вернусь к тебе навсегда.
Твоя Джейн"
Спустя несколько дней - следующее письмо, из Балтимора в
штате Мэриленд, В этом письме, добыть которое оказалось еще
труднее, чем первое, она писала:
"Мой дорогой поэт!
Мне кажется, что я не видела тебя уже год или два, и я
боюсь, что пройдет месяц, а может, и больше, прежде чем мы
увидимся снова. Любимый, я не могу сказать тебе сейчас,
почему я здесь. Есть вещи, о которых нельзя писать. Но как
только мы снова будем вместе, я расскажу тебе всю эту
скверную историю.
Если со мной что-нибудь случится, ты ведь будешь всегда
любить меня, правда, милый? Но это глупости. Просто я
только что с поезда и очень устала с дороги. Зато завтра
напишу тебе длинное-длинное письмо.
Вот мой здешний адрес: Норд-Стрикер-стрит, 215,
Балтимор, Мэриленд. Прошу тебя, любимый - хотя бы одно
письмо каждый день.
Твоя Джейн"
В течение девяти дней он ежедневно получал от нее письмо,
а в понедельник два - за воскресенье. А его письма, которые
он посылал по сообщенному ему адресу Норд- Стрикер-стрит,
215, возвращались со штемпелем: "Адресат неизвестен". Он
послал телеграмму, и почта ответила ему, что найти Джейн
Делано по указанному адресу на Норд-Стрикер-стрит в
Балтиморе не смогли.
Три дня он провел, с часу на час ожидая вестей от
девушки. Напрасно. Тогда он купил билет до Балтимора.
- Но я побоялся поехать, - закончил он. - Я знаю, что
она в затруднительном положении, а я всего лишь глупый поэт.
Мне не справиться с этой загадкой. Я бы все запутал, а
может, еще и подверг ее жизнь опасности. Я не могу. Это
задача для специалиста. Поэтому я подумал о вашем
агентстве. Вы ведь будете осторожны, правда? Может
оказаться, что она не захочет помощи. А может, вы сумеете
помочь ей без ее ведома. Вы знаете толк в таких делах. Вы
займетесь этим, не так ли?
Я мысленно взвесил... Есть два типа людей, сеющих страх
в любом приличном детективном агентстве: первый - это люди,
являющиеся с сомнительным делом о разводе, которому придан
вид легальности, а второй - это люди непредсказуемые,
живущие в мире необычных иллюзий, люди, которые хотят, чтобы
их грезы стали реальностью.
Поэт, сидевший напротив, производил впечатление человека
искреннего, но я не был уверен в его вменяемости.
- Мистер Пэнбурн, - сказал я минуту спустя, - я хотел бы
заняться вашим делом, но сомневаюсь, что смогу. Я верю в
вашу добропорядочность, но я всего лишь работник агентства и
должен придерживаться правил. Если бы вы могли представить
нам рекомендацию фирмы или частного лица признанной
репутации, например уважаемого юриста, то я с удовольствием
взялся бы за ваше дело. В противном случае...
- Но я знаю, что ей грозит опасность! - взорвался он. -
Я уверен в этом!.. И я не могу делать сенсацию из ее
затруднений...
- Очень сожалею, но я не прикоснусь к делу, пока не увижу
рекомендацию. Но я уверен, что вы найдете множество
агентств, которые не столь щепетильны.
Его губы дрожали, как у маленького мальчика. Он закусил
нижнюю губу, и я подумал, что он сейчас расплачется, но он
помолчал немного и заговорил:
- Пожалуй, вы правы. Вы можете обратиться к моему
родственнику, Рою Эксфорду, - это муж моей сестры. Его
слова будет достаточно?
- Да.
Рой Эксфорд, Р. Ф. Эксфорд, был видной фигурой в
горнодобывающей промышленности; на Тихоокеанском побережье
он был совладельцем по меньшей мере половины предприятий -
ста двадцати.
В этой отрасли с его мнением считались все.
- Если бы вы позвонили, - сказал я, - и договорились о
встрече на сегодня, то я мог бы сразу же начать.
Пэнбурн подошел к вороху какого-то хлама и извлек из него
телефон. Минуту спустя он разговаривал с кем-то, кого
называл "Рита".
- Рой дома?.. после полудня будет?.. Нет, тогда скажи
ему, что я послал к нему одного господина по личному делу...
