И Медай верил.
Он поднялся и пошел обратно в Святилище, сел рядом с телом кузе-
на, сложив руки, и глядел на извилистые линии знаков, в которых была за-
писана история Народа.
Совершено убийство. Убийство тем или иным способом, тем или иным
регулом - имя не важно. Кел'ен был убит теми, кому он служил, а дуса мо-
рили голодом до тех пор, пока не решили, что его можно выпустить уми-
рать. Только тело вернули Келам. Такое могли сделать только регулы, нес-
пособные скрыть случившееся, открыть свое преступление.
Ньюну очень хотелось рассказать об этом кому-нибудь, посовето-
ваться с Эдданом, предупредить госпожу. Но у него не было никаких дока-
зательств, кроме дуса, лежащего у дверей. Ну, конечно же, руки регулов и
их совесть были чисты. Медай сам сделал то, чего они добивались от него,
к чему вынуждали. Ньюн ничем не мог доказать свои подозрения, он не знал
мотивов, по которым регулы поступили именно так, заставив Медая покон-
чить с собой.
У Ньюна мелькнула мысль, что по странной иронии он, старый со-
перник Медая, был единственным из всех, кому тот мог доверить месть за
себя, а единственным свидетелем происшедшего был ~мьюк'ко~.
Считалось, что дусы жили лишь настоящим. Они не помнили того,
что произошло. Они помнили только хозяина и места, где жили. Дус искал
Дом, где он жил, он искал Медая. Он нашел первое и не нашел второго.
8
Когда все еще спали, Ньюн начал готовиться к путешествию в
Сил'атен. Он приготовил воду, ритуальную имитацию пищи для мертвого и
настоящую пищу для себя.
С трудом он вытащил тело Медая из Святилища и принялся привязы-
вать его веревками к носилкам регулов, на которых его привезли сюда.
Дус, сидя у двери, наблюдал за ним, но никаких враждебных действий не
предпринимал.
Начали собираться остальные: Эддан и Пасева, и Дахача, и все Ке-
лы. Дусы тоже спустились вниз, и ~мьюк'ко~ отошел от двери, выйдя на
улицу. Там, на солнце, он улегся, положив голову между лап. Зверь впал в
глубокое оцепенение.
- ~Мьюк~,- пробормотал Дебас, охваченный страхом при виде лежа-
щего у ворот зверя.
Но Пасева, которая, несмотря на множество убитых ею врагов, была
по натуре очень мягкой, вышла и попыталась позвать его, оставаясь на
почтительном расстоянии. Дус, рыча, попятился и снова улегся. Это усилие
очень утомило его. Прирученные дусы держались в стороне от него. Они бы-
ли очень возбуждены, ощущая опасность, исходящую от нового зверя. Дусы,
окружив келов, приготовились защищать их от нападения врага.
В обращенных к Ньюну взглядах читался безмолвный вопрос. Юноша
пожал плечами и продолжал затягивать веревки.
- Он пришел,- сказал Ньюн,- прошлой ночью в святилище.- Он пос-
мотрел на Эддана.- Наверное, за кем-то охотился.
Ужасная догадка мелькнула в глазах кел'анта: Эддан был очень
мудр, он мог бы стать сеном. Эддан спокойно повернулся и отдал приказ
Пасеве, Лирену, Дебасу и Литу.
- Оставайтесь здесь,- сказал он.- Охраняйте госпожу.
- Эддан,- начала было Пасева.- Госпожа запретилаЄ
- Любой, кто желает остаться здесь, может остаться. Пасева, ох-
раняйте госпожу.
Ньюн, не дожидаясь остальных, двинулся в дорогу. По сопротивле-
нию носилок, которые он волок на веревке, Ньюн понял, что упрямство ему
дорого обойдется. Он уже жалел, что госпожа не настояла на своем.
Дус медленно поднялся и побрел следом. Он сделал несколько шагов
и снова опустился на землю в полном изнеможении.
Другие дусы следили за ним, все время оставаясь между ним и ке-
лами. Они не пошли за скорбной процессией. Они не хотели. Они остались
охранять эдун.
Эддан и остальные кел'ейны догнали Ньюна на склоне горы. Они то-
же ухватились за веревки. Ньюн не возражал. Он чувствовал себя виноватым
за то, что ему приходится принимать их помощь.
