ПТИЦА И ЯЙЦО
Жила-была птица, которая не умела летать. Подобно бескрылым
созданиям, она ходила по земле - хотя и знала, что некоторые птицы летают.
Однажды в ее гнездо случайно попало яйцо летающей птицы, и она
высидела его вместе со своими яйцами.
Вылупившийся птенец стал расти и развиваться, но присущая ему
способность летать никак не проявлялась.
Иногда он спрашивал свою приемную мать: "Когда же я полечу?" И птица,
привязанная к земле, отвечала: "Чтобы взлететь, ты должен быть настойчив в
своем стремлении, как все птицы".
Она ведь не умела преподать оперившемуся птенцу урок полета; она даже
не знала, как вытолкнуть его из гнезда, чтобы он мог убедиться в своих
силах.
Странно, но птенец не замечал этого; чувство благодарности к приемной
матери не позволяло ему осознать свое положение.
- Если бы не она, - рассуждал он сам с собой, - я до сих пор
оставался бы в яйце.
А иногда он говорил себе так:
- Тот, кому я обязан своим появлением на свет, конечно, научит меня
летать. Это только вопрос времени или, возможно, все зависит от моих
собственных усилий; а может быть, для этого надо обладать какой-то высшей
мудростью - других причин не существует. В один прекрасный день птица,
которая привела меня к моему теперешнему состоянию, поднимет меня на
следующую ступень.
Эта сказка в том или ином виде появляется в различных вариантах
"Авариф ал-Наариф" - произведения Сухраварди, написанного в ХII веке.
Сказка несет в себе много значений. Говорят, что ученик может
истолковать ее интуитивно, соответственно тому уровню сознания, которого
он достиг. На обычном, поверхностном уровне она, несомненно, представляет
собой историю поучительного характера, иллюстрирующую, помимо всего
прочего, саму подоплеку современной цивилизации. В связи с этим в ней
необходимо выделить две идеи.
Первая идея: предположение, что одно обязательно вытекает из другого,
может оказаться абсурдным и помешать дальнейшему прогрессу.
Вторая: если человек может справиться с какой-нибудь одной задачей,
это еще не значит, что он может справиться и с другой тоже.
ТРИ СОВЕТА
Человек однажды поймал птичку.
- В неволе я тебе не пригожусь, - сказала ему птичка, - отпусти меня,
и я дам тебе три ценных совета.
Первый совет птичка пообещала дать в руке, второй - когда она взлетит
на ветку, и третий - на вершине холма.
Человек согласился и спросил, каков ее первый совет.
- Если ты чего-то лишился, пусть даже ты ценил это не меньше жизни,
не жалей об этом.
Человек отпустил птичку и она, взлетев на ветку, сказала свой второй
совет:
- Никогда не верь тому, что противоречит здравому смыслу и не имеет
доказательств.
Затем она полетела на вершину холма и закричала оттуда:
- О несчастный! Я проглотила два огромных бриллианта. Если бы ты убил
меня, они были бы твоими.
В отчаянии человек схватился за голову.
- Дай мне хотя бы свой третий совет, - сказал он, придя в себя.
- Какой же ты глупец! - воскликнула птичка, - ты просишь у меня
третьего совета, даже не подумав над первым и вторым. Я сказала тебе,
чтобы ты не сожалел о потерянном и не верил бессмыслицам, а ты только что
поступил наоборот. Ты поверил нелепости и пожалел о том, чего лишился!
Подумай сам, как же во мне, такой маленькой, могут поместиться два
огромных бриллианта. Ты глуп, поэтому ты должен оставаться в границах,
которые предназначены для обычных людей.
В дервишских кругах этой сказке придается огромное значение, ибо
считается, что она "повышает чувствительность" ума ученика, подготавливая
его к переживаниям, которые невозможно вызвать никакими обычными
средствами.
Ее постоянно используют суфии, и она встречается в классическом
произведении Руми "Месневи", а также приводится в "Божественной книге"
Аттара. Оба они жили в ХIII столетии.