по моему личному делу, и что я буду благодарен, если он
сделает то, о чем я его прошу... Да... Узнай, пожалуйста,
Рита... Это не телефонный разговор... Да, благодарю.
Он снова сунул телефон в этот хлам и обратился ко мне:
- Он будет дома после двух. Я попрошу передать ему то,
что я вам рассказал, а если возникнут какие-то сомнения, то
пусть он мне позвонит. Вы должны будете ему все объяснить:
он ничего не знает о мисс Делано.
- Хорошо. Однако я, прежде чем уйти, должен получить ее
описание.
- Она прекрасна. Это прекраснейшая женщина на свете.
Это превосходно смотрелось бы в объявлении о розыске!
- Речь не об этом. Сколько ей лет?
- Двадцать два года.
~ Рост?
- Метр семьдесят два, может, семьдесят пять.
- Худощавая, средняя, полная?
- Можно сказать, что худощавая, но...
В его голосе послышалась патетика, и я, опасаясь, что он
разразится гимном в ее честь, поспешил прервать его
следующим вопросом:
- Цвет волос?
- Темные, такие темные, что почти черные, и мягкие, и
густые, и...
- Да, да. Длинные или короткие?
- Длинные и густые, и...
- Цвет глаз?
- Вы видели когда-нибудь тени на полированном серебре,
когда...
Я записал: "Глаза серебряные" - и задал следующий
вопрос:
- Кожа?
- Идеальная.
- Ага... Но какая она? Темная или светлая, бледная или
румяная?
- Светлая.
- Лицо овальное, квадратное или вытянутое?
- Овальное.
- Форма носа? Большой, маленький, вздернутый?
- Маленький и правильный. - В голосе его зазвучало
возмущение.
- Как она одевалась? Модно? Какие любила цвета,
спокойные или кричащие?
- Прек... - Я уже собирался прервать его, когда он сам
сошел на землю и закончил вполне рассудительно: - Очень
спокойные, обычно голубые или коричневые тона.
- Какие драгоценности она носила?
- Никогда ничего на ней не видел.
- Какие-нибудь родимые пятна, родинки?
Отвращение, отразившееся на его бледном лице, казалось,
должно было испепелить меня.
- А может быть, бородавки? Или шрам?
Он онемел, но нашел в себе силы потрясти головой.
- Есть ли у вас ее фотография?
- Да, я вам покажу.
Он вскочил на ноги и, лавируя между предметами,
загромождавшими комнату, исчез за прикрытой портьерой
дверью. Минуту спустя он вернулся с большой фотографией в
резной рамке из слоновой кости. Это была типичная
художественная фотография - нерезкая, изобилующая тенями, -
не слишком пригодная для идентификационных целей. Девушка
действительно была прекрасна, но это ни о чем не
свидетельствовало - ведь фотография была художественной.
- Это единственный снимок, который у вас есть?
- Да.
- Я буду вынужден одолжить его у вас. Верну сразу же как
только сделаю с нее копию.
- Нет, нет! - запротестовал он, явно испуганный мыслью,
что портрет дамы его сердца попадет в руки сыщиков. -
Ужасно...
В конце концов снимок я заполучил, но вылилось мне это в
большее количество слов, чем я привык тратить на пустяковые
дела.
- Я хотел бы одолжить также какое-нибудь ее письмо, -
сказал я.
- Зачем?
- Чтобы сфотографировать. Образцы почерка бывают очень
полезными, например при проверке регистрационных книг в
отелях. Люди даже под фальшивой фамилией время от времени
делают какие-нибудь заметки.
Произошла еще одна битва, из которой я вышел с тремя
конвертами и двумя ничего не значащими листками бумаги, на
которых угловатым девичьим почерком было написано несколько
строк.
- У нее было много денег? - спросил я уже после того,
как с трудом добытые снимки и образцы почерка были у меня в
кармане.
- Не знаю. Не спрашивал. Она не слишком ограничивала
себя, но я не имею понятия ни о величине ее доходов, ни об
их источнике. У нее был счет в Голден-Гейт- Трест-Компани,
но много ли на нем денег, мне, разумеется, неизвестно.
- У нее было много друзей?
- Не знаю. Вроде бы есть, но я с ними не знаком. Видите
ли, когда мы были вместе, то всегда говорили только о себе.
Интересовались только собой. Мы были просто...
- И вы даже не догадывались, откуда она родом, кто она.