Ньюн одной рукой опустил вуаль, чтобы сохранять влагу, выступаю-
щую на лице. Зная о предстоящих трудностях, он взял с собой воды больше,
чем следовало. Одинокий мри на Кесрит был заведомо обречен. Эта планета
годилась только для регулов, не знавших недостатка в технике.
Чрезмерные усилия быстро лишают тело влаги, поэтому лишняя вода
не помешает.
Однако никто не сказал, что такое трудное путешествие никому не
нужно.
Ни один кел не мог оспаривать решения Матери.
А ведь Ньюн поступил вопреки ее воле - и она могла через Эддана
заставить его подчиниться. Но она не сделала этого.
Ньюн не считал это проявлением ее любви к Медаю. Скорее всего
она снова выпила ~комал~ и уже спала, когда вернулась Мелеин с отказом
Ньюна подчиниться. Такова была Интель, госпожа эдуна. Подобное с ней уже
случалось.
Непочтительный гнев разгорался в нем. Он отказывался верить в
то, что госпожа может быть так безжалостна, так жестока после стольких
лет, которые он провел рядом с ней.
Ньюну даже не приходило в голову, что после того, как он ослу-
шался, она может изменить свое отношение к нему.
Ньюн упрямо продолжал идти вперед даже тогда, когда подъем стал
круче, острые камни начали впиваться в ноги, холодный воздух обжигал
легкие.
Корабли регулов продолжали взлетать в небо. Клокотавшая в них
бешеная энергия, скорость невыносимо резко контрастировали с муками
горстки медленно бредущих мри. Эти корабли увозили регулов и их добро с
планеты, которой отныне будут владеть земляне.
Тропа в Сил'атен вовсе не была тропой. Это был путь меж камней,
который хорошо помнили те мри, что хоть раз прошли по нему. Тропа появ-
лялась только тогда, когда требовалось обогнуть большое препятствие. Нь-
юн знал этот путь, так как на его веку было немало погребений. Зато на
его памяти не было ни одной церемонии рождения. Он и Мелеин были послед-
ними детьми в Доме. Теперь Ньюн впрягся в веревки в одиночку и, с трудом
передвигая носилки по мелким камням и выбоинам, тащился за высокой
стройной фигурой Эддана. Он хрипло дышал, легкие его горели. Его готови-
ли к войне, а не к такой работе. Каждые несколько метров подъема дава-
лись ему с большим трудом.
- Ньюн,- сказал один из братьев,- давай я ненадолго сменю тебя.-
Но Ньюн с негодованием оттолкнул руку помощи. С ним шли старики. Все, за
исключением Пасевы, которая осталась охранять эдун. Ньюна мучила со-
весть, что из-за его глупого упрямства эти старые люди подвергали себя
таким мукам. И возможно, кто-нибудь из них не выдержит и умрет по доро-
ге. Скорее всего, госпожа, вынося свое решение, предвидела это, а он был
слеп, думал только о себе. Он плохо думал о Медае и теперь сожалел об
этом. Постепенно его стали посещать мысли, что он ошибался и во многом
другом.
Но теперь уже нельзя было повернуть назад. Он привел их сюда. Он
и его упрямство. И он радовался, что его мучения и боль наполняют мозг
туманом, не давая ему с полной ясностью осознать свою глупую жестокость
к мертвому. Медай не был трусом. Ньюн знал это наверняка. Он был уверен,
что его кузен очень долго сопротивлялся своим хозяевам, богам и кто зна-
ет, чему еще.
Но как это было, Ньюн не знал.
- Эддан,- тихо позвал он, когда процессия остановилась в тени
скалы для короткого отдыха. Песок внизу переливался мелкими искрами в
лучах Арайна. Там, где они прошли, осталась глубокая борозда от носилок.
И ветер с песком уже набросились на борозду, словно на жертву, быстро
засыпая ее.
- Да?
- Мне кажется, ты понимаешь, что регул сказал нам не всю правду
о смерти Медая.
Эддан опустил вуаль, жестом выразив свое согласие с Ньюном.
- Мне кажется,- продолжал Ньюн,- что келы уже обсуждали смерть
Медая, и я единственный из келов еще не знаю вашего мнения об этом.
