какой-то?..
- Конечно, с ума сошел, - признался я. - Иначе бы разве
позволил тебе заманить себя в западню в Сосалито? Но не
настолько сошел с ума, чтобы и задним числом в этом не
разобраться. И не заметить, что Анна Ньюхолл боится
посмотреть на тебя. Не настолько сошел с ума, чтобы
поверить, будто ты один захватил Пападопулоса и Флору против
их желания. Я сошел с ума, но не окончательно.
Джек рассмеялся - беззаботным молодым смехом, только
чересчур пронзительно. Глаза его не смеялись вместе с
губами и голосом. Пока он смеялся, глаза переходили с меня
на пистолет в его руке и обратно на меня.
- Говори, Джек, - хрипло попросил я, положив руку ему на
плечо. - Скажи, ради Бога, зачем ты так поступил?
Парень закрыл глаза, сглотнул и вздернул плечи. Когда
его глаза открылись, они блестели, и во взгляде была
твердость и бесшабашное веселье.
- Самое плохое в этом, - сказал он грубо, убрав плечо
из-под моей руки, - что я оказался неважным вором, верно?
Мне не удалось вас обвести.
Я ничего не ответил.
- Пожалуй, вы заслужили право выслушать мой рассказ, -
продолжал он после короткой заминки. Говорил он с нарочитой
монотонностью, словно избегая всякой интонации и нажима,
которые могли бы выдать его чувства. Он был молод, не
научился еще говорить естественно. - Я встретился с Анной
Ньюхолл три недели назад, у себя дома. Когда-то она училась
с моими сестрами в одной школе, но в ту пору мы знакомы не
были. А тут, конечно, сразу узнали друг друга: я знал, что
она - Нэнси Риган, она знала, что я агент из "Континентала".
Мы ушли вдвоем и все обсудили. Потом она отвела меня к
Пападопулосу. Мне понравился старикан, и я ему понравился.
Он объяснил мне, как мы сможем раздобыть неслыханное
богатство. Вот вам и все. Перспектива такого богатства
заставила меня забыть о совести. О Кери я сказал ему, как
только узнал от вас, а вас, вы совершенно правы, заманил в
западню. Он решил, что будет лучше, если вы перестанете
докучать нам до того, как обнаружите связь между Ньюхоллом и
Пападопулосом.
После этой неудачи он хотел, чтобы я попробовал еще раз,
но я решил, что с меня провалов хватит. Нет ничего глупее,
чем неудачное покушение. Анна Ньюхолл не виновата ни в чем,
кроме безрассудства. По-моему, она даже не подозревает о
моем участии в грязных делишках - за исключением того, что я
не пожелал способствовать их аресту. Вот, дорогой мой
Шерлок, и вся почти исповедь.
Я слушал рассказ парня, всем своим видом стараясь
выражать сочувственное внимание. Теперь я нахмурился и
заговорил с укоризной, но все еще дружелюбно:
- Кончай дурака валять! Купился ты вовсе не на деньги,
которые посулил Пападопулос. Ты встретился с девушкой, и у
тебя не хватило характера сдать ее полиции. Но ты даже себе
в этом не признался - из-за тщеславия, из-за гордости, ведь
тебе хотелось считать себя крутым парнем. Таким, которого
ничем не прошибешь. И Пападопулос раскусил тебя в два
счета. Он назначил тебя на роль, которую ты хотел играть
перед собой, - бандита-джентльмена, стратега, учтивого,
отчаянного, злодея и всякую такую романтическую ерунду. Вот
на что ты пошел, сынок. Ты не только спасал ее от
каталажки, ты пошел гораздо дальше - и все для того лишь,
чтобы показать свету, а главное себе самому, что действуешь
так не из сентиментальности, а из дерзкого своеволия. И вот
к чему ты пришел. Погляди на себя.
Не знаю, каким он себя увидел - таким же, как я его, или
по-другому, - но лицо его медленно покраснело, и он не желал
смотреть мне в глаза. Он глядел мимо меня вдаль, на дорогу.
Я смотрел в освещенную комнату у него за спиной. Том-Том
Кери перешел на середину и стоял, наблюдая за нами. Я
дернул углом рта - предупредил его.
- Ну хорошо, - снова начал Джек, но не знал, что сказать
дальше. Он шаркал ногами и не смотрел мне в лицо.
Я выпрямился и отбросил все свое притворное сочувствие.
- Отдай мне пистолет, ты, шкура! - рявкнул я ему.
Он отпрянул, словно его ударили. Лицо его исказилось от
бешенства. Он поднял пистолет - направил мне в грудь.
Том-Том Кери увидел, что пистолет поднялся. Смуглый
человек выстрелил дважды. Джек Конихан свалился мертвым к
моим ногам.
Мики Линехан выстрелил один раз. Кери упал на пол, из
виска его полилась кровь.
Я перешагнул через тело Джека, вошел в комнату, опустился
на колени возле смуглого человека. Он скорчился, хотел
что-то сказать и не смог - умер. Я подождал, пока
разгладится мое лицо, и только тогда поднялся.
Большая Флора вглядывалась в меня, прищурив серые глаза.
Я встретил ее взгляд.
- Я еще не совсем понимаю, - медленно сказала она, - но
если вы...
- Где Анжела Грейс? - перебил я.
