что в случае полного поражения, война станет постоянным явлением. От имени
моих зулусских избирателей, а также от имени наших белых, черных, цветных
и других меньшинств я официально заявляю - если американцам это так важно,
пусть ловят свою рыбу".
Надо отдать должность и Южной Америке во главе с новоизбранным
генералом Реторио Торресом. Торрес заявил, что в рыбном споре для них был
важен принцип, а не рыба. И со свойственной ему рассудительностью
предложил, чтобы в этом конфликте разобралась ООН.
Кризис закончился быстро и неожиданно, потому что мир оказался в
удивительной ситуации, когда не обнаружилось ни одного кризиса, который бы
потребовал срочного решения, и посредством которого можно было развязать
новую войну. И ни одна страна не стала спешить создавать кризисную
ситуацию, как это случалось раньше. Несмотря на все надежды, на земле
воцарился мир.
Люди устали жить под дамокловым мечом, устали бояться оказаться на
грани уничтожения. Когда-то важные вопросы национальностей, рас, религий,
политики, социальных теорий и политической власти стали теперь никчемными
перед лицом нового общего императива - "Не раскачивайте лодку".
Все человечество, внезапно оказавшись в состоянии мира - неслыханное
дело за всю истории цивилизации - решило, что наступило время оставить все
так, как оно есть, забыть про все национальные интересы и подождать конца
периода полураспада радиоактивных элементов, оставленных в наследство
двадцатым веком, не прибавляя к ним новых.
Настало время, когда наконец можно было уделить внимание атмосфере и
дать возможность планете со всеми ее обитателями спокойно дышать чистым
воздухом.
Время размышлять, отдыхать, заниматься своими домашними делами.
Так начался период мира, который называли по разному: "Перемирие",
"Время великого застоя", "Начало нового средневековья".
И вот какая появилась тенденция - люди в расцвете сил, которым было
уже не нужно погибать в очередной бессмысленной войне, стали искать новые
средства смерти.
Будто какая-то часть человечества не могла жить без того, чтобы время
от времени не уничтожать себя по тому или другому поводу, или без повода
вообще.
Безумие, но никуда от него не денешься. Потому что как еще можно
объяснить процветание такого места, как Охотничий Мир?
13
Хэрольд уже собирался зайти в гостиницу, когда внезапно услышал крики
и чьи-то торопливые шаги. Развернувшись, он увидел мужчину, который бежал
от ступенек бокового входа. За ним метрах в пяти бежал второй мужчина с
пистолетом в руке.
Вжавшись в стену, Хэрольд почувствовал, как что-то просвистело рядом
с его головой и ударилось о гранит. Пуля пролетела чуть ли не в дюйме от
него. Хэрольд посмотрел на выбоину в стене. А преследуемый с преследующим
уже завернули на боковую улицу. Портье, загорелый блондин в замызганных
белых штанах и майке оторвал взгляд от газеты.
- Пять долларов в день, - сообщил он. - Деньги вперед. Душ в
коридоре.
- Я только что чуть не погиб, - пожаловался Хэрольд.
- Надо быть осторожным, - посочувствовал портье. - Тут ужасное
движение.
- Нет, я чуть не погиб от пули.
- А, Охотники, - махнул рукой портье, как бы говоря - "Дети есть
дети". - Вам нужна комната? Вот тут распишитесь.
В комнате с белыми занавесками на окне, небольшой, но довольно
чистой, стояла односпальная кровать и умывальник. Окно выходило на
площадь, где красовался какой-то памятник.
Взяв рюкзак, Хэрольд прошел в душ, находившийся в конце коридора,
вымылся, побрился, выстирал костюм и переоделся в джинсы и синюю рубаху.
Вернувшись в комнату, он нашел в шкафу плечики и повесил одежду сушится.
В комнате был телефон. Из потрепанного кошелька Хэрольд достал клочок
бумаги, на которой был записан номер телефона Норы. Пришлось подождать,
пока его соединят через коммутатор гостиницы, и это показалось ему
вечностью. Наконец на том конце подняли трубку.
- Нора? Это ты?
- Кто это?
- Угадай!
