перестало болезненно сжиматься, я закурил.
Думал я о Чарльзе Дювайне. По всей вероятности, пара негодяев, если
не один Маззо, ожидали его на террасе квартиры. Укол иглой и вниз...
Я задрожал.
Такое вполне могло случиться и со мной и обязательно случится, когда
я буду больше не нужен Дюранту. Ну что же, во всяком случае, я знаю, что
меня ждет!
Дюрант сказал, что мне нужно будет играть роль Фергюсона в течение
месяца, возможно, чуть дольше. Таким образом, я находился в
безопасности, как минимум, еще тридцать дней. Ну, а за тридцать дней я
непременно отыщу возможность выбраться из этого кошмара.
Я начал справляться со своим страхом.
Тридцать дней!
Многое может случиться за такое время... Я предупрежден. Должен
наступить момент, когда мне удастся улизнуть. Я пойду в полицию и они
обеспечат мне защиту. У меня же множество доказательств. Я предъявлю им
маску. Я заставлю их проверить Чейзовский национальный банк в отношении
тех денег, которые платили мне. Пускай спросят Лу Прентца. Он
подтвердит, что меня нанял Дюрант.
Мне стало легче. Возможно, это две большие порции бренди вселили в
меня некоторую уверенность.
И тут я услышал слабый звук, от которого снова екнуло мое сердце.
Посмотрев на дверь, я увидел, что ручка поворачивается, но задвижка не
позволила двери отвориться.
- Все о'кей, мистер Фергюсон? - прошептал Маззо. Бренди заставил меня
воскликнуть:
- Вали отсюда! Я хочу спать!
- О'кей, мистер Фергюсон.
Я сидел, окаменев и не сводя глаз с дверной ручки. Она еще пару раз
подвигалась вверх и вниз, затем замерла.
Сидя на кровати и глядя на дверную ручку, я понял, что чувствует
кролик, попавший в ловушку.
***
Меня разбудил осторожный стук в дверь.
- Мистер Фергюсон, пожалуйста... Мы прилетаем через час.
- Благодарю вас, - сказал я и посмотрел на часы. Было 23.30.
Я не помнил, как заснул, зато ясно представлял, как недавно терзался
своими страхами. Бренди все же оказался чудодейственным средством!
Я помылся и побрился, глядя в зеркало на свое бледное лицо, затем
натянул маску, прикрепил брови и усы.
Отступив назад, я оглядел себя в зеркале. На меня смотрел Джон
Меррилл Фергюсон. При виде его стали исчезать мои страхи.
Никто не может убить Джона Меррилла Фергюсона! Это сам он мог убивать
таких людей, как Ларри Эдвардс и Чарльз Дювайн, но он был слишком
могущественен, чтобы кто-то поднял руку на него.
Эти детские рассуждения помогли мне восстановить уверенность.
Одевшись, я уверил себя, что смог бы справиться с подобной ситуацией,
пока на мне будет маска Джона Меррилла Фергюсона.
Я отворил дверь и вышел в главный салон.
Дюрант все еще сидел за письменным столом, продолжая читать газеты.
Маззо пил кофе.
- Все еще работаете, Джо, - сказал я самым сердечным тоном и хлопнул
его по плечу. - Вы переутомляетесь!
Не посмотрев на его реакцию, я подошел к шезлонгу и уселся в него, не
сомневаясь, что Маззо с изумлением смотрит на меня.
Ко мне подошла Феба.
- Кофе, мистер Фергюсон? - спросила она.
- Точно... Благодарю!
К тому времени, как я допил кофе и выкурил сигарету, самолет начал
описывать круги над аэропортом Майами. Дюрант подошел ко мне.
- Мы полетим прямиком в резиденцию на вертолете, - сказал он. - Там
снова будет пресса, но им не разрешат приблизиться к вам. Вас
экскортируют до вертолета.
Он промолчал и бросил на меня яростный взгляд.
- Я не хочу никаких театральных номеров от вас, ясно?
- Конечно, Джо... Все, что вы прикажете...
Красные пятна, выступившие у него на лице, показали, что ему
ненавистно имя "Джо", которое произношу я, но он понимает, что ничего не
может поделать.
Вошла Феба в своей пилотке и попросила нас пристегнуть ремни, так как
мы начинаем снижаться.