ГОРНАЯ ДОРОГА
Некий интеллектуал, ученый с вышколенным умом, приехал однажды в одно
селение. Ему хотелось, в виде упражнения и развлечения, узнать, насколько
различными могут быть мнения жителей этой местности об одном и том же
предмете.
Войдя в караван-сарай, он спросил сидевших там людей, кто в их
селении самый правдивый человек и кто самый отпетый лжец. Все единодушно
признали самым большим лжецом селянина Казаба, а самым правдивым человеком
Растгу. Ученый посетил того и другого, каждому из них задавая один и тот
же вопрос: "Какой дорогой лучше всего добраться до следующей деревни?"
Растга Правдивый посоветовал идти горной дорогой.
Казаб Лжец указал тоже на горную дорогу.
Это, конечно, весьма озадачило исследователя.
Тогда он обратился с этим вопросом к другим жителям селения.
Одни сказали: "Лучше всего добираться по реке". Другие: "Через
долину". Третьи также советовали идти через горы.
Итак, он пошел горной дорогой, но теперь к основной цели его
путешествия прибавилась еще одна - во что бы то ни стало узнать, почему
совпали ответы самого правдивого и самого лживого.
Добравшись до следующего селения, ученый остановился на постоялом
дворе и рассказал свою историю, закончив ее такими словами: "Конечно,
основную логическую ошибку я допустил в том, что попросил невежественных
людей указать правдивого и лжеца. Я прекрасно добрался сюда горной
дорогой".
Один мудрый человек из тех, кто слышал его рассказ, сказал:
- Следует признать, что логически мыслящим людям присуща слепота.
Поэтому им приходится обращаться за помощью к другим. Но данный случай
объясняется не только этим. Дело вот в чем: самый легкий путь сюда - река,
поэтому лжец и посоветовал идти горной дорогой. Правдивый же человек был
не только правдив - он заметил, что у вас есть осел, на котором вы сможете
легко преодолеть горный хребет. Лжец же оказался невнимательным; поэтому
он не подумал о том, что у вас нет лодки - иначе он советовал бы вам
добраться по реке.
Обычно людям кажется невозможным поверить в способности
благословенности суфиев. Но такие люди не имеют никакого представления об
истинной вере. Они слепо верят во всевозможные басни - по привычке или
потому, что услышали их от авторитетов.
"Истинная вера не имеет к этому отношения. Только те могут приобрести
подлинную веру, кто пережил нечто. И когда они уже пережили... рассказы о
способностях и благословенности лишаются для них всякой ценности". Эти
слова, сказанные Саид-Шахом из ордена Кадирийа (умер в 1854 году), иногда
предпосылаются сказанию "Горная дорога".
ЗМЕЯ И ПАВЛИН
Однажды юноша по имени Ади, прозванный вычислителем, потому что он
изучал математику, решил покинуть Бухару и отправиться на поиски великого
знания. Его учитель посоветовал ему идти на юг и сказал при этом:
- Узнай значение павлина и змеи.
Над этими словами и размышлял юный Ади в дороге.
Путь его лежал в Ирак через Хорасан. Достигнув конца дороги, он в
самом деле увидел змею и павлина, которые о чем-то беседовали. Ади
приблизился к ним и спросил, о чем они говорят.
- Мы сравниваем наши достоинства, - ответили они.
- Продолжайте, прошу вас, - сказал Ади, - это как раз то, что меня
чрезвычайно интересует.
- Я думаю, что я гораздо важнее змеи, - начал павлин. - Я олицетворяю
вдохновение, устремленность к небесам, к вечной красоте, другими словами -
высшее знание. Мое предназначение - напомнить человеку о его собственных,
известных ему качествах.
- Я, - прошипела змея, - олицетворяю собой то же самое. Подобно
человеку, я привязана к земле. Этим я напоминаю человеку его самого. Я
такая же гибкая, как он, потому что ползаю по земле, извиваясь. Человек об
этом часто забывает. По преданию я - страж подземных сокровищ.