- Привязана к кухонному столу, - сообщила она и
продолжала размышлять вслух: - Вы устроили так, что...
- Ага, - кисло откликнулся я, - я Пападопулос номер Два.
Ее крупное тело вдруг задрожало. Красивое свирепое лицо
потемнело от боли. Из глаз выкатились две слезинки.
Будь я проклят, если она не любила старого мерзавца!
В город я вернулся в девятом часу утра. Позавтракал,
потом отправился в агентство и застал Старика за разбором
утренней почты.
- Все кончено, - сказал я ему. - Пападопулос знал, что
Нэнси Риган - наследница Тейлора Ньюхолла. Когда банковское
дело провалилось и ему понадобилось убежище, он устроил так,
что она спрятала его в загородном доме Ньюхолла. Держал он
ее на двух крючках. Она жалела его как бестолкового и
забитого старика, а кроме того, после налетов сама стала -
пускай невольной - соучастницей.
Вскоре папа Ньюхолл отправился по делам в Мексику.
Пападопулос сообразил, как можно заработать. Если Ньюхолла
убьют, дочка получит миллионы, и старый вор знал, что сможет
их отобрать. Он послал за границу Барроуза нанять
мексиканских бандитов для убийства. Барроуз все сделал, но
проболтался. Сказал своей дамочке в Ногалесе, что должен
вернуться "во Фриско и получить со старого грека хорошие
деньги", а потом приедет сюда и купит ей все на свете.
Дамочка передала это Тому-Тому Кери. Кери смекнул, что к
чему. И явился сюда за Барроузом. Утром он навестил
Барроуза, чтобы выяснить, Пападопулос ли этот "старый грек"
и где его найти; Анжела Грейс присутствовала при выяснении.
Барроуз был под морфием и никаких резонов слушать не желал.
Тогда смуглый человек стал урезонивать его ножом, но Барроуз
так накачался наркотиком, что даже это не производило
впечатления, и боль он почувствовал только тогда, когда
смуглый человек уже сильно его обстругал. Анжелу Грейс эта
картина привела в ужас. А когда прочла в вечерних газетах,
какое изделие вышло из рук Кери, попыталась покончить с
собой - больше не могла выносить видения, стоявшие у нее
перед глазами.
Кери вытянул из Барроуза все, что он знал, но Барроуз не
знал, где прячется Пападопулос. Пападопулос услышал о
приезде Кери - как именно услышал, вам известно. Он послал
Арли убить Кери. Кери легко уходил от парикмахера - покуда
не заподозрил, что Пападопулос может прятаться в доме
Ньюхолла. Он поехал туда, позволив парикмахеру сесть ему на
хвост. Как только Арли понял, куда направляется Том-Том
Кери, он решил помешать ему во что бы то ни стало и начал
его нагонять. Кери только этого и ждал. Он застрелил Арли,
вернулся в город и позвал меня с собой, чтобы поставить
точку в этом деле.
Тем временем Анжела Грейс подружилась в камере с Большой
Флорой. Она знала Флору, а Флора ее не знала. Пападопулос
организовал Флоре побег. Двоим всегда легче бежать, чем
одному. Флора взяла с собой Анжелу, привезла к
Пападопулосу. Анжела бросилась на него, но Флора сбила ее с
ног.
Флора, Анжела Грейс и Анна Ньюхолл, она же Нэнси Риган, в
окружной тюрьме, - закончил я. - Пападопулос, Том-Том Кери
и Джек Конихан убиты.
Я замолчал и раскурил сигарету - не торопясь, внимательно
разглядывая и сигарету, и спичку по ходу дела. Старик взял
со стола письмо, опустил не прочтя, взял другое.
- Они убить! во время задержания? - В его мягком голосе
не слышалось ничего, кроме обычной беспредельной вежливости.
- Да. Кери убил Пападопулоса. Чуть позже он застрелил
Джека. Мики, ничего не зная... видя только, что смуглый
человек стреляет в Джека и в меня - мы стояли друг против
друга и разговаривали, - выстрелил в Кери и убил его. -
Слова скручивались у меня на языке, не желали складываться
как положено. - Ни Мики, ни Энди не знают, что Джек...
Никому, кроме вас и меня, не известно, в чем было... чем
занимался Джек. Флоре Брейс и Анне Ньюхолл это известно,
но, если мы скажем, что он все время действовал по приказу,
опровергнуть нас никто не сможет.
Старик кивнул и улыбнулся улыбкой доброго дедушки, но в
первый раз за много лет я его понял - понял, о чем он
думает. Он думал, что если бы Джек вышел из этого дела
живым, мы оказались бы перед паршивым выбором: отпустить
его на все четыре стороны или испортить физиономию
агентству, признав во всеуслышание, что один из наших
агентов - уголовник.
Я бросил сигарету и встал. Старик тоже встал и протянул
мне руку.
- Благодарю вас, - сказал он.
Я пожал ему руку, и я понял его, но исповедоваться мне
было не в чем - даже молча.
- Так получилось, - медленно сказал я. - Я разыграл
карты так, чтобы извлечь выгоду из обстоятельств... но так
уж получилось.
Он кивнул с благосклонной улыбкой.
- Недельки две отдохну, - сказал я уже от двери. Я
почувствовал усталость.