А через пять минут мы сели в каком-то неприметном уголке аэродрома
Майами.
Нас ожидали. Выглянув в иллюминатор, я увидел пятнадцать дюжих
телохранителей, которые устроили внушительное оцепление у подножия
трапа. На почтительном расстоянии, под светом фонарей грудилась толпа
репортеров, удерживаемая барьером. Я снова почувствовал невероятное
возбуждение. Все эти люди жаждали увидеть МЕНЯ, надеялись услышать хоть
пару слов ОТ МЕНЯ, ДЖОНА МЕРРИЛЛА ФЕРГЮСОНА.
Вновь я слышал возбужденные вопли репортеров. Их крики казались мне
музыкой Вагнера...
Пятнадцать телохранителей приблизились ко мне, образовав клин, и меня
чуть ли не бегом доставили к вертолету. Мне очень хотелось остановиться
и помахать рукой прессе, но меня торопили. Нас с Дюрантом, который не
отставал от меня ни на шаг, практически подняли в вертолет. Дверь с
грохотом захлопнулась.
Летчик повернулся на своем месте.
- Здравствуйте, мистер Фергюсон! - сказал он с почтительной улыбкой.
Маззо, сидевший позади меня, прошептал:
- Лейси...
- Привет, Лейси, - сказал я голосом человека, повстречавшего доброго
знакомого. - Рад вас видеть.
Очевидно, мне не следовало этого говорить, потому что летчик
вытаращил глаза от изумления, но меня это не обеспокоило. Я снова был
"бессмертным"...
Вертолет взмыл вверх.
- Заткнитесь вы наконец! - злобно, но достаточно тихо, воскликнул
Дюрант.
- Конечно, Джо... Никаких проблем!
Я смотрел вниз на толпу представителей прессы, фотографов и
операторов телевидения, хорошо видных в свете прожекторов, до тех пор,
пока они не скрылись из виду.
Минут через двадцать я впервые увидел Парадиз-сити. Что за город! В
ярком свете луны я мог различить пляжи, все еще заполненные отдыхающими,
хотя было далеко за полночь, широкие бульвары со сплошным потоком машин,
экзотические деревья, замысловатые здания... Картина пышного
благосостояния...
Пролетая над большими роскошными виллами, утопающими в огромных
садах, вертолет пересек водное пространство, забитое катерами и яхтами,
направляясь к чему-то, напоминающему остров. Позднее я узнал, что это
был Парадиз-Ларго, где жили сверхбогачи. Сделав петлю над деревьями, мы
добрались до дома Джона Меррилла Фергюсона, строения в стиле барокко,
такие можно было видеть в фильмах конца пятидесятых годов. Огромное,
импозантное сооружение с многочисленными арками и башнями, окруженное
зелеными лужайками и цветочными клумбами самых разнообразных оттенков.
Вертолет опустился на лужайке.
Я не мог удержаться и сказал летчику:
- Спасибо за путешествие, Лейси!
- Мне это доставило удовольствие, мистер Фергюсон, - ответил он
потрясение.
Нас ожидала машина. Дюрант со злобным видом указал мне на переднее
сидение, сам сел сзади, Маззо скользнул за руль, и мы тронулись к дому.
Был ли я потрясен? Не спрашивайте...
- Послушайте меня, Стивенс, - прошипел Дюрант, наклоняясь ко мне, - я
велел вам не распускать ваш проклятый язык! Мистер Фергюсон никогда не
разговаривает со своими работниками.
- Сожалею, Джо... Откуда мне было знать, что он такой невоспитанный?
Вы же этого не сказали... Теперь буду знать. Все, что вы прикажете...
Мы остановились перед парадным входом в дом. На террасе горели все
огни. Двойные двери были широко распахнуты. Мы вылезли из машины, я
следом за Маззо поднялся на двадцать мраморных ступеней, задержался,
чтобы бросить взгляд на огромную террасу, уставленную шезлонгами и
столиками, между которыми пестрели вазоны с многоцветными бегониями.
Мы вошли в просторный холл и прошли дальше по широкому длинному
коридору. По его стенам были развешаны картины современных художников.
Мы подошли к лифту.
- Отведи его на его половину, - бросил Дюрант Маззо. - Миссис
Фергюсон встретится с ним завтра утром. И он ушел. Маззо подмигнул мне,
открывая дверь лифта.
