важной вещью, как деньги?
Вот поэтому он и сидел в зале ожидания аэропорта, куря сигареты одну
за другой, до тех пор пока в ясной голубизне карибского неба не показался
самолет. Он снижался, оставляя за собой темный шлейф выхлопов.
А вот и Джекинс. Двадцатилетняя стройная девушка среднего роста с
короткими, модно подстриженными блестящими волосами, симпатичным личиком и
тонкими малиновыми губками.
- Луэйн, дорогой, как хорошо, что ты меня встретил! Мне страшно
хотелось снова тебя увидеть!
Нельзя сказать, что она сильно любила Луэйна, просто ей всегда
нравилось в Охотничьем Мире, особенно во время Сатурналий. К тому же у
Луэйна была прекрасная квартира как раз рядом с Центральной площадью.
- Как я рад, Джекинс! - Он всегда называл ее полным именем. - Если ты
не против, дорога, мы сразу же поедем домой. Понимаешь, я как раз сейчас
охочусь... Твой багаж привезут позже.
Тридцатичетырехлетний Луэйн Добрей был среднего роста с пепельными
волосами и тонкими, почти незаметными бровями. Его отец, удачливый
биржевой маклер из Нью-Хэвена, штат Коннектикут, бросив дела, стал
известным на Эсмеральде Охотником, который имел на своем счету двенадцать
убийств до того, как какой-то сопляк, переодетый официантом, не пригвоздил
его автоматной очередью к столу, уставленному итальянскими блюдами.
Сара, мать Луэйна, светская дама, гордившаяся тем, что в ее жилах
течет одна восьмая ирокезской крови, осталась в Шароне заправлять
семейными финансовыми делами и держать антикварную лавку. Ей всегда
хотелось этим заниматься. У Луэйна была шикарная квартира в Эсмеральде и
небольшая вилла за городом. Ему было доступно все, о чем лишь только может
мечтать мужчина, кроме удовлетворения от хорошо выполненной работы.
Проведя Джекинс в ее комнату, он вернулся в гостиную и сел за стол.
Луэйну нравилось рассматривать свое оружие. Больше всего ему нравились три
пистолета: "Уэбли-Мартин-303", двухствольная крупнокалиберная "Беретта",
стрелявшая патронами от "сорокчетверки" и длинноствольный револьвер 22-го
калибра. На столе у него лежали еще несколько пистолетов, остальные были
спрятаны в навесном шкафчике из черного дерева. Воздух в комнате пах
оружейным маслом.
В гостиную вошла Джекинс Джоунз. Она разлеглась на диване, высоко
задрав ноги в чулках, и положила зажженную сигарету в пепельницу на
журнальном столике. Луэйну было видно лишь копну черных волос и ноги в
красных чулках, которыми она лениво покачивала, листая страницы купленного
в самолете журнала мод.
Зазвонил телефон. Луэйн потянулся к нему, но Джекинс уже схватила
трубку параллельного аппарата, который стоял на столике рядом с ней.
- Салли? Это ты, дорогая? Да, я только что прилетела! Да, чудесно!
Разумеется, я буду на Охотничьем балу. Ты что оденешь?
Луэйн корчил страшные гримасы, показывая на телефон.
- Лучше поговорим потом, - сказала Джекинс. - Луэйн ждет звонка. До
встречи.
Она повесила трубку и спросила:
- Теперь доволен?
- Извини, но мне должен звонить Наводчик.
- В этот раз ты Охотник или Жертва?
- Охотник. Моя жертва - Фред С.Хэррис.
- Что-то не слышала про такого.
- Он не местный. Приехал из Нью-Джерси. Это его третья Охота. Очень
ловкий парень с седыми волосами. Насколько мне известно, он какой-то
киношник. Мне удалось узнать, что его голыми руками не возьмешь.
- А Наводчик у тебя до сих пор Отто Спренглер?
Луэйн покачал головой.
- Нет. Он погиб во время штрафной "Отчаянной езды".
- Мне, наверно, никогда не понять этого обычая.
- Не все обычаи требуют объяснений.
- И кого же ты нанял в этот раз?
- Эда Сузера. Ты его знаешь. Толстяк с головой, похожей на арбуз. Он
приехал сюда из Ки-Уэста.
Джекинс покачала головой.