- Но ты вызываешь отвращение! - воскликнул павлин. - Ты лукава,
скрытна, ядовита.
- Ты перечисляешь мои человеческие черты, - ответила змея, - между
тем как я хочу указать на мое назначение, которое только что описала. Но
взгляни на себя самого. Ты тщеславен, отвратительно толст и у тебя
противный голос; ноги твои непомерно велики, а перья слишком длинны.
Тут Ади вмешался в беседу.
- Наблюдая ваш спор, я понял, что ни один из вас не прав полностью. И
все же вы можете ясно увидеть, если отбросите ваши личные предубеждения,
что вместе вы являетесь поучительным примером для человечества.
И Ади объяснил им, в чем их назначение, а они его молчаливо слушали.
- Человек привязан к земле, как змея, и у него есть возможность
подняться ввысь, подобно птице. Но, имея в себе что-то от жадной змеи, он
остается эгоистичным даже в этом высоком стремлении и оказывается похожим
на надутого гордостью павлина. В павлине мы видим большие возможности
человека, которые так и не смогли развиться правильно. Сверкающая чешуя
змеи говорит о возможности красоты, в павлине же эта возможность
проявляется в бьющей в глаза яркости хвоста.
Только Ади это произнес, как услыхал внутри себя голос, сказавший
ему:
- Но и это еще не все. Два существа, которые ты видишь перед собой,
наделены жизнью. Жизнь эта, в целом, определяется их свойствами. Они
спорят друг с другом, потому что каждый из них привязан к своему
собственному образу жизни, полагая, что самим своим существованием он
осуществляет нечто истинное. Однако змея, охраняя сокровища, не может ими
воспользоваться. Павлин, поражая красотой, сам напоминает сокровища, но
это нисколько не способствует его изменению. Хотя они сами неспособны
извлечь какую-либо пользу из того, чем они обладают, их пример служит
назиданием тем, кто может видеть и слышать.
Изучаемый востоковедами таинственный культ змеи и павлина в Ираке
основан на учении шейха Ади, сына Мусафира, жившего в ХII веке.
Этот рассказ, сохранившийся в предании, демонстрирует, как дервишские
мастера формируют свои "школы" на основе различных символов, которые они
выбирают для иллюстрации своих доктрин.
На арабском "павлин" означает также "украшение", тогда как "змея" по
написанию сходно со словами "организм" и "жизнь". Таким образом, символизм
таинственного культа ангела-павлина указывает на традиционную суфийскую
доктрину "внутреннего и внешнего".
Этот культ по сей день существует на Среднем Востоке и имеет
последователей в Британии и США (не связанных с иранскими
последователями).
РАЙСКАЯ ВОДА
Бедуин Харис и его жена Нафиса кочевали от стоянки к стоянке,
разбивая свою потрепанную палатку в тех местах, где им попадались хотя бы
несколько финиковых деревьев, колючий кустарник для их верблюда или
родничок солоноватой воды. Так они жили в течение многих лет. Все дни
Хариса были похожи один на другой, и редко что-нибудь нарушало их
привычное течение; он ловил обитающих в пустыне зверьков ради их шкурок и
плел веревки из пальмовых волокон для продажи встречным караванам.
Но вот однажды Харис нашел в песках новый источник. Он зачерпнул в
ладони немного воды и попробовал ее. Вода настолько отличалась от обычной,
которую он привык находить в пустыне, что показалась ему райской. Нам эта
вода показалась бы отвратительной и соленой, но бедуин был от нее в
восторге.
- Эту воду, - сказал он себе, - я должен отнести тому, кто оценит ее
по достоинству.
И Харис тут же поспешил в Багдад ко двору Гарун аль-Рашида, наполнив
водой два бурдюка, - один для себя, другой для халифа.
Днем и ночью он гнал без устали своего верблюда, останавливаясь лишь
затем, чтобы подкрепиться сухими финиками.