- Вы слышали, что сказал мистер Большой, мистер Фергюсон? Когда лифт
полез наверх, я сказал:
- Могу поспорить, его ненавидит даже собственная мать...
- Если нет, то се котелок нуждается в ремонте, - заявил Маззо. Лифт
доставил нас в холл. Перед нами были две двери.
- Вот здесь вы и живете, мистер Фергюсон, - сказал Маззо, открывая
одну из дверей.
Щелкнув выключателем, он прошел в колоссальную комнату, настолько
роскошно обставленную, что я замер на пороге.
Тут было решительно все, что мог бы пожелать миллионер: огромный
письменный стол с многочисленными телефонами и регистрирующими
самопишущими приборами, комфортабельное кресло, два больших дивана,
телевизор, шикарный бар, большой камин, не говоря уже о
светло-коричневом ковре во всю комнату. На стенах висели современные
картины. Я узнал не менее трех Пикассо. Одну стену занимало огромное
окно-витраж и такие же двери, ведущие на заставленную цветами террасу.
- А вот здесь вы спите, мистер Фергюсон, - сказал Маззо, распахивая
дверь огромной комнаты.
Такой же золотисто-коричневый ковер, еще один телевизор, гигантская
кровать, в которой с удобствами могли спать не менее шести человек. И
тут на стенах - картины современных художников. - Симпатично, а? -
спросил Маззо.
Я только ахнул. Это был предел роскоши.
- Ну что же, надо немного поспать. У вас завтра будет рабочий день.
Ванная вон там.
Маззо подошел к одному из встроенных шкафов и достал оттуда серую
шелковую пижаму и тапочки от Гуччи. Это он положил мне на кровать. , -
Увидимся утром!
И он оставил меня.
Я стоял, осматриваясь, и тут услышал негромкий щелчок.
Маззо запер меня на ключ.
***
Я проснулся от эротического сна, в котором я преследовал Фебу, одетую
только в одну пилотку. Я бы уже догнал ее, но тут почувствовал тяжелую
руку на моем плече.
Я открыл глаза и увидел перед собой Маззо.
- Неужели нельзя было немного подождать? - спросил я, садясь на
кровати. - Ведь я бы ее непременно взял. Он разразился своим особенным
смехом.
- Завтрак, мистер Фергюсон, а потом бизнес.
Он подошел к шкафу и извлек оттуда пышный халат. - Поторапливайтесь!
Притворно застонав, я вылез из кровати и побежал в ванную, принял
душ, побрился, надел роскошный халат и вышел в спальню как раз в тот
момент, когда Маззо вкатил туда столик, на котором стоял кофейник и
блюдо жареных почек с пряностями и специями.
Когда с едой было покончено, Маззо сказал:
- У вас имеется гардероб на все случаи жизни, мистер Фергюсон.
Он распахнул двери стенных шкафов. - Выбирайте на свой вкус.
Я подошел и проверил содержимое этих шкафов. Однажды меня пригласили
в дом одного из известнейших киноактеров, который отличался необычайной
хвастливостью. Он с садистским наслаждением продемонстрировал мне свои
туалеты, и я буквально заболел от зависти. То, что я тогда видел, было
сущей ерундой по сравнению с гардеробом Джона Меррилла Фергюсона. В
шкафах ВИСЕЛИ сотни две костюмов, рубашек, рядами стояла обувь.
- Прежде чем одеваться, мистер Фергюсон, - сказал Маззо, - покончите
с маской. Вы сегодня будете участвовать в шоу.
Я пошел в ванную, натянул маску и закончил грим, потом вернулся в
спальню.
Мне потребовалось минут двадцать, чтобы остановиться на костюме
кремового цвета в тоненькую синюю полосочку, который сидел на мне
превосходно. Переодеваясь, я вспоминал слова Дюранта о том, что мне
предстоит встретиться с женой Джона Меррилла Фергюсона.
- Что собой представляет супруга, Маззо? - спросил я, завязывая
темно-синий жардановский галстук. Он тихонечко свистнул.
- Вы узнаете это так же, как узнал и я. Будьте осторожны.
Предупреждаю вас, тут можно обжечься...
Он почесал свою бритую голову, глядя на меня.
- Линия вашего поведения с Дюрантом о'кей. Он ничего не может
поделать, ему приходится с этим мириться, но с миссис Фергюсон надо