- Похоже, я его не знаю, и он меня совершенно не интересует. А почему
не Том Дрэймор? Ты всегда так его расхваливал.
- На этой неделе он очень занят.
- Даже для тебя? Что-то мне не верится, если считать, сколько ты
платишь.
- Он не нуждается в работе. В последнее время ему очень везет. Я
попытался его нанять, но его никогда не бывает дома, а на мои звонки он не
отвечает. Скорее всего, он просто избегает меня.
- Но почему?
- Тебя здесь очень долго не было, Джекинс. Ты не видела моей
последней Охоты.
- Ты как раз готовился к ней, когда я вернулась в Беннингтон. Что
случилось? Ты же убил его, не так ли?
- Конечно. Иначе бы я сейчас не сидел с тобой, правда?
- Тогда в чем дело?
- Охотничьи Судьи назвали его неэлегантным убийством. Лишь потому,
что я пристрелил Жертву.
- Но ведь это не противоречит правилам?
- Конечно нет. Все абсолютно законно. Они просто разозлились, что я
прикончил его как раз перед Зданием Гостеприимности прямо под носом у
туристов. Несколько иностранных турбюро отказались от контрактов. А я-то
тут причем? Чего они еще ждали? Если они такие чувствительные, вообще не
надо сюда ездить. Господи, разве это тайна, чем мы занимаемся в Охотничьем
Мире?
- А за неэлегантное убийство существует какое-нибудь наказание?
- Нет. В Охотничьем Кодексе ясно сказано, что Жертву можно убивать
где-угодно. Однако существуют требования стиля, а также ежегодная премия
за лучшее убийство "Бойцу года" и Великая Расплата. Таких вершин мне
никогда не достигнуть.
- Бедный Луэйн, - вздохнула Джекинс.
- Я ведь не шучу. Ты же ничего не знаешь про мои первые убийства.
Люди утверждали, что никогда не видели ничего лучшего. Тогда я использовал
только пистолет 22-го калибра, и мог стрелять с обеих рук. Я укладывал
своих Жертв на месте, прежде чем они соображали, кто в них стреляет. Мне
предрекали самые высшие награды. Про меня писали в газетах и телевидение
тоже не обходило вниманием. А потом, как будто сглазили. На тренировках я
был не в худшей, чем обычно, форме. А вот в настоящих стычках меня как
будто заклинивало - не мог попасть ни в голову, ни в сердце, и, черт
побери, чуть сам не стал жертвой. Вот какие у меня сейчас неприятности,
Джекинс. Но дело но во мне, а в семейной чести.
- Может, в этот раз тебе повезет.
- Очень надеюсь. Я уже хотел обратиться к психиатру. Ты первая, кому
я это рассказываю. Иногда мне кажется, что я просто старею.
- Стареешь? В тридцать четыре года? Не говори глупости, -
запротестовала Джекинс, хотя мысленно отметила, что Луэйн действительно
стал понемногу сдавать.
- Я не чувствую себя старым, - продолжал Луэйн, - но...
В этот момент зазвонил телефон. Схватив трубку, Луэйн что-то
выслушал, ответил "Хорошо, Сузер" и положил ее на рычаг. Потом быстро
надел специальный жакет с внутренними карманами для оружия.
- Мне надо бежать, - сказал он Джекинс.
- А мне с тобой можно?
- Нет. Увидимся потом.
- Возьми меня с собой, Луэйн! Я так давно тут не была и мне будет так
приятно посмотреть, как ты охотишься. Может, я принесу тебе счастье.
- Наоборот, - возразил Луэйн. - Присутствие женщины на Охоте - плохая
примета. Когда вернусь, все тебе подробно расскажу.
И он нетерпеливо отстранил ее от двери. Джекинс никогда не видела его
таким нервным. Если и это Убийство окажется у него таким же плохим,
настроение у него совсем испортится. Мужчины все такие.
21
Луэйн встретился с Сузером в кафе Блэйка в районе городского
аквариума. Тот извинился за задержку, объясняя, что Жертва, мистер Фред С.
Хэррис из Саммита, штат Нью-Йорк, провозился с обедом гораздо дольше, чем
предполагалось, а потом спутал все карты, отправившись в отель поспать
после еды. Но потом он снова появился, свежий и выбритый жизнерадостный
толстяк с тоненькими усами, которые уже начинали седеть.