- Не собираюсь играть в эти игры. Это ты, Фрэнк?
- Черт возьми, Нора, ты действительно меня не узнала?
- Хэрольд? Неужели это ты? Здесь, в Охотничьем Мире?
- А кто же еще, как не я.
- А как ты?.. Ладно, об этом можно поговорить и потом. Может,
заглянешь ко мне. Ты не хотел бы чего-нибудь выпить?
- Это все равно, что спросить у свиньи - не хочет ли она повалятся в
грязи.
- Тогда приходи, - сказала Нора и рассказала, как к ней добраться.
На улицах было людно, в воздухе пахло поджаренным на растительном
масле мясе, острыми приправами, сладким вином и еле слышным навязчивым
запахом бездымного пороха. Люди были одеты в самые удивительные наряды.
Встречались прохожие в меховых шубах, купальниках, греческих туниках,
римских тогах, с прическами времен Возрождения, в набедренных повязках
американских индейцев и турецких шароварах. Были тут и другие костюмы,
происхождение которых Хэрольд так и не смог определить. Но все здесь
говорило о достатке, и Хэрольд с удовольствие глазел по сторонам. Ему еще
никогда не приходилось видеть такой сияющий чистотой город. Вдоль
тротуаров росли деревья, и на них было приятно смотреть. Он слышал, что на
острове есть даже целый лес, и ему хотелось обязательно там побывать.
Несколько раз ему приходилось расспрашивать прохожих, прежде чем
наконец не дошел до небольшой площади, про которою говорила Нора. Там он
сразу же нашел ее дом с каменной аркой. Пройдя под ней, он поднялся на
второй этаж и нажал на кнопку звонка первой двери справа.
Дверь открыла Нора.
- Ну, заходи, - сказала она.
14
За те два года, что они не виделись, Нора почти что не изменилась -
такая же невысокая, с хорошей фигурой, миловидным личиком и гладкими,
коротко подстриженными волосами, как у девушек с рекламных плакатов
парикмахерских. У нее была небольшая, но аккуратная квартирка. Нора
предложила ему пива.
- Как же ты попал сюда, Хэрольд? У тебя ведь была такая хорошая
работа на фабрике синтетического мяса. Я никогда и не предполагала, что ты
можешь ее бросить.
У старого Клэймора никогда не было лучшего специалиста по обогащению
искусственного мяса жиром. Эту работу приходилось проделывать вручную, так
как оборудование было ветхим и все время ломалось, а автоматическая линия
жирообогащения вообще никогда не толком работала. Отремонтировать машины
не было никакой возможности, потому что ближайшая мастерская располагалась
в Олбани. Хэрольд целыми днями простаивал возле конвейера, обрабатывая
прямоугольные блоки мяса, которые проезжали мимо на загаженной мухами
ленте. Каждый блок мяса имел размеры 6 кубических дюймов и весил ровно
один килограмм. Все блоки были одинакового розового цвета. После Хэрольда,
блоки мяса направлялись дальше по конвейеру к структуралистам.
- Если говорить правду, то не я бросил работу, а она меня, - сказал
Хэрольд. - Знаешь, что сделал со мной старый Клэймор? Со мной, лучшим на
фабрике жирообогатителем? Решил на некоторое время перестать обогащать
жиром свое искусственное мясо и посмотреть, вызовет ли это жалобы. Якобы,
слишком дорого ему обходилось обогащать те желатиновые блоки натуральным
жиром. Хотя он и придает им какой-то вкус. Вот меня и уволили. А как ты
сама знаешь, работу сейчас в Кин-Уэлли не найдешь.
Нора кивнула.
- Кто-кто, а я-то это прекрасно знаю. До того, как приехать сюда, я
по двенадцать часов работала в магазине Симмонса в Лейк-Плэсиде и еле-еле
сводила концы с концами.
- Фреда Симмонса уже нет, - сообщил ей Хэрольд. - Упал в один из
старых карьеров. Теперь магазин перешел к его сестре.
- Нельзя плохо говорить про покойников, - вздохнула Нора, - но он был
ужасный скупердяй. Хэрольд, но ты зачем сюда приехал?
- Общественность города поручила мне проверить, как ты тут себя
ведешь.
