него сенсацию. Еще десять дней назад Лэндри и не слыхал о Тоби
Темпле. Единственной причиной, по которой он перекроил свой бешеный график
так, чтобы приехать в Лас-Вегас и поставить Тоби номер, была просьба
Клифтона Лоуренса. Потому что Клифтон был тем человеком, который помог
Лэндри на старте его карьеры.
Через пятнадцать минут после того как Дик Лэндри встретился с Тоби
Темплом, он уже знал, что работает с талантливым артистом. Слушая монолог
Тоби, Лэндри поймал себя на том, что смеется, а такое с ним случалось
редко. И дело было не столько в самих остротах, сколько в том, с каким
мечтательным видом Тоби их произносил. Он выглядел так умилительно
искренне, что начинало щемить сердце. Как маленький перепуганный цыпленок,
которому кажется, что небо вот-вот рухнет ему на голову. И хотелось
броситься к нему, и обнять его, и заверить, что все будет в порядке.
Когда Тоби замолчал, Лэндри с большим трудом удержался от
аплодисментов. Он подошел к сцене, где стоял Тоби.
- Это хорошо, - воскликнул он с воодушевлением. - В самом деле
хорошо.
- Спасибо! - обрадовался Тоби. - Клиф говорит, что вы можете показать
мне, как сделать это замечательным.
- Я попытаюсь, - пообещал Лэндри. - Первым делом вам надо научиться
разнообразить свой талант. Пока вы просто стоите на сцене и острите, вы
так и будете оставаться стоячим комиком, не более того. Дайте-ка
послушать, как вы поете.
Тоби широко улыбнулся.
- Возьмите напрокат канарейку. Петь я не умею.
- А вы попробуйте.
Тоби попробовал. Лэндри остался доволен.
- Голос не ахти какой, но у вас хороший слух, - заявил он Тоби. -
Если правильно подобрать песни, то вы сможете так спеть, что всем
покажется, будто вы Синатра. Надо будет договориться, чтобы кое-кто из
песенников поработал специально для вас. Мне не хочется, чтобы вы пели те
же песни, что и все остальные. Давайте посмотрим, как вы двигаетесь.
Тоби подвигался.
Лэндри внимательно изучал его.
- Неплохо, неплохо. Танцовщика из вас не получиться, но я собираюсь
сделать так, чтобы вы смотрелись не хуже.
- А зачем? - спросил Тоби. - Тех, кто поет и пляшет, хоть пруд пруди.