- И где он сейчас? - спросил Луэйн.
- В книжном магазине на противоположной стороне улицы. Он заглядывает
туда каждый день. Хотя только один раз купил там книгу.
- Какую?
Вытащив из заднего кармана блокнот, Сузер сказал:
- Библию Охотника, издания 2091 года.
- Символично, правда? Как он вооружен?
Сузер перевернул страничку.
- У него при себе "Магнум Руджер Редхок ДА" 44 калибра в мексиканской
кожаной кобуре под мышкой и "Торус" 85 модели, калибр 38, на бедре. К
левой ноге также привязан длинный охотничий нож фирмы "Боуи".
- Ничего не скажешь, ты действительно все знаешь. Может, тебе даже
известно, какого цвета у него трусы?
Сузер полистал блокнот.
- Наверно, где-то записано.
- Это мне не нужно, - сказал Луэйн. - Как он стреляет?
- Закрывает глаза и нажимает на спусковой крючок.
- Приятно слышать, - сказал Луэйн, то тут же помрачнел. - Однако,
иногда таким стрелкам везет.
- Только не этому парню, - возразил Сузер. - Он - настоящая ходячая
смерть. Он только и ждет, как бы его пристрелили. Предлагаю план А, прямое
сближение. Сразу, как он выйдет из книжного магазина, следуй за ним. Пусть
он увидит тебя уже возле Ферфакса. Тогда он повернет в переулок между
Софрито и Мэйн, куда выходит дверь заднего хода ресторана Шульца. Он будет
думать, что там устроит тебе засаду. Но попадет в нее сам.
- Убийство обещает получиться что надо, - сказал Луэйн, обращаясь,
скорее, к себе, чем к Сузеру.
- Все будет в твою пользу, - продолжал Сузер. - Прекрасный узенький
переулок, свет прожектора, который будет бить ему прямо в глаза, и та
маленькая неожиданность, которая будет ожидать его возле дверей. Все
рассчитано до мельчайших подробностей. Какое оружие ты собираешься
использовать?
- "Уайдли", - сказал Луэйн, вытаскивая автоматический пистолет из под
мышки. - Тяжеловатый, правда. 51 унция, ствол шесть дюймов, и топорщится
из под спортивной курткой, но стреляет чертовски точно, а в обойме -
четырнадцать патронов.
- А какие у тебя патроны?
- Девятимиллиметровые "винчестер магнум", я также беру "смит энд
вессон" 59 калибра. Так, на всякий случай.
- Правильно, надо всегда иметь что-нибудь про запас, - согласился
Сузер. - Смотри, он выходит!
Фред С. Хэррис вышел из книжного магазина и быстрым шагом пошел по
Мэйн-стрит. Выхватив из кобуры "уайдли", Луэйн сжал его в руке и
выскользнул из кафе. Он почти бежал, пока не оказался в двадцати футах от
Хэрриса, и лишь тогда сбавил шаг. Приятно было ощущать в руке "уайдли" -
мощное, надежное оружие. Луэйн подумал, что такое оружие убивает наповал.
Сняв пистолет с предохранителя, он загнал патрон в патронник. Хэррис как
раз был перед глазами, Луэйну хотелось выстрелить, но было еще рано,
слишком много народу вокруг, а за попадание в прохожих сурово наказывали.
Теперь Хэррис его заметил и вытащил пистолет, но ему было неудобно им
пользоваться, поэтому он продолжал идти быстрым шагом, а потом побежал,
так, что его седые волосы развивались по ветру. Он петлял словно заяц,
чтобы между ним и Луэйном всегда были люди. Луэйн тоже бежал, чувствуя,
как в висках стучит кровь, как усиленно выделяется адреналин и
распространяется по всему организму, как это случается в те наиважнейшие
моменты, когда весь мир вокруг тебя как бы замирает, и ты чувствуешь себя
бессмертным.
Хэррис завернул в переулок, именно так, как и предсказывал Сузер.
Сузер раскусил план Хэрриса. По плану он хотел заманить Луэйна в этот
переулок, а потом заскочить через заднюю дверь в ресторан Шульца. В двери
было сделано отверстие, как раз достаточное для того, чтобы просунуть в
него дуло. Сама дверь была обшита стальными листами. Хэррис считал, что
под прикрытием стальной брони он легко подстрелит незащищенного Луэйна в