- А серьезно?
- Мне нужны деньги. Я приехал сюда, чтобы посмотреть, смогу ли я тут
немного подработать.
- Охотой?
- Ну, если ты считаешь, что легче ограбить банк...
- Забудь про это. Тут разрешено убийство, но ограбление считается
преступлением и карается очень строго.
- Я просто пошутил, - успокоил ее Хэрольд. - Я имею в виду ограбление
банка. Забыл тебе рассказать, что на Сэма Кэнзайла, который гулял с дочкой
Бергера, накинулась стая диких собак и разорвала его на клочки.
- Всегда приятно услышать новости из дома. А как вы там сейчас
развлекаетесь?
- Ночная жизнь мало чем отличается от той, которая была до твоего
отъезда. Пьем кофе в кафе у мисс Симпсон. Иногда, когда на душе становится
паскудно, я влезаю на старый террикон, насыпанный когда-то шахтерами. Мне
кажется, что сейчас это самое достойное место для человека - сидишь не
вершине кучи мусора, которую насыпал сам вместе со своими соседями.
- Говорят, тот террикон радиоактивный.
- А все остальное разве не радиоактивное, черт возьми! Говорят, что
радиация когда-нибудь на нас скажется, если какая-нибудь зараза раньше не
доведет до могилы.
- С тобой всегда так ужасно весело, - сказала Нора. - Именно поэтому
я и уехала из Кин-Уэлли. Там мне никогда не было весело, и люди
разговаривали только о грустных вещах.
- Тебе надоели разговоры про смерть? - удивился Хэрольд. - Надо же, а
я-то полагал, что уж в Охотничьем Мире этого добра навалом.
- Это действительно так. Но здесь смерть - развлечение, а дома -
печальное и неинтересное событие.
- Ты права, моя дорогая.
Нора засмеялась и направилась на кухню.
Хэрольд встал с кресла и принялся разглядывать комнату. На стенах
висели фотографии в рамках. Снимки родителей Норы, виды долины Уэлли и
Лейк-Плэсида. А также портрет какого-то незнакомца - загорелого мужчины
среднего возраста с уже обозначившейся лысиной. У него были суровые черты
лица, но он заговорщицки улыбался в объектив камеры.
- А это кто? - спросил Хэрольд, когда девушка вернулась в комнату.
- Джонсон.
- Действительно Джонсон. Как это я сразу его не узнал. Нора, черт
возьми, кто такой этот Джонсон?
Девушка рассмеялась.
- Мой парень. Мы познакомились в Майами и приехали сюда вдвоем. Это
его квартира. Вернее, была его.
- А чем он занимался?
- Он был Охотником. Очень хорошим Охотником. Его последняя Охота
оказалась такой комичной. Джонсону выпало быть Жертвой, а тот, кто на него
охотился оказался индийцем. Не американский индеец, а индиец из Индии,
представь себе только! Ведь у них в крови отвращение к убийствам. Правда?
Такой смуглолицый толстяк в чалме. В чалме! Уму не постижимо! Джонсон
сказал, что если бы он заранее знал, что тот тип будет в чалме, он не стал
бы даже тратиться на Наводчика.
- У твоего Джонсона было хорошее чувство юмора.
- Да, веселиться он действительно умел. А вот его трофеи.
Хэрольд подошел к стене. Там на отлакированных пластинках черного
дерева блестели четыре бронзовых диска. Каждый из них официально
свидетельствовал, что их владелец совершил Убийство.
- А где-же сейчас этот весельчак Джонсон?
- На Бут Хилле, местном кладбище. Его подстрелил какой-то очкарик из
Портленда, штат Оклахома. Трудно поверить, правда?
- Точно. Слушай, Нора, нет ли у тебя чего-нибудь поесть? Деньги у
меня есть, я заплачу.
- Мы сделаем гораздо лучше, - предложила девушка. - Я тут знаю одно
местечко, где неплохо кормят, к тому же, владелец этого заведения у меня в
долгу.
- А как это у тебя получилось? - поинтересовался Хэрольд.
- Оставь свои вопросы. Каждый зарабатывает на жизнь по-своему.