- Нет. Никогда для меня это не имело значения. Я знал,
что ее зовут Джейн Делано, и этого достаточно.
- У вас были общие финансовые дела? Денежные сделки?
Может быть, что-нибудь с ценностями?
Разумеется, я хотел узнать, просила ли она о ссуде,
предлагала ли что-нибудь продавать и, вообще, пыталась ли
каким-то способом вытянуть у него деньги.
Он сорвался с места. Потом сел, а точнее, рухнул в
кресло и покраснел.
- Прошу меня простить, - сказал он хрипло. - Вы не знали
ее и, конечно, должны расследовать все версии. Нет, ничего
такого не было. Вы напрасно предполагаете, что она
авантюристка. Ничего подобного. На ней висело что-то
страшное, что-то, заставившее ее выехать в Балтимор, что-то,
отнявшее ее у меня. Деньги? Какое отношение могут иметь к
этому деньги? Я люблю ее!
...Р. Ф. Эксфорд принял меня в своей резиденции на
Рашен-Хилл, в комнате, весьма напоминающей контору. Это был
высокий блондин, который в свои сорок восемь или сорок
девять лет сумел сохранить спортивную форму. Крупный,
энергичный, он принадлежал к тем людям, у которых
уверенность в себе выглядит естественной.
- В чем запутался наш Барк на этот раз? - с усмешкой
спросил он после знакомства. У него был приятный
вибрирующий голос.
Я не счел нужным сообщать детали.
- Он обручился в некой Джейн Делано, которая примерно три
недели назад внезапно исчезла, уехав на Восток. Барк очень
мало о ней знает, но опасается, что с ней что-то случилось,
и хочет ее отыскать.
- Снова? - Он заморгал своими быстрыми голубыми глазами.
- Значит, теперь какая- то Джейн. Это уже пятая в этом
году, хотя, возможно, я пропустил одну или две, пока был на
Гавайах. Так какой во всем этом может быть моя роль?
- Я попросил его о солидной рекомендации. Я думаю, он
человек добропорядочный, но не вполне ответственный...
- Вы совершенно правы. Ему не хватает ответственности.
- Р. Ф. Эксфорд прищурил глаза и наморщил лоб, на минуту
погрузившись в свои мысли. - Ну, а вы тоже думаете, что с
девушкой действительно что-то случилось? Может, Барку
только кажется?
- Не знаю. Сначала я думал, что это его воображение. Но
в ее письмах есть намеки, указывающие на то, что здесь
действительно что-то не в порядке.
- Тогда ищите ее, - сказал Эксфорд. - Ничего плохого не
случится, если он получит свою Джейн. По крайней мере, на
какое-то время он будет занят.
- Вы считаете, что это дело не выльется в скандал или
нечто подобное?
- Разумеется. Барк в порядке. Он только несколько
изнежен. Владеет доходом, достаточным для скромной жизни,
издания своих стихов и приобретения безделушек. Он считает
себя великим поэтом. Но вообще - вполне благоразумен.
- Ладно, - сказал я, вставая. - И еще одно: у девушки
есть счет в Голден-Гейт- Трест-Компани. Я хотел бы узнать
об источнике этих денег. Но кассир Клемент - образчик
бдительности и осторожности, когда дело касается
предоставления информации о клиентах. Могли бы вы это
уладить?
- С удовольствием.
Он написал несколько слов на обратной стороне своей
визитной карточки. Я поблагодарил его и обещал позвонить,
если потребуется помощь.
Я связался по телефону с Пэнбурном и сообщил ему, что
Эксфорд за него поручился. Потом послал телеграмму в
отделение нашего агентства в Балтиморе, передав им все, что
сумел узнать. После этого я направился на Эшбери-авеню, в
дом, где жила девушка.
Управляющая, миссис Клут, огромная женщина в шелестящем
черном платье, знала почти так же мало, как и Пэнбурн.
Девушка жила там два с половиной месяца, временами кто-то
посещал ее, но миссис Клут сумела описать только Пэнбурна.
Квартиру Джейн Делано освободила третьего числа текущего
месяца, сказав, что должна уехать на Восток; она просила
сохранить ее почту, пока она не пришлет свой адрес. Спустя
десять дней миссис Клут получила от нее открытку с просьбой,
чтобы письма ей переслали по адресу: Норд-Стрикер-стрит,