Эддан долго смотрел на него. Глаза его затуманились дымкой, за-
тем снова стали ясными.
- Ньюн,- сказал он.- Я думаю, что не следует держать тебя в не-
ведении относительно того, что мы думаем о тебе.
- Но, может, у вас есть для этого свои причины.
Рука Эддана крепко сжала кисть Ньюна. Эддан учил Ньюна искусству
владения ин'ейн; он и Пасева были непревзойденными мастерами и могли од-
ним незаметным движением отделить душу врага от тела. И сила еще остава-
лась в руке Эддана.
- Служба регулам - не для тебя. Ты служишь Госпоже и когда-ни-
будь займешь мое место. И думаю, этот день скоро придет.
- Если я буду кел'антом,- сказал Ньюн, которого от слов старика
бросило в холод; он пытался осознать их смысл,- я же буду самым младшим
из келов. Все будут помыкать мной.
- В тебе есть гордость и достоинство, Ньюн. Никто не сомневается
в тебе. Лишь веры в себя, в свои силы нет в тебе. Но она придет.
Сердце Ньюна тревожно забилось. Тяжкая ноша обрушивалась на его
плечи.
- Но я никогда не воевал. Как я могу быть старшим?
Эддан пожал плечами.
- Мы только Руки. Управляют нами другие. Но будь уверен, о тебе
думают, и твой час придет. Помни об этом. И не забывай о судьбе Медая.
Ньюн сидел, оглушенный. Все его подозрения улетучились и на душе
стало спокойнее.
- НоЄ- заговорил он, но Эддан отвернулся от него и поднялся, да-
вая понять, что не хочет больше вопросов.
Ньюн тоже поднялся. Руки его беспомощно повисли. Если Эддан не
хочет отвечать, он не будет. И вполне возможно, он сказал все, что знал.
~Госпожа довольна, что Медай умер с честью~,- сказала Мелеин.
Бесстрастность этих слов до сих пор вызывала в нем внутреннюю дрожь.
Впервые Ньюн пожалел своего кузена. В душе юноши все переверну-
лось. Вся вина Медая состояла в том, что он стал засматриваться на Меле-
ин, а госпожа планировала другое. Кесрит - суровая планета, она не про-
щает ошибок. Мать Кесрит была такая же суровая и безжалостная.
И он со своим упрямством воспротивился ее воле. Он отказался по-
виноваться, не зная, что движет ею. Он сделал то, чего не смел сделать
никто из кел'ейнов: он выступил против воли Матери в то время, когда их
маленький Народ должен объединиться.
Вполне возможно, подумал он, что не только регулы убили Медая.
Может быть, госпожа и Мелеин приложили к этому руку.
Он жалел Медая и боялся за себя. Ему хотелось бы поговорить с
кузеном - ведь теперь они оба взрослые - и узнать от Медая то, о чем
промолчал Эддан. Ньюн взглянул на носилки и лежащее на них тело. Снова
взялся за веревки. Уверенность покинула его.
Он не остался бы в одиночестве все эти годы, а Медай был бы жив,
и многое бы не произошло, не заставь он госпожу выбирать между ним и Ме-
даем.
Да, не одни регулы убили Медая.
Только к вечеру они добрались до своей цели - продуваемых всеми
ветрами утесов, где в пещерах Сил'атена Народ хоронил своих сынов и до-
черей. Здесь было много могил, а самые старые появились еще тогда, когда
на Кесрит не было регулов. В свежих могилах покоились те, кто перебрался
на Кесрит после падения Нисрена.
Здесь у подножия утесов простиралась долина, засыпанная красным
песком, резко отличавшаяся от белых долин внизу. Красный песок в долине
перемежался полосами белого песка. Ветер, песок и вода за долгое время
превратили каменные глыбы в странных чудовищ, охранявших вход в долину.
Жуткое впечатление усугублялось уродливыми тенями, которые отбрасывали
камни на зловещий красный песок.
Теперь уже было стыдно отступать. Конец пути был близок. Ньюн
почувствовал, как заструился у него под ногами песок. Он уже решил, что
провалился в расщелину, которой не заметил. Но это оказалась всего лишь
небольшая яма. Ньюн поднялся, отряхнул песок с колен и снова налег на
